Они идут киносценарий

Картина 1. Начало
Абсолютно черный фон. На нем появляются маленькие светлые пятна. При приближении видно, что это люди, немощные бледные слабые. На их лицах одно и то же застывшее выражение. Но идут четким шагом, слаженно, как военные. Ракурс сбоку: дорога оканчивается обрывом в 90 градусов. Люди подходят к нему и шагают вниз, даже не замечая. Последний из них замедляет ход и останавливается рядом с пропастью. В это время раздается шум автомобиля, который, появляясь, сбивает последнего в пропасть. Из авто выходит человек в белом костюме, лица которого не видно. Он прикуривает и бросает спичку в пропасть. Зритель смотрит картинку как бы снизу вверх, при приближении огонь спички ослепляет, появляется надпись: «Они идут».
Пламя убирается, и зритель видит парня, сосредоточено работающего на пишущей машинке. Наконец, он вынимает последний лист и, торжествуя, произносит: «Есть». Набирает чей-то номер телефона: «Ты только послушай первую главу», - начинает читать (текст проецируется в картинку):
«Гранитный город, весна, 2056 год. Единственный город на планете Земля после прошедшего мирового катаклизма. Никто уж не помнит, из-за чего он произошел. Лишь старожилы могут, с трудом складывая куски событий и фактов в единую вязь, припомнить, что вызван он был войной религий. Один задел самолюбие и исповедания другого, потом больше, потом взялись за оружие, потом…
В итоге – все, как обычно: много мертвых, мало живых. Или выживших. Вдобавок, с неба потекла вода с комьями снега и затопила все моря и океаны, которые вышли из берегов и заполонили города и территории. Кто-то погиб на войне, кто-то – из-за природных катаклизмов. И народу на земле осталось совсем мало. Они собрались здесь, в единственном еще не залитом водой месте, где соорудили город, и назвали его гранитный. Потому что сделан он был из гранита, через который могла просачиваться вода. Жилища были узкими, с острыми треугольниками-крышами, по которым жидкость стекала вниз, проникала через гранитные камни и всасывалась в землю. Поэтому в таких жилищах никогда не было пола.
Итак, очередной вечер. С неба на черные улицы, вымощенные булыжниками и почти не освещаемые фонарями, падает жижа. Рыщут стаи бездомных голодных собак. Наименее обеспеченные граждане ловят их, и едят, наиболее… работают на Корпорацию «Сознание» - единственное в городе предприятие, где дают еду и платят. Там ставят опыты над людьми, невредные. Так, по крайней мере, говорят. Но после этих опытов что-то меняется в людях. Они становятся немощными, больными. И вскоре умирают. Их относят на кладбище, находящееся рядом с городом, и закапывают без гробов. Родственники умерших отдают заработанные ими деньги на ферму, тоже принадлежащую Корпорации. На них выдают табак, консервы, крупу, производимые здесь же. Некоторые догадываются, из чего готовятся эти консервы. Президента Корпорации в лицо никто из жителей города не видел, некоторые говорят, что он – вымысел, пустышка, другие полагают – что это сам Бес.
Устроиться на работу в Корпорацию можно было лишь с ее согласия. Для того, чтобы оставить заявку требовалось наклеить на стене своего жилища листки белой бумаги в виде креста. И на следующий день туда подъезжала машина и забирала добровольца. Домой он возвращался уже пешком. Подходить к зданию Корпорации без разрешения было нельзя: в радиусе ста метров от ее здания проходил световой луч, за который заходить категорически запрещалось.
-Вика, ты слушаешь? – Егор.
- Егорка, все это интересно, но мне надо учить математику, завтра экзамен. Пока, перезвоню, целую. Не обижайся.
- Целую. Егор кладет голову на руки, закрывает глаза. И как наяву видит картинку. Он идет по темной каменной улице мимо жилищ с конусообразными крышами. Впереди виднеется высокое, освещенное огнями здание Корпорации Сознание. Вдруг чья-то фигура преграждает ему дорогу. Лица незнакомца не видно.

- Привет, Ной. Ждешь меня?
- Не хочу, чтоб ты туда ходил.
- Я должен.
- Зачем? Хочешь увидеть, как пропадают?
- Хочу понять, где выход.
- А выхода нет. И он тем более не в Корпорации.

Мимо них пробегает бродячая собака. Она скалится и бежит дальше.

- Ной, где твой брат?
- Его нет. И не будет. Всех сожрало это чудовище, Корпорация. А утром мать принесла свежие консервы. Ирония судьбы.

Зритель словно идет по темным коридорам Корпорации. Коридоры пусты, по бокам двери заперты.

- Ты видел Вику?
- Нет. Вики здесь нет. Ее не должно здесь быть, слышишь. Не думай приводить ее в этот мир. И ни за что и никогда не приближайся с ней к Корпорации. Если только ты окажешься хотя бы вблизи Корпорации – будешь играть по ее законам. И она достанет хоть на том свете, хоть на этом. И ты перестанешь различать, где реальность, а где вымысел.

Голос Ноя звучит эхом в сознании Егора.

Картина 2. Что-то приближается
Улица. Наши дни. Егор оглядывает витрину с цветами. Выбирает три красные розы. Поднимается по лестнице многоэтажного дома. Рядом с мусоропроводом сидит бомж. Он пристально смотрит на Егора. Егор, не выдерживая взгляда, бежит вверх по лестнице.
Комната Егора. Егор включает телевизор. Зритель видит массовые побоища, силы безопасности. Диктор: «… участились провокации со стороны исламской группировки Аль-Каида, лидер экстремистов заявил, что до тех пор, пока Президент Белых не выдаст…»
Егор выключает телевизор. Его взгляд падает на пишущую машинку. Он подходит к столу. Затем набирает номер телефона.
- Вика? Привет. Сдала? На пять? Умница! Придешь? Давай. Во сколько? В шесть? Ладно. Телевизор смотришь? Да. Да так, ничего. Пока. До встречи.

Картина 3. Предчувствие
Комната Егора. На диване сидит Вика. Рядом Егор. В вазе – цветы.
 
Вика: Чего делать будем?
Егор: Хочешь, фокус покажу?
Вика: Показывал уже.
Егор: Еще раз.
Вика: Еще раз.
Егор: Вик, что-то происходит.

Зритель видит как бы на экране телевизора массовое побоище, солдат в камуфляже и с тонфой бьет человека восточной национальности.

Вика: Где?
Егор: Не знаю. В природе. И оно все сильнее и сильнее.

Зритель видит освещенное огнями здание Корпорации Сознание.

Вика: Чувствуешь себя плохо? У меня где-то аспирин был.
Егор: Мне не нужен аспирин. Телек смотришь?
Вика: Ой, да ладно тебе! Повоюют и утихомирятся. (Игриво.) А что ты мне на день рождения подаришь? Только, прошу, не дари очередной рассказ. Слушай, подари крем, а? Я тебе скажу какой.

Немигающие глаза Егора. Темнота. Вспышка света. Свет выхватывает поцарапанные старые стены подвала, бетонный пол, копошащихся крыс. Егор смотрит на пол, словно отыскивает что-то. Наконец подбирает с пола нож, лезвие которого в бурых пятнах. Крупно – рука Егора с ножом.

Голос за спиной Егора: Что вы тут делаете?
Лицо Егора (крупно).
Егор: Мы уже уходим.

Крупно: Довольные лица политиков. Террорист с головой белого туриста под мышкой. Проносящиеся военные самолеты. Падающая фигура моджахеда на переднем плане. За ней – солдат в каске, который также падает от выстрела. Лицо Егора. В бешеном темпе печатающие на машинке руки. Егор нашептывает текст.

Егор: Жители Гранитного города даже не задумывались, боятся ли они Корпорацию или нет. Они даже были благодарны ей. Ведь она давала им еду, а значит, свободу. И только детям запрещалось подходить близко. И они играли на кладбище. Играли в войну.

Зритель видит чумазое лицо мальчишки с луком, заглядывающего в ямы и в щели, выискивающего «врагов». На переднем плане несколько таких же чумазых мальчишек и девчонок. Вдруг из под ноги одного из детей сыпется гравий. «Охотник» поворачивается в направлении шума и стреляет. Крупно: летящая на зрителя стрела. Стрела «превращается» в глаза Егора, стоящего напротив корпорации Сознание за световым кругом. Вокруг никого нет. Из окна Корпорации кто-то смотрит на Егора.

Картина 5. Сговор
Гранитный город. Камера надвигается ближе, ближе и внезапно «выхватывает» лица Егора и Вики на фоне Корпорации Сознание.

Вика: Странное место.
Егор: Это место, где я теперь живу.
Вика: А я тогда где живу?
Егор: Не здесь. Но я тебя привел сюда.
Вика: Зачем?
Егор: Один я не справлюсь.
Вика: Пошли отсюда. Мне неуютно.
Егор: Побудем еще чуть-чуть. Это безопасно, правда.
Вика: Так ты меня, все-таки, зачем сюда привел?
Егор: Я хочу понять, где выход.
Вика: Отсюда нет выхода?
Егор: Есть. Он есть всегда. Я хочу его увидеть. И увижу.
Вика: Ты будешь искать выход… во что бы то ни стало?
Егор: Да. Через некоторое время город вымрет. Так не может продолжаться долго…
Вика: Но ты же знаешь, никто их тех, что оказывались в стенах Корпорации, не выжил.
Егор: Я выживу. И знаешь почему?
Вика: Ну и почему же?
Егор: У меня есть ты. А вдвоем мы сила.
Вика: Ты и вправду так в этом уверен?
Егор: Да. Пойдем со мной.
Вика: А если мы…. Как и все они?
Егор: Лучше так, чем… ну, ты знаешь…, знаешь…, знаешь…

Камера немного отъезжает, и видно, что последние слова Егор произносит как бы сам себе: никого рядом с ним нет.

Картина 4. Не желанный подарок
Крупно: глаза Егора. Перед его глазами картинки-фотографии - скалящаяся бродячая собака, солдат в камуфляже, стреляющий из лука мальчик, бомж у мусоропровода. Крупно – глаза бомжа. Все это «превращается» в скамейку рядом с домом, на которой сидят Егор со свернутой рукописью и Вика. Егор вдохновлен. Вика разозлена.

Егор: Вик…Вика…
Вика: Чего опять?
Егор: Ну не злись. Вик…

Егор: Ну, Вик…
Вика: Может, хватит уже!
Егор: Да ты что, такой рассказ! Шедевр! Сам написал. Прикинь?!
Вика: Задолбал уже своими рассказами.
Егор: Ну, я же не виноват.

Крупно: в бешеном темпе печатающие руки Егора.

Вика: А кто виноват? Ломоносов?

Мимо пробегает дворняга.

Вика: Ладно, я домой пошла.
Егор: Слышь, чего скажу.
Вика: Уйди уже.
Егор: Не, правда, интересно, реально.
Вика: Ну, что опять? Мутанты, пришельцы, ушельцы. Задолбало все!
Егор: Но ведь я сам это видел… там, в подвале…

Крупно: бегущая в свете фонаря подвальная крыса.

Вика (встает): О-о-о, Господи!
Егор: Да сама увидишь! Зуб даю!
Вика: Слушай, отвали, а?
Егор: Но это же правда.
Вика: А зачем ты нас главными героями сделал? И почему такой конец?
Егор: Вик, это всего лишь рассказ, ладно…
Вика: Вот только если хоть чуть, хоть что-нибудь из твоих россказней, вдруг, как-то, ненароком, просто произойдет…

Крупно: Егор и Вика, летящие на самолете без штурвала с таинственным Летчиком в предпоследней картине.

Вика: Я отвечаю, что я…
Егор: Не-не-не… ничего… О! Зуб даю.

Крупно: освещенный и пустынный коридор Корпорации.

Вика: Я тебе тогда все…
Егор: Ладно, ладно.
Вика: Пошла. К истории готовиться надо.
Егор: Слушай, а посидим еще?
Вика: Не могу, сказала.
Егор: Да ладно, чего там тебе с этой истории. Сдашь ты все.
Вика: Ты мне, что ли, поможешь.
Егор: Я тебе, что ли, поможешь.
Вика: Ладно. (Встает.)
Егор: Ну, Ви-и-и-ик.
Вика: Все, сказала.
Егор: Ну, давай одним глазком посмотришь. А потом пойдешь свою историю или философию делать запросто.
Вика: Как ты мне надоел!
Егор: Реально интересно.
Вика: А может, ты маньяк?

Крупно: рука Егора с ножом в подвале.

Егор (вытаращивает глаза и поднимает руки): У-у-у!
Вика: Ладно, а то ведь не отвязнешь.
Егор (на грузинский манер): Какой отважный дэвушк, вах-х-х!
Вика: Но только… ты меня понял, да?
Егор: Ну, ладно, все уже, слышал, слышал, сколько можно.
Вика: И что же там у нас, интересно, в подвале?

Вспышка света внезапно взрывает тьму, свет направлен прямо на зрителя.

Егор: Вот пойдем, и увидишь.
Вика: Нет, ты сразу скажи.
Егор: Не скажу.
Вика: Мне обидеться или рассердиться?
Егор: Просто пойдем. Тебе ведь еще к истории надо готовиться.

Егор вскакивает и щипает Вику за коленку.

Вика (вскакивает): Тебе трындец! (Бежит за Егором.)

Картина 5. Вызов
Печатающие руки Егора. Голос.


