Ибн Сина

Историческая повесть о жизни и творчестве Ибн Сины


Над Азией весенние туманы,
И яркие до ужаса тюльпаны
Ковром заткали много сотен миль.
О, что мне делать с этой чистотою
Что делать с неподкупностью простою?
О, что мне делать с этими людьми!
Мне зрительницей быть не удавалось,
И почему-то я всегда вторгалась
В запретнейшие зоны естества...
Анна Ахматова. Ташкент, 1942 г


АБУ АЛИ ХУСАЙН ИБН АБДУЛЛАХ ИБН ХАСАН ИБН АЛИ ИБН СИНА

"Не скудельный сосуд я, не червь, не слепец,
А вместилище мысли, природы венец.
Я достигну предела надежд и стремлений,
Или пусть меня срежет безжалостный жнец."
Ибн Сина.



ИБН СИНА - псевдоном
ХУСАЙН - собственное имя
АБУ АЛИ - кунья - то, что ставится на мусульманском Востоке перед именем.
ИБН АБДУЛЛАХ - отец
ИБН ХАСАН, ИБН АЛИ, ИБН СИНА - имена деда, прадеда, прапрадеда
Родители его звали Хусайном
Ученики - Шейхом
Друзья - Абу Али
В Европе его зовут АВИЦЕННОЙ. И ещё князем Философов.
В Древней Руси звали Ависеном
На Востоке - Аш-Шайхом-ар Раисом.

Ибн Сина - философ и медик, естествоиспытатель и математик, поэт и литературовед, подлинный энциклопедист своего времени.
У арабов многие книги, даже по грамматике были написаны в стихах и использовались в качестве учебных пособий в медресе.
Древние индусы все свои научные труды писали в стихотворной форме. Именно эти книги пользовались популярностью; их передавали из поколения в поколение.
Творчество Ибн Сины имело большое значение для развития литературы не только в Средней Азии, но и на всём Востоке. Многочисленные стихи философского и лирического содержания соседствуют рядом с поэмами-урджузами, причём восемь из девяти посвящены медицине. Лирика Ибн Сины - это газели, касыды, рубаи.
В 17 лет им была написана философская книга "Исследования о душевных силах", а в 21 год - "Собрание", в которой излагаются мысли о риторике, поэтике и других науках.
По данным учёных Ибн Сина написал более 450 трудов, из них до нас дошли 240.

Давайте память воздадим всем жившим здесь когда-то,
И наши слёзы посвятим ушедшим без возврата.
Был краток их нелёгкий век, что натрудил им руки,
А как печалимся давно мы в горестной разлуке!
Нельзя жалеть, чтобы вокруг всё было так, как было
Унять вращающийся круг какая может сила?
Ничто не вечно под луной, смысл бренности не скроешь,
Зачем сокровища копить - не станет и сокровищ.
Хоть я увенчан сединой, смотрю на жизнь иначе
И в ней, чем больше раздаю, тем становлюсь богаче.
Ибн Сина

 

 РОДИТЕЛИ. ДЕТСТВО.

