Доктор Мазур ч. 1 глава 4

Доктор Мазур ч. 1 глава 4

ГЛАВА 4

 Массивная железная дверь была опечатана.
 
 Людмиле Марковне повезло в этой жизни гораздо меньше, чем Адочке. Все началось с рождения. Вместо государственных служителей народа, достался папочка генерал майор и мамочка - заместитель директора «Пром строй» банка. Детство Людочки, в отличие от бесконечных заграничных путешествий Адочки, прошло в родном Питере. Правда, в элитной школе. Затем пути двух подруг пересеклись в МИСИ, на факультете международных отношений, где они провели чудесные, можно сказать, что даже очень бурные, пять лет. После института, Адочка вышла замуж за французского атташе в С. Петербурге. Людочке же пришлось довольствоваться отечественным дипломатом Иваном Оттовичем Гельевским, преуспевающим, но не очень, по сравнению с графом Бенжамином ле Фурье - мужем Адочки. Ни о какой любви даже не шло речи, в случаях обеих подруг. Просто очень выгодные партии замужества и крепкий союз на основе делового договора о сотрудничестве и не вмешательстве в дела супругов. А еще подруг объединяло отсутствие детей, что обеих, в их сорок лет, очень устраивало.
 Квартира Людмилы Марковны находилась на третьем этаже респектабельного дома, в элитном районе, где проживали разного рода дипломаты, депутаты, профессора от политики и прочие. Кое-где уже обживались и преуспевающие коммерческие директора и иже с ними.
 Консьерж, с нарочито сочувственным выражением лица, проводил по мраморной лестнице Людмилу Марковну и высокого импозантного мужчину, показавшего ему паспорт и визитку на имя Мазура Игоря Алексеевича.
 - Людмила Марковна, дверь в вашу квартиру мы заменили. Так что все в порядке, можете не беспокоиться.
 - Благодарю вас, милейший.
 - Вот ключики. Мы сами поставили замок, но в любой момент переставим ваш собственный, только скажите. До вашего прихода наши службы ничего не трогали в квартире, до вашего особого распоряжения…
 - И правильно… - вклинился Доктор Мазур.
 - Как только сообщите, вашу квартиру тут же приведут в порядок.
 - Вот и славно, - Улыбнулся консьержу Доктор Мазур. - А вы можете уже идти, - это он опять - консьержу, когда тот было, сунулся в квартиру за доктором и хозяйкой.
 На что консьерж мило улыбнулся и, засовывая в карман только что полученную зелёную бумажку с портретом президента Эндрю Джексона, пятясь по огромному полукруглому мраморному, белому с голубой отделкой, коридору к лифту, произнес:
 - Как вам будет угодно, господа. Если что - я внизу. Только позвоните… Если что…
 Мазур вошел в квартиру. Планировка не вызывала сомнений - этот дом строился не для простых смертных, когда расчет шел из восьми - двенадцати метров на человека полезной площади. Из необъятной, полукруглой, обгоревшей прихожей, которая была больше похожа на вестибюль престижной гостиницы, вели три широкие, полукруглые ступени в центральный зал. Из зала с колоннами - в следующие пять комнат и подсобные помещения. Единственное, что осталось целым в хаосе разломанных и сожженных вещей, стен и потолков, это был пол - инкрустированный паркет, засыпанный пеплом и всем тем, что некогда украшало роскошные помещения.
 - Шикарно! - улыбаясь, пропел восторженно Доктор Мазур.
 - Издеваетесь? Шикарно здесь было до того, как… ну, вы сами знаете, - обиженно выпятила губку дамочка.
 - Ах, Людмила Марковна, шикарно в том смысле, как оно отделало ваши хоромы.
 - Я вас не понимаю. - В конец обидевшись, повысила голос Гельевская.
 - Я совсем не хотел вас обидеть, милейшая Людмила Марковна. Но это же конфетка… - Доктор стоял у стены в зале и изучал обгоревшую щель. - Как я понимаю, здесь висела картина. От отверстия для крепления прошла трещина… та-ак… и… - Доктор Мазур что-то замычал себе под нос. Что - Людмила Марковна не могла разобрать.
 В следующие полчаса Людочка наблюдала только мечущегося по квартире, с безумным видом, еще недавно импозантного доктора и слышала его бесконечное мычание, изредка прерываемое возгласами одобрения: «Ага», или «Чудненько». Сначала Людмила Марковна пыталась следовать за реактивным Доктором, но потом, запыхавшись, бросила попытки успеть за ним и ушла в свой кабинет.
 В отличие от Адочки, Людмила Марковна работала. И, понятно, не оттого, что надо было зарабатывать на жизнь. Просто Людмиле Марковне было скучно, а так же хотелось ощущать свою значимость, необходимость и не бесполезность своего присутствия на земле.
