Под пламенем свечи

Итак, город был не только Городом Ночи,
но и Городом Смерти.

Р. Киплинг. «Город Страшной Ночи»

Солнце лохматым оранжевым шаром опускалось куда-то за небоскребы. Оно еще силилось прорваться сквозь тягостно висящий над городом смог, хоть на секунду предстать в своем настоящем облике, но облака и смог не позволяли ему этого. Темно-оранжевый свет залил город, черные тени домов перечеркивали улицы.
Как ни странно, это было самое спокойное время суток для города — закат. Время, когда рабочий день подходил к концу, дневная жизнь утихала, а ночь с ее буйством неона, не началась.
Кто-то живет днем. Кто-то ночью…
Кто может себе позволить спать днем — тот живет ночью. Чаще всего это те, кто не беспокоится о деньгах. Кто предпочитает их тратить.
У города два лица.
Рабочее — днем и развлекающееся ночью.
Кто-то живет днем. Кто-то ночью…
*
Он встал с кровати одним плавным движением. Стек, как тень. Солнце озаряло комнату темным нездоровым оранжевым цветом. Он брезгливо дернул уголком рта. Умирающее солнце умирающего мира. Что оно может? Как это люди еще не отказались от своего солярного цикла?
Он прислушался. Во всем доме была тишина. Да и странно было бы обратное — слуги его работали не за деньги, а за страх. Неудовольствие в холодных, цвета темных изумрудов, глазах хозяина было смертельно опасно, вызывать его никто не рисковал. Равно как и услышать обманчиво-мягкий голос, вежливо, но очень четко выговаривающий каждую букву слова «уволен».
Накинув халат, он подошел к столику и щедрой рукой плеснул себе виски. Потягивая янтарный напиток, он подошел к окну. Солнце скрылось за домами, и только отсветы его освещали небо, делая его бледно-серым. Грязно-розовые облака постепенно темнели.
У ног его расстилался город. Пройдет еще час, два — и он расцветится огнями реклам, неоновыми вывесками, заманивающими людей выпить, поесть, поплясать… Он невольно поморщился. Ему никогда не понять, что значит «Один раз живем!» или «Хоть день, но мой!»…
Эти люди, заполняющие бары, клубы, дансинги, бордели… Они спешат жить, спешат насладиться всем, что дает эта жизнь. Они любят развлекаться и не думают, что будет дальше. Может, это и правильно.
Он отступил от огромного окна и направился прочь из комнаты. Наступала ночь. Вечная ночь. Порочная и распутная ночь… Черноволосая белокожая хищница с алой распутной улыбкой. Такой была ночь в этом городе.
Струи душа прогнали остатки сна и уже освеженный и бодрый он двинулся к шкафу, выбирать для себя одежду.
*
— Доказать мы ничего не можем,— сумрачно проворчал Кантор, неприязненно разглядывая монитор. Остальные молчали, что говорить, когда шеф уже все сказал?
На мониторе мигало изображение раскинувшегося тела, голова неестественно вывернута, явно сломаны шейные позвонки.
— Что послужило причиной смерти?— у Фалькенкирха, почти всесильного главы СБ Ойкумены, была манера сидеть уперев локти в стол, сплести пальцы и бубнить сквозь них. Инквизиторы переглянулись.
— Согласно данным экспертов, причиной ее смерти было то, что у нее порвана сонная артерия,— произнес Доу, тыкая указкой в изображение.— Мы сначала подумали, что это какое-то животное. Может, кто-то тренирует бойцовых киберов на прохожих?
— Допускаю такой вариант,— глаза у Фалькенкирха черные, непроницаемые. Такое ощущение, что в них всегда царит ночь. И что у него за манера проводить совещания именно ночью? Он что, не спит никогда?— Сколько уже таких жертв?
— Пять,— Ларс скривился.— И у всех порвана сонная артерия.
— У нас работает серийный убийца,— мягко сказал Фалькенкирх, констатируя факт.— Мне больше не нужны жертвы. Взять. И уничтожить. Элвхегг, Доу, это ваше задание. Больше ни на что не отвлекаться. Разрешаю привлечь Мэсгрейва.
