Игорь Федотов. Время лихолетья. Опыт прочтения

       1. На стыке веков

       Уважаемые читатели, мне посчастливилось вновь услышать неповторимый густой бархатный бас Игоря Федотова. Не так давно его голос пленял нас всех независимо от возраста и пола.
       Вы можете его вновь услышать! Не верите? Вы его вновь услышите его. Игорь в своих неоконченных записях нам повествует, рассказывает о жизни во «времена лихолетья».
       Как он точно определил наше время. Лучше не скажешь! «Время лихолетья (Повествование на стыке веков)».
       Эпиграфом он избрал слова «Бусинки багряной рябины горькой – на монисто моей любимой…».
       Слово Игорю:

«Король не более, чем ноль,
или маленковский стакан

       2. Родом из детства

       ЗАВЯЗЬ ПЕРВАЯ
       “Каждый вошедший в этот мир - родом из детства…” Так сказал в минуту отчаяния один из обреченных на наитие моих современников. И в правду: впечатления детства у любого взрослого человека, словно брусника. Той самой горькой ягодки, что на морозе слащавей летней клубники. Той, что повсеместно произрастает в России. Тех ягодок, что нанизаны на длинную серебристую нить…
       В малолетстве кажется, будто эта нить от сладостных ягод потянется бесконечно. С течением же времени вдруг обнаруживается: что это не совсем так. Оказывается, нужно остановиться. Остановиться и оглянуться… И следует связать в один узел эту серебристую ткань нити прожитого и пережитого. Иначе драгоценные рубиновые бусинки памяти могут рассыпаться? И вряд ли образуют прекрасное безбрежное ожерелье…
       Человек существует во времени и пространстве. В трех измерениях: в прошлом: настоящем и будущем. Без осмысления прошлого не может быть настоящего. И нельзя не понять толком настоящего. Значит: невозможно предвидеть и будущего…
       Однако именно впечатления детства почему-то глубоко врезаются в памяти. И сохраняются так свежо, что будто это было вчера. Они непосредственны и лишены какого-либо лукавства. Их нельзя переделать, невозможно ретушировать, подогнать под колодку политических пристрастий…
       Ребенок изначально не может лгать. Этому его приучают взрослые. То есть мы и, к несчастью, жизнь. Но, к сожалению, некоторых избавить от данного прискорбного пристрастия лукавить не удается…
       Дите ведь малое с головкой “словно одуванчик” - своими синими: будто небушко, глазами. Он с тревогой всматривается в этот неведомый мир. А окружающее жизненное пространство его не так уж и безоблачно. Но он пока этого не ведает и потому с любопытством топает: обжигаясь крапивой, постигая прелести ухабов стежек-дорожек…»

       3. Картины прошлого

       И вот в картинах Федотова зримо встают картины недавнего прошлого. Пишет о том, как прошелся ХХ век – «век волкодав» прошелся по хребту многострадального народа нашей отчизны.
       При этом Игорь верен своей избранной стезе, быть объективным во всем…
Нельзя думать, что у людей не было радостных творческих минут и веселья. Приведу лишь один отрывок Игоря:

       «У каждого поколения своя судьба, и сравнивать, противопоставлять какие-то черты - занятие неблагодарное, наверное, и ненужное.
       Это были относительно разновозрастные ребятишки. Почему-то в период переломных моментов больше рождается мальчиков. Мне же приходилось вращаться со сверстниками, которые были старше меня самое большее лет на пять. Это были ребята 1947-1950 годов рождения, то есть те люди: которые в основном и делают погоду в сегодняшней действительности. Я имею в виду здоровые силы нашего Отечества. А “новые русские”, точнее, россияне - всего лишь накипь, пена в кипящем вареве из разных ягод. Пена-то наверху, перемешаешь ложечкой - она спадает, но через несколько минут вновь подымается. Еще неизвестно, что творится в середине, на донце этого варева. Оно может подогреть, может стать более густым: нежели чем хотелось - все зависит от вкусов и расторопности: богатства или бедности и прочих: прочих причуд владельца этой посудины…
       Чувашская пословица гласит: “Будет ли лошадь добротной: можно определить по жеребенку”. Так вот: росло наше поколение: будто стая красивеньких жеребят, родных по масти и по породе, уже на относительно благодатной по свежести травке. Она, эта стая, уже была выпущена на свободу из затхлого стойла сталинской конюшни. И любое дитя природы, будь то животное, будь то человек, - в молодости резвится. Причем эти забавы вызывают у взрослых сородичей только двоякое восприятие. Или одобряется: или порицается. Какому-либо умилению или смакованию тот или иной выкрутас собственного чада в здоровых семьях не подвергался. Чрезмерная резвость жеребят не одобрялась, но и излишняя квелость малого дитяти вызывала тревогу. Ребенок рос в гармонии с природой, с сельской сообщностью людей: подчиняясь определенному кругу правил. Выламывание из того круга грозило неприятностями. Дети проходили определенные этапы взросления: это игра: посильный труд, своеобразная этика общения. Через игры человек приходит к осмыслению окружающего мира. А игры эти были просто удивительны. Современное же наступление или раздавливание городом села просто погубило этот пласт человеческого бытия».

       4. О чем же печалуется душа нашего Игоря?