       В Х веке Бухара - столица обширного государства Саманидов, выдвинувшихся из среды местной (таджикской) аристократии. После долгих лет подчинения арабскому халифату началось хозяйственное и культурное возрождение. Бухара становится средоточием наук и искусств. Здесь жили и творили величайшие средневековые учёные и поэты, дворцовая библиотека Бухары соперничала с ширазской.
       Отец Ибн Сины Абдуллах был родом из Балха (Афганистан). Предположительно, по данным учёных, город основали европеоидные (арийские) племена, двигавшиеся с севера в Индию во втором тысячилетии до нашей эры. Некоторые здесь оседали, смешавшись с местным населением, вышедшим из лона Джейтунской культуры. Растили пшеницу и ячмень.
Через Балх пролегали торговые пути в Индию и этот факт намного определял судьбу города и края в целом.
В Балхе, как говорит предание, проповедовал Заратуштра, звавший к правде и честному на поле труду. "Цветение мира - от крестьян - пел он - Кто пашет землю, сеет праведность. Есть лишь один этот путь. Всё остальное - беспутье" Его проповеди - спокойные, искренние, соединенные с музыкой, изгоняли из сердец страх перед жизнью. Говорят, где бы он не стоял,над ним всегда сияла звезда.
Долго бы процветало учение Заратуштры. Но история народов многократно кроилась и перекраивалась войнами. Вот и Александр Македонский отделил Балх от Ирана.
В VШ веке он был захвачен арабами.
И в X веке уже гордился новым своим прозванием - Купол ислама. Именно отсюда вышли первые министры и везири багдадских халифов...
Родился Абдуллах в 950 году. В 28 лет он приезжает в Бухару. Балх в те времена - провинция, скучный город Саманидской державы, Бухара же столица, а бухарские эмиры - самые блистательные в соцветии эмиров халифата. Вот что пишет в своей автобиографии Ибн Сина: "Отец мой принадлежал к числу сборщиков налогов и амилей. Вскоре он переселился в Бухару в дни достославного эмира, царя Востока, Нуха, сына Мансура, и исполнял там должность амиля в селении Хармайсан" Он ещё холост, что по обычаям Востока явление редкое. Жену обычно выбирают ещё родители, когда сыну исполняется 17-18 лет. Можно только предположить, что: или у Абдуллаха родители рано умерли, и он, предоставленный себе, ждал искреннего чувства; или он был натурой, столь погруженной в знания, что течение жизни ускользало от него, и он не считал года? А может и то, и другое,но любовь свою он встретил, вернее вначале услышал очаровательный голос поющей девушки, когда объезжал округу по сбору налогов и заехал в небольшое село Афшана. Вскоре Ситора (что значит "Звезда") - так звали девушку, стала его женой. В этом селении Абддуллах купил себе дом, где и родился Ибн Сина.
Маленький Хусайн рос очень любопытным. Рассказывают, что как-то раз он держал глинянную игрушку, которую отец привёз ему из Бухары. Неожиданно игрушка выскользнула у него из рук и, конечно же, разбилась на черепки. От неожиданности Хусайн произнёс: - Почему? Это было его первое слово. И это слово стало как бы кредом его жизни.
Про Хусайна рассказывают и такую историю. Он ещё не умел толком говорить, а лишь бесконечно произносил своё любимое - почему? Как-то раз служанка показывала золотое кольцо Хусайну и нечаянно уронила его в мешок с крупой. В этот момент её отвлекли, куда-то позвали. Конечно же она немедленно побежала на зов; про кольцо и забыла. В мешок насыпали крупы доверху и вынесли из дому - в амбар на хранение. Всё это видел маленький Хусайн. Через некоторое время мать стала искать драгоценное кольцо и в пропаже заподозрила служанку. Служанка оправдывалась, плакала, но никто не слушал её аргументов, а просто выгнали вон из дома. Ребёнок, оказавшийся свидетелем всего произошедшего, махал руками, громко плакал. Его долго не могли успокоить, он плакал два дня. Вскоре он научился говорить. До этого он всё повторял одни и те же, не совсем ясные, звуки. Первая его фраза была о служанке. И о кольце. И о несправедливости.
Взрослые удивленные принесли мешок, высыпали крупу, - видят ребёнок оказался прав.
Нашли служанку, извинились, наградили её, но она назад не вернулась. Только многие годы ещё рассказывала эту историю про удивительного малыша Хусайна.
Это чувство отрицания несправедливости он тоже пронёс через свою жизнь и глубоко отразил в произведениях и трудах.

ВЗРОСЛЕНИЕ.