Егор: Народу в Гранитном городе становилось все меньше и меньше. Кто-то погиб от голода, кто-то покинул город в надежде найти другое пристанище… и не вернулся. И когда Гранитный город был близок к окончательному опустошению, нашелся человек, который решил бросить Корпорации вызов. Пришлый, пришелец. Но ему был нужен тот, который бы… не испугался пойти вместе с ним. На местное население, ослабленное войной, голодом и… опытами Корпорации, было мало надежды. И неизвестно, как бы развивались события дальше, но… такой человек нашелся. Из других миров, из космоса, а может…, в общем, не стоит уточнять. Это была девушка. Она вошла в ворота Гранитного города, а они были не заперты, - все равно на земле больше не ожидалось людей, кроме как тех, кто находился там. И когда этот человек увидел ее…
Женский голос, похожий на голос Вики: А увидел он ее бессильно бредущей по направлению к стенам корпорации…
Егор: Он схватил за руку, и спросил…
Женский голос: Где твой дом.
Егор: Где твой дом…

Егор передергивает затвор машинки, и в это время зритель переносится в Гранитный город. Егор и Вика, стоящая на коленях.

Егор: Где твой дом?
Вика: У меня нет больше дома. Но я слышала, что можно прийти сюда и устроится работать на Корпорацию Сознание.
Егор: Можно. Хочешь стать для Корпорации едой?
Вика: Едой? Ты что?
Егор: Корпорация высасывает всех. Высосет и тебя. Если ты будешь играть по ее правилам.
Вика: Я не хочу играть ни по чьим правилам. Я хочу есть и спать.
Егор: Ты пойдешь со мной туда, но не для того, чтобы стать пищей Корпорации. А чтобы помочь мне. Я должен уничтожить эту заразу.
Вика: Я слишком слаба. Я не смогу.

Поднимается сильный ветер. Штора в окне Корпорации отодвигается. За ней никого нет.

Егор: У тебя нет другого выхода.
Вика: Есть. Я могу устроиться работать на Корпорацию и не умереть.
Егор: Это не выход. Это – смерть.

В это время из подворотен Гранитного города выползают голодные собаки. Они собираются в стаю перед местом, где Егор и Вика, и молча наблюдают.

Вика: И что будет потом?

Эхо на весь гранитный город: «Что будет потом?», «что будет потом?»…
Егор: Потом – узнаем.

Внезапно одна из собак – вожак стаи - начинает свой бег по направлению к ним. Она бежит медленно (как в замедленной съемке, хотя на самом деле очень быстро, у нее изо рта свешивается язык, покрытый наростами чем-то напоминающими змейки).

Егор: Пригнись.
Вика: А ты?
Егор: За меня не бойся.

Собака приближается все ближе. Егор пригибается и поворачивается к ней боком. Еще ближе, еще. Еще… за несколько метров до них тело собаки внезапно сплющивается, как будто она натолкнулась на невидимую стену, и превращается в лепешку. Это серое пятно некоторое время висит неподвижно на некотором расстоянии от земли, а затем с чавканьем падает. Егор поворачивает голову и замечает сбоку какого-то старика (похожего на бомжа, которого видел Егор вначале). Старик некоторое время стоит молча, затем поворачивается и уходит. Стая собак тихо исчезает в подворотне.

Егор: Нам нельзя медлить.
Вика: Подождем до завтра.
Егор: Не успеем.
Вика: Но ведь ты же ничего не знаешь. Ничего! И ты так легко жертвуешь этим… собой, мной…
Егор (подходя вплотную к Вике): Я не жертвую. Я спасаю.

Эти слова повторяются эхом, в то время как камера приближает здание Корпорации Сознание. Она следует все ближе и ближе, пока не становится видна слеза на шершавой стене Корпорации. Слеза катится вниз все быстрее и быстрее, пока не исчезает в гранитном помосте.

Картина 6. Предостережение
Темнота. Слышны шаги и голоса Вики и Егора.

Голос Вики: Здесь вообще-то свет есть?
Голос Егора: Где-то сбоку должен быть.
Голос Вики: Какая ж я дура, блин, связалась с тобой, с идиотом, надо ж мне было, уже давно бы дома сидела, черт попутал, идиотка несчастная…
Голос Егора: Кажется, нашел.

Щелчок. Пауза.

Голос Вики: Я смотрю, здесь посветлело.
Голос Егора: В прошлый раз тут свет был, я даже запомнил, где выключатель…
Голос Вики: Знаешь, все, хватит с меня на сегодня приключений, громадное спасибо за увлекательнейшую неоготическую экскурсию, экскурсовод ты наш хренов…

Внезапно вспышка света ударяет им в лицо. Видно, что стоят они на лестнице, ведущей вниз, справа от них – стена, на которой выключатель, слева ничего не разберешь, полная тьма. Понятно только, что стены там нет.

Голос: Вы кто? Что здесь делаете?
Вика: Извините…
Егор: Извините…

Пауза.

Голос: Мне вопрос повторить?
Вика: Мы просто хотели…
Егор: Мы просто решили…

Пауза.

Голос: И что же вы решили?
Вика: А мы вот сейчас уже уходим.
Егор: Мы уходим, извините, уже… сейчас… прямо.
Голос: Вы уйдете тогда, когда я вам скажу. Итак, что вы здесь делали?
Вика: Ничего.
Егор: Ничего.

Пауза.

Егор: Извините, а можно вот не светить так прямо в глаза, просто ничего не видно.

Пауза.

Вика: Извините, нам просто действительно надо идти…
Егор: Правда…, ничего не видно.

Пауза.

Вика: Вы… где вы?
Голос: А что же вы хотели бы увидеть?
Вика: Не светите так, это просто очень неприятно.
Голос: Повторюсь, что же вы хотели бы видеть?
Вика: Мы просто хотели бы уйти отсюда прямо сейчас, хорошо? Мы зашли сюда не нарочно, просто стало интересно, вот и все. И не надо над нами издеваться. Уберите вы этот фонарь!
Голос: То есть, вы хотите уйти.
Егор: Послушайте, мы ничего не сделали, мы уходим.
Голос: Нет, вы действительно хотите отсюда уйти? Я вас правильно понял?
Вика: Вы проницательны. (Егору): Пошли!
Егор: А что?
Голос: Ничего. Просто как же вы уйдете, если отсюда нет выхода?

Ребята поворачиваются и видят, что лестница, по которой они спускались, заканчивается на следующей ступеньке вверх, и образует маленькую площадку, за которой – пустота. Вверху тоже ничего нет, во всяком случае, насколько это можно различить ослепленными фонарем (или чем-то другим) глазами. Они вбегают на площадку, свет неотступно следует за ними.

Вика: Что вы сделали? Как…? Здесь же была еще лестница!
Егор: Что за ерунда, что, черт возьми, вы сделали? Здесь же есть выход, я знаю.
Голос: Я? Я ничего не делал. А что вы видели или знаете, понятия не имею.
Егор: Слушайте, выпустите нас отсюда. Родители знают, где мы.
Голос: Я очень рад за ваших родителей.
Вика: А ну-ка немедленно выпусти нас, сумасшедший!
Голос: Это вы обо мне?
Вика: О тебе!
Егор: Слушайте, мы не хотим проблем!
Голос: Проблем? У вас есть проблемы?
Вика: Они сейчас будут и у тебя. Считаю до трех!
Голос: Это ультиматум?
Егор: Нет, пожалуйста…
Вика: Раз!
Голос: А вы уверены, что вам это нужно? Что вы не пожалеете? Нет?
Вика: Два!
Егор: Слушайте, знаете…
Голос: Любопытно.
Вика: Три!

Внезапно свет гаснет. От этого ребята еле удерживаются на площадке, Вика чуть не падает.

Егор: Вик, блин, осторожнее!
Вика: Ой, черт, ой, блин!
Егор: Сюда. (Прижимает ее к себе).

Пауза.

Голос: Итак, вернемся к теме нашего разговора. Теперь вы в состоянии? И что же вы видите? А?
Вика: Слушайте, если вы нас сейчас не выпустите…
Голос: Да, пожалуйста, идите, кто же вас держит.
Егор: Куда идти?
Голос: Вот этого я не скажу. Во всяком случае, не могу сказать прямо сейчас.
Егор: Когда же сможете?
Голос: Итак, вы говорили, что знаете, где выход. Но вам мешал свет. Правильно?
Вика: Да. И что?
Голос: Значит, сейчас вы опять можете видеть выход.
Вика: Да не можем мы видеть его сейчас, потому что ты, гадина, держишь нас здесь, в темноте, хрен знает где!
Егор: Чего вы добиваетесь?

Пауза.

Вика: Эй!

Пауза.

Егор: Вы где?

Пауза.

Голос: Вы не знаете, что можете делать. И теперь не узнаете никогда.
Егор: Слушайте, это уже не смешно.
Вика: Давайте, вы нас просто выпустите, и все. Мы никому не скажем, честно.

Пауза.
Пауза.
Пауза.

Голос: Свойство людей – думать, что все очевидно.

Внезапно становится чуть светлее, свет идет откуда-то снизу, потом яркая вспышка, на мгновение становится, нет, не видно, а скорее понятно, что перед площадкой зависло что-то огромное, похожее на шар, потом свет опять исчезает. Тишина.

Картина 7. Прорыв
Гранитный город. Егор и Вика, бегущие к зданию Корпорации.

Вика: Мы бежим уже полчаса. А она ближе не становится. Даже отдаляется. Почему?
Егор: Не знаю.
Вика: Повернем назад?
Егор: Оглянись и посмотри, что сзади.

Вика видит – все улицы забиты бездомными собаками. Они смотрят на бегущих людей и скалятся.

Вика: Их стало больше?
Егор: Да. Она нас боится.
Вика: Кто?
Егор: Корпорация.
Вика: Что-то не заметно.

Снег становится сильнее. Внезапно с неба падают целые гроздья снега вперемешку со льдом.

Вика: Я ничего не вижу.
Егор: Иди за мной. Возьми меня за руку. Мы должны быть недалеко.
Вика: Еще сто метров, и я упаду.

Они останавливаются, задыхаясь.

Егор (через паузу): У меня идея. Хотя, может быть, ничего и не получится.
Вика: Что?
Егор: Вот мы бежим к ней, а она отдаляется. А если бежать от нее… она будет приближаться?
Вика: Как такое может быть?
Егор: Здесь все может быть.
Вика: Там собаки.
Егор: Знаю. Но попробовать стоит. Разворачивайся. Держи меня за руку. Бежим!

Егор и Вика бегут в обратную сторону от Корпорации. В метре от них – слева и справа – бегут бездомные собаки, лая и скалясь. Но почему-то их не трогают. Здание Корпорации приближается.

Картина 8. Пробуждение
Комната Егора, освещенная тусклым светом ночника. На кровати лежат два человека, их глаза закрыты. Это Егор и Вика. Внезапная вспышка света на мгновение озаряет комнату. Как только она исчезает, они резко поднимаются с подушек, озираются. Это Егор и Вика.

Егор: Ох, ты…
Вика: Блин! Ты что ль?
Егор: Вика… ох…
Вика: Ты… это что?
Егор: Что, ты…?
Вика: Мы -….. одно и то же?
Егор: Там, в подвале?
Вика: Ой-й. (Сидит, раскачиваясь.)
Егор: Это сон?
Вика: Еще один такой сон и я рожу.
Егор: Да-а-а. (Думает.) А как мы здесь-то оказались?
Вика: Подожди…, дай хоть отдышаться…
Егор: Так мы… ходили… туда?
Вика: Туда…
Егор: В подвал?

Пауза.

Вика (полувопросительно): Это сон был.
Егор: Сон?
Вика (уверенно): Это был сон.
Егор: Странный. Слушай, а что мы делали до этого, как мы здесь-то оказались?
Вика: Как-как. Пришла я к тебе.
Егор: Что-то я не помню, чтобы ты ко мне приходила.
Вика: Ну, вот… да нет, приходила… вроде.
Егор: А, по-моему, нет.
Вика: Да не ерунди ты! Какая разница! Главное, что все позади.
Егор: Да, действительно. Наверно. И я тебя вывел.
Вика: Ну, это не очевидно.
Егор: Очевидно.

Пауза.

Вика (встает): Ладно, надо философию делать. Сколько сейчас времени скажи.
Егор: Подожди… у тебя же, вроде, история завтра?
Вика: Здравствуйте-поглядите! Какая история, ты что, упал?
Егор: У тебя крыша, что ли поехала на почве стресса? Ты же мне всю дорогу этой историей плешь проедала!
Вика: Знаешь, я пока еще, надеюсь, в своем уме и, наверное, знаю, что у меня завтра, ага?
Егор: Ну, знаешь… кто-то из нас точно не в своем уме.
Вика: И я знаю, кто!
Егор: Ладно, пожалуйста, пусть у тебя будет завтра история учений арабских террористов, помноженная на философские изыски Беккета, разбавленные марксистской теорией, только не ори.
Вика: Я не ору на тебя. Просто не надо фигню пороть всякую. Сколько времени, скажи. (Встает и разглаживает на себе одежду.)
Егор (оглядывается): Что-то часов нет нигде. Кому это вдруг, интересно, понадобились? Дашка, наверное, переставила, когда пыль вытирала, конечно, не сидится ей.

Крупно: Лицо Вики.