 Двери в ее кабинет были выбиты, впрочем, как и по всей квартире. Бело-синие раритетные витражи из хрусталя валялись по всему кабинету в непоправимо рассыпанном виде. Огромный ореховый секретер начала девятнадцатого века, которым очень гордилась Людочка, был безнадежно обожжен и расколот, и от его былого великолепия не осталось и следа. Сейф - бронированный сейф был вывернут наружу, словно бумажная коробка. Но что поразительно, рядом, аккуратными стопочками стояли вынутые документы, акции и деньги!
 - Ничего не понимаю. Разве такое бывает? Все, кажется на месте, ничего не украли. - Людмила Марковна имела в виду не только полтергейст, но и родную милицию, которая за снятие протокола и розыск «бандитов», взяла с нее кругленькую сумму, разумеется, наличными. А здесь - бумаги на месте. И деньги! Как было не удивиться. Все было целехонько - несколько пачек долларов и фунтов стерлингов. А так же акции, которым не было цены на нынешнем рынке ценных бумаг - первое и весьма удачное приобретение Людмилы Марковны за последние пять лет, после дефолта.
 В кабинет заглянул Доктор:
 - Вот вы где. Эк они разделась с сейфом-то. Чудненько. Ну, а бумаги целы, так? Вполне в их духе. Значит, их цель не завладеть вашим имуществом, не разорить вас, что уже хорошо, милейшая Людмила Марковна.
 - Их? Кого «их»? - дамочка широко раскрыла глаза. Она складывала в сумку бумаги с пола и теперь ее руки застыли с очередной пачкой ассигнаций.
 - Ну да, «их». А кого - «их» - я еще выясняю. Значит, если бумаги целы, то их целью было… Запугать вас? Или же даже убить.
 - Но я же жива.
 - В каком месте «они» на вас напали?
 - В гостиной.
 - Идемте скорее, пока я не потерял нить. Итак, как все было, по порядку?
 - Ну, я вошла в квартиру, все падало и взрывалось, летало и шипело. В общем, шум был жуткий. Я вбежала в гостиную. Вот так.
 - А двери?
 - Дверей уже не было… На мгновение все затихло, словно меня «увидели». А потом в меня полетела книга, и вспыхнуло платье… или наоборот - уже не помню. Я начала гореть. Боже, не заставляйте меня вспоминать этот кошмар!
 - Ну-ну, успокойтесь. Еще немного, милочка. Итак, вы горите…
 - О, Боже… Я горю, вернее платье. И мне кажется, что огонь вот-вот перейдет на волосы. Но неожиданно откуда-то взялась вода, и меня окатили с ног до головы…
 - Минутку, в чем была вода?
 - Ни в чем. В том то и дело, что ни в чем! Она просто возникла вот у этой стены, под потолком, как огромная капля. Колыхаясь во все стороны, подплыла ко мне. А потом, зависнув над головой на мгновение, словно лопнувший пузырь, резко обрушилась на меня…
 - Значит, «они» поняли ошибку. Убить «они» хотели, но только не вас, - бормотал Мазур, оглядывая гостиную. Дело начинает проясняться…
 - Что, что проясняться? Лично я, так ничего не понимаю.
- А? - Словно очнулся доктор Мазур. - Я вам непременно все расскажу, милейшая, Людмила Марковна. Только потом. А пока что я с вашего позволения, побуду здесь с часик. А вы, милочка, отправляйтесь-ка домой. Идет?
- Как знаете. Только я и так дома. - Удивилась Людочка.
 - Простите. Ну, туда, где вы переночуете. Да, а когда вы говорите, начнут приводить в порядок квартиру?
 - Завтра.
 - За-автра, - протянул Мазур. - Тэ-экс, снимочки в УГРо есть. Я, с вашего позволения, тоже здесь поснимаю.
 - Ради Бога… - Гельевская устало махнула рукой.
 - Вот и славненько. - Доктор достал из саквояжа профессиональный фотоаппарат, как-то не доверяя цифровым новинкам, прикрутил объектив и беспрерывно снимая, углубился в квартиру.
 - Я ухожу! – уже из холла крикнула Людмила Марковна.
 - Да, да, я позвоню, до встречи, - крикнул доктор из помещения, которое еще утром было библиотекой.
 Людмила, услышав шорох в коридоре, резко открыла входную дверь. В квартиру ввалился консьерж с выпученными глазами:
 - П-простите… Я только хотел узнать, когда к вам прислать бригаду мастеров, для ремонта?
 - Завтра, с утра. Я думала, что это само собой разумеется. Да, в квартире еще остался детектив. Прошу не беспокоить его, сколько бы он там не пробыл. Но, разумеется, только до утра.
 - Слушаюсь, все будет сделано в наилучшем виде, - расшаркивался с неискренней подобострастностью консьерж, вызывая лифт, усаживая в него и провожая вниз, Людмилу Марковну. - Всего вам доброго, спокойной ночи, - открывая гигантские двери подъезда, донеся огромную сумку до машины, пропел он.
 Но Людмила Марковна не ответила консьержу ни разу. Она с молоком матери впитала в себя пренебрежение к подобному типу людей, которые «стелились» перед сильными мира сего, но ненавидели подобных себе и презирали тех, кому в жизни повезло меньше. «Интересно, как бы он разговаривал со мной, если бы вдруг я стала менее состоятельной? Могу себе представить». - Думала Людмила Марковна, загружая в машину свою бесценную сумку.