       Легенды и сказки, предания и песни - передаваясь из поколения в поколение создавали Книгу вечности. Они приходят в твою душу как приходит древний предок, чтобы сказать тебе о самом главном, в которую он вложил выстраданную им правду.
Слушая такие сказки ребёнок принимает её всем сердцем, и она будет потом с ним всю жизнь, удивляя порой пророческой силой и становясь лаской в утешениях.
Это как влага - самое ценное достояние в пустыне - без неё немыслима жизнь в ней. Где есть вода, там оазисы. А каналы для воды надо верно копать.
Так и дитя, - надо верно воспитать, - взрослого уже не исправишь.
       Маленький Хусайн Ибн Сина слушая сказки и предания, находил в них жемчужинки горькой народной мудрости, словно это были чистые застывшие слёзы народа.
Вот одно из таких преданий - предание об Афрасиабе и Сиявуше - сокровищнице древних преданий Востока.
       Сиявуш был изгнан из дома отцом-царём по навету мачехи, влюбившейся в него. Находит он приют у царя туров по имени Афрасиаб - дальнего своего родственника, очень умного и прогрессивного царя. При нем всем народом строили города и рыли каналы. До сих пор знают в Бухаре канал, построенный Афрасиабом, - канал Рамитан.
Афрасиаб дал благородному юноше много плодородных земель и свою дочь в жёны.
Но злые люди опять оклеветали Сиявуша, и Афрасиаб убил его. Сын же Сиявуша Кай-Хосров, мстя за отца, убил Афрасиаба. А потом открылась правда о невиновности Сиявуша, и Кай-Хосров, потрясённый бессмысленностью свершившейся трагедии, поднялся к снежным вершинам гор Рип, где сидит никого не пропуская в Страну счастья, расположенную за горами, хищная птица Семург, и сказал чистым снегам и Солнцу:
 - Я не хочу больше жить. Возьмите меня.
 Долго ждал. И долго смотрела на него кровавым глазом Семург. И, вдруг стал расти свет, уничтожающий всё на пути. А когда свет исчез, исчез и Кай-Хосров. Войско же было засыпано бураном, чтобы не разгласило тайны.
Тринадцатый век до нашей эры - эра правления Афрасиаба и Сиявуша.
Как много времени прошло, как много воды утекло...
Сколько пролито крови! Сколько раз кроили и перекраивали границы владений завоеватели.
637 год. Эпохальный год для многих стран. Начинается эпоха расцвета арабского халифата.
За короткое время пройдя тысячи километров пустыни, арабы взяли Вавилон. И это при том, что имели как продукт лишь муку в своих сумах.
Началась великая эра завоеваний арабов: Персия, Карфаген, Кипр, Египет,, Междуречье... Одновременно достигли Китая и Италии. Бились с хазарами за Волгу (Итиль), с тюрками - за Среднюю Азию, с грузинами - за Кавказ, осадили Константинополь, столицу Византии. Но не взяли его, как и не взяли Франции. Отбились от них и тюрки, Китай. Хазары не пустили к славянам, Грузия не дала с тыла зайти в Византию.
И всё же это была империя бОльшая, чем империя Александра Македонского.
Но арабы завоевали больше, чем могли удержать. Огромная творческая энергия арабов, создавших за короткое время империю перелилась и на завоёванные народы, которые поднялись на борьбу за свою самобытность. Отделившись, образовывали новые государства - Марокко, Хорасан, Бахрейн, Тунис и др. А оставшаяся к десятому веку часть арабского халифата распалась на несколько самостоятельных областей.
       Как ни странно, но культура расцветает на развалинах. Вместе с награбленным богатством, арабы привезли и книги - молчаливых друзей. Начинается диалог цивилизаций. На арабский язык переводятся огромное количество греческих и других драгоценных книг.
Зёрна мудрейших мыслей великих учёных и мыслителей: греков, римлян, персов, индусов, византийцев и др. становятся достоянием умнейших людей Востока.
       Мысль о единстве всех детей человечества станет потом главной мыслью философии Ибн Сины. Он будет разговаривать с греком Аристотелем, с тюрком Фараби, жителем Пергама Галеном, с китайцем Хуа То, с греком с острова Кос Гиппократом, с афиняном Платоном, римлянином Цельсом так, словно пил он с ними ритуальное вино, смешанное с кровью, куда окунал не стрелы и копья, а мысли, сердце, дух, соединяя в своих творениях Восток и Запад.

УЧЁБА, ЗНАНИЯ.

