Тринадцатый отдел 11 - Апокалипсис в 15-ом районе

ФЭНТЕЗИ-СИНТЕЗ (специальное предложение Конкурса Фэнтези)

© Макс Дуга, Амартлен & Людмила Гайдукова

       Этот рассказ в стиле «городское фэнтези», написанный Максом Дугой - членом жюри и координатором Конкурса Фэнтези «Гран-При 2» в соавторстве с участниками этого Конкурса Фэнтези Амартленом и Людмилой Гайдуковой, является прямым продолжением фэнтезийных рассказов Амартлена «13 отдел», «13 отдел 2 - Серый», «13 отдел 3 – Стражи удела» и «13 отдел 4 - Дуэль», «13 отдел 5 – Тёмный пиромант», «13 отдел 6 – Командировка в Санкт-Петербург», «13 отдел 7 – Цена победы», «13 отдел 8 – История с драконом», «13 отдел 9 – Трио в действии» и «13 отдел 10 – Адский мотоциклист», созданных некоторое время назад. В нём целиком использован и несколько изменен рассказ Людмилы Гайдуковой «Апокалипсис районного масштаба».
       Михаил Гецман, председатель жюри Конкурса Фэнтези

1.
Анна Светлякова, подающая надежды оперативница Тринадцатого отдела ФСБ – самого засекреченного из всех, и, по совместительству, серьезная белая волшебница первого уровня, была далеко не единственным ребёнком в семье. У неё была уже вышедшая замуж и переехавшая на квартиру к любимому мужу старшая родная сестра Елена, чьего сынишку Сашку она совместно с Трио спасла от повелителя теней Даркала. Также у неё был младший родной брат Рома, который жил вместе с ней и родителями. Но это так, предыстория, чтобы ввести читателя в курс дела. Сама история начнётся прямо сейчас…
Очередная попытка спасения мира закончилась неудачей. На сей раз белый свет померк от огненного дыхания драконов, нашествие которых не остановило даже вмешательство супергероя - суперагента по имени Ё. Впрочем, главный спаситель мира погиб вместе с остальным человечеством…
В этот момент из кухни донёсся крик старшей сестры Анны.
- Ишь ты, писатель! – Аня верещала так, что соседи, наверное, как всегда толпились под дверью, прислушиваясь в надежде, что надо будет вмешаться. – Я тебя щас это есть заставлю! Паршивец! Мало мне твоих прозаических нетленок, теперь за кулинарные взялся?! Иди немедленно убирай свою гадость!
Рома был спокоен, как суперагент на боевом задании. К тому, что сестра периодически закатывает ему сцены, он давно привык. Аньке, видите ли, не нравится его фантастическая проза! Ладно, переживём. Тем более, сейчас, когда новый роман о конце света удался на славу. Надо будет отправить его в какое-нибудь крутое издательство, пока родители не вернулись с югов. Но с сестрой всё равно лучше не ругаться: она кулинар с дипломом. И с характером…
Приняв глубокомысленный вид с трагически поднятыми бровями, тем самым, демонстрируя Анютке, что его творческий порыв выше её бытовых разборок, Рома поплёлся на кухню.
- Ну?
Анна стояла, растерянная и злая, одной рукой пытаясь отряхнуть подол своей новенькой стильной юбки, где смачно растеклось жирное пятно, а в другой руке держа крышку от большой кастрюли, из которой валил отвратительный, зловонный пар. Рома испуганно ахнул: увлекшись романом, он совсем забыл про своё варево, которое, убежав из кастрюли, залило всю плиту и медленно стекало на пол. Видимо, пытаясь подобраться к очагу стихийного бедствия так, чтобы не обвариться, его сестра и испачкала юбку.
- Это что?! – вопила она, тыча крышкой в кастрюлю.
- Кошка, - с достоинством ответил Рома. Он уже начал догадываться, кому придётся мыть пол и плиту.
Анна в ужасе схватилась за голову:
- Быстро тряпку в зубы и спасай мир в моём лице! Несчастье гениальное! Переоденусь – помогу.
Пока Рома героически боролся с жирной плитой, моющим средством и вонючей кошачьей головой в кастрюле, он успел кое-как успокоить сестру, заверив её, что они с приятелем Вадиком никого не убивали, а бренное тело нашли уже дохлым на помойке. И вообще, «Грин Пис» против насилия над животными…
- Тогда зачем тебе эта тухлятина? – поинтересовалась вдруг возникшая в дверном проёме Аня, переодетая в старую отцову рубаху, половина пуговиц на которой давно отсутствовала. Рыжие, волосы сестры торчали в разные стороны, а рука в золотом браслете изящно опиралась на швабру. Рома хмыкнул, оценивающе прищурив глаз, на что незамедлительно последовало:
- Чего уставился?
- Прикидываю тебя на роль главной героини моего следующего бестселлера.
- Ага, - праведно возмутилась Аня, - чтобы ты меня в конце каким-нибудь крысомором отравил?! Нет уж! Знаю я твою фантастическую прозу, читывала! Зачем кошка, спрашиваю?
Юный писатель сдвинул брови уже совершенно серьёзно. Череп нужен был им с Вадиком для научного эксперимента, только как это объяснить бестолковой Анне? Во-первых, она девчонка, а во-вторых, её среднее кулинарное образование для младшего брата-девятиклассника не являлось предметом гордости за сестру. Скорее наоборот. Но, как бы то ни было, врать ей Рома не привык: Анна всегда выгораживала его перед родителями и часто спасала от физической расправы, принимая главный удар на себя. Поэтому он ответил честно.
- Понимаешь, Вадик, мой приятель, в университете учится…
- На биолога, что ли?
- Нет, на историка. Они проходили, что наши предки славяне ставили на развилке дорог сосуд с прахом предка, и этот предок им во всём помогал…
Аня прислонила швабру к стене и, рыдая от смеха, медленно опустилась на пол. Рома даже вздохнул, решив, что зря он рассказал ей о своих планах.
- Увижу твоего историка, дам ему по шее! Кошковарители! Череп – не прах, и кошка – не предок. А ты, потомок Дарвина, запомни раз и навсегда: магия в неумелых руках может окончиться так же, как твои романы!
- Много б ты понимала! – обиженно проворчал Рома. – Кто в семье гений, в конце концов?!
Но глаза сестры сверкнули так, что он почти испугался. Может и правда, не дело они задумали?.. «Ладно, ерунда! – подумал незадачливый фантаст. – И Вадик тоже не дурак. Чего нам опасаться? Неужели, Анькиной трескотни?..» Однако на сердце всё-таки было скверно.

