Дневник молодого журналиста. Операция У

В тот день бабе Зое зачем-то понадобилась банка. Обычная трехлитровая банка. Она теперь даже и не вспомнит, зачем она ей была нужна. А тогда это было очень важно. Баба Зоя взяла старый скрипучий табурет и пошла в туалет. Именно там находились антресоли, на которых пылились эти проклятые банки. Она взгромоздилась на табурет, открыла дверцу и потянулась в черный рот антресолей. И тут старый послуживший табурет качнулся, сначала влево, затем вправо, баба Зоя закачалась вместе с мебелью, ощущая, как теряет равновесие. Падение было стремительным. Одной рукой бабушка пыталась зацепиться за антресоли, другой за гладкую стену, затем, окончательно потеряв равновесие, Зоя Александровна грохнулась оземь, точнее, о пол. И все бы ничего, но одна нога застряла… в унитазе. Баба Зоя еще не до конца поняв что произошло, ощупала свое бренное тело, но не нашла никаких очевидных повреждений. Тогда она посмотрела на свою ногу в унитазе, а затем попыталась вынуть ее оттуда. Нога не поддавалась. Унитаз вцепился в нее, как питбуль. Баба Зоя, уже раздражаясь, сделала еще одну попытку, но все было напрасно. Тогда, обдумав свое непростое, да что там скрывать, курьезное положение, решила звать на помощь соседей. Да, мы совсем забыли упомянуть, что Зоя Александровна, бывшая работница финансового отдела горкома КПСС, была совсем одинока. А потому надежды на домашних не было никакой. Старушка собралась силами и закричала что есть мочи. Затем она начала топать в пол свободной ногой, что, надо заметить, было весьма неудобно. Застрявшая нога начинала затекать. Через какое-то время ангелы смилостивились над старушкой и привели соседей. Те, осмотрев место происшествия, и попытавшись вытащить несчастную ногу, в конце концов, вызвали спасателей. Спасатели, молодые парни, приехали довольно оперативно и сделали еще одну попытку освобождения «заложницы», то бишь, ноги пенсионерки. Ничего не помогало, унитаз вцепился в ногу бывшей партийной работницы, и никак не хотел ее отпускать.
 - Придется разбивать унитаз! - резюмировали спасатели.
 - Нет!!! – почти закричала Зоя Александровна.
 - Но вы понимаете, что иначе ногу не освободишь? – спасатели начинали нервничать.
 - Нет и нет! Унитаз не дам бить! - твердо заявила пенсионерка.
 - Вы можете потерять ногу, вы это понимаете? – не сдавались ребята.
 - Без ноги прожить можно, а вот без унитаза – как? Да вы знаете, сколько он стоит? – заявила бывшая работница финансовой службы.
Нога затекла окончательно. Пенсионерка тихо ругала унитаз, спасателей, пыльные банки, которые остались на антресолях. Ситуация зашла в тупик. Спасатели все больше нервничали. Ведь унитаз был частной собственностью, а она, как известно, священна.
 - Послушайте, давайте мы изымем вас вместе с унитазом, перенесём на кровать, а потом вызовем врачей или сантехника. Может быть, они помогут, - предложили спасатели.
Старушка подумала какое-то время и сдалась. Повеселевшие спасатели оперативно открутили основание фаянсового «террориста», и бережно начали перемещение нечаянной скульптурной композиции «Баба Зоя в плену у ватерклозета». Через какое-то время приехали врачи, затем пришел сантехник. Они по очереди осмотрели бабу Зою, и сделали одно и то же заключение – надо бить унитаз!
 - Нет. Не дам я его бить. Не смейте! – все еще сопротивлялась измученная пенсионерка.
Начинало смеркаться. Зоя Александровна лежала на кровати, рассматривая часть своей ноги в унитазе. Постепенно, измученная приключением, она заснула. Спала она тревожно, тяжело вздыхая и охая. Спасатели же, обсудив "операцию "У" на специально собранном штабе, приняли одно единственное верное решение, и взялись за дело.
Когда баба Зоя проснулась, она почувствовала необыкновенную легкость бытия. Ей было хорошо, как никогда. И тут, посмотрев на свою ногу и вспомнив все, она истошно закричала. Крик этот разнесся далеко за пределы квартиры пенсионерки и утонул где-то далеко.
Вспотевший и красный начальник службы спасения сидел и рассматривал кипу заявлений. Все они были написаны одной и той же рукой по одному и тому же поводу.
Пенсионерка Трошкина З. А. требовала от службы спасения возмещения материального и морального вреда «понесенного в ситуации совместимой с жизнью». Как спасать ситуацию начальник службы спасения решительно не знал.