       Вскоре Абдуллах с семьёй переезжает в Бухару. Хусайну пять лет, подрастает и второй сын - Махмуд. Им необходимо дать хорошее образование. В Бухаре столько образованных людей! И учёные, и философы, и архитекторы. Прекрасные мечети в Бухаре. Да и управляющему одного из самых крупных селений, конечно, пристало жить в столице.
А какие базары! Можно заблудиться, потеряться до ночи среди лавок, лотков, криков зазывал, среди нагруженных тюками осликов, верблюдов, волов, запряженных в арбы, среди снующих торговцев. То и дело слышно: - Пош, пош - осторожно, посторонись!
А дальше идут кварталы ремесленников - рабад. Есть квартал кузнецов, квартал ювелиров, квартал переписчиков книг. Улицы здесь узкие. Кварталы отделены друг от друга стенами и на ночь запираются ворота, ходит стража. Так что ночью попасть из одного квартала в другой невозможно.
Дом Абдуллах купил в Джуи Мулийан. Это самое лучшее место в Бухаре. Здесь живёт вся знать. Джуи Мулийан - это райские рощи, где поют соловьи и важно бродят павлины. Здесь никогда не бывает жарко, потому как здесь текут арыки.
Самая красивая мечеть на площади Регистан, в центре города. Солнце переливается в голубых изразцах мечети. Её выстроил бывший везир Утби.
Есть ещё прекрасное здание - лёгкое, почти прозрачное, словно мастера строили его не из белого обожённого кирпича, а вязали из кружев, из тонких нитей. Это мавзолей Исмаила Самани, первого правителя Двуречья. Все нынешние эмиры - его внуки и правнуки. И все они чтут его память.
Раннее утро. Первые лучи солнца ещё не коснулись куполов минаретов. Муэдзин призывает всех мусульман к молитве. У него красивый звучный голос, чтобы издалека слышали мусульмане призывы к молитве. На всей земле мусульмане, разложив свои молитвенные коврики, в этот час совершают поклоны ракаты в сторону Мекки. На мимраб - возвышении сидит хатиб, - он обладает искусством чтеца, большими познаниями. В руках у него большая грамота и он читает хутбу и славит бога - милостивого, милосердного. Потом он хвалит заместителя бога на земле - багдадского халифа. А потом и самого эмира, приближенного к халифу, а значит и к богу.
Каждый мусульманин должен знать главную книгу, свод законов земной жизни, святую книгу,  - Коран, который изучают в мактабе - мусульманской школе.
Через несколько дней после переезда в Бухару Абдуллах отвёл Хусайна в мактаб.
По природе очень любознательный, Хусайн постоянно обращался с вопросами к учителю - хатибу. На что тот отвечал - учи Коран, там на всё есть ответы. И учитель задавал ученикам очередное задание - выучить определенное количество сур (глав). И вот как-то раз после недолгого отсутствия учителя на уроке из-за болезни и после его возвращения, придя на урок Хусайн сказал, что он выучил весь Коран.
 - Зачем ты так нехорошо меня обманываешь - обиделся учитель. - Коран учат долгие годы, и то редкие мусульмане знают его наизусть. Им дают почётное звание хафиза.
 - Значит, я хафиз - сказал Хусайн, потому что я выучил все главы.
 - Ну, что ж, проверим, - учитель открыл книгу и стал по учебнику проверять пересказ Хусайном - главу за главой. Когда "проверка" закончилась, Хусайн настойчиво спросил: - А теперь я могу Вам задавать свои вопросы? Учитель только руками развёл:
 - Я не знаю, - ответил учитель растерянно. - Вот что, я скажу твоему отцу, чтобы он больше не приводил тебя. Ты и в самом деле хафиз, знаешь Коран наизусть.
С тех пор Хусайн не ходил в мактаб.
       У Абдуллаха часто бывали гости. За большим дастарханом собирались приезжие певцы с инструментами из Египта, Мемфиса, богатые купцы и просто друзья. Обслуживала служанка. Хозяйке дома по восточному обычаю запрещалось принимать участие в застольях. И никто из гостей не имел права пригласить её, ибо он знал насколько это наказуемо из поговорки: "троекратных побоев заслужит тот, кто, будучи приглашенным в гости, обращается к хозяину со словами приглашения хозяйки к столу".