2.
Огромная панельная новостройка со всеми своими блестящими окнами и ажурными лоджиями уходила прямо в небо. Во всяком случае, Вадиму казалось именно так. Исконно деревенский житель, всего лишь год проучившийся в городе, он чувствовал себя неуютно среди многоэтажных монстров из стекла и бетона. Но здесь, в 15-ом микрорайоне города Новоуральска, живёт его приятель, и сегодня ночью им предстоит тако-о-ое!.. Словом, раскисать сейчас не время.
Решительно вздохнув, Вадим медленно побрёл вдоль новостройки, пытаясь по запаху определить нужный подъезд. Конечно, Рома давал ему адрес, но бумажка задевалась куда-то, а в памяти осел только номер дома.
Возле самой крайней парадной ветерок донёс сверху тошнотворный запах варёной тухлятины и истерический женский визг. Ошибиться было невозможно, но Вадим всё-таки вежливо поинтересовался у сидевших на лавочке женщин:
- Здравствуйте. Я к Светляковым. Это здесь?
Три пары острых, любопытных глаз разом уставились на приветливого, симпатичного парня с тёмными волосами, странно перевязанными тесёмкой.
- Здравствуй, милый. Ты к младшему оболтусу? Или Анькин жених?
- Пятая квартира на втором этаже. Иди, иди, разгони их там, а-то они весь дом протушили, боюсь, затопят…
- Житья нет, как родители на юг уехали! Хоть и обеспеченные - чтоб их! – а детей одних всё равно оставлять нельзя. Мало ли что? Тем более таких – шустрых не по годам!
Благодарно кивнув женщинам, Вадим шагнул в подъезд. Запах варёной кошки с каждым шагом становился всё сильнее, а около красивой, обитой лакированными реечками двери с номером «7» стал вообще нестерпимым. Рома сам предложил свою квартиру в качестве жертвы эксперимента, и Вадим не отказался по двум причинам. Во-первых, родителей его приятеля дома не будет ещё недели две, а сестра, как уверял Рома, делу не помешает. Во-вторых, сам Вадим сейчас снимал комнату в коммуналке и по понятным причинам не мог использовать общую кухню для столь экзотических целей.
Молодой человек позвонил в дверь. Открывать не торопились, хотя изнутри доносился визгливый женский голос, судя по всему, читавший нотации Роману. «Повезло с сеструхой!» - подумал Вадим и позвонил ещё раз. Взорвавшись последним, высоким аккордом, голос смолк. Дверь открылась. Из полумрака прихожей недружелюбно блеснули два голубых глаза, затем Анна зажгла свет, кивком головы приглашая гостя войти.
Хотя Вадим не имел привычки разглядывать девушек, это было не в его характере, но слишком откровенный наряд Анны всё же смутил его, лишив на время дара речи. На ней была только старая мужская рубашка, застёгнутая не на все пуговицы по причине их отсутствия. Закатанные рукава открывали тонкие изящные руки, а импровизированное глубокое декольте художественно подчёркивало кухонное полотенце, которое девушка небрежно перекинула через плечо.
Молодой человек ещё не успел сказать ни единого слова, как Анна, мгновенно оценившая обстановку и не нашедшая в ней ничего привлекательного, процедила сквозь зубы:
- Г-герои… Глаза б на вас не смотрели! – вслед за чем красноречиво покрутила пальцем у виска и важно прошествовала в зал, откуда скоро донёсся её звонкий голос, взывавший в телефонную трубку:
- Мишенька! Привет, зайка! Забери меня из этого дурдома, сил больше нет!.. Куда?.. Да куда угодно: в кафе, на дискотеку… Ага! Ну, договорились, сейчас буду!
Чувствуя себя более чем неловко, Вадим прошёл в кухню. На табурете сидел Роман, глубокомысленно взиравший на чистую плиту, грязную кастрюлю в раковине и вываренный кошачий череп на блюдце посреди стола. Ребята молча пожали друг другу руки. Рома трагически кивнул на череп:
- Забыл совсем, представляешь? Анька пришла, юбку испачкала. Орала на меня, а кухню всё равно сама выдраила, мне осталось только кастрюлю помыть.
Ещё через пятнадцать минут чистая кастрюля уже стояла в сушилке, парни довольно вытирали мокрые руки, а из прихожей доносилась прощальная ария Анны, одетой в модные брюки и полупрозрачную блузку с кокетливыми рюшками и завязками:
- Ромка, запомни, паршивец, поосторожнее с черепом! А историка твоего если ещё раз здесь увижу, придушу своими руками, так ему и передай! Ладно, я пошла. Вернусь ночью, после танцев. Пока!
- Пока! – пропел Роман. – Спасибо, Лисочка!
Но за сестрой уже захлопнулась дверь, и по лестнице весело застучали каблучки.
- Ну и сеструха у тебя! – тяжело отдуваясь, произнёс, наконец, Вадим. – Как по стенке размазала! Я, признаться, чувствую себя не лучше этого Йорика, - и студент кивнул на кошачий череп, смиренно остывавший на блюдце.
- Ну да, - ухмыльнулся Роман, - она такая. Знаешь, как непрошенных женихов отшивает?! Роковая женщина, даром, что рыжая! Ладно, ну её, давай лучше о деле.

3.
 План состоял в том, чтобы, поместив кошачий череп в глиняный горшок, закопать его ночью «при путех», как говаривал старина Нестор, - то есть на перекрёстке дорог. Если уж быть дотошно правильным и делать всё по инструкции из летописи, то надо прах оставлять на столбе. Но Роман с Вадимом резонно решили, что двадцать первый век – не одиннадцатый, и горшок с черепом уволокут или разобьют если не в ту же ночь, так на утро обязательно.
- Мне тут один специалист в магии, оккультизме и эзотерике говорил, все тайные дела совершаются только в полнолуние, - сказал Вадим, когда они, достаточно хорошо проветрив квартиру и временно удалив череп подальше от кухни, старательно изучали холодильник на предмет наличия съестного.
- Ну вот, - удовлетворённо заключил Роман, извлекая из недр холодильника блинчики с мясом, - ещё один повод к тому, чтобы не откладывать. А-то, признаюсь, немного не по себе. И Анька меня без соли съест за этот череп…
- Да брось! Может, и не такая она вредная? Смотри, как вкусно готовит!
Оторвавшись от своей тарелки, Рома подозрительно прищурился.
- Ты её не знаешь. Ведьма, только прикидывается овечкой. Мне тут до твоего прихода тако-о-ое про магию вещала – мороз по коже!
Вадим вздохнул едва заметно, но тут же лукаво усмехнулся:
- Её понять можно. Сам посуди: череп, ночь, полнолуние – кто поверит, что мы не ворожить идём? Но с другой стороны, зря я, что ли отцу с бабулей наврал, что экзамен завалил и остался здесь на пересдачу? Уж, поди, сенокос начался. Если отец узнает, чем я тут занимаюсь, пока он работает, мне тоже мало не покажется.
- Тогда идём сегодня! – Рома решительно стукнул ладонью по столу. – До следующего полнолуния далеко, а так – у нас ещё в запасе неделя останется для анализа результатов… Да, кстати, - добавил он, помолчав, - что это будут за результаты?
Подперев щёку рукой, юный историк мечтательно зажмурился.
- Сам не знаю, - наконец изрёк он, - скорее всего – новое силовое поле охранного действия. Тот самый знакомый специалист мне про такие вещи много рассказывал, а я давно проверить хотел. Перекрёстки особенную силу имеют, поскольку открывают ворота в другие измерения. Если же перекрёсток находится на границе владений – «при путех», как в «Повести временных лет» сказано, - то охранное силовое поле будет распространяться на всю землю с одинаковыми энергетическими характеристиками.
Гениальный фантаст озадаченно потёр лоб.
- Во, загнул! Так и говори: на землю одного хозяина… Я, кажется, знаю такой перекрёсток: там наш район только с агрофирмой граничит – дальше поля. Но он людный очень: училище, бар, бильярд, машин постоянно полно. И новую газовую линию прокладывают – всё разрыто.
- Тогда главное для нас что? – весело спросил Вадим.
- Что?
- Маскировка! Ты в детстве в шпионов не играл? Вот ближе к полуночи и двинемся.
Перекрёсток, который ребята выбрали для своего эксперимента, действительно был густонаселённым: с одной его стороны находилось Новоуральское политехническое училище (НПУ), где по вечерам для молодёжи устраивались дискотеки, а с другой – известный на весь район развлекательный центр. Новенькое здание сверкало неоновыми рекламами, разноцветные отблески которых падали на чистый глянец дорогих машин, стоявших в несколько рядов около самого входа в бар с бильярдом. Чуть дальше, возле другой двери, ведущей в игровой клуб, темнели полосатые верёвочные ограждения, предупреждавшие о том, что с этой стороны дорога закрыта.
Когда Рома и Вадим подходили к развлекательному комплексу, от ограждений вдруг донеслись громкие крики, выражавшие крайнюю степень возмущения. Бесшумными тенями, совершенно по шпионски, скользнув с дороги, ребята притаились среди машин на стоянке.
- Что там? – шёпотом спросил Рома. Его приятель оказался ближе к зданию, а значит, в сплошном потоке мата мог разобрать слова, объясняющие обстановку.
- Им верёвки мешают, - так же шёпотом ответил Вадим. – Вон тот, длинный, хочет взять свою машину, а выехать с этой стороны не может.
- Гляди, что творят! Да они все пьяные в дым!
Бесцельно потолкавшись у двери бара, компания молодых гуляк вдруг начала громить ограждения, мешавшие их машине выехать со стоянки. В несколько минут дорога была расчищена, и возмутители спокойствия, всё так же громко ругаясь, укатили прочь.
- Пьяные-то пьяные, а смотри, как аккуратно выезжают! – заметил Вадим, выглядывая из-за мощного корпуса «крутого» джипа.
- Где? – Рома осторожно подобрался к нему. – Да там же яма! Помнишь, я говорил тебе про газопровод? Чуть с дороги свернул – и ты уже труп, а весь район без газа. Ладно, давай, пока народу нет.
В самом деле, людный перекрёсток в аккурат к полуночи будто вымер: хотя из училища и бара доносилась музыка, свидетельствовавшая о том, что активный отдых в самом разгаре, на улице не было ни души. Никто не выходил курить и драться, даже целующихся парочек за кустами не наблюдалось. Машины, сквозь плотные ряды которых пробирались заговорщики, тоже вели себя подозрительно тихо.
- Смотри, класс: не сигналит ни одна! – восхищался Роман, специально касаясь рукой особенно дорогих автомобилей. – Умные тачки!
- Только вредные, - досадливо проворчал Вадим. – Я ладонь порезал о тот джип, за которым мы стояли. Ерунда, конечно, только и мне теперь что-то не по себе…
Но Роман уже ждал приятеля на перекрёстке, держа в руках глиняный горшок с черепом. Полная луна висела над полем, принадлежащим агрофирме, откуда ветер доносил убаюкивающий шелест колосьев. Музыка почему-то вдруг смолкла, или ребятам так показалось, и они, пользуясь неожиданной тишиной, подбадривая друг друга, приступили, наконец, к эксперименту.
Закопали просто, без эмоций и магических формул. Затем, обменявшись рукопожатиями, друзья отправились по домам – ждать результатов.