Ларс и Доу переглянулись обреченно. Работать с ледяным по манерам и характеру Мэсгрейвом было неприятно, но приказ начальства не обсуждается.
*
— Что мы имеем?— лифт был быстрый, но спускаться с 112 этажа на десятый долго и времени для разговора было достаточно.— Что это за вампир на нашу голову?
— Вампир?— правый глазной имплант Доу повернулся к Ларсу, потом его голова загудела. Видимо, информации было очень много.— Вампир — это древняя легенда,— наконец, авторитетно заявил Доу,— мифическое существо, оживший мертвец который летает по ночам и пьет кровь.
Ларс покачал головой.
— Понимаешь, Доу,— осторожно подбирая слова проговорил он,— вампир — бессмертное и непостижимое существо. Другое дело, что этого нашего маньяка я назвал вампиром иносказательно. Слишком много крови…
— Клыки скорее кошачьи,— подтвердил Доу, сверившись с архивом.— У тебя есть какие-нибудь идеи, кроме оптимальной линии поведения?
— Оптимальной линии поведения?— нахмурился Ларс.
— Да. Анализ всех жертв, что их связывало и…
— Пробовали,— сухо ответил Ларс.— Забыл?
— Я ничего не забываю, Ларс…Но более глубокая экспертиза…
Ларс отвернулся и уставился в ночь за стеклянными стенами лифта.
*
Город ослеплял. Насквозь порочный, прогнивший, у него он вызывал только отвращение. Город, где мерилом всего были деньги. Где жили по принципу «что дальше — неизвестно, будем веселиться, пока живы».
Он шел по улицам, над головой с ревом проносились кары и глайдеры, неоновый свет реклам зазывал испробовать «Райское наслаждение». В городе после наступления можно было купить все, что угодно. СБ могла что-то запрещать, но только сил, чтобы заставить выполнить распоряжения, у них не было. Инквизитора на каждом углу не поставишь. А полиция… Полиция тоже не всесильна. А еще вечная как мир коррупция.
Он усмехнулся. Полиция регулярно шерстит притоны нижнего города, но здесь, наверху, где за каждым роскошным притоном (как его не назови) стоит кто-то сильный, они бессильны. СБ же вполне устраивает эта ситуация…
Он усмехнулся. Ночные клубы его интересовали мало. Он искал конкретного человека.
*
— Мне не совсем понятна логика,— внутри Доу что-то пискнуло.— Поясни мне свою мысль, Ларс.
— Все просто,— ответил Ларс, спокойно оглядывая улицу.— Ты слишком легко отнесся к легенде. Идея про боевых киборгов хороша — но только зачем тренировать киборгов на девушках? Нет, у нас тут какой-то идиот, который возомнил себя вампиром. Понимаешь, одна из характеристик вампира — повышенная сексуальность. Итак, он ловит свои жертвы и…
— Плохо,— не дослушал Доу,— клыки, которые порвали шею последней жертвы, принадлежали не человеку, но коту.
— Да трудно ли сейчас имплантировать сейчас себе все, что душа пожелает?— уже раздраженно уставился на него Ларс.— Есть идеи лучше?
Для разнообразия (и к величайшему облегчению Ларса) Доу промолчал. Может, для того, чтобы проанализировать «оптимальную линию поведения».
*
Он задрал голову, осматривая ярко алую вывеску «Поцелуй Вампира». Пошлая красно-черная гамма, испокон веков ассоциирующаяся с вампирами. Кто ее придумал? А, ну да, граф Дракула — черный плащ, смокинг, белоснежная манишка, галстук… Впрочем, это лучше, чем вариант лысого урода с зеленой кожей, острой мордой и ушами. Фантазия людская безгранична.
И тупа.
Все у них на сексе и смерти.
Он поморщился, потом легко и неслышно канул в тень, словно сам стал тенью.
Его вело прирожденное чутье охотника. Охотники не вывелись, их чутье не притупилось. Нет, они просто стали другими.