Однажды среди гостей оказался учёный и философ - Натили. Абдуллах пригласил его остаться в доме в качестве учителя Хусайна.
Вот как о годах своих обучений вспоминает сам Ибн Сина: " ...когда прибыл в Бухару Натили, отец поселил его в нашем доме. До прибытия Натили я занимался фикхом (мусульманское право) и разрешением его сомнительных положений у Исмаила аз-Захида и был лучшим его учеником. Затем приступил к изучению книги греческого философа Порфирия Тирского "Исагога" у Натили. Когда он сообщил мне определение рода, высказывание о множестве различных вещей, в ответ на вопрос "Что это?" я дал этому определению такое объяснение, какое ему не приходилось слышать. Он был поражён и посоветовал моему отцу не занимать меня ничем иным, кроме науки. О каком бы вопросе он мне не говорил, я представлял его лучше, чем он. Так я учился у него простым положениям логики...
Затем я взялся самостоятельно читать книги... пока не закрепил знания логики. Таким же путём изучил книгу Евклида, выучив из её начальной части пять-шесть фигур под руководством Натили, всю остальную часть книги я принялся изучать самостоятельно. Потом першёл к "Алмагесту" (*Трактат по астрономии Птоломея, П век, лёгший в основу докоперниковской астрономии), и когда, окончив вводные части его дошёл до геометрических фигур, Натили сказал:"Читай и решай их самостоятельно..." Сколько было сложных фигур, которые он не знал до сих пор, пока я не изложил и не объяснил их ему!
Потом я увлёкся наукой врачевания... Медицина - это не из трудовых наук, и поэтому за короткое время я настолько овладел ею, что даже самые превосходные мужи медицины стали учиться у меня науке врачевания. Я стал посещать больных. Благодаря приобретённому опыту передо мной открылись врата врачевания. Вместе с тем, я продолжал изучать фикх и участвовать в диспутах по нему. В это время я был юношей 16-ти лет".
Возможно к увлечению юноши медициной приложил усилия и Абу Сахл Масихи - знаменитый врач из Хорезма. Как-то раз Хусайн присутствовал при оказании Масихи медицинской помощи одному больному. Уже тогда у него была определённая тяга к медицине и ему показалось интересным как Масихи ловко вправил вывихнутую руку больному.
 - Кем ты хочешь стать, Хусайн? - спросил Масихи.
 - Я не знаю пока. Мне интересно всё.
 - Он изучил не только "Введение в логику", а даже все комментарии, - гордо сказал Натили, - А в разъяснении фигур по геометрии Эвклида, мне кажется, ему нет равных во всей Бухаре. Сейчас мы с ним изучаем "Альмагест" - астрономию Птоломея.
 - Только не увлекайся астрологией. выбери лучше медицину. Самое доброе дело медицина. Врач нужен всем: эмирам и странникам, пророкам и младенцам. Конечно, быть факихом - законоведом - тоже неплохо, но бывают такие обстоятельства, когда тебе не помогут ни законоведение, и ничто, и только медицина спасёт тебя всегда. Даже от нужды. И конечно же, один врач полезнее десятка проповедников. Хотите расскажу историю, как известный врач ар-Рази вылечил отца нынешнего эмира от паралича? Тогда слушайте. Эмир Мансур ибн-Нух был нервным человеком. Часто у него тряслись ноги и руки, и однажды с ним случился паралич. Отнялись обе ноги. Хочет встать эмир, а ноги не слушаются. Врачи долго лечили его, но эмиру становилось всё хуже. И тогда послали за ар-Рази. Тот долго отказывался, Попробуйка вылечи запущенный паралич. Дело кончилось тем, что врачу связали руки, втащили его в лодку, перевезли через Аму-Дарью и силой привели во дворец. Так ар-Рази пришлось взяться за лечение. Лечил он усердно, перепробовал все средства, но облегчение не наступало. Тогда