4.
Два часа ночи. Роман не находил себе места. Нет, он не ждал Анну так рано с дискотеки, и волноваться вроде бы причин не было: его сестру друзья обычно подвозили до самого подъезда. Но… но…
Луна нахально, прямо-таки издевательски светила во все окна, её жёлтые лучи пробивались даже сквозь шторы. Ко всему ещё глючилась какая-то гадость из последнего романа про агента Ё и конец света.
Анька! Ну возвращайся скорее!
Побродив бесцельно по тёмным комнатам, Рома начал везде зажигать свет. В кухне, в прихожей, в зале, в спальне родителей, в комнате Анны… Стуча зубами, перепуганный до смерти писатель подобрался, наконец, к своей спальне, где хранился бесценный роман. Сквозь не зашторенное окно лился приятный, призрачно-таинственный свет полной луны, похожей на уличный фонарь.
«Что с тобой, псих? – попытался успокоить себя Рома, включая все источники света в комнате. – Ну, луна. Подумаешь, невидаль!» Однако при этой мысли его вдруг передёрнуло с особенной силой: Рома вспомнил, что та же самая луна светила в окна кухни и зала, которые выходили во двор – то есть по другую сторону дома.
- Анька! – в ужасе застонал незадачливый фантаст. – Где ты? Я схожу с ума!..
Анна вернулась около трёх часов ночи. В квартире горели все осветительные приборы, имевшиеся в наличии, а также газ – все четыре конфорки. Из ванной и кухни доносился шум воды. А на обеденном столе в позе лотоса сидел Роман и размахивал зажжённой свечой, отчего капли горячего парафина разлетались в разные стороны. Увидев сестру, он жалобно зашмыгал носом.
- Ты опоздала. Конец света уже начался.
- Дурень! Несчастье ты моё гениальное! – запричитала девушка, стаскивая брата со стола и отбирая у него свечу. – Напугался? Да успокойся же! Всё хорошо, я дома, иди сюда…
И она обняла его, как маленького, целуя светлую, вихрастую макушку.
- Помнишь, бабушка говорила, от кошмаров хорошо водой из родника умыться. Утром обязательно сходим на родник…
Уткнувшись носом в плечо сестры, великий писатель совсем по-детски всхлипывал и мелко дрожал. Уснул он в комнате Ани под завывание пожарных сирен за окном.

5.
 Утром отключили газ. Проснувшись в одиннадцатом часу и обнаружив, что Ани дома нет, Роман поплёлся умываться.
В целом, вчерашние приключения не особенно расстроили юного любителя экспериментальной истории, наоборот, в ярком солнечном свете они представлялись ещё более интересными. А свои кошмары Рома справедливо мог приписать расстроенным нервам и впечатлительной натуре гения. Гм… А вот чему приписать эти язвочки на руках? Вчера их не было… Может, заразу где подцепил?
Пока Рома разглядывал свои руки, на которых от кончиков пальцев к запястьям расползались странные болячки, пока проверял, нет ли где ещё на теле этой инфекции, из магазина вернулась Анна. С трудом втащив в квартиру многочисленные пакеты, под тяжестью которых сгибалось всё её тонкое существо, Аня тут же, прямо с порога, затарахтела:
- Иди сюда, гений, помогать будешь! Газ отключили, неизвестно когда дадут, а плитки у нас нет. Я хлеба купила целую кучу, молока, яиц. Тут ещё сахар, гречка, сыр, творог – это не портится…
- А колбаса есть? – мрачно поинтересовался Рома, относя пакеты в кухню. – Ты словно к концу света готовишься. У нас в холодильнике ничего не испортится.
- С твоими романами будешь готовой к чему угодно! – весело парировала Анна. – А если свет отключат? Представляешь, что будет в магазинах?! Я ещё свечей купила и спички… Ты чего такой хмурый?
Рома показал ей свои руки, покрытые красными язвочками, число которых росло прямо на глазах.
- Как ты думаешь, что это?
Анна придирчиво осмотрела болячки и, строго глядя на брата, покачала рыжей головой:
- Возмездие от космоса, чтобы ты больше таких романов не писал.
- Нет, Анька, я серьёзно! Вдруг инфекция какая? Надо же в больницу!
- И я серьёзно. Нечего было дохлых кошек по помойкам собирать! Ты только скажи об этом в больнице!
Рома вздохнул. Никакого сочувствия! Но в возможности провести остаток жизни в горестях и печалях душевных, совокупно с телесной немощью, ему тотчас было отказано. Трезвый практицизм Анны не предусматривал трагического финала, сопутствующего всем апокалипсисам. Где-то раздобыв две пустые канистры, она теперь набивала бутербродами свой миниатюрный дамский рюкзачок.
- Я тебе обещала утром на наш родник. Пошли, окунёшься пару раз, глядишь, и инфекция твоя пройдёт.
- А если нет? – мрачно поинтересовался Рома. Сестра тут же засунула ему в рот кусок хлеба, видимо, для того, чтобы он не болтал глупостей.
- Никаких «если»! Понял?! Все наговоры, сглазы и проклятия родниковой водой снимают. Ты что – особенный? Хорошо ещё, что родители не знают о твоих подвигах.
- Угу, - покорно согласился гений, жуя хлеб. – А канистры зачем?
Анька удивлённо распахнула на него серые глазищи.
- Как зачем?! Конец света же! А вдруг воду отключат?.. – пояснил ей Ромка.