Вика: Кто такая Дашка?
Егор: Кто?
Вика: Ну, Дашка. Кто это?
Егор: Очень смешно, реально! Ну, вот такая шутка!
Вика: Какая шутка?
Егор: Слушай, дай-ка я угадаю: сейчас ты спросишь, как меня зовут.
Вика: Как тебя, дурачка, зовут, я знаю, а вот кто такая Даша – нет.
Егор: Ой, как мне приятно! Это что-то!
Вика: Ой, как мне надоело! Пререкаться!
Егор (нарочито медленно, старательно выговаривая слова): Для тех, кто все еще каким-то образом и непонятно почему вроде как не знает, кто такая Дашка, отвечаю: указанная особа вот уже тринадцать лет приходится моей сестрой, рожденной на два года раньше меня, как ни странно, заранее извините, если что не так.
Вика: Подожди…, какой сестрой? Ты никогда не говорил, что ты… сестрат.
Егор: Слушай, давай ты перестанешь дурить, а? Правда, мне не хочется сейчас прикалываться, да и настроение не то.
Вика: Да я не… слушай, у нас, по-моему, сегодня что-то с головой, странно все как-то. С тех пор. Ну, может, и действительно…
Егор: Не «у нас», а у вас, мадам, что-то сегодня…
Вика: Во-первых, мадмуазель. Во-вторых, я, кажется, тебя о чем-то попросила.
Егор: Ну, нет здесь часов, нет их, съел, наверно, кто-то, барабашка в доме завелся… или я слепой.
Вика: Что очень возможно.
Егор: Хе-хе. Как нам весело! Время? Да часов шесть, наверное. Вот сейчас посмотрим на волнения в природе (направляется к окну и отдергивает занавеску).
Вика (поправляет кофточку и прическу, пока Егор идет к окну): Ну, чего там? (Поворачивается).

Пауза.

Егор: Вика, мы спим?

Вика смотрит в ту же сторону.

Вика: Егор…
Вика: Егор…
Вика: Егор!

За окном полная мгла. Затем откуда-то вдали появляется точка, которая, расширяясь, оказывается чьим-то мясистым жующим ртом.

Егор: Разве так может быть?
Вика: Это как-то связано с подвалом?
Егор: Не совсем. Хотя – в чем-то ты права.

Картинка удаляется и видно: рядом с Егором стоит не Вика, а какой-то другой человек. Следующий кадр: с бешеной скоростью к зрителю приближается Корпорация. Дверь открывается и – затемнение.

Картина 9. Назад пути нет
Вика и Егор перед световым кругом Корпорации Сознание. Внешний вид Корпорации – такой же, как мы видели вначале.

Егор: Мы сейчас пойдем туда. Но не напрямую, это слишком опасно, а через тоннель, прорытый в земле. Есть там один заброшенный тоннель, он ведет в подвал под зданием Корпорации. Я его недавно нашел и толком не знаю, что там. И я тебя очень прошу, держись со мной на расстоянии вытянутой руки. Даже если потеряешься – знай, я где-то рядом.
Вика: И что мне делать тогда?
Егор: Ищи. Символы, ключи, знаки. В таких местах иногда помогают.
Вика: Кто?
Егор: Не знаю. Но это так. Поэтому – не спрашивай.
Вика: Я не хочу туда. У меня нехорошее ощущение.
Егор: Ты предпочитаешь обратный путь?

Крупно: Хищные морды собак, с зубов которых стекает слизь.

Вика: Нет.
Егор: Тогда пойдем со мной. И помни, я всегда где-то рядом.
Вика: А что мы там будем делать?
Егор: Я должен, во что бы то ни стало, добраться до главы Корпорации. И обезвредить его.
Вика: Ты знаешь, как это сделать?
Егор: Я даже не знаю, кто он такой.

Пауза.

Вика: Я хочу тебя о чем-то попросить.
Егор: О чем?
Вика: Если поймешь, что все плохо и выхода нет…, убей меня.
Егор: Нет.
Вика: Ты должен мне это обещать. Иначе ни в какую корпорацию я с тобой не пойду.
Егор: Ты не можешь оставаться здесь.
Вика: Я не буду и там. Так что, решай. Да? Мы договорились?
Егор: Я не убийца.
Вика: Тогда иди один, любимый. Я подожду снаружи.
Егор (через паузу): Ладно, придумаем что-нибудь.
Вика: Там хоть свет есть?
Егор: В Корпорации?
Вика: В подвале.
Егор: Должен быть. Раньше, по крайней мере, был.
Вика: Понятно. А дальше там есть проход?
Егор: Найдем. Если есть тоннель, значит, есть и проход.
Вика: Иди первый. Я буду рядом.

Голос Вики отпечатывается эхом в мозгу Егора, ползущего через шахту Корпорации.

Картина 10. Первое предупреждение
Вспышка. Комната. В центре – стол, за которым сидит человек в черном. На столе только лампа, которая освещает стол, световой круг приходится на его центр. Больше в комнате ничего нет. Человек смотрит перед собой. Открывается дверь. Входит Егор и останавливается на пороге.

Егор: Извините, я что-то не совсем понимаю, где я…
Человек: Заходите.
Егор: Мне просто надо найти…
Человек: Заходите.
Егор: Спасибо.
Человек: Присаживайтесь.
Егор: Спасибо, я ненадолго…
Человек: Садитесь.

Егор присаживается.

Человек: Вот вы и снова у нас.
Егор: Снова?
Человек: Да.
Егор: А что, я раньше…?
Человек: А вы думаете, нет?
Егор: Я ничего не думаю, я просто…
Человек: Я слушаю.
Егор: Да, вот как раз…

Пауза.

Человек: А вы разве не помните, где вы?
Егор: Я не знаю. Я очнулся посреди коридора. Слушайте, происходит что-то странное, это все началось… с подвала. А потом, а потом… вот здесь.
Человек: Вы… действительно?
Егор: Что?
Человек: Ничего не помните?
Егор: А что я должен помнить?
Человек: Ну, в известном смысле, все.
Егор: В каком смысле?
Человек: А я непонятно изъясняюсь?
Егор: Да нет, все, вроде, понятно, но…
Человек: Вот и замечательно.

Пауза. Человек смотрит на Егора.

Человек: Так, сегодня у нас с вами последняя встреча.
Егор: Последняя встреча?
Человек: Да. Последняя… встреча. На нее обычно дается не более трех минут, но сегодня мы должны уложиться в две, что поделаешь, дела.
Егор: Подождите…, а как же…?
Человек: И?
Егор: Подождите, я ничего не понимаю.
Человек (достает маленький будильник и ставит перед Егором, будильник находится в центре светового круга): Время пошло.
Егор: Но на нем же нет стрелок.
Человек: Зря вы так. Мы с некачественными товарами не работаем. Кстати, осталось уже минута пятьдесят.
Егор: Вы мне хоть скажите, что я должен делать.
Человек: А. Я забыл, что ли? Ай-ай-ай мне. Так вот. Вы можете задать пять наиболее интересующих вас вопросов. И получите ответ. Что вы имеете… минуту сорок восемь.
Егор: Подождите, подождите…, я так не могу. Как это, я не знаю, где я, где Вика, что происходит, помогите мне, я ничего не помню.
Человек: Уже слишком поздно. Пять вопросов. Минута тридцать девять.
Егор: А что будет потом?
Человек: Это первый вопрос?
Егор (после паузы): Да.
Человек: Потом вы умрете.
Егор: Через две минуты?
Человек: Минуту двадцать две. Нет. Это - второй вопрос. Фиксируем.
Егор: Нет!
Человек: Да. Не спорьте, времени мало.
Егор: Так как же понять, вы говорите, что умру, но не через полторы минуты?
Человек: Да. А что непонятно?
Егор: Нет, все понятно.
Человек: Вот и хорошо. Ровно минута.
Егор: Так… подождите…, я ничего не знаю…, подождите.
Человек: Да сколько угодно! Время ваше, не мое. Пятьдесят одна секунда.
Егор: Да что вы заладили, вы же сами устанавливаете время, нет же стрелок!
Человек: У вас превратные понятия о времени. И о вещах, его определяющих. Сорок пять.
Егор: А кто, кто его определяет?
Человек: Вы об этом хотите со мной поговорить?
Егор: Да. То есть, нет. То есть…
Человек: Итак?
Егор: Ладно…, скажите, а что происходит?
Человек: Вы разговариваете со мной. Третий вопрос лесс.
Егор: Но это же несправедливо, вы же не ответили.
Человек: А это не так?
Егор: Так.
Человек: Ну, вот.
Егор: Но это же не то, что я хотел знать!
Человек: Так задайте мне вопрос, что же конкретно вы хотите, я отвечу. Я для этого здесь и нахожусь. Да не затягивайте, осталось двадцать три секунды.
Егор: Где я?
Человек: В одной из комнат в центре учреждения, занимающегося вопросами исследования и коррекции. В некоторых кругах оно зовется Корпорацией Сознание. Четвертый вопрос израсходован.
Егор: Корпорации? Вот оно как получается… и она исследует…
Человек: Разум. Итак, another one?
Егор: И я здесь? Как я здесь очутился?
Человек: Это ваш пятый вопрос?
Егор: Тьфу…, да нет!
Человек: Десять.
Егор: Послушайте, я ничего не понимаю.
Человек: Восемь.
Егор: Но ведь вы же не ответили!
Человек: Вопрос. Четыре.
Егор: Что будет?
Человек: Вы его уже задавали. Две.
Егор: Где Вика?
Человек: Здесь.

Звонок будильника похож на гудок паровоза. Человек за столом померк и стал напоминать нечто большое и бесформенное. Некоторое время Егор остается за столом один, освещаемый откуда-то сверху. Он встает со стула, делает несколько шагов, потом падает. Свет гаснет. Тишина.

Картина 11. Потеря
Темнота.

Голос Егора: Вика…, Вика…. Ты слышишь?

Пауза.

Голос Егора: Сейчас я посвечу.

Вспышка огня освещает лицо Егора. Кругом тьма.

Егор: Вика, ты где? Ты куда делась, а?

Егор поворачивается со спичкой. Пламя высвечивает потолок, внутри которого – люк. Егор подползает к люку и пытается его открыть. Люк открывается тяжело, с сильным скрежетом. На Егора сыплются потоки грязи, пыли, нечистот.
Изнутри здания Корпорации в полу одного из коридоров открывается крышка люка. Из него вылезает Егор в грязной, помятой одежде. Пустынный коридор Корпорации залит огнями. Егор делает несколько шагов вперед. Внезапно пространство начинает надвигаться на Егора. Он поворачивается и видит, что люка, через который он пролез, нет. Егор вытаскивает из куртки большой нож и замахивается. Затемнение.


Картина 12. Второе предупреждение
Длинный узкий коридор, которому не видно конца. По обеим сторонам единым полотном - стены, и лишь одна дверь. Тусклый свет, струящийся откуда-то сверху. У стены сидит Егор, положив голову на колени и поджав под себя ноги. Он как будто спит. Вспышка света. Егор поднимает голову. Он один. Внезапно со стороны двери раздается какой-то звук.
Егор встает и подходит к двери. Прижимается ухом, потом ищет замочную скважину, но не находит.

Егор: Кто там?

Пауза.

Егор: Ау-у-у!

Пауза.

Егор идет сначала в одну сторону, потом в другую, и возвращается к двери. Внезапно из-за двери слышится голос Вики.

Вика: Э-э-эй! Кто там?
Егор: Вика…, это ты?
Вика: Егорка, ты что ли?
Егор: Кушка… ой… ты здесь!
Вика: Слушай, выпусти меня.

Егор ищет скважину и, наконец, ее находит.

Егор: Вик, открой! Ключ на твоей стороне.
Вика: Горка, ну какой же ты глупенький! Ключ торчит, но другим концом ко мне, значит, он должен быть у тебя!
Егор: Лап, погоди, но… это я вижу его конец, ключ-то твой.
Вика: Ты серьезно?
Егор: Нет, пошутить решил. Самое место.
Вика: А как оно так может быть?
Егор: Это ты у меня спрашиваешь?
Вика: Да, это я у тебя спрашиваю, у кого же еще мне спрашивать.
Егор: Логично. Я здесь всем, типа, заведую, так что по всем вопросам – обращайся.
Вика: Ладно. Не зуди. Надо думать, что делать. Что с тобой было?
Егор: Ты знаешь, где мы?
Вика: Знаю. Это, вроде, поле, а на нем будка какая-то стоит.
Егор: Какое поле? Это институт, мне мужик сказал. Да и похоже все на учреждение. (Про себя.) И я, кажется, знаю, какое.
Вика: Подожди. Какой мужик?
Егор: Ну, я с ним разговаривал…, я не знаю, если честно, что за мужик, но он сказал, что это институт, и ты здесь.
Вика: Куда же он делся?
Егор: А куда все здесь девается? Понятия не имею. Только очнулся я в этом коридоре.
Вика: Подожди. Ты сейчас где?
Егор: Я же говорю, в каком-то коридоре.
Вика: А я – в поле. Рядом маленькая будка, в которой дверь, но нет никакого института.
Егор: В каком поле?
Вика: Ща, почешу затылок и отвечу.

Пауза.

Егор: Понятно.
Вика: Что тебе понятно?
Егор: Истина где-то посередине.
Вика: Это как?
Егор: Надо открыть дверь, и тогда все станет ясно.
Вика: Давай. Мысль не новая, но интересная.
Егор: Очень смешно.

Пауза.

Вика: А может ее выбить?
Егор (пробует дверь плечом): Вряд ли.
Вика: Надо чем-то подтолкнуть ключ, может он вывалится в какую-нибудь сторону.
Егор: Чем?
Вика: Чем бы то ни было.
Егор (роется по карманам): У тебя есть что-нибудь острое и тонкое?
Вика: Заколка есть. Но она не проходит в скважину.
Егор: А ты попробуй.
Вика: А как ты думаешь, что я только что сейчас делала?
Егор: Я же не вижу, что ты там делаешь.
Вика: Ну, так догадайся.
Егор: Уже.
Вика: Вот спасибо!

Пауза.

Вика: Ты слышишь?
Егор: Что?
Вика: А ты не слышишь разве?

Раздаются шаги. Сначала еле различимые, потом все более ощутимые. Кто-то идет по коридору к месту, где стоит Егор. Стены и потолок начинают сотрясаться.

