Путешествия демократии в России

Мы давно с подругой-однокурсницей собирались сходить в театр. Как это бывает, наше пылкое намерение приходилось то и дело откладывать, потому что у нас обеих возникали совершенно неотложные планы, мешавшие нам, наконец, собраться для такого культурного обогащения. Однако намерение посетить обитель искусства уж слишком плотно засело в нашем сознании: 2 марта мы направимся в театр Петра Фоменко на спектакль «Носорог» по пьесе Эжена Ионеско, знаменитого абсурдиста, человека, всю свою жизнь отрицавшего «коллективные истины».

Парадоксальное совпадение – 2 марта – в один день – в одном из театров Москвы пройдет спектакль – абсурд, а по всей России - выборы президента. Две вещи – спектакль и выборы - в сущности, будут не слишком отличаться друг от друга.

Бессмыслица и смысл – все вместе

В отличие от Эжена Ионеско, народ в России коллективных истин не только не остерегается, но и тщательно укореняет их в своем сознании. Легитимность выборов в нашей (да и не только в нашей) стране уже давно превратилась в одну объемную, увесистую и почти неоспоримую коллективную истину. Только истинность ее возникла не из самосознания народа, а из тех смыслов, которые были удачно вложены сначала в эфирную сетку первейших телеканалов страны, а через них - в светлые головы российских граждан.

Сравнение с абсурдом возникло не просто так – уж слишком много вопросов хочется задать правящей элите в связи с намечающимися выборами. И первым из них будет вопрос о том, почему в ВУЗах России до сих пор преподается конституционное право, на котором не один семинар отведен теме демократической форме правления и ее основным проявлениям в виде политического плюрализма, реальному, а не номинальному участию граждан России в выборном процессе. Категории выборности и плюрализма в России существуют, увы, лишь на бумаге, а точнее - в статьях Конституции 1993 года, которая сама по себе не так-то и плоха - де-юре, если быть честным.

По излюбленному правовиками и политологами «де-факто» выборность в России отсутствует ровно настолько, насколько в Конституции присутствует право граждан РФ «осуществлять свою власть непосредственно» путем референдума и свободных выборов.
Конечно, я могу во многом ошибаться, но в моем понимании «свобода выбора» предполагает наличие элементарного пространства для этого выбора, а не присутствие единственной партии, которая, несомненно, имеет в своих рядах компетентных деятелей, но очень удачно подавляет любую возможную конкуренцию со стороны противников.
«Единая Россия» изначально вызывает своих политических оппонентов на неравный бой: нынешний кандидат в президенты Медведев своим заявлением того, что он не нуждается в многочисленных предвыборных роликах, кроме двух (в одном из которых снимается Путин) – показывает издевательскую физиономию всем разговорам о демократии в России. Этим жестом Медведев оскорбляет, прежде всего, российский народ, словно говоря: «А зачем это лицемерие? Ведь мы все и так прекрасно знаем, что президентом окажусь именно я, потому что преемник, потому что «единорос». Потому что от вас ничего не зависит».
Своим отсутствием в политической гонке Медведев сам подтверждает все тезисы об отсутствии реальной выборности, а, значит, демократии, в России. Однако проблема даже не в этом – результаты выборов в России вряд ли в ближайшие 20-30 лет станут непредсказуемыми: пока страна обходится без реального гражданского общества, ни о какой выборности говорить не приходится. Но, тем не менее: поражает то спокойствие и рациональность, с которой действует первая партия страны – она даже не желает тратить силы и время на создание антуража реальной выборности в России. И такое отношение к власти у правящей элиты наталкивает на самом деле на самые грустные размышления.

Руки сами по себе, ноги сами по себе

Демократия – искусственная категория, созданная определенными властными группами для достижения определенных целей. Однако не противопоставлять демократию тоталитаризму, на самом деле, нельзя. Таким образом, при отсутствии реальных демократических прав и свобод любое общество начнет рано или поздно двигаться через авторитаризм к тоталитарному порядку. Впрочем, масштабность русских территорий, наверное, не случайно наталкивает многих геополитиков на мысль о невозможности существования столь многонационального народа в столь обширном ареале при демократическом режиме. Многонациональность, многоконфессиональность - факторы, влияющие веками на историю России, на направления и методы ее внешней политики, так или иначе, говорят о том, что нашей стране необходима твердая и волевая рука управленца. И он, скорее всего, должен присутствовать в одном лице, а не в состоянии многих лиц, представляющих многочисленные политические партии. Слишком большая махина – Россия, а слишком большое количество людей, участвующих в непосредственной законодательной и исполнительной власти, делают ее неповоротливой и менее динамичной. С этой точки зрения небольшим странам объединенной Европы существовать в условиях демократии гораздо проще – их масштабы и плотность населения позволяют осуществлять демократический выборный механизм на более-менее прозрачном уровне. В России же голова часто может не видеть, что делают руки, а ноги могут уверенно идти не туда, куда указывает голова. Именно поэтому, демократия и Россия в чистом виде сосуществовать друг с другом не могут. Либо нужно дробить Россию (чем старательно занимаются США), либо нужно реформировать демократию, на что не так давно окружение Путина выдвинуло - новый, исключительно российский вариант демократии - суверенный.

Тем не менее, 2 марта совсем не за горами, как и тот спектакль-абсурд, на который мы пойдем с однокурсницей.
Только вот разница между намечающимся выборами и спектаклем огромна: если в театры народ все-таки ходит сам, то на выборы его приходится зазывать. И пока такая ситуация существует, вопрос о необходимости демократии в России нужно подымать как можно чаще – чтобы с поиском ответа на этот вопрос русские люди ощутили себя, наконец, творцами собственного государства, а не подневольными марионетками в театре абсурда.