6.
Дорога на родник пролегала через тот самый перекрёсток, где вчера они с Вадиком проводили эксперимент, затем – через поле агрофирмы и под гору к реке. В общей сложности выходило полтора километра. С пустыми канистрами не так уж много, а вот обратно…
Около училища Анна вдруг остановилась и, поймав Рому за край футболки, завопила на всю улицу:
- Гляди, сгорел! С ума сойти! В половине третьего ещё был целенький!
Двухэтажное новенькое здание развлекательного комплекса, ещё вчера сверкавшее волшебством неоновых огней, сейчас представляло собой обгоревшие руины. Многие автомобили так и стояли там, где владельцы с вечера припарковали их, только теперь от былого блеска и лоска не осталось ничего – машины были сильно покорёжены обломками здания. Чуть поодаль, у ямы газопровода на эвакуатор грузили вдребезги разбитый джип – тот самый джип, за которым Роман с Вадимом прятались ночью.
Остолбенев от неожиданности, юный писатель широко открытыми глазами наблюдал эту картину. Просто не верилось, что они вчера были тут! Жуткое ощущение ночного кошмара снова предательски шевельнулось где-то внутри. Накатила противная тошнота, ноги сразу стали ватными, захотелось в панике бежать, куда глаза глядят, только бы подальше от этого перекрёстка! Однако сил справиться с собой тоже не было, и Роман, как зачарованный, протолкался сквозь плотное кольцо людей к самым полосатым лентам, окружавшим опасную зону. За ограждением работники аварийной службы разбирали завалы, рядом истошно голосила какая-то дамочка:
- Кто мне теперь ремонт оплатит? Кто? Что они сделали с моей машиной?!
- Успокойтесь, женщина, - попытались вразумить пострадавшую из толпы. – При таком пожаре без жертв обошлось – это уже чудо!
- А что случилось? – полюбопытствовал кто-то.
- Говорят, проводка. В три всё здание вспыхнуло сразу, как свечка. Люди едва выбежать успели.
- Ха, проводка! Кто ж поверит? Сожгли его, как пить дать, сожгли!
- И какой-то пьяный болван ещё носом в яму угодил! Снёс задвижку, трубу разворочал, район без газа оставил, а самому хоть бы что. Верно говорят, пьяному море по колено! Как сам на воздух-то не взлетел, уму не постижимо!
- Да он из машины выпал раньше, чем она поехала!
- А как раз сегодня газовики зарывать готовились… У меня там сват работает.
- Чем городское начальство думало, когда газ рядом с борделем проводило?!
- Что ты мелешь! Сначала линию протянули, а уж потом притон построили: место тут, видите ли, удобное для коммерции! Так им и надо, супостатам!
Услышав достаточно для того, чтобы удовлетворить своё любопытство, брат и сестра выбрались из толпы и молча зашагали по тропинке через поле. Разговаривать не хотелось. Каждый был занят своими мыслями.
Светило солнце. Ветерок легонько шевелил колосья не созревшей ещё пшеницы, и этот мирный, убаюкивающий звук постепенно успокоил расстроенное воображение молодого писателя. Рядом шла Аня. Всё по-прежнему было хорошо.

7.
На родниковом источнике народа практически не было. Только на бревне, вытертом до блеска настоящей скамейки, сидел стройный, подтянутый мужчина с бледной кожей, тонким вытянутым лицом, такими же тонкими бровями, носом и губами и с белыми, с каким-то пепельным отливом, длинными, ниспадающими на плечи волосами, схваченными кожаным ремешком и, сокрушённо причитая, копался в своей необъятной полотняной сумке. Доставал оттуда мешочки, чем-то туго набитые, и снова складывал их обратно, всплёскивая руками.
- Ах ты, глупец, всё взял, гляди, только очки забыл! А что я без очков увижу? Мелко написано, неразборчиво…
Брат и сестра с улыбкой переглянулись.
- Помочь? – поинтересовалась Анна.
Вскинув на ребят пронзительные янтарные глаза, обрамлённые чёрными густыми ресницами, незнакомец улыбнулся:
- Спасибо! Ну что ж, помогите, если хотите. Иди-ка сюда, парнишка, у тебя глаза поострей.
«Парнишка». Рома вздохнул: помочь ему и впрямь не трудно! Вот бы мужик волшебником оказался: один взмах волшебной палочки – и заразы на руках как не бывало! Только в двадцать первом веке все настоящие волшебники повымерли, остались одни колдуны да экстрасенсы.
- Может, вы всё-таки добрый волшебник? Как в сказке? – спросил тоскливо Роман, не особенно надеясь на положительный ответ. – Зачем вам столько сушёных трав?
Мужчина скрипуче рассмеялся:
- Какое тут – волшебник! Дмитрием меня зовут, тарасковские мы: село отсель за семнадцать километров. А травки очень нужны – людям здоровье возвращать. Я знахарь, на всё наше село известный – травами больных да раненых выхаживаю.
Наполнив водой канистры, Анна присела рядом. Голос нового знакомого как-то неприятно вибрировал, а иногда чуть ли не скрипел и откуда-то показался девушке смутно знакомым, вот только она никак не могла вспомнить откуда именно.
- Нонче утром подумал я, - продолжал Дмитрий, - сходить, мол, на ваш родник, а-то завтра народу будет – затолкут! В полнолуние, в полдень травка, что от испуга лечит, должна под дубом у родника полежать, силу обрести. А я насовал всё в один мешок и очки забыл. Что тут будешь делать! На бирках-то написано, какая от чего, да я не вижу! Зрение-то у меня аж минус пять, если уже не минус шесть.
Рома долго внимательно изучал надписи на этикетках полотняных мешочков, туго набитых душистыми травами, пока, наконец, не нашёл нужный.
- Вот он! – воскликнул великий писатель. – Тут бы вы и в очках не разобрали!
- Давай сюда! – и Анна устроила мешочек среди корней высокой сосны, из-под которого выбивался холодный ключ.
Достав из рюкзака свои запасы съестного, ребята разделили их поровну на троих.
- Дмитрий, давайте перекусим, - предложил Анна. – Вы – с дороги, мы – ещё не завтракали.
- Спасибо, красавица, - мужчина встал с бревна и направился к источнику. – Тем, кто в роднике умоется три раза, никакой микроб не страшен. В этом я уверен. А с дороги надо и руки помыть…
Брат с сестрой переглянулись.
- Это дело – руки помыть… - пробормотал Роман.
Толкнув его локтем в бок, Анна зашептала:
- Слышал, как надо? Ещё умыться три раза. Давай, бегом! ...
За завтраком много говорили о травах, о жизни в деревне и в городе.
- Вы в Тарасково не бывали? – спросила старушка.
Рома с набитым ртом только покачал головой. Аня ответила:
- Не доводилось.
- Так приезжайте в гости! – Дмитрий уверенно кивнул. – Не заблудитесь – меня там все знают! Приезжайте обязательно: у меня корова, молоко парное, - а у вас, поди, каникулы. …
Прощались с Дмитрием неохотно. Анна очень заинтересовалась травами, она уже успела многое выспросить, а теперь уносила в своём рюкзаке несколько мешочков, которыми щедро поделился знахарь.

Создатель агента Ё даже забыл на время о своих апокалипсисах. Лишь подходя к городу, Роман догадался глянуть на руки, неизвестно когда переставшие чесаться и зудеть. Замерев на месте от неожиданности, он чуть не выронил канистру с водой: все следы странной инфекции исчезли!
- Анька! – восхищённо бормотал гений, догоняя сестру. – Ты ва-а-аще! Всё прошло, гляди! Я теперь тебе – по гроб жизни!..
8.
Рома сегодня слушался Анну беспрекословно и повиновался ей, как своей королеве. За то, что она притащила его на родник и избавила от проклятой заразы, он готов был терпеть все причуды сестры! Надо сказать, причуд было достаточно. После обеда она снова поволокла его на родник с канистрами. А потом ещё раз. И ещё. Смертельно уставший гений молчал даже тогда, когда Анна заставила его мыть полы во всей квартире. Сама она принялась стирать, наставительно взывая к совести брата:
- Это тебе трудовая повинность за вчерашнюю кошку. И чтобы глупости писать было некогда! Вот я сейчас ванну освобожу, мы с тобой вымоемся и наберём её полную. А-то в родник не набегаешься!
- Ты и правда, что ли к концу света готовишься? – поинтересовался Рома, шмыгая носом.
- Работай, интеллектуал, шевели мозгами! – оборвала его Аня. – Дмитрий сказал, что завтра на роднике будет толпа народу. Значит, воду отключат. Ферштейн?
- Ясно… - покорно вздохнул Роман. – Всё-то вы знаете… - и снова взялся за ведро и швабру.
Спать он рухнул, как подкошенный, в аккурат после того, как Анна дала ему выпить отвар какой-то травки из числа принесённых ею сегодня с родника. Чай девушка грела посредством кипятильника, потому что газ так и не дали.
Всю ночь выли пожарные сирены, а на следующий день отключили свет и воду.