Егор: Я слышу шаги.
Вика: А я – топот какой-то. Земля гудит.
Егор: Все ясно. Опять какая-то загадка тире западня. И зачем мы только туда пошли тогда…
Вика: Действительно, зачем это мы туда пошли? Как мне помнится, кто-то что-то там обещал, прямо нереально так клялся…
Егор: Вика, я сейчас попробую что-нибудь сделать.

Пауза.

Вика: Горка, я боюсь.
Егор: И я. Надо быстрее дверь открыть.

По мере разговора шаги раздаются все отчетливей.

Егор: Ну, нашла что-нибудь?
Вика: Нет. Черт, кто-то бежит.
Егор: Здесь тоже. Но идет. И это мне не нравится.
Вика: Давай быстрее!
Егор: Ты думаешь, я не хочу выбраться! Быстрее, быстрее! Я же тебе не волшебник из страны Оз.

Пауза.

Егор: Вика!
Вика: Ну?
Егор: Слушай, я вот подумал. Если это магия, хреново зазеркалье или что-то еще, что нам не понять…, здесь должна быть логика, своя странная, парадоксальная логика. Ты только не волнуйся и выслушай спокойно. Если с обеих сторон мы видим оборотную сторону ключа, это значит, что с обеих сторон… одновременно существует как бы оборотная сторона двери.
Вика: То есть?
Егор: Ну…
Вика: Получается, мы с тобой вместе… с одной стороны, что ли, находимся?
Егор: Ну, видимо, да. Как ни странно.
Вика: А как это происходит? Я где-то об этом читала. Что-то вроде другого измерения?
Егор: Ну, вроде того.
Вика: Так. И что это нам дает?
Егор: Это значит, что мы можем ее выбить, толкая одновременно от себя.
Вика: То есть, я – к тебе, и ты…
Егор: К тебе.
Вика: Ко мне?
Егор: Ну.
Вика: Давай попробуем. Ой, они уже почти рядом.
Егор: Кто?
Вика: Я не знаю. Я чувствую, что они рядом, их много, очень много. Спаси меня.
Егор (отбегая от двери для разбега): Ну-ка вспомним навыки боя рукопашного. Вика, разбегись, и на «раз, два, три» толкаем вместе! Слышишь?
Вика: Да.
Егор: Раз! Два! Три! (На слове «три» с разбега бьет по двери.)
Вика: По-моему, она чуть поддается. О Господи!
Егор: Что?
Вика: Ой, это…, я не могу передать… давай быстрее, родненький!
Егор: Так! Готова?
Вика: Мама!

Шаги все отчетливей, уже виден силуэт… идущего по коридору.

Егор: Раз! Два! Три!

Дверь треснула, но уцелела. Шаги приближались.

Вика: Если мы сейчас не выбьем эту дверь, мне…
Егор (тихо): Нам. (Громко): Раз! Два! Я смогу это сделать! ТРИ!

На этих словах он врезается в дверь. Но она не открывается, стоит как влитая. Егор поворачивается спиной к двери, навстречу приближающемуся существу. Существо снимает капюшон и…
За дверью раздается смех. Не Вики.

Свет меркнет.
 
Картина 13. Попытка договориться
Ослепительно синее небо. Красная степь. На фоне неба – человек в белом фраке. Он лузгает семечки. У его ног лицом к зрителю лежит Егор. Кажется, он без сознания. Затем он открывает глаза. Смотрит на человека в белом снизу вверх.

Человек в белом: Выспался, сынок?
Егор: Кто… что? Кто вы?
Человек в белом: Хорошее утро. Ясное. В такое утро все видно. И всех.
Егор: Я вас… где-то встречал.
Человек в белом: Да ну? Что же ты натворил, сынок…
Егор: Что?
Человек в белом: А ты память-то поднапряги, поднапряги. Ну, вспомнил?
Егор: Нет.
Человек в белом: Ну, вспоминай, вспоминай. Что было?

Пауза.

Егор: Я не помню.
Человек в белом: Не помнишь? А я тебе напомню. Надо ж тебе напомнить. Но для этого я сделаю пару манипуляций, которые вряд ли будут тебе приятны. Для начала мне придется сделать твой клон.
Егор: Клон?
Человек в белом: Да, клонировать тебя. Ведь это я тебя сделал. Из какого же дерьма я тебя сделал… Ладно, не будем о грустном. Так вот, ты хочешь вспомнить. Так?
Егор: Да…
Человек в белом: А я тебе в этом помогу. Итак, будет немного больно, но крепись. Ты мальчик большой, и коль занимаешься подобными вещами – должен отдавать себе отчет, что за это может быть. Итак, смотри. Вот мой еще один подопытный кролик. Надеюсь, ты не склонен к сантиментам? Так я и думал. Итак…

Человек в белом протягивает руку к шее Егора, берет его за кадык и отрывает за него от земли. Ноги Егора болтаются, голова неестественно наклоняется в сторону. Он задыхается. Наконец, человек отпускает Егора, в его руке остается лишь кадык, то есть, его точная копия. Егор падает, и некоторое время лежит без движения. Человек в белом легко стукает Егора носком ботинка, и тот резко вскакивает.

Человек в белом: Это к вопросу о моих возможностях. Если ты еще не понял. Но – ближе к делу!

Человек бросает кадык на землю.

Человек в белом: Извини, я тут справлю потребности.

Крупный кадр: довольное лицо человека.

Человек в белом: Смотри. Вот это – ты.

Кадык начинает дергаться, из него течет что-то черное. Затем кадык начинает расти и трансформироваться. Сначала из него появляются руки - веточки, которые растягивают сам кадык в разные стороны. Как из детского шарика вылепляется сначала голова, потом ноги. Руки растягивают «шарик», и в результате его очертания напоминают мини-копию человеческой фигуры. Резиновая фигура человека. Он, как кукла, возится по земле, не может встать. В конце концов, поднимается на трясущихся ногах. «Человек» внеше похож на Егора.

Человек в белом: Надо же, кто к нам пришел. Егор-два. Ну, милости просим. Тут твой прообраз тоже присутствует.

Лицо клона – сморщенный детский шарик.

Человек в белом (Егору): Никуда не уходи. Сейчас мы его надуем – и будешь ты собственной персоной. Ну-ка.

Человек в белом берет «Егора-2» за голову, отковыривает зубами пробку в его темени и начинает дуть. Скоро «Егор-2» становится Егором «один в один».

Человек в белом: Спроси его что-нибудь…
Егор: Вы, ты…

Клон дергается, но ничего не отвечает.
       
Человек в белом: Попался! Шутка! У меня все-таки поразительное чувство юмора. Он не говорит. Потому что я пока не приделал ему язык. Ну, что вспоминаешь?
Егор: Что вы делаете?
Человек в белом: То, что хочу. Чтоб напомнить тебе кое-что. Ладно, пойдем до конца. Так уж и быть.

Человек в белом медленно открывает рот. Сначала это обычный рот. Затем рот раскрывается до невообразимых размеров, сопоставимых с ростом самого человека. На мгновение рот закрывает человека полностью, остается только рука, держащая Егора-2. И рот. Изо рта вдруг выползает черная гибкая змея. На ней множество маленьких змеек-ответвлений. Появляется другая рука человека - в белом рукаве, которая отрывает одну из змеек, и впихивает в рот Егору-2. Затем змея убирается, рот закрывается. Через некоторое время это опять – улыбающийся человек в белом костюме.

Человек в белом: Скажи «А-а», ну, давай…

Клон (хрипло): А-а-а…

Человек в белом: Ничего, научишься. Скажи: «мама», «папа». Скажи…
Клон: Ма-ма. Па-па. Ба-ба.
Человек в белом: Да, баба – это актуально. Кто тебя сделал? Ну?
Клон: Ты…
Человек в белом: Вот, правильно, сынок. А если я захочу, то… ну, не буду демонстрировать. Пока. Итак, теперь. Прошло лет пятнадцать. Как ты видишь, ничего не изменилось. Не изменилось ведь?

Клон молчит.

Человек в белом: Ну-ка посмотрим, что теперь у нас здесь…

Человек ставит Егора-2 на землю, руками раздирает его голову и достает мозги. Он отбрасывает клон в сторону, как ненужную тряпку, и показывает мозги Егору.

Человек в белом: Смотри, это твои мозги. Сейчас они начнут вибрировать. И ты будешь вспоминать. Смотри на них.

Мозги трясутся, а потом начинают сокращаться как пульс.

Егор: Я… что вы делаете.
Человек в белом: Напоминаю тебе. Сеанс запущен. Получай удовольствие.

Картинка переносится за письменный стол Егора. Крупно: Егор, поглаживающий свою первую большую рукопись. Заглавие: «Безграничные возможности человека». Издательство: редактор, читающий рукопись. Крупно: Егор, летящий по коридорам издательства с ликующим криком. У Егора берут интервью.
Корреспондент: Вы действительно считаете, что именно от человека зависит все?
Егор: Безусловно. Вспомним роль личности в истории. Македонский, Пушкин. Тот же Ленин. Их давно нет, но то, что они сделали…
Корреспондент: Все-таки, давайте разберемся, - поступок человека – основополагающ?
Егор: Безусловно. Я даже могу сказать – поступайте, действуйте, и о вас заговорят, вас запомнят. А к чему еще может стремиться человек?
Корреспондент: То есть, он должен стремиться к известности?
Егор: Конечно. Но у каждого все для этого есть. Все заложено изначально.
Корреспондент: Почему же тогда все – не Пушкины?
Егор: Люди боятся. Им втолковывают, что у каждого своя дорога, свой путь, и не обязательно всем. Но это не так. И об этом моя книга. Надо идти, идти смело. И тогда все у вас будет.
Корреспондент: Да, смелое высказывание. И все зависит от тебя?
Егор: Да. Только от тебя. И можете меня цитировать.

Эта картинка сменяется клоном Егора, говорящим» «ма-ма», «па-па». Рядом – человек в белом.

Человек в белом: Ну, что вспомнил?
Егор: Это из-за рассказа?
Человек: Ну, наконец-то. Вспомнил. Что ты там лепетал? Человек, человек. (Показывает на клонов.) Вон человеки, имена которых звучат гордо. Видишь – «ма-ма», «па-па». Решил на умы влиять? Писателешки – прескверный народ. Для них у меня особая заготовка. Подарок. Смотри.

С неба спускается канат, на котором на крюках, продетых за языки, подвешены люди. Они болтаются на крюках, и мычат что-то нечленораздельное.

Человек в белом: Вот они, красавцы! Тоже хотели влиять на умы. Видишь, чем кончили. Но мне их не жаль. Все заслужили такой конец. А если ты приглядишься вон к тому… человеку, что слева, ты узнаешь себя.

Егор: Кто вы?
Человек в белом: Я? А ты и сейчас не догадываешься?
Егор: Догадываюсь. Где Вика?
Человек в белом: А-а, ты Вику захотел. Вот твоя Вика. Смотри.

Человек нагибается к клону, вставляет руку в его грудь. На лице клона в это время не отражается ничего. Человек вынимает руку с осколком ребра.

Человек в белом: Извини, что традиционен. Но ничего не поделаешь. Приходится демонстрировать.

Человек бросает ребро на землю. Внезапно оно начинает подергиваться. Откуда-то берутся маленькие тростинки-руки, потом голова. И далее руки превращают этот существо в некое подобие Вики. Клон-Вика открывает рот, но не издает не звука.

Человек в белом: Сейчас ты увидишь процедуру, аналогичную той, что проделал я. С тобой. Вернее, с твоим клоном.

Клон-Егор открывает рот, откуда выползает та же змея, что ранее у Человека в белом, но поменьше. На ее теле такие же отростки-змейки. Клон-Егор отрывает у себя один из отростков и впихивает в рот клону-Вике.

Человек в белом: Ну-ка, красавица, скажи что-нибудь.
Клон-Вика: Тебе, тебя…
Клон-Егор: Тебя, тебе…

Человек в белом: Вот, она и заговорила. Они заговорили. Как это романтично все.

Егор: Зачем вы мне все это показываете?
Человек в белом: Ты так и не понял? Мой бедный непонятливый мальчик… Хочешь посмотреть, как я иногда развлекаюсь? Хочешь?
Егор: Нет.
Человек в белом: А я покажу. На всякий случай. Для непонятливых. «Шоу маст гоу он», - как говорят некоторые… Итак!

Человек вынимает из кармана розовый шелковый платочек и взмахивает им. И вдруг тела клонов Егора и Вики начинают подпрыгивать как в компьютерной игре. Они долетают до неба, ударяются об него, как о потолок, расплющиваются, потом с удвоенной скоростью летят вниз. Затем - так же вбок, «ударяясь» о горизонт, и с удвоенной скоростью возвращаясь обратно. Они напоминают резиновые мячики, которые бьются о стену от теннисной ракетки, и отлетают обратно в непрогнозируемых направлениях.

Егор: Хватит. Хватит.
Человек в белом: Как скажешь. Почему бы и нет? Слово человека – закон.

Клоны Егора и Вики, последний раз «ударившись» о невидимые стены, как тряпки падают на землю. Лежат неподвижно.