       «Однако вернемся к забавам маловозрастных сельчан 50-ых-60-ых. Грустно сейчас смотреть на безжизненные холмы и овраги деревень, не расчерченных тысячами линий лыж и санок. Припорошен снегом, словно бельмом, ледостав рек и речушек. А какие страсти кипели в каждой деревне в зимнее время! Господи: а ведь лыжи-то были самодельные. А коньки, разумеется: опять-таки на валенки сварганены были деревенским кузнецом. Но как же все это дивно двигалось. Оно прямо искрилось в вихре детских игр. Порой даже кое-кто из взрослых: охваченный этим безумным весельем, не выдерживал, бросал свои неотложные дела, вытаскивал любое подзабытое передвигающееся средство и полностью окунался в эту затягивающую вакханалию. С каких немыслимых круч ухались в снег ребята того времени, какие только трамплины не брали, какие пируэты не выделывали на коньках эти детишки 50-ых-60-ых годов, - уму непостижимо. Однако умудрялись руки-ноги не калечить, ибо каждый из них все факторы риска проходил поэтапно. Звон детского смеха, задора с утра и до темноты застывал на кружевах серебристого инея на безмолвных, раскидистых ивах околиц деревень… Теперь же все можно купить: лыжи, ледовое снаряжение, но онемели-то нынче горки и пригорки не от того, что мало сегодня детишек в деревне, просто игры, видимо, стали другие. Хилость разъедает нынешних детишек уже сызмальства. Ежели в те годы негодных к воинской службе парней в деревне было один-два и обчелся, разве только по увечью или иному приобретенному недугу, то сейчас каждый второй уже с червоточиной. Налицо физическое разрушение любого этноса, населяющего матушку-Россию… Печально.
       Но полностью раскрепощались маленькие “жеребята” летом. Просто благодать. Только тогда и погода вроде была другая. Лето так лето, а не то что ныне: ни то, ни се. Мне кажется: не могли тогда к примеру, пойти после жарких дней холодные дожди. Теплыми были тогда и они. В августе стояла такая нестерпимая сорокаградусная жара, что молодухи, одетые в белые рубахи и монисто, от духоты ничком падали в жнивье и роняли блестящий серп. Сейчас все по-другому. В августе, даже в первых числах месяца, чувствуется дыхание осени… Каков человек – такова, видимо, и природа.
       Всё было другое. Я не собираюсь преподнести все минувшее в благоговейном свете. Были и издержки, горести. Но радости, простой человеческой радости было больше. Или умели тогда веселиться – погоде, удачливому завершению трудового дня. От хорошей поклевки на деревенском пруду детвора тоже умела удовольствие получать.
       …
       Игры: как и деяния взрослых, различались по сезону. Игрища происходили ранней весной. пасхальная неделя замыкала эти забавы, причем в последних принимали участие и взрослые, Допустим, играть в “чижа” в июле было неинтересно, другие заботы тогда возникали. Так вот этот “чижик” собирал пацанье из одной части деревни, в другой части собиралась другая команда. Сегодняшние мальчишки слыхом о подобном не слыхивали. Тем более о неписанных правилах приличия этих игрищ никто не ведает. А ведь хорошая была игра, вырабатывала терпение, выносливость, меткость. Другой забавой были городки или “чушки”. К сожалению, не наблюдается в деревне сейчас и такого азарта. А городки ведь это - спортивная игра, некогда проводились чемпионаты России. Лучший городошник на деревне считался чуть ли не героем. И подобный мастер был на каждой улице. Он мог одним ударом распечатать “конверт”, довольно сложную фигуру городков. Сейчас об этой игре юные отроки имеют самое смутное представление или это видели всего лишь в фильмах. А очень жаль, что многое из детства остается лишь на холодном целлулоиде кинопленки.
       А какие качели устраивались в пасхальную неделю в деревнях! К этим игрищам присоединялись в это время и молодые мужики. Тогда это были бывалые во всем фронтовики. Сделать несколько оборотов вокруг оси качели только с некоторой страховкой осмеливался не каждый. В любой деревне были смельчаки, выполнявшие опасные трюки перед сельчанами. Этот человек был уважаем на селе. Это не было бесшабашеством, а осознанный, отработанный тренировками оправданный риск. Для детей же делали специальные качели, вероятность получения на них травмы или серьезного увечья была сведена к мизеру…»

       Грустно мне. На этом прервусь.

       Желаю вам, мои читатели, лучше прочитать самому и насладиться образной речью Игоря Федотова. Уверяю вас. Это стоит того!!!

       5. Они не напрасно прожили на земле!

       «… в нас — чередование света, полусвета, а порой и глубокой тьмы, а где-то есть и постоянная полутьма. Но мы не должны забывать, что, по слову Евангелия, свет и во тьме светит, и хотя тьма его не принимает, то есть от него отказывается, борется с ним, она не может его победить. Свет ее пронизывает, как бы она ни сопротивлялась ему. И в каждом из нас есть какая-то доля света, которая не только нам, но и другим нужна», - пишет мой наставник.
       Во всех них – в Геннадии Айги, Ипполите Агакове, Игоре Федотове – был свет, горела Божья искра. Прав наставник. Они не напрасно прожили на земле! Да, они поступали, как всякий из нас, греховно, но память о них в нас не умрет. И они будут жить, пока мы помним их.

       Нам только кажется, что от нас безвозвратно уходят наши друзья, любимые, родные нам люди. Нет, это они, беспокоясь о нас, ушли, чтобы предуготовить нам встречу. Ушли, по настоятельному зову своих друзей и близких. Наверное, и они соскучились по ним…

       В песне важна интонация. На этом завершаю свой рассказ о дорогих мне людях.

       Апрель 2006 г.