9.
В течение двух дней микрорайон новостроек стал настоящей аномальной зоной. Вслед за серьёзным повреждением линии газопровода случился пожар на подстанции. Аварийные системы все как одна вышли из строя, и починить их почему-то не удавалось. Электрические насосы новой линии на водоканале встали, оставив район новостроек без воды. По неизвестным причинам сюда не работала городская телефонная линия, и все мобильники тоже оказывались вне зоны действия сети.
Город гудел и волновался. Говорили о нашествии НЛО, о диверсии, о разгильдяйстве. У магазинов выстраивались очереди, люди в панике скупали соль и спички. Свечи и электрические фонари за один день стали недоступным дефицитом. Городские власти организовали подвоз технической воды в пострадавший 15-ый микрорайон, и у цистерн постоянно толпился народ, взволнованно пересказывая последние новости. Машины скорой помощи дежурили на всех перекрёстках, там же стояли такси добровольцев, помогавших медикам, оставшимся без телефонной связи.
Роман с Анной узнали обо всём этом, даже не выходя из дома. Как раз около их подъезда происходило оживлённое обсуждение событий, творившихся в районе. Спрятавшись за бортиком лоджии, чтобы не торчать на виду у соседей, ребята вдоволь наслушались сплетен про НЛО и американских шпионов.
- Фу! – выдохнула Аня, змеёй скользнув из лоджии в зал. – Ну и фантазия у людей!
Рома прошмыгнул следом и, только закрыв балконную дверь, позволил себе рассмеяться.
- Классно мы вчера водой запаслись! И свечками, и продуктами! Ты вообще молодец: теперь вместо того, чтобы стоять в очередях, можно спокойно наслаждаться жизнью!
- А я бы не торопилась на твоём месте, суперагент, - ухмыльнулась Анна.
Рома непонимающе покосился на сестру:
- Что?
- Наслаждаться жизнью.
- Почему?
Взъерошив свою и без того растрёпанную рыжую шевелюру, Аня задумчиво посмотрела на гения.
- Я тут прикинула кое-что… Бедствия в районе начались позавчера ночью, как раз после того, как вы кошку сварили. К чему бы это? А? Помнится, ты мне вещал тогда про какой-то научный эксперимент? Давай, выкладывай факты: НЛО без причины свет не отключает!
- О, чёрт! – вспомнил великий фантаст. Он ведь действительно за суматохой последних дней забыл, что они с Вадиком договорились наблюдать за последствиями эксперимента. Теперь последствий было более чем достаточно, только проявились они как-то странно… Или может всё-таки это случайные совпадения?
Но он, не откладывая, рассказал Анне, как беспрепятственно в ту ночь они закопали кошачий череп на перекрёстке у сгоревшего теперь развлекательного центра.
- А знаешь, самое интересное? – помолчав, добавил Роман. – Людей вокруг не было. Ни души, даже жутко! Вадик ещё отметил это и засомневался, стоит ли продолжать. А потом он руку порезал, и мы заторопились.
- До крови? – ахнула Анна.
Чего она вдруг так переживает? Писатель пожал плечами:
- До крови. А что? Мы после этого скорей кошку закопали и ушли.
- Вот, болваны! – схватилась за голову его сестра. – Историки, тоже мне! Ты знаешь, что это – очень паршивая чёрная магия, когда в деле кровь замешана?
- Да-а??? – растерянно протянул Рома. – А ты откуда знаешь?
Безнадёжно вздохнув, девушка покрутила пальцем у виска:
- Книжки читать надо, спаситель мира! Ты думаешь, я глупее вас, что ли, и не знаю, что кошка во многих древних мифах – символ тёмной стороны мира? А полнолуние? А перекрёсток? Всякие заклинания на порчу и сглаз читают в полнолуние на перекрёстках, да ещё, если кровью польют, тогда особенно быстро и сильно получается. И слово знаешь, какую силу имеет? Вот ты пишешь про конец света – а он тут как тут! Пока, правда, в районном масштабе, но всё равно без света, газа и воды не очень-то приятно.
- И без телефона, - кивнул Роман. Его посетила вдохновенная мысль, что сестра, пожалуй, действительно не так глупа, как кажется. – Я бы Вадику позвонил, спросил, как он там?
- Ага, - подхватила Аня, - самое время. Знаешь, где он живёт? Пойдём вместе, я теперь тебя одного не отпущу! Во избежание…

10.
Троллейбусы не ходили, а впихнуться в автобус не было никакой возможности, поэтому Рома и Анна отправились пешком. Вадим снимал комнату в коммунальной квартире двухэтажного дома, стоявшего на границе 15-го микрорайона и Автозаводского района. Проблем с коммуникациями здесь не было, но все телефоны тоже аномально молчали.
Ещё издали Роман начал подозревать недоброе: у подъезда, где жил Вадик, наблюдалось непривычное оживление. Люди, второпях выскочившие на улицу кто в чём был, взволнованно гудели, напоминая разорённый пчелиный улей или разворошённый муравейник.
- Ого! – присвистнул писатель. – Кому-то плохо!
Алиса кивнула: она тоже заметила характерный значок на лобовом стекле такси, стоявшего у подъезда. Несомненно, машина была из тех, что дежурили на перекрёстках пострадавшего района и значились временно приписанными к автопарку «Скорой помощи». Увидев в толпе жильцов соседку своего друга, Роман направился прямо к ней.
- Здрас-сьте, тёть Кать! У вас что-то случилось?
Пожилая женщина в длинном цветастом халате с усталым любопытством взглянула на ребят.
- Здравствуй, Рома, здравствуй. Ты к Вадиму? Так нельзя к нему. Видишь, «скорую» вызвали, медсестра пока никого не пускает.
Юный гений вдруг явственно ощутил, как все его внутренности, холодея, обрываются куда-то вниз.
- Что…? – только и смог выдавить он.
Зрачки Анны неестественно расширились, превратившись в огромные чёрные дыры. Соседка покачала головой:
- Суицид, говорят. Острый приступ. А я так скажу: блажь в голову ударила! Мой Петька пошёл утром сахару спросить, у нас закончился, а малый-то сидит с ножиком. Чуть дверь скрипнула, вскочил, как ужаленный, и ножом себе по рёбрам. Видно, в сердце хотел, да Петенька мой быстрей оказался: не зря в милиции столько лет прослужил!.. Что за дурь накатила? Пока «скорая» приехала, мы его и перевязать не могли: мечется, брыкается, вопит про конец света, - чуть кровью не истёк! Пришлось соседей собирать, чтобы держали… Никогда за ним ничего подобного: всегда приветливый, весёлый. А тут – на тебе!..
Из горла оторопевшего Романа вырвался сдавленный хрип. Анна стояла, в ужасе переводя взгляд с побелевшего лица брата на сочувственную физиономию соседки.
- Как он? – наконец, догадалась спросить девушка.
- Спит пока: медсестра ему укол сделала. Сейчас перевязывает.
Не сговариваясь, брат и сестра молча шагнули в подъезд.
- Куда? – донеслось сзади. – Нельзя! Не велено!
На шум в прихожей вышла строгая женщина в белом халате.
- Мы к Вадиму…
- Я же просила не заходить! – грозный взгляд медсестры подтолкнул ребят обратно к двери. – Вы кто ему?
Рома вдруг подумал, что ответ «друзья» в подобной ситуации будет выглядеть слишком нелепо, но поскольку в голову всё равно ничего не лезло, он смущённо молчал. Положение спасла Аня, выпалившая на одном дыхании:
- Пожалуйста!.. Это он из-за меня так! Мы поссорились, расстались, а потом брат уговорил меня вернуться, а тут… Только я всё равно его люблю! – и Анютка зарыдала совершенно натуральными слезами.
Строгое лицо женщины в белом халате потеплело. Рома оторопело взирал на сестру, не находя слов: «Как по писаному врёт! С ней не пропадёшь!» Словно в полусне он беспрепятственно прошёл в комнату, подолгу останавливая взгляд на многочисленных свежих пятнах, темневших на полу, на мебели, на обоях. Плюшевое покрывало диванчика, когда-то жёлтое, теперь приобрело грязно-бурый цвет. Деревянный пол был скользким и липким. Нет, Рома крови не боялся, но это была кровь его друга… пролитая при таких странных обстоятельствах. В мозгу мелькнули слова соседки: «…про конец света… про конец света…» - и юного фантаста вдруг передёрнуло: а ведь за два дня до этого и он мог бы точно так же валяться в луже собственной крови, не вернись Анька с дискотеки раньше обычного! Теперь он знал, отчего Вадим схватился за нож.
Виновник суматохи полулежал в кресле, умытый и перебинтованный. На лице его застыло странное выражение – не ужас, не боль, не восторг, а всё вместе взятое, совершенно нечеловеческое. Анне уже незачем было притворяться. Шок от увиденного сделал её голос мягким, а движения нежными. С удивлением она отмечала все детали происходящего, словно смотрела замедленное кино. Лицо Вадима – белое, почти прозрачное. Его черты ещё хранят следы сильного душевного потрясения. Кровь, бинты. Лицо брата – вмиг посерьёзневшее и повзрослевшее. Он знает, что произошло! Он догадался. Вот она сама склоняется над неудачником-самоубийцей, осторожно проводит рукой по слипшимся тёмным волосам, белой, словно восковой щеке. Легонько касается пальцами холодных губ, которые вдруг вздрагивают, с трудом пропуская остатки тревожного бреда:
- Луна… Луна… идём отсюда!..
Откуда-то издалека, словно из другого мира, доносится ласковый голос медсестры:
- Вовремя вы, девушка. Ваш друг, по всей вероятности, слишком впечатлительный. Сейчас я дала ему снотворное. Порезы не опасны, но когда он проснётся, будет очень хорошо, если рядом окажется близкий человек.
Роман первым вышел из ступора.
- А можно к нам его? – предложил юный гений, попутно удивляясь собственной решительности. - Родственники все в деревне, а здесь друзей ближе нас у него нет. Поможете перевезти? Мы тут недалеко живём, в новостройках.
- Это в аномальной зоне? – улыбнулась медсестра. – Поехали. А вас, девушка, я научу повязки менять и лекарства оставлю.