*
— Выискивай тех, кто ведет себя неадекватно,— тихо сказал Ларс и пригубил из стакана коктейль.
Глаз Доу вновь завращался в орбите.
— Какой критерий адекватности считать базовым?— уточнил он, пока его механический глаз скользил по скупо одетым, виляющим бедрами, девицам и расхристанным, блистающим украшениями парням.
Ларсу было плохо. Он ненавидел ночные дискотеки, особенно с тех пор, как его младшую сестру принесли с одной из таких дискотек с раскроенным горлом. Прожигатели жизни бесились вокруг, из них буквально изливались гормоны и стимуляторы. Ларс не ответил.
— Что еще угодно господам полицейским?— угодливо склонился перед ними бармен. Ларс допил коктейль и буркнул:
— Тоник. Скажи, Джош, тебе в последнее время не попадался на глаза парень, который думает, что он вампир?
— Понятия не имею,— лучезарно улыбнулся бармен, состроив Ларсу глазки.— Разве же я знаю, как выглядят вампиры? Ваш тоник, офицер Элфхегг… Вам, офицер Доу?
— Воды. Почему мы выбрали именно этот бар, Ларс?
— Он называется «Поцелуй вампира»,— сухо ответил Ларс.— Наш подопечный склонен к китчу. Не может он пропустить такое…
— Вижу неадекватную особу,— перебил его Доу.
Ларс медленно повернулся, лениво, будто нехотя… Ни в коем случае нельзя спугнуть… И обмяк.
— Доу…— мягко сказал он,— похоже, ты забыл понятие «неадекватность». Ну идет себе девушка… Неадекватность ее заключается в том, что она более прилично одета, чем другие…
— Меньше макияжа, меньше украшений… Неуверенный вид,— педантично внес результат наблюдений Доу. Его механическая рука стиснула стакан с водой.— Соответственно, она явно выбивается из общего плана и…
— Ищи варианты деструктивного поведения,— отрезал Ларс. В этот момент к девушке подошел какой-то юнец и увлек в танцующую толпу. Краем глаза Ларс продолжил следить за ней, но повернулся к стойке.— Доу, наблюдай за ней на всякий случай, инстинкт мне подсказывает, что мы на верном пути.
— Это не инстинкт, а подавленное желание заботиться,— спокойно ответил Доу.
Никто из них не чувствовал, что из темноты за ними сквозь табачный дым внимательно наблюдают глаза цвета темных изумрудов.
*
Он терпеть не мог ночные клубы. Терпеть не мог запах пота и наркотиков, дергающийся свет, сам вид гормонизирующих людей был для него омерзителен. Но сегодня он пришел, ведомый безошибочным инстинктом охотника. Он знал, что он на верном пути. Он медленно курил, разглядывая зал и двух полицейских у стойки. Где-то здесь он чувствовал Запах Страха, запах жертвы. Он найдет ее, эту жертву… Найдет. Он почти растворился в тени, превратившись в ощетинившиеся чувства.
*
Ларс чувствовал, что он выпускает из своих рук контроль над событиями. Он не понимал, что происходит, но чувствовал, что что-то идет не так. Что он прицепился к этой девчонке? Ну подумаешь, пришла скромница в ночной клуб… Ну так здесь быстро теряют скромность… и не только скромность.
Но что делать, если неизвестно, кого они ищут? Кантору что — с него взятки гладки, теперь, когда сам Фалькенкирх взвалил «глухарь» на плечи Ларса и Доу. Ларс знал, что идея его хороша, но клубов много… Факт ли, что именно здесь сидит этот недоносок?
— Девица уходит,— заметил спокойный и невозмутимый Доу. Вокруг них по вполне естественным причинам было пустое пространство, что Доу, который занимался осмотром, только устраивало.
— С кем?— быстро спросил Ларс. Доу сумрачно качнул головой — не отсек.— За ней!
— Непродуктивно,— спокойно отметил Доу, но поспешил вслед за напарником.
Они вылетели из клуба и некоторое время озирались, ибо пока проталкивались к выходу, девушка и ее сопровождающий куда-то исчезли.