Человек в белом: Я, собственно, ни на чем не настаиваю. Но ты же просил объяснения. Вот я и объясняю. А дальше - дело твое.
Егор: А зачем вы это делаете? Приходите, показываете свое… могущество? Разве вам не все равно?
Человек в белом: Воспитание требует. Впрочем, позволь мне не отвечать на твой вопрос. Все-таки мы с тобой в разных весовых категориях.
Егор: Я не клон.
Человек в белом: Ты? Нет. Какой же ты клон? Но твой выбор – не только твой. Он еще и ее. (Указывает на клон Вики.) И всякий раз, выбирая что-то, ты решаешь и ее участь.
Егор: Я не хочу так.
Человек в белом: Может быть. И – ты, конечно, делай, как хочешь. Но если я тебя поддерживаю – ты спокойно мирно идешь до конца, и все тебе будет. И – скажу по секрету, даже загнешься ты не страшно и не больно. А захочешь идти один – пожалуйста, милости прошу. Я тебе сейчас чуть-чуть покажу тех, кто шел по-другому. Они сами решили свою участь. Смотри.

Человек машет платочком. И внезапно с неба спускается толстая кишка, в которой хлюпает какая-то красная жижа. При ближайшем рассмотрении видно, что в ней варятся человеческие тела – куски мяса без кожи, глаза у них выколоты.

Егор: Кто эти… люди?
Человек в белом: Ой, как много ты хочешь знать. Просто - смотри. Смотри. А я оставлю тебя. Наедине. Думай, решай. Время есть. Его мало, но оно – есть. И все – твое.
Егор: И это… ваша месть?
Человек в белом: Дорогой мой, я никому уже давно не мщу. Это может быть лишь результатом твоего выбора. И то – не единственным.
Егор: Зачем вам все это?
Человек в белом: Как сказать… во вселенной существует уклад, при котором все движется по заданному сценарию. Все для чего-то существует и куда-то уходит. И тебе не дано это знать. Потому что твой маленький мозг не в силах все вместить. И ты не со мной сейчас говоришь. Я просто показался в той форме, что наиболее понятна для тебя. В этом вселенском укладе люди, назовем их так, точнее, энергия их сознания, выполняет функции горючего для более сложных и глобальных механизмов. И когда в них вдруг возникает какой-то сбой из-за тебя или кого-то еще, это непорядок. И надо выяснить, откуда он произошел, чтоб такого не повторялось впредь. Сами по себе люди не имеют воли. Даже разума не имеют. И правильно. Так и задумывалось.
Егор: Вами?
Человек в белом: Не мысли так упрощенно. Ну, и мной, если хочешь. Но дело совсем не в этом.

Пауза.

Человек в белом: Что ж, я потратил на тебя много времени. Думай пока. А я спешу. До скорой встречи.

Человек взмахивает платочком. Внезапно «небо» меняется с «землей» местами, все мелькает как в калейдоскопе. Последнее, что замечает Егор, - летящие на него клоны, повторяющие «па-па», «ма-ма». Пространство разрывается на две половинки. Потом все улетает и исчезает во тьме.

Картина 13. Ты не один
Сумрак. Странный пейзаж. Дорога, покрытая рытвинами и испещренная чахлой травой. На обочине страшные искривленные засушенные деревья. По дороге идет Егор.

Егор: Я не знаю, что делать. Не знаю. Где все? Где Вика? Вика… Вика! Помогите кто-нибудь. Помогите!

Внезапно он слышит звук и оглядывается. За его спиной стоит старик непонятного возраста, одетый в лохмотья. Он босиком. При ближайшем рассмотрении зритель узнает в нем бомжа, увиденного Егором вначале истории. Некоторое время Егор смотрит на старика.

Егор: Вы не знаете, где я нахожусь? Куда мне идти?
Старик: Ты все-таки решился сказать это…
Егор: Я…
Старик: Знаю. Это перевалочная зона. Им не удалось сразу сломить тебя, и теперь они предпримут все возможное.
Егор: Кто они?

Старик молчит.

Егор: А вы кто?
Старик: Мы и они – это по сути одно и то же. Мы не вмешиваемся в их дела. Они не лезут к нам. Но этот случай – особенный. И они начали первыми.

Егор: Особенный? В чем?
Старик: Это не важно. Но я могу тебе подсказать. Ничего не бойся. Будет тяжело, и всего я тебе, конечно, не скажу. Но когда станет совсем плохо, помощь будет рядом. Главное – не бойся. И не иди на попятный.
Егор: Я останусь с Викой?

Старик молчит.

Егор: Не молчите, ответьте мне хоть что-нибудь…
Старик: И еще. Они будут… шантажировать. Но не верь тому, что видишь или слышишь. Это миф, это блеф. Они так играют с каждым, чтобы сломать. Их задача – не отпустить тебя…
Егор: Кому же мне верить?

Старик молчит.

Егор: А Вика? Где Вика?

Старик молчит. Потом поднимается ветер, его образ тускнеет и исчезает. Егор остается один. Ветер становится сильнее, начинается настоящий буран, который сбивает Егора с ног. Егор ползет вперед, изо всех сил цепляясь руками за почву и чахлую растительность, но ветер его волочет назад. В громадную дыру, возникающую против хода движения Егора. Сначала в нее улетают деревья. Потом за ними летит и Егор.

Картина 14. Осознание
Комната Егора. За столом сидит Егор, положив голову на руки. Кажется, что он спит. Вспышка света. Он поднимает голову.

Пауза.

Егор: А что сейчас только что было?

Пауза.

Егор: Что сейчас только что было?

В комнату заходит мужчина лет сорока пяти.

Егор: Папа?
Мужчина: Да?

Пауза.

Егор: А что сейчас только что было?
Мужчина: А что?
Егор: Что?
Мужчина: Сынок, я не хотел тебе этого говорить, но у нас возникли сложности.
Егор: Какие?
Мужчина: Это по поводу… пропажи Вики.
Егор: Пропажи? Она пропала? Когда?
Мужчина: Ты не заболел? Ты какой-то бледный. Так вот…
Егор: Вика пропала? Когда? А где был я?
Мужчина: Ну, успокойся, я понимаю, тяжело… первый раз.
Егор: Что тяжело?
Мужчина: Ну-ну-ну. Так вот, сегодня к нам приходил… ну, этот, из органов. Я конечно, виду не подал, но он очень интересовался, была ли у тебя Вика перед смертью.

Пауза.

Егор: Что?
Мужчина: Ну, перед исчезновением… я-то себя контролирую. Он говорил, что…
Егор: Почему ты сказал «перед смертью»?
Мужчина: Я?
Егор: Да, ты.
Мужчина: А почему, действительно? Слушай, все мы устали…
Егор: Почему?
Мужчина: Потому что… это так. Только не надо на меня так смотреть, что было – то было. Сейчас нужно сделать все максимально аккуратно. Я надеюсь, что ты не ходил больше туда? Ну, в подвал?

Пауза.

Мужчина: Вот и правильно, и молодец. Я сказал, что ничего не знаю, что вы расстались задолго до этого, что…
Егор: Папа?
Мужчина: Да?
Егор: Ты что-то знаешь.
Мужчина: Разумеется. Как и ты. Ну, не волнуйся, хочешь, завтра поговорим…
Егор: Папа, где Вика?
Мужчина: Ты знаешь, где, и давай больше не будем об этом, ладно? Теперь тебе придется научиться жить с этим. Ничего страшного. Я все подчистил там. Все будет хорошо.
Егор: Я знаю?
Мужчина: Да. Ты плохо себя чувствуешь? Хочешь валокордина?
Егор: Папа, я не хочу валокордина. Скажи мне, что произошло.
Мужчина: Хорошо. Если ты уверен, что хорошо себя чувствуешь. Но я не могу понять, зачем. Ты же не хуже меня все помнишь. Нам сейчас надо думать совсем о другом. Я тебя понимаю, ты переживаешь и хочешь забыть эту страшную историю, но…

Телефонный звонок.

Мужчина (поспешно): Я сейчас. (Выходит.)

Егор один. Внезапно он встает и открывает занавески. За окном, плотоядно извиваясь, появляется рот. Сейчас он ближе, чем ранее.

Егор: Черт! Опять… опять. Папа!

Егор подбегает к двери, и дергает ручку. Она не поддается. Он дергает сильнее. Дверь не открывается. Наконец ему удается. Он делает шаг и…

Картина 15. Падающий лифт
За дверью ничего нет. То есть, вообще ничего, пустое пространство. Егор понимает, что он в лифте. Лифт начинает движение, ускоряясь все сильнее и сильнее. За спиной Егора возникает человек в белом халате, сидящий на столе и болтающий ногами.

Доктор: Как чувствуем себя?
Егор: Что?
Доктор: Как себя чувствуем?
Егор: Помогите, я… мне надо остановиться. Где у вас здесь кнопка?
Доктор: Мне кажется, вы взволнованы, мой друг. У вас такое перепуганное лицо. Что случилось?
Егор: Доктор, где кнопка?
Доктор: Кнопка?
Егор: Да, кнопка, чтобы остановить лифт.
Доктор: А-а-а, вы это так называете. Хотя почему бы и нет? Да, кнопка. А ведь действительно!
Егор: Доктор!
Доктор (тараторя): В известном смысле, кнопка у нас в голове. Но это лишь поверхностный взгляд. (Доверительно): Вообще, лифт, как и любая машина, действительно должен иметь кнопки этажей, чтобы транспортировать желающих по назначению. И, в известном, смысле, он должен уметь останавливаться там, где остановят, иначе толку от такого лифта не будет. Но, как и каждый механизм, он не может останавливаться сам по себе, как и все мы. Он…
Егор: Доктор, что вы мелете? Что значит «в голове»? Это как?
Доктор: Не знаю. Я даже не знаю, где кнопка у меня, и хотя надо бы о себе знать все but I can’t. Не знаю, и мне это как-то неинтересно. А чего это вы мечетесь?
Егор: Доктор, мы падаем!
Доктор: Да? А, по-моему, поднимаемся. Ничего, скоро приедем, и там наверху подумаем вместе. (С сочувствием.) Слушайте, может вам успокоительное прописать?
Егор: Кнопка в голове…, по-вашему, что можно включить, то можно и выключить…, а?
Доктор: Ну, в известном смысле. А вы не согласны?
Егор: Нет, согласен…

Лифт продолжает лететь. Мимо проносятся разные удивительные персонажи.
 
Мужчина: Сколько можно занимать лифт! Другим ведь тоже надо! Что за народ!
Женщина: У меня просто нет сил никаких. И ездют, и ездют, как будто одни! Совесть потеряли!
Старушка: Господи, как не стыдно-то! В наше время…
Мальчик: Ну, до-о-олго вы там?!

Егор: Это кто?
Доктор: Кто?
Егор: Вы слышали?
Доктор: Нет. А вы?
Егор: Понятно. Так вы говорили, что кнопка в голове. А как ее… нажать?

Пауза.

Доктор: Есть один способ, но он непроверенный.
Егор: Ну?
Доктор: Он слишком болезненный…
Егор: Ну?!
Доктор: Я даже и не знаю, как сразу-то…
Егор: Послушайте, доктор, говорите уже!
Доктор: Вы можете сделать шаг отсюда - и разбиться, а можете и не разбиться. Я просто не очень представляю себе расстояние до земли.
Егор: Вы спятили.
Доктор: Я спятил? Да ни в коем разе. А что, кто-то определял критерии нормы? Вы думаете, вы нормальны? Это очень, очень напрасно вы так думаете. Не обольщайтесь. Никто не нормален. Никто! Просто одни это тщательно скрывают, а другие выставляют нараспашку, гребя за это миллионы. А те, кто скрывает, им за это платят. За свободу. Им-то тоже хочется. Свободными-то могут быть немногие. А как вы думаете?
Егор: Доктор, я думаю сейчас о том, как остановить лифт. Если вы знаете что-то…
Доктор (философски): Такова реальность, милый мой родной человек. Вот и вы сейчас носитесь, бегаете как угорелый, стремитесь спасти свою несчастную убогую жизненку, а чего ради? Вы ведь даже не знаете, что вас ждет дальше! И может это «дальше» убьет вас, заставит мучаться, страдать. А вы ради того, чтобы не умереть сейчас, готовы на все. И заплатите любую цену. Это сверхлюбопытно. И так на вашем месте поступил бы каждый! Помните Титаник?
Егор: Послушайте, мне это надоело!
Доктор: Вы что думаете, мне не надоело? Из всех любимых мною пациентов в результате остались вы и этот чертов лифт. Знаете, что мне больше всего хочется сделать? Мне хочется вытолкнуть вас сейчас отсюда и следом броситься самому. И знаете, я не буду выкидывать вас. Мне даже приятно, что не я за вас все решу. Делайте, что хотите, но я сделаю, что знаю сам. Я в состоянии определять свою судьбу, только я, не зависимо ни от какой кнопки! И никто не может это делать помимо меня! Слышите?!
Егор: Доктор, ну, ладно вам! Вы просто скажите…
Доктор: Я, наконец, порву этот замкнутый, порочный круг! Мне наплевать на все! Я свободен! И никто меня не остановит!

На этих словах лифт неожиданно останавливается. Доктор подходит к дверному проему и делает шаг.

Доктор: I’ll be back!

Егор предпринимает попытку, чтобы его удержать, но Доктор выпрыгивает раньше. Егор выглядывает и смотрит вниз. Внезапно лифт опять трогается, и, набирая скорость, несется по направлению к земле, которая виднеется внизу. В пустоте пространства исчезает Доктор, который, радостно выкрикивая что-то и дирижируя кулачками, улетает вверх.

Егор: Думай, думай…

Земля все ближе и ближе. Различаются наиболее крупные строения.

Егор: Что значит кнопка в голове?

Через потолок лифта протискивается Егор-2 с развороченными мозгами и грудной клеткой, из которой торчат сломанные ребра. На одном их них надета маленькая голова клона Вики.

Егор-2: Кнопка в голове это всего лишь кнопка в голове, приятель.
Егор: Как ее нажать?
Егор-2: Подойди к столу и загляни в ящик.

Пауза.