он решил испытать последнее средство. Он обратился к эмиру : "Завтра я применю другое лечение, но ради этого лечения, придётся тебе потерять коня и мула". Конечно же, эмир тут же приказал выполнить его желания . Получив их, врач приказал своему гуляму запрячь их и держать животных у двери бани. А сам с помощью слуг повёл эмира из дворца в баню. С грустью смотрит на красоту сада эмир - кругом павлины сами ходят, а его немощного несут, - до слёз ему обидно. Врач посадил эмира посреди бани, велел слугам уйти. Затем облил эмира тёплой водой несколько раз, дал микстуру, придающую силу суставам. Сам тем временем вышел оделся и вернулся и начал ругать эмира на чём свет стоит: " Ах ты такой - сякой, это ты приказал, чтобы меня связали и силой привезли. Это из-за твоих паршивых ног меня казнит палач. Я сам сейчас отниму у тебя жизнь" Эмир очень рассердился, он даже привстал, забыв о своём параличе. Ар-Рази вытащил кривой нож приставил его к эмиру с новыми проклятиями. Эмир, перепуганный, разгневанный, поднялся со скамьи и стал отступать назад. Тут ар-Рази засмеялся, выбежал из бани, вскочил на коня, гулям на мула и они помчались со всех сил к Аму-Дарье. Там они переправились через реку и долго нигде не останавливались. А потом ар-Рази послал объясняющее письмо.
 - А эмир? - спросил Хусайн- Он снова стал здоровым?
 - Конечно. В тот момент, когда ар-Рази выскочил из бани, эмир потерял сознание. Потом он пришёл в себя, вышел из бани и спросил : "Где врач?" - "Разве ты сам его не отпустил? - удивились слуги. Врач сел на коня, гулям на мула и они ускакали" Эмир всё понял. На радостях эмир устроил большой приём. А врачу послал через именитого человека почётный дар: коня со снаряжением, дорогое платье, чалму, оружие, гуляма и невольницу.
Перед отъездом в Хорезм, Масихи оставил в дар Хусайну книгу: "Теоретическая и практическая медицина, автором которой был учёный Фараби.
Десять лет разницы в годах между Хусайном и Масихи. Но разница в знаниях очень велика, но это не помешает их дружбе. Встретившись через много лет в Хорезме, куда Ибн Сина уехал в силу политических событий в стране, он, будучи уже известным врачом, прослушает все медицинские лекции Масихи наравне с начинающими учениками. Масихи раскрыл ему суть научной мысли великого грека-врача Гиппократа. Именно Масихи научит Ибн Сину относиться к медицине как к науке, а не к общим рецептам на тот или иной случай. И ценить не отточенность знаний, что также естественно для врача, как дыхание для человека, а
ч е л о в е к о л ю б и е. Главный девиз Гиппократа: "Врач, знающий только медицину, не знает медицины. Надо ещё... любить человека" - вот основные принципы медицинской морали и для Масихи, которые он привил и Ибн Сине. Эти знания и принципы, полученные Ибн Синой от Масихи и помогут создать единую обобщающую все знания по врачебному искусству системы.
Увлёкшись медициной, Хусайн постоянно читал медицинские книги. Отец взял у знакомого и привёз на осле в тюке тридцать томов "Вместилища медицины", автором которой был ар-Рази.
Он ведал первой построенной в Багдаде больницей, в которой работали двадцать четыре врача. Ар-Рази подробно пересказывал достижения древних медиков - Гиппократа и Галена. В книгах были описаны многие лекарства. Хусайн изучал эти книги почти год.
Через год Хусайн до тонкостей знал все азы медицинской науки. К нему стали приходить больные. В основном приходили изнурённые люди. Он старательно осматривал их, чутко слушал дыхание, пульс. Выписывал лекарства, иногда писал записки, по которым аптекари готовили лекарства. Несложные лекарства он научился готовить сам.
Всё чаще за советами стали приходить и врачи. Иногда они спрашивали о составах тех или иных средств:
- Хусайн, ты не помнишь состав лекарства, которое помогает при перебоях сердца?
- Сумбул, китайская корица, дикий имбирь, семена укропа настаивают на виноградном вине - отвечал он.
Но, иногда приходили тяжёлобольные, и ему приходилось перебирать в памяти всё, что говорилось в книгах о симптомах болезней, и принимать те или иные решения, но он понимал, что знаний ему недостаточно. Ему хотелось знать и понять что же происходит внутри недавно здорового организма, что же вызывает те или иные необратимые процессы. Он в таких случаях выписывал общеукрепляющие средства, чтобы оставить больному хоть небольшую надежду.
Вот он уже перечитал все доступные и недоступные книги по медицине. Бегал он и на рынок к книготорговцам и скупил все имеющиеся у них книги по медицине. Но знаний не хватало.
Однажды возле книжных лотков к нему подошёл известный бухарский врач Камари. Познакомились.
 - Слухи о твоём удачном врачевании дошли и до меня, - сказал Камари.
Хусайн в ответ грустно улыбнулся.
- Слушай, а приходи вечером в дом за городской стеной, там где Рамитанские ворота, - сказал Камари.
И зачем он меня позвал, - думал Хусайн отправляясь на встречу со столь знаменитым врачом, да ещё в такое странное место. В том доме давно никто не жил, да и давно он превратился в развалину. Но окна в доме были плотно завешены, внутри горели светильники. Хусайн постучался. Спросив кто, Камари открыл ему. Он был один.
- Слушай, Хусайн, ты часто мучаешься оттого, что тебе неизвестно строение человеческого тела? - спросил Камари.
- Но как его изучить? Живого человека разрезать нельзя, а мёртвого запрещает закон. Я конечно изучал внутренности животных, но ведь человек не животное.
- Вот мы этим и займёмся. Сейчас сторож кладбища принесёт захороненного сегодня человека, и мы узнаем причину его смерти. Видишь ли я долго не решался это сделать, страдая от своей беспомощности, когда надо было лечить сложные болезни. Ты ведь сам знаешь какое за это следует наказание. Но теперь я стар и терять мне нечего. Вот этого человека, - он указал на труп , - я лечил долго от болей в животе, но лечение помогало мало. Вот мы сейчас с тобой и исследуем, что же на самом деле было причиной его кончины.
До утра Камари и Хусайн при свете светильников исследовали органы умершего человека. Они обнаружили неизвестный отросток толстой кишки. Этого отростка Хусайн не видел у животных. Покрытый язвами отросток был нагноен, разорван, и гной, разойдясь из него, воспалил брюшину. Эта ночь дала Хусайну знаний не меньше, чем книги. Ещё не раз по вечерам Хусайн и Камари, оглядываясь, не следят ли за ними встречались в домике кладбищенского сторожа...
Хусайн уже смелее выставлял диагноз болезней и принимал более решительные меры по их излечению. Смело брался он и за лечение больных холерой. Это при том, что к ним вообще никто не осмеливался подходить. Весть о его успешной практике лечения больных разнеслась по всей Бухаре. Больных становилось всё больше и больше.
И вот однажды пригласили его к эмиру. У великого эмира болел живот. Искали Камари, но его в городе не было. Боли становились всё более нестерпимыми, особенно после еды.
- Неужели во всём городе нет настоящего врача, кроме вас, беспомощных неучей?
- Есть, - ответил главный врач эмира. Я не знаком с ним, но говорят, что он лечит таких больных, от которых и сам аллах отступается. Он ученик Камари, которого нет в городе. Мы уже докладывали вам.
- Так почему молчите об ученике?
- Видите ли, он слишком молод, совсем юн, ему лишь семнадцать лет.Я боюсь, что случай, а не лекарское умение помогает ему справляться с болезнями.
Боли были нестерпимыми и эмир затребовал:
- Привести немедленно!
