Мадонна

Народу в этот вечер было немного. В баре, как обычно - уютно и тихо. Приглушенный свет, пианист ненавязчиво и любовно ласкает клавиши. В углу парочка с шампанским, целуются. Молодожены. Трое ребят-студентов пришли выпить пива, возятся с компьютером. Дядька с кейсом листает газету. Коньяк, двойной. Мужики из супермаркета напротив. Большая бутылка сухого. Тип у двери, третий стакан виски, американец. Коп, наверное. Дело к закрытию.
Я на секунду отвернулся к витрине, а когда снова посмотрел в зал, она шла от двери ко мне. Время поплыло. Сияющие зеленым глаза, огромные, с неуловимым ускользающим настроением. Длинные прямые волосы, несколько черных тонких прядей прочертили левую половину лица, разделив его на неровные вертикальные полоски. Удлиненный овал лица с чуть запавшими щеками, как бледное пятно в темной рамке. Какой-то космический покой на нем, недостижимый, бездонный.

Ничего больше я тогда не заметил: ни безукоризненной фигуры под складками плаща, ни балетной походки, ни чудных рук с тонкими нервными пальцами... Ничего. Да и неважно. Было только это неземное лицо, это пятно волшебного света, полного неизбывной гармонии и звездного сияния глаз. И голос, прозвучавший забытой мелодией. Мягкий глубокий голос. Я даже не помню, что она заказала, руки сами нашли нужную бутылку.

Женщина стояла, чуть прислонясь к стойке, неподвижно, и видела что-то там, далеко за стеной, и улыбалась одними глазами. А я все смотрел и смотрел, не в силах отвести взгляд от ее лица, впитывая, запоминая каждую мельчайшую деталь, движения трепетных ресниц, запах духов... А заказ был уже готов, я поставил высокий бокал на поднос и подал. Она откинула волосы с лица и выпила медленно, не отрываясь, все выше запрокидывая голову, и было видно, как пульсирует жилочка на тонком ее беззащитном горле.

- Благодарю, - сказала она и посмотрела, наконец, прямо мне в глаза, долго и вопросительно, чуть наклонив голову вправо, как бы пытаясь припомнить, не знакомы ли мы. Потом также медленно повернулась и вышла.

- М, - кивнул я в ответ, провожая глазами сначала ее, пока она садилась в такси, потом такси, а потом и все другие машины...

Пианист снова заиграл. Что-то щемящее. Студенты зашевелились и, уронив компьютер, зашипели друг на друга. Куда-то делся тип у двери. Мужики, налив по полному, торжественно шевелили губами: было похоже, что они молятся. Молодые совсем зашлись в поцелуе.

Я смотрел на раскрытую пустую кассу и улыбался. Мне было вовсе не жаль этих денег: я боялся только, что второй раз она уже не придет.