Но (на счастье Ларса, на которого Доу уже смотрел с осуждением) откуда-то послышался придушенный вскрик, и напарники, не сговариваясь, рванулись туда. Влетев в темный проулок, Ларс выпустил «светляка» и тут же в руках появились пистолеты.
Девушка, трясущимися руками пытающаяся свести рваное платье на груди, сидела у стены, а к тротуару пригнулся бритый налысо парнишка, который нагло ухмылялся.
— Ну что, стреляйте, ваши пули не причинят мне вреда!— прошипел он.— Это моя добыча! Я — вампир!
— В самом деле, стреляйте,— раздался за его спиной скучающий голос. Раздались мягкие шаги и в свет «светляка» вышел высокий худощавый человек с гривой темных волос. Одет он был с аристократической элегантностью и постукивал по тротуару тростью. Смотрел он скучающе и слегка сонно.— Вампир — нечисть… А что делают люди с нечистью?
И парнишка не выдержал, прыгнув прямо на Ларса. Тот успел увидеть оскаленные клыки и его пистолет выстрелил, скорее, даже против его воли. Рядом эхом отозвался пистолет Доу. Окровавленное обезображенное тело рухнуло под ноги джентльмену, даже не пошевелившемуся за время экзекуции. На ботинки его брызнула кровь и он с неудовольствием отступил.
— Виновен в попытке изнасилования и серийных убийствах,— нараспев заговорил Ларс.
— Это пока недоказано…— педантично заметил Доу.
— Доказано,— отрезал Ларс.— Мастер,— он склонил голову в сторону джентльмена. В ответном взгляде глаз цвета темных изумрудов блеснула едва уловимая насмешка.
— Вы прибыли вовремя,— нараспев проговорил он и Ларс в очередной раз поразился — откуда у него такой странный акцент.— Вы молодец, Ларс… У вас есть Инстинкт Охотника… Это редкость. Цените это, Элвхегг.
Он брезгливо оттолкнул тело.
— Вы ведь контролировали ситуацию,— Ларс проклинал свои трясущиеся руки и дрожащий голос, но что делать, если присутствие Мастера Мэсгрейва всегда заставляло его чувствовать себя школяром. Что-то было в манере держаться этого человека, что заставляло других признавать его право быть выше. Истинный аристократ, теперь таких уже не делают. Теперь высший класс вырождается…
— Контролировал,— спокойно согласился Мэсгрейв.— Но, думаю, не нужно Кантору этого знать. Вы прекрасно справились. Пошли, девочка!
Забытая всеми девушка с удивлением уставилась на Мэсгрейва и уже открыла рот, но встретилась с ним взглядом и без слов поднялась и пошла за ним во тьму.
— Хотел бы я знать, что он ей приказал,— вздохнул Ларс, провожая их взглядом.— У Мэсгрейва однозначно дар телепатии.
— Это антинаучно,— педантично заметил Доу.— Я оформляю дело?
— Да,— Ларс убрал пистолет и внезапно почувствовал себя очень усталым. Еще один выродок, этот считал себя вампиром… В прошлый раз был богатенький сынок крутого папаши, устраивающий гладиаторские игры… Куда катится мир?
*
Мэсгрейв тенью вошел в «Поцелуй вампира» через черный ход. Охранник, способный отличать малейшие движения, даже мухи в темном углу, ничего не заметил. Его сенсоры движения, сенсоры тепла и все прочие ничего не почувствовали. Стволы остались на местах…
Мэсгрейв шел спокойно и равнодушно. Его не интересовала пышность кабинетов для «дорогих гостей», он знал свою цель и шел к ней. Вульгарность того, что здесь именовали «роскошь» его просто раздражала.
Его цель была в подвальном этаже. Там было куда более темно и куда более тесно, чем в верхнем зале, а народу, казалось, куда больше, но когда Мэсгрейв шел, все расступались перед ним, провожая опасливыми и удивленными взглядами. Он прошел сквозь зал, не обращая внимания на людей, потом толкнул дверь и вошел внутрь небольшой комнатки. На роскошном, обтянутом бархатом огромном диване полулежал высокий крупного сложения человек, чьи длинные светлые волосы облаком покоились на спинке дивана. На полу стоял прекрасный чеканный кальян, трубка от которого была в руке у блондина. Вокруг хозяина, прижимая как можно крепче, лежали несколько голых девиц, по прелестям которых Мэсгрейв скользнул взглядом и саркастически поднял брови.