11.
Первым, что увидел Вадим, когда очнулся, было усталое лицо Алисы. Её пламенно-рыжие волосы растрепались кисточками, узкие плечи чуть вздрагивали, - и вообще эта картина была бесподобно трогательной! Вадиму сразу же захотелось сказать что-нибудь хорошее, утешить Ромкину сестру. Знать бы ещё, что её так расстроило?..
- Анна, ну ты это… не плачь!
Анна хлестнула новоиспечённого утешителя огненным взглядом и быстро вышла из комнаты, бросив на ходу короткое, но ёмкое:
- Недотёпа!
И хлопнула дверью. Вадим растерянно огляделся, только теперь заметив, что находится в комнате Романа. Да не просто находится – лежит, весь перебинтованный, как гусеница. Отчего-то трудно дышать, и болит левая рука. Что случилось? Кто-нибудь ему объяснит?!
Вошёл Рома с кружкой.
- О! Суицидник очнулся! С возвращением к миру живых!
Вадим повертел головой, пробуя подняться:
- Каких живых? Что ты несёшь? – но друг настойчиво и осторожно снова придавил его к подушке.
- Лежи пока. Нам едва удалось вырвать тебя из лап бдительной медицины, - помолчав немного, он добавил:
- Ты, правда, что ли не помнишь ничего или притворяешься?
Юный историк вздохнул. В его памяти медленно начали всплывать фрагменты фантастических кошмаров – нереальных, душераздирающих, - и всё тело сразу же откликнулось острой болью. Он вдруг догадался, что произошло.
- Так это на самом деле было? Не бред? Я себе вены резал?!
Видя неподдельный ужас в глазах своего друга, Роман сочувственно покачал головой:
- А ещё пытался кухонный нож в сердце всадить… Доигрались мы с тобой, Вадик! Не знаю, что бы я сам делал, если бы не Анька!
Приятели переглянулись, думая об одном и том же. Видимо, в ту ночь они действительно сделали что-то не так. И ведь Анна предупреждала! – не поверили. Но кто же знал?..
- На, выпей. Это от кошмаров, - юный писатель протянул другу кружку с приятно пахнущим бодрящим напитком. – Ты, небось, не помнишь ничего с той ночи, а мы ведь с тобой таких дел наворотили…
Морщась от боли, Вадим всё-таки сел на кровати.
- Долго ли, умеючи?.. - невесело усмехнулся он. - Рассказывай.



12.
Прошло ещё два дня. В районе новостроек ничего не изменилось: по-прежнему не было газа, света и воды, по-прежнему не работал ни один телефон. Оправившись от пережитого потрясения, Вадим чувствовал себя намного лучше, но порезы, видимо, и не думали начинать заживать. Окровавленные бинты приводили Анну в ужас.
- Ты, часом, гемофилией не страдаешь? – спрашивала она, делая очередную перевязку. – Ещё пара дней – и можно будет гроб с музыкой заказывать!
Но юного экспериментатора, как видно, не заботило состояние собственного здоровья. Он выглядел вполне довольным, хотя по квартире передвигался с большим трудом, держась за стены.
- Ерунда! В средние века все болезни кровопусканием лечили! Говорят, когда дурная кровь уходит, мозги проясняются.
Девушка только безнадёжно вздыхала, глядя на осунувшееся, совершенно белое лицо своего пациента, на котором весело поблёскивали тёмные глаза. Слишком уж жизнерадостный вид для человека, пытавшегося покончить с собой!.. Роман заметил, что за время, пока Вадим жил у них, его сестра стала намного мягче и тише. Возможно, она просто страшно устала…
Уже не раз ребята принимались за обсуждение событий прошедших дней, пытаясь выяснить, были ли бедствия в районе цепью случайных совпадений, или причины действительно следует искать в неудавшемся научном эксперименте с кошачьим черепом. Однако в жарких спорах истина не рождалась. Бытовые заботы тоже отнимали непривычно много времени, и друзья совершенно не видели выхода из сложившейся ситуации.
На третий день после того, как Вадим переехал к ним, Рома вернулся с улицы злой и мокрый с ног до головы. Отстояв длинную очередь у цистерны с технической водой, он теперь готовился идти на родник за водой питьевой. Потом в магазин за хлебом. И везде очереди, будь им не ладно! Анна с Вадимом были на кухне. Сестра готовила очередной кулинарный шедевр из продуктов не портящихся и не требующих тепловой обработки. За время апокалипсиса гениальный фантаст до мозга костей проникся уважением к её средне-специальному образованию повара. Без Анютки они бы точно умерли с голоду!
Размахивая забинтованной рукой, Вадик вещал из угла:
- … Бог грозы Перун, получается, был сразу начальником над огнём и водой.
- Нам вот этого как раз и не хватает: огня и воды, - вздохнула Анна, обращаясь к вошедшему брату. – Правда, Ромка? Как там очередь?
Юный писатель только скрипнул зубами:
- Надоел мне этот конец света! Никакого кайфа от каникул и временного отсутствия родителей! Ещё какая-то свинья меня у цистерны водой окатила… Пойду переоденусь.
Вадим проводил его задумчивым взглядом.
- А знаешь, Аня, - вдруг сказал он, странно улыбаясь, - я тут многое понял, пока лежал. Мы с Ромиком не просто дурака сваляли, когда череп закапывали… В общем, надо его обратно выкопать, только днём, в полдень. А потом предать огню, к тому же луна сейчас убывающая – подходящее время. И выкапывать тебе придётся.
От неожиданности девушка чуть не выронила пакет с кефиром, который держала в руках. Тотчас приняв боевую стойку – уперев руки в боки, - она смерила студента уничтожающим взглядом:
- Это ещё почему?!
Вадим напустил на себя притворно-покаянный вид, для полноты образа склонив голову и смиренно сложив руки на коленях. Но в карих глазах прыгали лукавые бесенята, и девушка поймала себя на мысли, что, на него невозможно долго сердиться.
- Придётся нам с Ромиком признать своё мужское бессилие… в магических вопросах. У древних славян-то жрицами всегда женщины были!
- А если совпадение? – ехидно ковырнула Анна. – И вы, помнится, ставили научный эксперимент, без магии. При чём тут я?
Молодой человек озадаченно потёр лоб здоровой рукой, но тут же нашёлся:
- Свет, газ и всё прочее – ладно. А кошмары нам с какого перепугу мерещились? И зачем я, по-твоему, такой красочный спектакль на виду у всех соседей разыграл? От нечего делать? Море крови, как в американском блокбастере – тьфу! Никакой эстетики! А ведь я не знал, что дядя Петя – бывший опер, и у него реакция мгновенная. И что вы придёте, тоже не знал.
- Верно… - растерянно протянула Аня, хлопая длинными ресницами. Все события последних дней теперь предстали ей в совершенно ином свете. – Можно попробовать.
- Что? – полюбопытствовал вошедший в кухню Роман. Его взору открылась поистине идиллическая картина: Вадик в уголке довольно улыбался, как кот, объевшийся сметаны, а притихшая сестра взирала на юного историка с нескрываемым восхищением. Повернувшись к брату, Анютка вдохновенно пропела:
- Ромочка, он, кажется, выход нашёл! Я теперь тоже все твои болезни буду кровопусканием лечить – правда, мозги проясняются! Представляешь, Вадим предлагает мне выкопать вашу чёртову зверюгу и кремировать её!
- Гы!.. – фыркнул фантаст. – Прикольно! Может, воду, наконец, дадут?
Но Анна вдруг подозрительно сощурилась, видимо, замыслив недоброе.
- А ты рано радуешься, гений! Мне ведь тоже гарантии нужны: хоть буду знать, за что жизнью рискую!
Роме было слишком хорошо знакомо то выражение, с которым сестра сейчас изучала его непросохшую ещё шевелюру, а потому он медленно, с опаской начал отступать к двери.
- Ты о чём? – осторожно поинтересовался писатель уже из-за порога кухни.
- О твоём романе, радость моя! Я согласна быть жрицей только при условии полного уничтожения последнего шедевра о конце света. И больше чтобы ничего подобного в твоей гениальной голове не рождалось! Идёт?
Вадим рассмеялся:
- Вот это сюжетец! Соглашайся, она – наша последняя надежда!
- О чём я писать-то буду? – заныл фантаст. – В апокалипсисах и динамика, и необычность, море крови – есть, где развернуться супергероям: спасать и всё такое…
- Ой, держите меня! – завопила вдруг Аня. – Тебе крови мало? Динамики не достаточно? Хватит уже! Лично я сыта по уши! Побудь ты хоть раз настоящим супергероем - не на бумаге, Рома, а здесь!!!
Голос сестры вдруг оборвался на самой трагической ноте, и в кухне повисла страшная тишина. Была ли она права? Ей не понять, каково это – своими руками уничтожить любимое детище… Но с другой стороны… Лучший друг чуть не покончил с собой, его раны и не думают заживать. В районе чёрт знает что творится. Сам он тоже наловился глюков предостаточно и едва избавился от неизвестной заразы. Если слово действительно имеет такую великую силу, то в самом деле возможно исправить ситуацию лишь прочтя обратное заклинание и уничтожив роман… Но так не бывает!
Вадим угадал, что творилось в раздираемой на части писательской душе.
- Сомневаешься? – вдруг тихо и серьёзно сказал он. – А зря. Слово – великая вещь. Впрочем, у нас есть возможность проверить действие заклинаний. Я тут одну штуку придумал…
Штука состояла в том, чтобы Анна на чистом листе несколько раз нарисовала символ Перуна, при этом мысленно вызывая грозу.
- Если вызовешь грозу, значит – ты жрица, - заявил историк уверенно. – Значит, завтра можно будет идти выкапывать череп, а Ромику придётся проститься со своим агентом.
Великий писатель горестно вздохнул. А его сестра сосредоточенно принялась рисовать карандашом на чистом тетрадном листе какие-то значки, сильно напоминавшие шестилепестковые цветы. Один, второй, третий… пятый… девятый…