Егор: Револьвер?
Егор-2: Именно. Но ты не беспокойся, он не заряжен. Просто поднеси к виску и нажми на курок.
Егор: Я не умею обращаться с оружием.
Егор-2: С ним не надо обращаться. Просто нажми на курок и все.
Егор: А я не умру?
Егор-2: Что такое смерть? Иное самоощущение и все.
Егор: Как я это узнаю?
Егор-2: Никак. Но выбора у тебя нет.
Егор: Выбор есть всегда.
Егор-2: Да. Но не в данном случае.
Егор: Какой же смысл стрелять из незаряженного револьвера?
Егор-2: Важно не из чего и не как стрелять. Важно, что ты стреляешь.

Внизу начинают различаться машины, пешеходы. До земли максимум метров двести.

Егор: А что будет, если лифт упадет?

Пауза.

Егор: А что будет, если лифт упадет?
Егор: А что будет…

Егор берет револьвер и подходит к краю проема. До земли пятьдесят метров. Сорок, тридцать, двадцать.

Егор: Что будет?

Выстрел. Вид сверху – вылетающий из развороченного пулей потолка Егор-2, летящий спиной прямо на зрителя. Лифт останавливается в двадцати сантиметрах от земли и, медленно разгоняясь, ползет наверх. Все заволакивает дымкой.

Картина 16. Констатация
Руки Егора лежат на клавиатуре пишущей машинки.

Голос Егора: Нет, он не испугался. И пошел дальше. После всех событий он ясно видел суть Корпорации. Но он не знал, с чем ему придется столкнуться… и кем ему придется после этого стать…

Порыв ветра колышет листы рукописи.

Картина 17. Ломка
Егор. Следователь. Комната. Стол. Наручники. Вспышка света.
Пауза.

Следователь: Курите, плиз.
Егор: Я не курю. Можно снять это? (Указывает на наручники.)
Следователь: Ну почему же нельзя. Для вас – все, что угодно и даже больше.
Егор: Спасибо.
Следователь: Вэлком.

Пауза.

Следователь: Приступим.
Егор (вызывающе): К чему?
Следователь: А вы не знаете?
Егор: Нет.
Следователь: Ай-ай-ай. Врать нехорошо. За это и убить могут.
Егор: Я действительно не знаю.
Следователь: Слушай, парень, давай в открытую. Диктофона здесь нет, видишь, нигде, протокол я после оформлю, мы с тобой сами решим, что туда вписывать. Правда? Короче, понимаешь, какая штука, отпираться тебе бессмысленно, все настолько ясно и очевидно, что мне от этого даже противно. Так что не будь глупым мальчиком и пойми одну вещь, либо я тебе друг, либо враг. Договоримся прямо сейчас. Советую приобрести во мне друга, в противном случае… ну, ты понял?
Егор: Нет, не понял. Зачем я здесь? Кто вы на этот раз?
Следователь: Кто я на этот раз? А кого ты хотел увидеть? Святого Петра? Туго соображаешь?
Егор: Где я?
Следователь: Не те вопросы надо задавать сейчас, не те. Важно понять, что с тобой будет, если мы не договоримся.
Егор: Что?
Следователь: Имеешь право знать. Так вот. В случае если ты все признаешь и подпишешь, мы сделаем тебе заключение о частичной психической невменяемости, медики это дело быстро сформулируют, и ожидает тебя всего-навсего психушка, из которой, полагаю, можно и выйти лет этак через пяток, если, конечно, понравишься там кой кому. Не самое, конечно, прекрасное место на земле, но выбирать уж не приходится, извини. Будут попку колоть, на диете посидишь, но ничего страшного, от этого еще никто не умирал.
Егор: Ах, вот как. А если нет?
Следователь: Если нет. Колония строгого режима, где таких как ты ненавидят даже сами зеки, петушалово каждый день от большого потного дядьки, и где-то через два-три года - заточка в боку от какого-нибудь аборигена, страстно мечтающего поквитаться за свою дочь или сестру. А это я устрою, даже сомневаться не моги. Скажу просто, ЧЕМ ты на воле занимался. За ними не заржавеет. Так что выбирай, либо жизнь и шанс освобождения, либо смерть, мучения и боль.
Егор: За что, интересно?
Следователь: А чтобы не хотелось больше в подвалах трупы держать и заодно их создавать. Убивать нехорошо. Это – бяка. За это наказать могут.
Егор: Теперь понятно. А почему вы мне об этом говорите? Вы что, меня обвиняете?
Следователь: А ты что, действительно такой тупорылый? Ты хочешь со мной в кошки-мышки поиграть?
Егор: Я просто… мне надо знать… вы это действительно… вы думаете, что я…
Следователь: Я просто это знаю. Я даже не буду говорить о доказательствах, они очевидны. Сейчас не об этом речь. Сейчас я спрашиваю, будем ли мы друзьями или врагами. Говорю прямо, первое лучше.
Егор: И что же там нашли? В подвале?
Следователь: Не что, а кого. Вернее, уже чего. Труп. Ловко ты его запрятал. Но пальчики все есть. Твои.
Егор: Да ну?

Пауза.

Егор: Где Вика? Куда вы ее запрятали?
Следователь: Вика?
Егор: Вика.
Следователь: Вика. Как где? Ну-ка, поднапрягись, догадайся с трех раз, ну-ка…
Егор: Я не знаю…
Следователь: Думаю, надо заканчивать этот разговор. Итак?
Егор (тихо): Я никого не убивал.
Следователь: Что?
Егор: Я никого не убивал.

Пауза.

Следователь: Та-ак. По-плохому хочешь? Пусть будет по-плохому.

Пауза.

Следователь: Ты сдохнешь. Знаешь, почему? Потому что я ненавижу таких как ты. Сытеньких, тупеньких сынков, готовых на все ради развлечения, ради понта, в вас же ничего святого нет, вы же мать родную прирежете, а потом пойдете смотреть телевизор. Вас надо устранять, выкорчевывать, вырезать. Вы – опухоль, вы – болезнь. Вас надо изолировать! И уничтожать. А я этим займусь.
Егор: За что вы меня ненавидите?
Следователь: За что? А за то, что из-за вас я стал фактически не человеком, я не могу спать нормально, не могу жить нормально, у меня в голове точно гвоздь, и везде трупы, обезображенные лица, переломанные головы, резаные и рваные раны. У меня нет свободного времени, я не живу в семье, от меня ушла жена, меня не помнит сын, не ждут уже давно родители. Я все мотаюсь, рвусь, чтоб засадить пару-тройку таких как ты, а они почти всегда сынки богатых пап и мам и выходят на свободу почти сразу же после ареста, поскольку их адвокатики, рыжеватые маленькие сучата, готовые продать мать родную, готовые оправдать и Чикатило, сговорились и придали делу оттенок невинной пирушки. Щедро оплатив компенсацию кому надо из толстеньких кармашков. И я трачу на это жизнь! Чтобы их потом отпускали! Так вот, тебя я не отпущу! Ты у меня заплатишь за все и за всех!
Егор: Не заплачу.
Следователь: Что?!

Человек в халате (заходит): Можно?
Следователь: А стучаться у вас не принято? Допрос ведь идет.
Человек в халате: Извините, но вы бы не услышали… здесь такие… толстые двери. Я могу подождать снаружи.
Следователь: Не надо. Проходите. Десяти минут вам хватит?
Человек в халате: Вполне.
Следователь: Ну и прекрасно. А я пойду, покурю. (Егору): С тобой позже все обсудим. (Уходит.)

Пауза.

Человек в халате: Меня Серега зовут. Я тебя знаю.
Егор: Егор. А откуда?
Человек в халате: Сейчас не время. Уже ничего не исправить. Вот, возьми. (Протягивает Егору таблетку.) Не волнуйся, камера отключена.
Егор: Что это?
Человек в халате: Твое спасение.
Егор: Спасение? Вы мне предлагаете…?
Человек в халате: Да нет. Ты просто ненадолго заснешь. На два года. С полным отсутствием внешних признаков жизни. За это время мне, надеюсь, удастся понять, что случилось. Без твоей подписи на протоколе они все равно ничего делать не смогут, будут ждать.
Егор: Кома?
Человек в халате: Что-то вроде. Могу по научному, если хочешь, но это вряд ли тебе что-то скажет. Итак, да или нет?
Егор: Подождите… я, как-то, не могу так сразу. Это нереально.
Человек в халате: У нас не много времени. Сейчас он вернется. Потом я уже ничего не смогу сделать. Я же не Брюс всемогущий.
Егор: Я что, совсем ничего чувствовать не буду?
Человек в халате: Нет. Только единственное – тебе могут сниться…, ну,… неприятные сны, и каждый из них для тебя будет… по-своему реальностью.
Егор: То есть, я не буду понимать, что это сон?
Человек в халате: Ну, да. Но сны будут разные, не всегда плохие. Что делать – побочное воздействие препарата.
Егор: А что будет… сниться?
Человек в халате: В общем… разное. Слушай, от снов никто не загнулся пока, а вот от некоторых двуногих особей – очень даже. Советую подумать. Но не медлить.
Егор: А почему я должен вам верить? Вдруг это яд какой-то или что-то еще.
Человек в халате (после паузы): У тебя нет другого выбора.
Егор: Есть. Я же могу подписать все и потом выйти…
Человек в халате: Это он так сказал? Это после того, что тебе «шьют»? Ты хоть сам-то в это веришь?
Егор: А вы верите в свое изобретение?
Человек в халате: Оно не мое. Но я в него верю. Я сам так же спасся. И верю, что все будет так, как говорю. Итак, да или нет?
Егор: Дайте подумать, я так сразу не могу…
Человек в халате: Гнилые понты все. Ненавижу эту падаль! Ты что, совсем рехнулся? Ты думаешь, что следак для тебя что-то будет делать? Для него важно дело закрыть, этим он и занимается. После того, как ты все подпишешь, пойдешь прямиком к праотцам, если нет – тоже, в общем, просто время на доследование будет больше и ему геморроя соответственно тоже. И никакие адвокаты тебе не помогут, если ты не потомок Рокфеллера.
Егор: Вы думаете…
Человек в халате: По-моему, он уже идет. Бери.

Раздаются шаги Следователя.
Егор берет пилюлю и бросает в потолок. Появляется Следователь. Человек в халате смотрит на Следователя. Вспышка света. В мозгу Егора они странным образом соединяются, верхняя часть Человека в халате прирастает к спине Следователя. Раздается жуткий вой, во время которого существо начинает бегать по комнате, круша все на своем пути. Егор закрывается рукой и падает в угол.
Темнота.

Картина 17. Констатация
 По коридору спиной к зрителю идут два человека.

: И что с ним стало после того, как вы зашли в подвал?
: Не знаю. Он вдруг отшатнулся, будто увидел кого-то, стал биться в конвульсиях, кричать про каких-то существ, что кто-то идет.
: Кто?
: Какие-то собаки… или люди… толком нельзя было разобрать…
: Куда идет?
: Убить всех. Или почти всех. Бред полный.
: Что конкретно он кричал, не запомнили?
: Нет. Какую-то ахинею нес. Что за ним охотятся, что он должен кого-то спасти. А затем подобрал нож, и стал гоняться за мной, приговаривая, что я его об этом просила. Как я выскочила оттуда живая – не понимаю… хорошо, хоть задвижка на двери была.
: Вы правильно поступили, что сразу позвонили нам. Мы ценим ваше беспокойство. И уверяем, что сделаем все возможное, чтобы он…
: Как вы думаете, что с ним?
: Это сложно объяснить непрофессионалу.
: Тем не менее?
: В нем одновременно существуют несколько личностей, причем у каждой своя очередность появления.
: Он, что… сумасшедший?
: Понимаете, этот ситуация уникальна, поскольку в нем практически отсутствует личное начало, строго говоря, его «я» в нем не развито. Я не знаю, почему это так, вернее, понимаю, но объяснить сейчас внятно не могу. Его психика такова, что он, встречая кого-то, практически полностью идентифицирует себя с этой личностью, вернее, присваивает себе все качества такой личности, привносит ее в «банк» своей памяти, разумеется, в ущерб себе. Причем, в результате присвоения «новая личность» постоянно подавляет его не развитое индивидуальное начало.
: С каждой встречаемой личностью он так… идентифицируется?
: Видимо, нет, а лишь только с теми, кто оказал на него серьезное или травмирующее воздействие.
: Мне что-то сложно понять вас.
: Этот человек мог бы, наверное, стать выдающимся актером, поскольку в нем одновременно уживается множество достоверно живущих людей, которые, как ни странно, могут одновременно общаться друг с другом.
: Что значит «достоверно»? И как это, одновременно общаться? В одном человеке?
: Именно. Его вера, что сейчас он – такой-то - исключительна. Через крайне короткое время, в зависимости от ситуации и внешних обстоятельств, он поверит в то, что он уже другой, не переставая оставаться тем, кем он представлял себя раньше. Говорят, Господь являет себя тем, кто в него ТАК верит. Не знаю, конечно, но что-то в этом есть.
: А как они меняются, эти личности? Под воздействием чего?
: Это доподлинно неизвестно. Существуют теории, что человек запрограммирован, как компьютер, но в различных ситуациях просто переключаются его программы. Знаете, как кнопка переключается. Просто такая кнопка в голове - р-раз! И новая программа. Некоторые, правда, могут сами переключать программы в себе, это называется «свободным волеизъявлением». Но, похоже, это не тот случай, обычно таких персон относят к категории просветленных. Их сознание абсолютно не замутнено, они осознают действительность здесь и сейчас, их воля поражает воображение.
: А может ли этот человек… ну, убить кого-то, если, вдруг, «присвоит» личность убийцы?
: Данный случай уникален, все возможно. На всякий случай, не приходите к нему в ближайшее время. Идите домой. Вы вам сообщим.
: Что с ним будет?
: Не знаю. Мы очень постараемся, чтобы он… был. Но – никаких гарантий. Он сам сделал выбор. Как и вы, Вика.