И вот по ночному городу несётся конная стража. Громкий стук в ворота разбудил не только домочадцев Абдуллаха, но и всю улицу. Растерянный Абдуллах - почему он в столь поздний час понадобился эмиру, - стал немедленно собираться. Но стража успокоила его, что не он понадобился эмиру, а его сын - врач Хусайн. Хусайн к тому времени ещё не ложился, в его комнате горели светильники и он сидел за книгами. Когда отец с дрожью в голосе объяснил ситуацию, Хусайн быстро собрался и вскочил на лошадь, любезно предоставленной ему стражей. Разбуженные соседи, высыпали на улицу. Они с почтением относились к Абдуллаху и его сыну - он ведь лечил их. Но одно дело лечить их простых смертных. А другое эмира - великого человека - у него и болезни великие! Пропала голова мальчика - судачили одни. Не мы ли предупреждали: "Брось эти книги" - перешёптывались другие.
Перешёптывались насмешливо и врачи, стоящие группой у стены: и этот мальчишка будет указывать нам, известным знатокам медицины!
Хусайн попросил принести воды и полотенце, вымыл руки. Подошёл к лежащему эмиру, начал осмотр. Эмир послушно переворачивался с боку на бок, напрягал и расслаблял голый живот. Спросил у врачей чем они его лечат, потом чем они кормят эмира. Рассердились врачи - уж не думает ли он что они травят своего господина?- Мы его кормим шурпой, пловом из лучших, откормленных баранов, а перед подачей сами всё пробуем.
- Ну что ж, мне понятны причины болезни, - сказал Хусайн. Вы готовите правильные лекарства. Но надо исключить из рациона жирную пищу. Только постный бульон и лепёшек сушенных из лучшей пшеничной муки.
- Уж не меня ли ты собираешься поить этим бульоном? - улыбнулся эмир.
- Да, да, вас, - подтвердил Хусайн. - Видите ли Ваш желудок, досточтимый эмир, слишком большие нагрузки получал вместе с вами в ваших бесконечных военных походах. Он также как и вы устал и желает отдыха. А жирный плов для него трудная работа.
- Я поверю тебе мой юный доктор, и буду пить этот бульон предназначенный больше детям, чем эмиру. Но понимаешь ли ты, мой юный доктор, что тебя ждёт, если твоё лечение не принесёт результата? - спросил эмир.
Хусайн конечно же понимал всю меру ответственности и сам занялся и диетой и лечением эмира. Вскоре эмиру стало лучше и он уже не скрежетал зубами. Когда в очередной раз Хусайн зашёл с осмотром к эмиру, тот лежал на своих подушках весёлый и довольный.
- Ты молодчина, юноша, твоё лечение и вправду мне помогает. Я хочу тебя за это наградить.
Какую награду ты хотел бы получить?
- Я не знаю, смею ли просить об этом, просьба моя очень велика...- Все придворные напряглись при этих словах.
-Проси, проси смело, что хочешь.
- Я давно мечтал о посещении дворцовой библиотеки. Я хотел бы с вашего позволения пользоваться ею.
- И это всё? - спросил, с усмешкой эмир.
- Я понимаю, что моя просьба велика. Ведь эта библиотека единственная в мире...
- Можно, конечно можно. Ты право такое заслужил. И ещё я назначаю тебя придворным врачом. Отныне тебя не тронет ничья рука. Ты будешь жить под охраной стражников.
Так Хусайн стал придворным врачом.
Хусайну нравилось искусство врачевания и быть придворным врачом - что ещё может быть почётнее. Но Хусайн был доволен жизнью во дворце всё же по причине того, что он имел доступ в дворцовую библиотеку.
В огромном длинном здании библиотеки было много комнат. В каждой комнате стояли сундуки с книгами. В одной - только медицинские книги, в другой - книги по астрологии, в третьей книги о приключениях.
       Через много лет, рассказывая ученику Джузджани свою биографию, Ибн Сина вспомнит об этой библиотеке: "Я нашёл в этой библиотеке такие книги, о которых не знал и которых не видел больше никогда в жизни. Я прочитал их, и мне стало ясно место каждого учёного в своей науке. Передо мною открылись ворота в такие глубины знаний, о которых я и не догадывался".

Продолжение следует...