— Ты не изменился. Как был бабником, так и остался,— и тут же сменил тон. — Когда ты перестанешь переходить границы, Рю?— тихо спросил он.
Блондин открыл один глаз и криво усмехнулся.
— Когда-нибудь эксперименты увенчаются успехом. Проходи, Ред.
Мэсгрейв покачал головой.
— Только что наверху убили еще одного недовампира. Твоя ведь работа. Рю, ты не там ищешь. Не с того начинаешь.
Блондин широко улыбнулся и ткнул трубкой в сторону зала.
— Они хотят острых ощущений… Я их даю! А что там думает мир, до этого мне дела нет!
С великим терпением Мэсгрейв покачал головой.
— Рю, мой дорогой друг, им ничего не надо, кроме острых ощущений. Их истребят. Одного за другим.
— Конечно,— кривая усмешка появилась на губах Рю.— Ред, ты заковал себя в доспехи долга, но пойми — ты никому ничего не должен. Понимаешь? Это весь мир должен тебе. Ты — ;bermensch! А ведешь себя, прости, как какой-то… святой, бросивший вызов мраку. Смотри! Эти девчонки вокруг потому, что они чувствуют мою силу! Они не вампиры, но им нравится чувствовать мою власть! Вот что такое вампир! Вампир — это власть!
— Ты эту философию преподаешь каждому, из тех, кто там?— Мэсгрейв презрительно ткнул пальцем в сторону зала.— Ты похож на старателя, который перемывает тонны пустой породы.
— На моей стороне закон вероятности,— легко ответил Рю и засмеялся, оглаживая упругий зад одной из девиц.— Когда-нибудь будет один, который будет желать не просто секса и смертей, а знания и иного понимания мира. И вот тогда! — Рю поднял трубку,— Тогда я заселю мир вампирами!
Мэсгрейв вздохнул и повернулся к выходу.
— Будь осторожен, Рутгер.
— Я всегда осторожен, Реджи.
Мэсгрейв недоверчиво покачал головой, но в перепалку вступать не стал.
*
Лина проводила Мэсгрейва раздраженным взглядом. Конечно, она секретарша всесильного главы СБ Хайнца-Фридриха Фалькенкирха, а этот остромордый аристократишка никогда не обращает на нее внимания. Сначала положено сказать ей, кто, зачем, чтобы господин Фалькенкирх принял решение о том, будет он принимать или нет. Все перед ней лебезят, только этот… Мэсгрейв плюет на все правила. Тенью появляется откуда-то и равнодушно проходит мимо в кабинет шефа, даже не спросив, так ли он… Но сегодня он перешел все границы — притащил с собой какую-то рыжую девицу! Совсем обнаглел!
Лина аж кипела от возмущения и первому, кто попадется ей под руку, грозила немедленная расправа.
*
— Привет, Фриц,— спокойно сказал Мэсгрейв. Фалькенкирх с интересом посмотрел на него, на Дайану, потом выразительно поднял густые черные брови и кивнул на кресла. Мэсгрейв устроился с максимальным комфортом, Дайана пристроилась на краешке.
— Я так понимаю, эта та девица, которую Ларс и Доу спасли от вампира,— в голосе Фалькенкирха послышалась насмешка. Мэсгрейв равнодушно кивнул и СБшник продолжил:— Они крайне исполнительны, но совершенно лишены воображения.
— Не скажи,— мягко возразил Мэсгрейв.— У Ларса есть Чутье. Его нужно только обучить.
— И кто этим будет заниматься?— насмешливо поинтересовался Фалькенкирх.— Ну ладно, Бездна с ним. Итак, мисс…
— Дайана,— тихо прошептала девушка.