Один их идущих оборачивается – это человек в белом, - и показывает язык. Затемнение.

Картина 18. Прозрение
Степь. Предгрозовое небо. Легкий ветерок, как перед бурей. Егор висит на кресте, его руки и ноги пробиты сваями. На переднем плане сидит человек в белом и читает газету «Правда».

Человек: Ну, что… все сопротивляешься? Дурак. Вот из-за таких как ты я теряю время, силы, здоровье. Ай-ай-ай.
Егор: Я не пойду туда. И Вику ты не получишь.
Человек: А Вика уже и так у меня. Хочешь кое-что посмотреть? Давай, смотри.

Откуда-то сверху появляется экран. Картинка первая. Вика пробирается в подвал, кидает нож на пол.
Голос: Он придет сюда? Вы уверены?
Вика: Да, он непременно позовет меня смотреть на внешний антураж, он это любит.
Голос: Как только он поднимет с пола нож – бегите. На внешней стороне двери – защелка. Закройте и позвоните вот по этому телефону.
Вика: А что будет с ним?
Голос: Ничего страшного, не тревожьтесь.

Картинка вторая. Зареванная Вика закрывает дверь подвала на защелку, бежит к автомату и набирает номер. Затем появляются люди в спецодеждах, спускаются в подвал, хватают Егора. Картинка третья. Бьющийся в истерике Егор, прикованный к несущимся по черному коридору носилкам. Вика бежит за носилками, на ее плече чья-то рука. Камера следует по руке и выхватывает Человека в белом, который, жуя жвачку и улыбаясь, подмигивает ему с экрана.

Егор: Нет.
Человек в белом: Понимаю, все это… травмирует тебя. Ее мы приставили к тебе с самого начала, чтоб поглядывала за тобой. Хорошо, что она успела предупредить, и твой рассказ не приобрел широкой огласки. Отпечатанный тираж мы изъяли. Так что – тебя теперь ничего не держит.
Егор: Она не знала. Она не ведала. Я помогу ей.
Человек в белом: А вот она тебе не помогла. Но закончим этот бессмысленный разговор. Кажется, я тебе говорил, что выбираешь всегда ты. И если ты отказываешь, отказываешь мне, своему создателю, у меня нет другого выхода.
Егор: Вы не мой создатель.
Человек в белом: Вот так… тратишь время на разговоры, тратишь. А тебе дерзят. (Вздыхает.) Что ж, пойду.
Егор: Что вы хотите сделать со мной?
Человек: Не я. Теперь уже не я.

Человек встает, складывает газету, кидает на землю и идет к горизонту. Почва под крестом начинает все больше разжижаться, пока не превращается в плотную воду. Надвигается буря. Крупно: газета, на которой портрет Егора, дающего интервью, чернеет, засасывается и тонет. Крест с Егором также начинает тонуть. За его спиной появляется Следователь с торчащим из-за спины человеком в халате, машущим руками как крыльями. В руках у существа – электрошокер. Существо протягивает шокер к воде. Егор начинает захлебываться.

Существо: Последний твой шанс!
Егор: Нет. Вика!
Существо: Дай мне интервью! Ну, дай!
Егор: Пошло ты…
Существо: Иди сам туда!!!

Перед глазами Егора вдруг промелькнула кишка с копошащимися внутри подобиями людей. Последнее, что он увидел, - была фигура Вики, лежащая там же. Глаза ее были закрыты. Егор закричал. Затемнение.

Картина 19. Прорыв
Егор открывает глаза и его ослепляет солнце. На фоне солнца появляется лицо старика-бомжа. На этот раз внешне он выглядит иначе: это стройный господин лет пятидесяти с курчавой бородой и проницательным взглядом. Он улыбается.

Старец: Я рад, что ты стал здесь.
Егор: Это вы?
Старец: Я рад, что ты стал здесь. Каждый, каждый… на вес золота…
Егор: Где я?
Старец: Оглянись.

Егор смотрит вокруг. Везде, покуда хватает глаз, - зеленый луг, курчавые деревья, маленькие домики.

Егор: Это что?
Старец: Это то место, где ты теперь будешь… жить.
Егор: А где Вика?

Пауза.

Старец: Видишь ли… Вика… пока не готова. И мы не можем взять ее сюда.
Егор: Как же так? Почему?
Старец: Я не могу тебе всего сказать. Это решаю не только я.
Егор: Кто?
Старец: Есть две стороны – черная и белая. Они не могут существовать друг без друга, и одна является как бы оборотной стороной другой. Но сначала – черная. Потом – белая. Понял?
Егор: Я не понял.
Старец: Поймешь. Но не сейчас. Пойдем со мной.
Егор: Без Вики я не пойду.
Старец: Ты не повинуешься моему предложению? Не каждый, ох не каждый может даже на малую толику надеяться его когда-либо получить. А ты его отвергаешь?
Егор: Мне нужна Вика. И именно она – что у меня есть.
Старец: Я понимаю, ты ищешь недостающее звено в логической цепи, хочешь понять, что же произошло там. Я с удовольствием удовлетворю твое любопытство. Тот человек… в белом, как ты его называешь, показал тебе… не все. Он вообще показывает то, что произошло, очень… выборочно. Смотри же. Это было.

Егор видит вспышку света там, в подвале. Он видит себя, стоящего на площадке, почему-то без Вики. Внезапно перед ним возникает что-то, похожее на шар. Ткань спадает, и зритель видит Человека в белом, сидящего на кресле-качалке.

Человек в белом: Приветствую тебя, мой милый друг. Очевидно, ты меня не знаешь, но, тем не менее…, это я тебя позвал сюда – на пограничную территорию. Между двумя мирами. Между тем, что было и… будет. С помощью Вики, кстати, позвал. Учти, что сейчас здесь нет времени… эта встреча могла произойти когда угодно… впрочем, не раньше вашего похода… сюда. Могу даже сказать, что ощутимо позже. То, что ты затронул в своем рассказе… ну, то, что будет такая корпорация Сознание…, про недалекое будущее, про героя, который в силах свершить все и победить эту корпорацию, может в будущем… помешать нам. А мне бы этого не хотелось. Не знаю уж, кто тебе рассказал это, вернее, догадываюсь, но у меня к нему особый счет. Тем не менее, так больше продолжаться не может.
Егор: Вы – глава корпорации?
Человек в белом: Если угодно, да. И ты сделал очень неправильно для себя и правильно для нас, что привел в Гранитный город свою барышню. Теперь мы имеем почти неограниченные возможности контроля над тобой… и над ней.
Егор: Я ее туда не отводил.
Человек в белом: Ты написал так в рассказе. А слово, увидевшее свет, - тебе уже не принадлежит. Оно принадлежит нам.
Егор: Где Вика?
Человек в белом: Вика? Она находится у нас как гарантия.
Егор: Покажите Вику.
Человек в белом: Нет, это невозможно.
Егор: Покажите мне ее. Прямо сейчас. Иначе я столько таких слов накатаю. И про вас тоже.
Человек: Вряд ли это возможно теперь, мой друг. Теперь тебя ведет не твоя жизнь. Теперь то, что на бумаге, и есть твоя жизнь. А на бумаге ты – на моей территории. Но я уважаю смелых людей. Так уж и быть. Я покажу тебе… ее часть.

Человек долго роется в кармане, затем достает… кисть Вики и кидает ее на пол. Шлепок. Она падает рядом с ножом, каким-то образом оказавшимся в этом месте.

Егор: Вика…
Человек: Подходит? Ну? Что ты смотришь? Знаешь, кто в этом виноват? Ты.

Егор дотрагивается до кисти Вики. Затем берет нож.

Егор: Я понял. Я все понял.
Человек в белом: Что вы здесь делаете? Вам бы в другие измерения… эх…
Егор: Мы уже уходим…

Егор замахивается и бьет. И только после видит – на месте Человека в белом стоит Вика. Нож попадает ей в грудь. Вика отшатывается.

Егор: Вик… Вика…
Вика: Все хорошо. Все совсем хорошо…

Вика падает, неумело зажимая рану рукой. Егор разворачивается и кричит… рядом стоит Человек в белом и радостно кивает головой. Изо рта Человека выпадает длинный язык-змея, который, как у собаки, мелко колышется. Егор роняет нож.

Человек в белом: А теперь – беги. Беги! Ты же ее убил!

Егор пятится. Затем падает и остается недвижимым. Человек в белом склоняется над Викой.

Человек в белом: Жаль! Какой хороший был клон. Лучший! Да. И мое творение теперь похоронят в белом гробу. (Вздыхает.)

Темнота. Через некоторое время Егор приходит в себя и вновь видит Старца.

Старец: Теперь ты знаешь все. Сфабриковать улики не составило труда. И они получали полный контроль над тобой. Ты - нормально?
Егор: Нормально… наверно. А зачем изначально я пошел туда?
Старец: То, что будет мировой катаклизм, возбужденный Корпорацией Сознание для усиления их позиций во вселенском масштабе – не правильно. Этому следовало помешать. Они стали использовать запретные методы воздействия на людей. Я тебя направил в подвал, чтобы ты попал в зону наибольшего восприятия информации, попадающей извне. И изложил информацию на бумаге. Чтобы предупредить мир о надвигающейся опасности.

Егор: Почему именно я?
Старец: Позволь мне не отвечать на этот вопрос. Хотя такой путь, какой прошел ты, видимо, проходит каждый…, видимо.

Крупно: Егор отдирает крупные бумажные листы, залепленные в форме креста. Открывает дверь в подвал. Спускается вниз. Там во тьме в воздухе он видит расплывчатый контур Корпорации.

Старец: Это – пограничная и запретная территория. Тот, кто туда войдет… ну, ты понимаешь. Следовало работать на опережение – пока они не поняли, что их увидели, и все про них знают. Написал ты все правильно, поэтому я тебе и помогаю. Выводы сделал неправильные – из-за этого и расплачиваешься. А зачем ты ее туда позвал?
Егор: Не думал, что справлюсь.
Старец (медленно): Да не надо тебе думать. Я думаю, и этого достаточно.
Егор: Как мне найти Вику?
Старец: У тебя есть шанс вернуться туда, где сейчас она. Но при одном условии. Второй раз я не смогу тебе помочь. И ты останешься там… совсем один.
Егор: А если я останусь…, Корпорация будет существовать?
Старец: Это уже не твоя забота. Ты прошел часть своего пути. И горести и радость ты уже познал. А теперь начинается другой отрезок твоего пути. Возможно, самый лучший.
Егор: Пусть.
Старец: Что пусть?
Егор: Мне надо вернуться туда.

Яркий пейзаж несколько меркнет. Меркнет и старец.

Старец: Вернуться? И… жить в этой кишке, подпитывая всех этих…? Ради чего? Ради нее? Она – всего лишь че-ло-век. Не более того! И каждый человек должен пройти то, что должен. Это не тебе решать, даже не мне. Каждый получает, что заслуживает.
Егор: Я должен ее спасти.

Пауза. В облаках парит красивая белая птица. Она некоторое время кружит над ними, а затем летит выше под небеса.

Старец: Подумай. У тебя есть время.

Слышен стук часового механизма, аналогичного тому, что в сцене с черным человеком в Корпорации Сознание. Перед глазами Егора – на фоне копошащихся в кишке людей лежащая Вика с закрытыми глазами, из которых текут слезы.

Егор: Нет.
Старец: Нет?
Егор: Нет. У каждого свой путь…

И сразу же обстановка меняется. Фон за Егором заволакивает черным. Под Егором разрывается земля, и он летит в пропасть. Затемнение.

Картина 20. Противостояние
Егор сидит на кресле, похожем на инвалидное, к его голове и венам тянутся десятки проводов. Руки и ноги прикованы к железным ручкам. Через стекло за ним наблюдают два человека, они стоят спиной к зрителю.

: Ну что, заснул?
: Да.
: И что теперь?
: Подключимся к коре головного мозга. Будем наблюдать.
: Забавный случай.
: Знаешь, сколько стоит эта забава?
: Не знаю, и знать не хочу. А то больше денег захочется.
: Да уж!
: А чем прошлый эксперимент не устроил?
: Должно быть полное отключение от реальности, его сознание в этом случае изобретает свою реальность, а мы лишь помогаем ему, вводя новые программы, и наблюдаем за поглощением и восприятием информации. А он несколько раз выбивался из-под контроля. Что-то там с ним, по-видимому, странное происходило. Все это совсем еще не изучено. Приборы этого не любят. Понимаешь? Особенно в конце. Датчики перегорали, дорогущая техника летела к чертовой матери. А он становился все сильнее. Получалось, не мы им манипулировали, а он нами.
: Каким же образом?
: Кто б знал.

Пауза.

: Слушай, а зачем вообще весь этот маскарад нужен был? Я, конечно, свое получил и это не мое дело, мне на старость хватит, но все-таки любопытно.
: Любопытство – не порок.
: Да, знаю я. Дальше что?

Пауза.

: Эксперимент будет чистым, если человек сам захочет стать испытуемым, сделает выбор абсолютно осознанно, и не под наркотой, не под «дурью», понимаешь? Только в этом случае сознание подготавливается определенным образом, настраивается и делает потом удивительные вещи. И тогда все процессы хоть как-то можно контролировать, отслеживать. Хотя в его случае, видимо, это будет либо психушка, либо летальный исход.
: Почему?
: А кто ж его знает! Герой, мать его. Очнется и начинает Вику звать.
: А кто такая Вика?
: Нет никакой Вики. Ты понял? Нет никакой Вики.
: Нет никакой Вики. Понял. А о чем мы только что говорили?
: О цветах.
: Да, да… так какие бывают гвоздики?

