Гаврош часть 4-ая

       Прокатавшись по городу и нигде не обнаружив своей царицы, Валерий заскочил к старинному приятелю. Тот, прежде учительствовал, но, выйдя на пенсию, не сидел дома сложа руки, а сделался, кто бы мог подумать - сапожником. Фактическим волшебником. Ему можно было принести убитую обувь, и через время получить вполне новую фабричную пару.
       - Здравствуй, Савва! - Валера, раскланиваясь, протиснулся в узкую дверную створку. - Вторую нельзя открыть? - он взялся за шпингалет.
       - День добрый, день добрый... Не трожь, сквозит мне. Давно не был... Не навещал старика... Садись, я вот, как чуял, чайку поставил.
       Валерий взялся за горло руками, захватив его в промежуток между большим и указательным пальцами.
       - Не могу, брат. Дел по зарез. Выручи. Руки у тебя золотые... - он, стесняясь, протянул ему Женькины сапожки.
       - Да-а-а-... - оглаживая чистой рукой роскошную белую бороду, протянул Савва. - Откуда у тебя такое добро?
       - Да, ладно... Сделай, пожалуйста. Да,.. и стельки тоже тепленькие проложи. Обратно буду ехать - заскочу.
       - А ты куда?
       - Да свою потерял. Сейчас конфеты куплю, да к её матери заеду, отбелюсь маненько, - он широко улыбнулся Савве.
       Тот, задержавшись на его белозубой улыбке, неодобрительно мотнул головой: - Иди, рисовальщик. Одного не пойму, для чего тебе это надо?
       - Что? - напрягся Валера.
       - Да угождать всем. Не понимаю я тебя...
       Валерий перестал улыбаться, сокрушенно опустил голову и пошел.
       - Валер, вернись. Мне тебе что-то сказать надо...
       Тот застыл спиной к нему.
       - Да ладно тебе, не дуйся. Садись сюда, - Савва освободил маленький стульчик и похлопал по сиденью ладонью. Несмотря на тесноту и специфику его труда в каморке было чисто и уютно. - Вот уеду скоро, не на кого будет сердиться.
       - Что?! Савва, что?!
       - А что слышал! Уезжаю я...
       - И ты?..
       - И я.
       Валерий послушно сел на стул и удрученно молчал. Савва, пыхтя, выставлял стаканы, блюдца, заглянул в сахарницу и принялся энергично что-то из нее выдувать.
       - Смотри-ка, муравьишка завёлся. Ну, теперь точно весна. ...Чего молчишь?
       - Расстроил ты меня, Савва, - горько произнес Валерий. - Как же так, как же так?..
       - Вот, еще ты мне душу не травил! - эмоционально вскричал Савва.
       - Может, одумаешься? Куда ехать собрался? Чего вы все как не знаю кто бежите?! Что вообще в городе происходит?! - Валерий начал бушевать. - Может я чего просто недопонимаю? У меня вон тоже двое заявление написали. Шепчутся, что если им подпишу, то следом лавина ляжет. В Израиль они, понимаете ли, отлетают. Их там говорят у трапа самолета с поименными табличками встречают. За бесплатными пирожными собрались, мать их так... С кем я работать буду? Не с кем работать...не с кем... Записную книжку хоть выбрасывай. Только и делаю, что кого-то из нее вычеркиваю. А теперь еще и ты...туда же!
       Савва к тому времени разлил чай, и они молча смотрели, как пузырится и лопается пена на поверхности стаканов.
       - Не уезжай,.. - голос прозвучал пронзительно и беззащитно.
       Мужчины, не сговариваясь, подались друг к другу и крепко обнялись.
       - Валера, не добивай меня и сам не казнись. Время такое настало. Всем нам уезжать надо. Кому-то раньше, кому-то позже... - Савва смахнул слезу. - Чай пей, а то остывает, - он подколол нового сахара, достал банку и долго рассматривал её на свет. - Не пойму, что за варенье такое?..
       - Да какая разница... Я не буду.
       - Ну не будешь, не надо. Задвинем взад, - он убрал банку обратно.
       - Ладно, спасибо за чай, пойду я, - Валера хлопнул себя по коленям и поднялся. - Да, а чего молчишь, куда едешь-то?
       Савва, помявшись с ответом и заинтересованно простукивая подошву сапожка, ответил так, как произносят нечто обыденное и привычное слуху:
       - В Израиль.
       Валера присвистнул и уселся снова.
       - Издеваешься?
       - Нет.
       - Тогда объясни мне по-человечески.
       - Ну, ты же торопился...
       - Никуда я не тороплюсь. Не уйду, пока всё мне не объяснишь! - он уселся плотнее. - Савва, я понимаю, ты меня за беспросветного дурака держишь... Так тем более объяснить обязан, как русский мужик... Видишь, даже не спрашиваю "зачем" и "не за каким хреном", спрашиваю "как". Так вот, как русский мужик в Израиль едет?
       - И ты поедешь, - спокойно произнес Савва. - Ты забыл? Жены у нас кто?.. А-а-а, молчишь теперь. Вот то-то же! - он тоже помолчал, а затем, будто себе внушая, продолжил: - Да не пропаду я там. Я хоть и старик уже, но человек, ты же видишь, мастеровой. Чем-то займусь. Да там и фруктов много, климат почти что наш, пенсия будет хорошая,.. - потом вздохнул: - Только вот другое скажи...не дома мы там будем. Не дома.
       Они опять надолго замолчали.
       Савва механически прилаживал новую подошву, подклеивал, подбивал, то и дело растирая глаз рукавом.
       - Ты не уходи. При тебе сейчас сделаю. Чайник поставь. Пока суд да дело, заново вскипит. Когда еще в следующий раз соберемся?
       - Скорее всего, никогда, - выдохнул Валера. На душе было плохо, да на сердце кто-то злостный и беспощадный начал оставлять первые царапины.
       