13.
И гроза действительно была. Она разразилась поздно вечером, когда Анна делала Вадиму перевязку. Студент блаженно улыбался, пока девушка снимала прилипшие бинты, насквозь пропитанные кровью. Земля дрожала от раскатов грома, небо тут и там пронизывали молнии, дождь шёл стеной.

14.
А утром заработали телефоны. Гроза, бушевавшая всю ночь, прорвала какую-то виртуальную блокаду, и в районе новостроек ожили мобильники. По счастливому совпадению к утру починили телефонную линию. Жизнь стала налаживаться. Люди вдруг поверили в то, что скоро дадут газ, свет и воду.
Трое наших героев едва дотерпели до полудня.
- Ромка, собирайся, место покажешь! Дальше я всё сама сделаю, - Анна переступила с ноги на ногу от нетерпения.
- Эй! – окликнул писатель вновь убегающую сестру. – А Вадик пойдёт с нами? Ты ничего не напутаешь?
Солнечная девушка впорхнула обратно в кухню.
- Нет! Нет! – запела она. – Я всё запомнила! У нас всё получится! А Вадим нас дома подождёт. Правда? – последнее слово, было обращено уже к юному историку, который ответил лёгкой улыбкой.
– Да, сейчас спасение мира превыше всего! - важно заявил Вадим. - Ладно, двигайте, супергерои… Удачи вам!
Прихватив с собой нож, спички и тетрадный лист с символикой Перуна, брат и сестра отправились на перекрёсток. Полуденное солнце уже весело блестело в лужах на асфальте, но всё вокруг казалось по-утреннему чистым, свежим и новеньким – машины, дома, деревья, собаки и даже зеваки, внимательно наблюдавшие за игрой, которую в самом людном месте затеяли рыжая девушка в деловом женском костюме и весёлый, вихрастый паренёк. Смех молодёжи около техникума вплетался в шелест колосьев, доносящийся с совхозного поля. Эти мирные звуки наполняли душу чувством покоя, основательно подзабытым за время апокалипсиса.
Не обращая внимания на любопытные взгляды зевак, Анна выкопала кошачий череп в глиняном горшочке. Тем временем Роман натаскал веток для символического костра, а импровизированная жрица, обернув найденное сокровище листком бумаги с символами и устроив его среди хвороста, торжественно зажгла спичку:
- Посвящаю эту жертву богу грозы Перуну! Мы искренне раскаиваемся в содеянном и просим прощения у сил огня, воды, земли и воздуха!
Костерок мгновенно вспыхнул и быстро прогорел, едва закоптив горшок с черепом. Ни грома средь ясного неба, ни молнии, ни вспышек на солнце или иных знаков с небес, говорящих о том, что жертва принята и боги довольны. Только чувство покоя в душе да бурная радость от удачно завершённого дела. Роман удивлялся себе, удивлялся Ане – той серьёзности, с которой сестра пошла на эту авантюру. Да, видимо, раньше он сильно недооценивал её… Анька – свой человек, что надо! Ради такой блестящей перспективы он согласен пожертвовать неповторимым, бесценным суперагентом Ё…
- Да, зря Вадим послушал этого своего знакомого специалиста по магии, - задумчиво произнёс Роман, - без его совета мы бы наверняка не стали проводить свой магический эксперимент, из-за которого во всём нашем микрорайоне и наступил самый настоящий апокалипсис.
- Какой ещё знакомый специалист по магии есть у Вадима? – вмиг посерьёзнела Анна.
- Да я-то не знаю, Вадик просто сам мне как-то обмолвился об этом специалисте в двух словах, - отвечал Рома, - типа того, что тот говорил ему, что все тайные дела совершаются только в полнолуние, и ещё что-то ещё… не помню.
- А ну-ка давай вернёмся домой, - твёрдо сказала Анна, - и расспросим Вадима об этом его знакомом!
Но тут в окружающей действительности что-то резко изменилось. Брата и сестру обдало порывом холодного ветра, а все зеваки, наблюдавшие за ними, вдруг застыли без движения, как каменные изваяния.
- Да я это давал советы по магии вашему Вадиму, - раздался совсем рядом чей-то хриплый голос.
И тут наши герои увидели, что этот голос принадлежит приближающейся к ним странной фигуре в чёрном бесформенном балахоне с надетым капюшоном в тени которого лица было не разглядеть. Зловещий незнакомец остановился в шести метрах от брата и сестры. Ромке он был абсолютно не знаком, а вот Анне…
- Ты?! – воскликнула она, и у неё из правой ладони вырос белый огненный клинок. Девушка подняла и выставила перед собой белый меч, простое и безотказное оружие.
- А ты кого ожидала, юная волшебница?! Олимпийского мишку?! – с этими словами недобрый знакомый Анны резко выбросил вперёд руки и рядом с ним прямо из воздуха возникли три чёрные гиены: две по обеим сторонам от него и одна перед ним.
Ромка! – голос Анны дрожал от напряжения. – Встань за меня, быстро!
Брат поспешил исполнить это её требование. А между тем гиены следили за застывшими людьми с голодным азартом. И вот одна гиена выгнулась в прыжке – Анна ткнула остриём белого меча прямо в распахнутую пасть. Падальщица взвыла и, упав на землю, рассыпалась прахом. Тут же сразу две твари кинулись на Светлякова с разных сторон – одну девушка располосовала вдоль хребтины, после чего, с разворота, отсекла голову второй. И к ногам девушки посыпались две горсти пыли.
- Кто это, Анька? – спросил её из-за спины Ромка.
- Нечисть, - кратко ответила Анна, словно это могло хоть что-то прояснить. Белая волшебница надеялась только на то, что эти колдовские хищники не оживают после смерти. Нет, те не оживали… Вместо этого всё новые и новые твари по взмаху рук незнакомца из ниоткуда возникали рядом с ним. Тихо порыкивая и ехидно хихикая почти по-человечески, гиены кружили вокруг добычи и вдруг в один миг кинулись в атаку.
Анин белый меч чиркнул по горящим яростным голодом глазам, прорубив одновременно три головы. Затем Светлякова приняла на меч четвёртую кинувшуюся на неё гиену, вскинула над собой, сильно пнула ногой пятую – на брата и сестру посыпался сухой прах, и девушка рубанула освободившимся клинком шестого врага. Мёртвую тишину разрывало только её тяжёлое дыхание и тихий шелест опадающей пыли. Аня раскроила голову ещё одной твари, затем прямо в воздухе разрубил другую, отпихнула ногой третью. А вокруг мелькали обретшие плоть сгустки тьмы, обжигая брата и сестру ненавистью. Анна торопливо работала белым магическим мечом и ей постепенно стало ясно, что продержаться долго в таком бешеном темпе она не сможет, руки и ноги скоро её слушаться перестанут. И тогда её с братом захлестнёт волна голодных гиен. Те нападали спереди волнами – по три-четыре, а то и по пять тварей зараз, - взмахи меча Анне надо было делать широкие, сильные, чтобы одним движением остановить всех. Тратя на гиен дополнительные удары, ей приходилось тут же отмахиваться от новой волны. Анна Светлякова начала сбиваться с ритма, задыхаться; магический меч, словно сделался тяжелее натуральной богатырской палицы и поднимался с трудом. Казалось ещё немного и правую руку с мечом придётся поддерживать левой.