— Итак, мисс Дайана, что побудило вас выйти на ночную охоту? Да еще так, чтобы привлечь внимание СБ? Неужели вас никто не учил осторожности?
Она затрясла головой, пряча глаза.
— На меня напали сзади… Я ничего не помню, пришла в себя в больнице… Где же тогда была ваша СБ?! Вы, вы, сидящие в этих кабинетах, вы знаете, каково это, когда не понимаешь, что с тобой происходит? Скрывать это от всех, чувствовать себя не такой, как все?!..
— Знаем,— мягко оборвал ее Мэсгрейв.— Если бы не знали, я бы убил тебя там. Или позволил бы это сделать Ларсу.
Она на миг окаменела и сидела, с ужасом кусая губы.
— Зачем ты убивала так вызывающе?— буркнул Фалькенкирх, усаживаясь в свою любимую позу.— И только девушек? Ты ввела в заблуждение моих оперативников. Они были уверены, что это парень.
Некоторое время она молчала, потом выпалила:
— Они красивее, чем я… Кто на меня посмотрит?! Я всегда была уродиной! А теперь еще и…— она махнула рукой и разрыдалась.
Фалькенкирх вопросительно посмотрел на Мэсгрейва.
— Зачем ты ее привел?
— Чтобы ты на нее посмотрел и убедился, что есть еще не вычисленные вампиры. Нужно их найти. И чем быстрее, тем лучше.
— Ты был у Рутгера?
Мэсгрейв кивнул.
— Был. И предупредил. Он мечтает населить мир вампирами.
— Дурак,— коротко буркнул Фалькенкирх.— Почему я его еще не убил?
Мэсгрейв равнодушно пожал плечами.
— А что будем делать с ней?— он кивнул на рыдающую Дайану.
Некоторое время Фалькенкирх молчал.
— Нужно ее обучить,— наконец сумрачно проворчал он.— Может, из нее что-нибудь и получится. В любом случае, я хочу, чтобы ты наблюдал за ней. В конце концов,— он нехорошо усмехнулся,— устранить всегда можно, верно?
Мэсгрейв встал и коротко поклонился, потом подошел к все еще всхлипывающей девушке, помог ей встать и они вышли.
Фалькенкирх повернулся к огромному окну, за которым простирался ночной город. Город Вечной Ночи. Потом хрустнул пальцами и произнес:
— Лина, досье на Ларса Элвхегга мне!
Голос за ухом промяукал:
— Сию секунду, господин директор…
*
Дайана сидела на пуфе как пай-девочка и, сложив руки на коленях, зачарованно смотрела на Мэсгрейва, стоящего у окна.
— Сколько же тебе лет, Учитель?— прошептала она.
— Много,— только по тону Мэсгрейва можно было понять, что он улыбнулся.— Много. Я был здесь задолго до того, как возникла Ойкумена.
— Ты научишь меня всему?— он уже стоял над ней, она восторженно подняла глаза, и впервые в темно-зеленых глазах Мэсгрейва она прочитала теплую улыбку.
— Научу. Научу охотиться. Научу, как оставаться незамеченным. Мы не должны привлекать внимание. Пусть охотятся за недовампирчиками, вроде того, которого ты поймала в «Поцелуе вампира»…
— Я не ожидала встретить одного из наших…
— Он не наш,— жестко перебил ее Мэсгрейв.— Он — результат наркотического опьянения, дурацкой философии о «сверчеловеке», под которым некий Рутгер Ден Саар понимает исключительно вампиров, и стереотипе о вампире как хозяине над жизнью, смертью и сексом. Фриц таких уничтожает без жалости.
Дайана содрогнулась.
— Но… Ведь директор Фалькенкирх… Он же должен истреблять нас! Почему… Почему ты на него работаешь? И почему он пощадил меня?…— она осеклась, увидев острозубую улыбку Мэсгрейва. Его клыки блестели не угрожающе, а насмешливо.— И он?… Тоже?
— Ты скоро узнаешь, Дайана, что темнее всего — под пламенем свечи…
— А что такое свеча?— удивленно спросила девушка.
— Не важно.