       Сапожки давно были закончены, ни один раз выкипел чайник, но мужчины не думали расходиться. Сидели, говорили о разном. Хмурились, над чем-то посмеивались, одним словом - прощались. Прощались навсегда. Состояние это было пока что новое и непривычное. Валера не знал тогда, что каждый следующий отъезд будет приносить еще большую боль и делать куда беззащитнее. Потери лишь внешне одевают человека в броню, до безобразия истончая внутренние перегородки...
       - Ох, Валер, чего это у тебя глаз какой красный?
       - Да фиг его знает... Щиплет. Да плевать... Наверно капилляр лопнул, - он завертелся в поисках зеркала, потом решил, что посмотрит на себя в машине.
       
       Уходя от Саввы, он замешкался и, перебирая носком какой-то камешек, а затем, отфутболив его что было мочи, сказал:
       - Ну, ты смотри, брат, если что надо, ну там... помочь собраться...или свозить куда...ты не стесняйся, говори! Я всегда к твоим услугам, - еще раз стиснув его, грубо оттолкнул и пошел.
       - Валера, погоди, - Савва возился возле тумбочки что-то из ее недр вытягивая. - Погоди, говорю! Я же тебе кофе припас! - он выудил стеклянную бугристую банку с железной крышкой, с нарисованной на ней головой воинственно настроенного индейца. - Вот, тебе держал!
       Валерий выхватил у него гостинец и быстро пошел. Горло перехватило так, что он не сумел даже элементарно поблагодарить человека. Он знал, что Савва стоит и пронзительно смотрит вслед, и потому поднял согнутую в локте руку, сжал кулак, изобразив известный всем взбадривающий жест, и, не оборачиваясь, свернул за угол.
       ...Совсем расквасился, - укорял он себя, когда вышел к людям.
       
       К так называемой теще он решил не ехать. Прав Савва - незачем! Из ближайшего автомата, благо работающего и не глотающего монеты, звякнул царице и повелительным тоном, пресекшим её готовое к выплеску негодование, наказал срочно ехать к отцу.
       - Быстро я сказал!
       
       
       Валерий три раза позвонил в дверь. Никто не открыл. Он удивленно и обеспокоено отворил замок. В коридоре тоже никого не было. Он ринулся в комнату и застал такую картину: Женька, страшно напуганная, но, невольно отметил, в своей одежке, торчала с ногами на диване, а отец, вцепившись в спинку стула костяшками пальцев, сидел, подогнув комично ноги. Они приподнялись от пола ну максимум сантиметра на три...
       - Что тут у вас???
       - У вас кто-то бегает! Постоянно бегает! Мы боимся! - она испуганно показывала под шкафы.
       Валерий недоверчиво посмотрел на нее, но нагнулся. Оттуда на него внимательно смотрели две черные бусинки.
       Ежику было страшно. Он отвернулся и побежал искать более укромное место, где не так шумно и никто не орет истошным голосом. Лапки его угрожающе заскребли по паркету.
       ...С непривычки и в самом деле: жутко, - согласился Валерий. - Ну вот весна и наступила.
       