Гиеновидная нечисть тем временем позволила себе малую заминку. Но не для того, чтобы Аня перевела дух, а просто чтобы собраться в стаю сразу из нескольких десятков зверей. Новая волна должна была окончательно сломить сопротивление добычи, сбить её с ног, лишить способности к сопротивлению и… Светлякова даже представить себе не могла, что должно последовать за этим «и…». Просто болезненная смерть? Или что-либо намного худшее?
Клинок её белого меча опустился вниз, опёршись остриём в землю, - волшебница не знала, хватит ли у неё сил поднять меч снова, когда начнётся завершающая вражеская атака. И эта атака не заставила себя долго ждать. Гиены все разом бросились на брата и сестру, но… не успели. Когда до тех оставалась какая-то пара шагов, по волне гиен заплясали серебристые молнии, и твари, мясо которых от жара слезало с костей, вопили от боли и рассыпались в прах. А рядом с Анной вдруг откуда ни возьмись появился юный парень в серых джинсах и футболке. Он, нахмурившись, разглядывал оставшихся в живых гиен, по лбу его пролегла глубокая морщина. Карие глаза вспыхнули, и Ромка понял, что в сердце этого юноши зреет буря. Гнев парня недолго ждал выхода. Он поднял руку, проговорил какую-то непонятную короткую фразу, и с кончиков его пальцев сорвалась молния. Это был не обычный магический удар, это не походило даже на самый сильный разряд летней гроы. Это был сплошной поток стихийной энергии, дугой пронзивший воздух и нашедший свои цели. Воздух, через который прошёл разряд, раскололся, резко запахло свежестью, и он с громом устремился в пространство, на короткий момент заполнившееся молнией. Удар поразил каждую гиену. Он испепелил всех тварей на месте.
- Ну что же, это мы тут без меня развлекаемся, - парень мрачно улыбнулся.
- А нам и не до развлечений, серый, - шипяще отвечала ему фигура в балахоне, - и, вообще, мне уже пора. Но я вам обещаю, что мы ещё встретимся, обязательно встретимся, светлые!
С этими словами незнакомец исчез в невесть откуда появившейся туче пыли, а когда пыль рассеялась, то его и след простыл.
- Почему так долго и где Валера?! – белый меч в правой руке Анны исчез, а сама она повернулась к их спасителю.
- Да мне почему-то долго не удавалась простая телепортация в этот ваш 15-ый микрорайон, - просто отвечал ей парень, - никак не мог сразу телепортироваться сюда из нашей штаб-квартиры, так что пришлось подвешивать сразу несколько порталов и проходить через каждый, прыгая из одного в другой. А больше никак… Ну а Валерка на своём отдельном задании, я даже так подозреваю, что на каком-то спецзадании, ведь он мне про него ничего не сказал. А кто этот паренёк, что так жмётся за твоей спиной?
- Знакомься, это мой младший брат Ромка, - улыбнулась Анна, - Рома, а это мой коллега по работе и даже более того, напарник, Миша.
- Очень приятно познакомиться! – Мишка протянул Роману руку.
- Угу… и м-м-мне тоже, - слегка заикаясь тот пожал его руку, - ну м-м-мне кто-нибудь объяснит, что здесь во-во-во-о-обще происходит, а?!
- Конечно, но потом, - отвечала ему старшая сестра, - а сейчас мы все втроём пойдём к нам домой и спросим Вадима, кто же это у него знакомый специалист по вопросам магии…

15.
- Вадим, скажи нам всем пожалуйста, а кто это тебе про магию-то рассказывал, что ещё за такой знакомый специалист в такой области, - Анна присела рядом с историком-экспериментатором.
- Дык, это же Дмитрий, наш сельский знахарь, - отвечал ей студент, - он у нас на всю округу своим искусством знаменит.
- Сельский знахарь?! – брови Ани поползли наверх от удивления. – А уж село-то ваше не Тарасково ли?
- Оно самое, - Вадим слегка опешил, - да я никому не говорил, что я тарасковский. Да вот только какая разница и зачем вы меня вообще об этом спрашиваете?
- Да затем, что всё оказалось не так просто как я думала! – отвечала Светлякова. – Ну-ка Вадим и Ромка, усаживайтесь-ка поудобнее – мы с Мишей кое-что вам сейчас расскажем. Ты, Ромка, наверняка думаешь, что твоя старшая сестра умеет только кулинарить, да ходить по разным там клубам, дискотекам и тусовкам. Наверное, я тебя разочарую, но это не так, далеко не так. Это всего лишь прикрытие. На самом деле я белый маг первой категории, а по совместительству, оперативница особого Тринадцатого отдела.
За всё время их честного и правдивого рассказа о Тринадцатом отделе ФСБ, противостоящему всяческой нечисти и о вечной битве Света и Тьмы в Новоуральске и не только, Роман и Вадим сохраняли полное молчание и даже не переспрашивали. Только после этого Вадим смог понять весь масштаб катастрофы, которую он и Рома собственноручно устроили и долго просил за это прощения. Анна с Мишей, конечно же, его простили, после чего Михаил исчез, отправившись по свое череде порталов в штеб Тринадцатого отдела.
А вечером великий писатель Ромка собственноручно спалил единственный экземпляр своего романа в той самой кастрюле, где за неделю до этого варился кошачий череп.

16.
На следующий день дали газ, свет и воду, и жизнь в районе новостроек вернулась к своему обычному течению. Конец света закончился. Стремительно исчезали его последствия. Раны Вадима теперь заживали быстро, и медицинская помощь уже не требовалась. Однако брат и сестра не торопились отпускать своего друга обратно на квартиру.
- Поживёшь у нас, силы восстановишь, - говорил Роман. – У меня ведь тоже в этом свой интерес имеется: Анька такой вкуснятины отродясь не готовила!
- Да уж, тебе сейчас лучше бы не встречаться с этим вашим знахарем Дмитрием, - поддержала его Анна, - лучше уж с ним встретимся я и Миша.
Бывший «суицидник» только мрачно кивнул в ответ.

Амартлен, Макс Дуга и Людмила Гайдукова
01.03.2008 - 04.03.2008