       К тому времени в квартиру поднялась его царица. Остановилась в дверях и, оценив обстановку, любезно поздоровалась с отцом, делая вид, что в упор не видит Валерия. На что-то там промямлившую Женю, она лишь кратко, но пренебрежительно глянула.
       - Добрый вечер, Сергей Данилович, ...как поживаете? О-о-о, вижу у Вас гости... Может, я не вовремя?
       - Что Вы, что Вы, - залепетал отец. - Проходите, пожалуйста...
       Не представляя, что сейчас может учудить отец, Валерий взял инициативу в свои руки.
       - Девочки, думаю, вас особо представлять не надо. К тому же сегодня я устал, как ненормальный.
       - Что же ты делал такого? - с насмешкой спросила женщина.
       Сделав вид, что не расслышал колкости, он продолжил начатое:
       - Помнишь, я тебе рассказывал, что ищу человека для папы. Вот Женя - как раз и есть тот самый человек.
       - Понятненько... Но всё-таки, где ты сегодня был?
       - Тебе это именно сейчас так важно выяснить? ...Вот сейчас я всё брошу, сяду и до завтрашнего утра может быть закончим. Время, время не бережете... А нам, между прочим, ехать надо! Сейчас что-нибудь перекусим и поедем.
       - Нам еще с утра надо было!.. Не буду я здесь рассиживаться. У нас другие были планы, если ты помнишь!
       - Ладно, раз ты хочешь, расскажу, - Валера демонстративно уселся на стул и со сталью в голосе начал: - Понимаешь ли...я с утра не смог выехать в виду форс-мажорных обстоятельств. У нас на площадке начала рожать кошка, и я просто обязан был оказать ей первую помощь...
       Тут совершенно не вовремя звонко рассмеялась Женька. К ней присоединился отец. Да и Валерий поймал себя на мысли, что перестал заводиться, и посмеивается теперь, как последний глупец.
       - Очень смешно, - отметила женщина. - При любых обстоятельствах пострадавшая сторона не должна нести убытки.
       Она неторопливо расхаживала по комнате. Подошла к трюмо, взяла с него сумку, покачала в руках. Потом покопалась внутри, что-то достала, небрежно полистала и швырнула обратно.
       Женя смотрела на нее во все глаза, порываясь что-то сказать. Женщина её лишь насмешливо осмотрела.
       Затем, улучив момент вплотную приблизилась и едва слышно задала вопрос:
       - Так ты чья?
       - Ничья...
       - Ничья, говоришь? - женщина впилась в девушку пронизывающим взглядом. - Ну, смотри... Особо здесь не расставляйся. Надеюсь, всё тебе понятно? - голос звучал глухо, по-змеиному. И буквально через секунду, как только к ним подошел Валерий, налился елеем:
       - Валера, девочка - просто чудо какое-то! Вот, теперь и отцу не будет так одиноко. Правда, Сергей Данилович? - она ласково взяла его за руки. Отчего пожилой человек расчувствовался и расплылся в смущенной улыбке.
       - Женя, ты чего опять замерла? Вот смешная. - Валерий рассмеялся. - Иди, собирайся. Домой тебя подвезу.
       Когда та вышла, он, продолжая улыбаться, как-то виновато спросил: - ...Тебе и вправду девчоночка понравилась? - и, перехватив одобрительный кивок, продолжил более уверенно: - Ох, гора с плеч. А я ведь волновался. Думал, как ты отреагируешь, - Валера облегченно выдохнул и привлёк женщину к себе. - Она, видимо, на самом деле - наш человек.
       Ему, разумеется, не было видно, как некрасиво скривилось у его царицы лицо. Сергей же Данилович как-то поспешно принялся рассматривать пуговицу на своем тёплом жилете.
       
       В комнату ворвалась опешившая Женька. Она держала в руках начищенные сапожки.
       - Это не мои... Где мои?
       - Совсем плохая, - Валерий покрутил у виска и сделал ей страшные глаза. - Не пойму, тут атмосфера что ли тяжелая? Люди дурнеют на глазах, что даже обувь свою не узнают. - Он еще раз выразительно посмотрел на Женю.
       Та присела на корточки и долго возилась с замком.
       
       - Женечка, Вы сумку на трюмо забыли, - отец услужливо зашаркал в комнату.
       - Спасибо, - сказала ему вслед Женя. Она посмотрела на другого человека, и именно его благодарила в действительности.
       
       ..............