Картина 21. Апофеоз
Егор и Вика сидят на качелях, концы веревок уходят вверх и в темноту. Качели находятся друг напротив друга, но на таком расстоянии, что дотронуться до другого нет возможности даже ногами. Вокруг пустое пространство. Качели висят на тоненьких веревочках и вообще непонятно, как они выдерживают человека. Ухватиться за них нельзя, ибо они прогибаются весьма легко.
Вспышка света. Качели равномерно покачиваются.

Егор: Вика!

Пауза.

Егор: Вика! Ты жива! Вика! Слушай! Что с тобой было? Слушай, мне здесь такое говорили…, но я не верил.

Пауза.

Вика: У тебя пуговица на рубашке расстегнулась.
Егор: Вика! Ты что…, ты… разве мне не рада? Ви-ик, ну…, ну перестань стебаться, расскажи лучше, как ты? Что было?
Вика: Все хорошо. Все совсем хорошо.
Егор: Ну, и слава Богу! Нет, ты поподробнее расскажи.

Пауза.

Егор: А ты представляешь, мне даже говорили, что я – убийца. А потом…, а что было потом?
Вика: Потом ты отказался.
Егор: Что? Я? Отказался? От чего?
Вика: Скоро мы расстанемся. Вот ты и повзрослел, стал героем. Пойдешь дальше.
Егор: Вика, что случилось?
Вика: Все случилось. Все поменялось, и теперь мы…

Вика берется за ниточки качелей, которые неестественно широко прогибаются, и наклоняется назад.

Егор: Ты что! Немедленно прекрати!

Качели начинают раскачиваться сильнее и сильнее. Удерживаться на них все труднее.

Вика (напевает): Словно летчик подбитый, падаю в море…
Егор: Вика, ты…
Вика: Днем и ночью… таю от горя…
Егор: Вика, осторожнее! Ты упадешь!
Вика: А может быть, и упаду. Кто знает? Ты разве можешь что-то сделать? А? Ну? Смелее. Скоро мы все…
Егор: Вика, ну, перестань! Все уже!
Вика: Даже я не могу. Не говоря о других.
Егор: Вика, пожалуйста!
Вика: Быть или не быть? Вот в чем вопрос…
Егор: Быть.
Вика: Не-а.

Качели делают еще один взмах, Вика отклоняется назад. Егор пытается помочь Вике удержаться, но тщетно. Сделав кульбит, Вика улетает вниз. Туда же летит и Егор.

Летчик: Э-х-х, мне бы ваше время! Я бы таких делов понамутил!
Егор: Куда? Куда мы летим?
Летчик: Летим? Куда летим? А-ах, летим. Давно уже не называл это так.
Егор: Вика?
Летчик: Молодой человек, держитесь. Это наш последний вояж.
Егор: Последний? Где Вика?
Летчик: Какая Вика? А-а-а, вы, наверно, имеете в виду ту заплаканную девушку, которая сидит за вами?
Егор: Вика, ты меня слышишь?
Летчик: Она вас не слышит. Вот.
Егор: Что вы сделали?
Летчик: Успокойтесь, я тут ни при чем. Завершение маршрута, конец пути, кто-то впадает в истерику, кто-то входит в транс или теряет сознание, а она вот просто… уснула.
Егор: Уснула?
Летчик: Да. Абсолютно осознанно. Взяла и уснула. И ведь никто не может, да и не должен мешать спать человеку!
Егор: Мне надо ее разбудить. Я так и не смог ей сказать…
Летчик: Э-эх, милый. Сколько времени было, сколько… я, бывало, вот тоже когда-то…
Егор: Остановите… в смысле, посадите самолет!
Летчик: Э-эх! Кто же теперь его посадит, милый. Ты думаешь, я, что ль, могу его посадить? Я б уже давно посадил, будь моя воля!
Егор: Ну, нажмите на рычаг! Нам нужно сесть!
Летчик: Все так говорят. Ну, что ж сделаешь, времечко-то прошло, оно ведь не резиновое, оно…

Егор пытается дотянуться до штурвала и видит, что его нет. Перед Летчиком только пропеллер.

Егор: Как остановить эту гребаную машину?!
Летчик: Вот если бы раньше, - можно было, я бы…, а сейчас – чего же? Ее не остановишь, друг ситный. Никак.
Вика (напевает сквозь сон): У тебя СПИД, и значит, мы умрем…
Егор: Вика, Вика, ты не спишь? Вика, скажи что-нибудь. Куда мы летим, а? Ты как?
Летчик: Когда-то я, помнится, купил своей цветы. Душное было лето, дождливое. Набрал их, подхожу к ее дому, а у нее уже стоят одни. Сосед Пашка опередил, мать его…
Вика (во сне): Цветы… что такое цветы?
Егор: Вика, послушай, нам надо…
Летчик: Странное было это время. И гулял я тогда на их свадьбе, а вот эти цветы не забуду никогда.
Егор (Вике): Ты знаешь, что делать?
Вика (во сне): Сухари сушить милый…

Внезапно в атмосфере по ходу движения самолета, напротив, образуется точка, которая постепенно превращается в черную воронку, напоминающую рот Человека в белом. Где-то внутри просвечивается змея-язык.

Летчик: А-а-х, как бы мне хотелось…, я бы тогда все по-другому сделал.
Егор: Вика, нам надо прыгать!
Вика (во сне): Куда? Здесь так хорошо.
Егор: Вика, нам надо прыгать.
Летчик:… а она мне и говорит…
Вика: Я хочу спать. Я безумно хочу…, дай мне поспать… ну хоть еще чуточку…
Летчик: … хотел уже повеситься, а потом подумал: а пошло все на хрен, руки-ноги есть…

Рот все ближе и больше.

Летчик: … да так, ничего, отошел вроде…
Егор: Нам надо одновременно наклониться вбок, чтобы можно было вдвоем…
Летчик: … а картошка в том году такая была…, да и урожай весь…
Егор: Влево, на счет «три». Раз! Два! Три!

Егор покачивается влево, но Вика не помогает.

Самолет достигает края рта, становится холодно. Рот теперь напоминает черную ледяную дыру, засасывающую все, что рядом.

Летчик: А я говорю, ну, руки и ноги есть! Сгожусь!
Егор: Вика, давай еще попробуем! Слышишь меня? Слышишь?
Вика: Спи спокойно. У тебя нет другого выхода.
Егор: Выход есть…
Летчик: А когда становилось плохо…
Вика: Я хочу спать (прижимается к Егору).

Самолет касается рта пропеллером. Дыра разрастается до невообразимых пределов. Навстречу самолету высовывается язык, отростки которого напоминают человеческие головы с хлопающими глазами и ртами, из которых, впрочем, не доносится ни звука.

Егор: Влево!
Летчик: И я говорил, налево…
Вика (в полусне): Все равно ты не спасешь. Это не от тебя зависит. Все в этом мире зависит не от тебя.
Летчик (весело): Что, думал - ты герой? Нет. И пойдешь туда же, куда и все. Ты один из очень многих. Поэтому тебе ее не спасти. Ты даже и себя не спас. Так о чем я, то бишь? А-а-а…, значит…

В мозгах Егора всплывают образы существ, которых он видел ранее. Это и Егор-2 с развороченными мозгами и обломками ребер, выглядывающих из рубашки, и дирижирующий Доктор, вылетающий из лифта, Черный человек, облизывающий будильник без стрелок черным языком, Следователь с человеком в белом халате за спиной… Их голоса сливаются в один поток мерзких звуков, от которых можно сойти с ума. В конце концов, они все становятся на одно лицо. Лицо Человека в белом.

Егор-2: Кнопка у тебя в голове, приятель. Хочешь револьвер?
Черный человек: У вас превратные понятия о времени и о вещах, его определяющих.
Доктор: Никто не нормален! Просто одни это скрывают, а другие выставляют нараспашку, гребя за это миллионы! За свободу. Вы можете шагнуть… и не разбиться. Или разбиться. Я не очень представляю себе расстояние до земли.
Следователь: Я все мотаюсь, рвусь, чтобы засадить пару-тройку таких как ты. Чтобы их потом отпускали. Но ты ответишь за все.
Человек в халате: Глотай! Полежишь немного в коме. А через два годика…
 
Доктор: У тебя нет другого выхода.
Следователь: У тебя нет другого выхода.
Человек в халате: У тебя не другого выхода.
Егор-2: У тебя нет другого выхода.
Черный человек: У тебя нет другого выхода.

Егор: Я не хочу.
Вика: Кромлех.

Самолет наполовину уходит в дыру рта. Летчик уже исчез в ней. Последнее, что запомнил Егор, было его улыбающееся счастливое почти детское лицо, засыпаемое пепельным инеем по мере погружения в бездну. Перед исчезновением Летчик повернулся к Егору и подмигнул.

Егор: Я не хочу.
Егор-2: Все туда пойдем. Твое время истекло, дружище.
Егор: Я не хочу.
Егор-2: Ну и что?
Егор: Все.

Дыра дотронулась до руки Егора, и он почувствовал шершавое прикосновение языка. В этот момент он почему-то пронзительно ясно ощутил прижавшуюся к нему спящую Вику. Вспомнить все остальное он уже не успевал. Выбора не было. Но в эту минуту он ТАК хотел, чтобы он был. Больше жизни.
Егор зажмурил глаза и с криком, изо всех сил качнувшись в сторону, полетел с Викой вниз, в пустоту. Дыра, чавкнув, поглотила самолет целиком и сыто ощерилась.

Егор и Вика падали вниз. Они не знали, сколько метров до земли и куда они вообще летят. Но страха не было. И обреченности тоже. Первый раз за всю эту историю им стало даже как-то легко. И свободно.

Они летели, прижавшись друг к другу, и им подмигивали звезды. Улыбался месяц. Кокетничала луна. И весь мир стал похож на царство живых существ, внимательно следящих за ними со стен своих радаров. И телевизоров. Внимательно и влюбленно. Как и следует, наверно, в романтических историях и песнях о главном.

Все это было до тех пор, пока их тела не коснулись земли и не разбились вдребезги.
Пространство усмехнулось и выключило свет.

Картина 21. Конец книги
Голос Егора:

И рухнула корпорация Сознание. Сначала поехала треугольная крыша, потом посыпались стены. И когда немногочисленные жители Гранитного города собрались вокруг, они увидели, что внутри Корпорации ничего нет. Иными словами, Корпорация представляла собой внешний антураж, внутри которого – пшик. И первый раз за много лет над Гранитным городом взошло солнце. И первый раз за много лет люди стали улыбаться. И кончился дождь.
Но главный герой этого уже не увидел.

Картина 22. Апофеоз
Белая комната. Егор в смирительной рубашке на фоне стены, на которой угольками нарисовано здание Корпорации Сознание, залепленное белыми лоскутками в форме крестов. Рядом с ним – фигурки Егора и Вики. На тексте Егора – финальные титры.

Егор: Ну, вот и все. Конец. А кто слушал – молодец. Ну, как тебе? Во ты накрутил! Совсем запутал, блин. Слушай, а поумнее ничего не мог придумать? Какая-то дебильная история, и не понятно ни хрена. Как хоть называется? «Они идут». Кто идет? Они… Кто-кто?! Ну… Все ясно. Ну, я же специально старался, чтоб тебе интересно было. Знаешь, сколько я работал? Я не над одной своей вещью так не работал! Прикинь, мне даже редактор сказал, что напечатают. И «днюха» у тебя скоро, праздник. Надо же было сделать сюрприз. Ты его вполне сделал. Вик…, Вика… Чего опять? Ну не злись. Вик… Ну, Вик… Может, хватит уже! Да ты что, такой рассказ! Шедевр! Сам написал. Прикинь?! Задолбал уже своими рассказами. Ну, я же не виноват. А кто виноват? Ломоносов? Ладно, я домой пошла. Слышь, чего скажу. Уйди уже. Не, правда, интересно, реально. Ну, что опять? Мутанты, пришельцы, ушельцы. Задолбало уже все! Но ведь я сам это видел… там, в подвале… О-о-о, Господи! Да сама увидишь! Зуб даю! Слушай, отвали, а? Но это же правда. А зачем ты нас главными героями сделал? И почему такой конец? Вик, это всего лишь рассказ, ладно… Вот только если хоть чуть, хоть что-нибудь из твоих россказней, вдруг, как-то, ненароком, просто произойдет… Я отвечаю, что я… Не-не-не… ничего… О! Зуб даю. Я тебе тогда все… Ладно, пошла. К истории готовиться надо. Слушай, а посидим еще? Не могу, сказала. Да ладно, чего там тебе с этой истории. Сдашь ты все. Ты мне, что ли, поможешь. Я тебе, что ли, поможешь. Ладно. Ну, Ви-и-и-ик. Все, сказала. Ну, давай одним глазком посмотришь. А потом пойдешь свою историю или философию делать запросто. Как ты мне надоел! Реально интересно. А может, ты маньяк? У-у-у! Ладно, а то ведь не отвянешь. Какой отважный дэвушк, вах-х-х! Но только… ты меня понял, да? Ладно, ну, все уже, слышал, слышал, сколько можно. Ну, и что же там у нас, интересно, в подвале? Вот пойдем, и увидишь. Нет, ты сразу скажи. Не скажу. Мне обидеться или рассердиться? Просто пойдем. Тебе ведь еще к истории надо готовиться.
Егор словно видит перед собой горизонт, к которому плывут две маленькие фигурки – он и Вика. Камера поднимается вверх, выше и выше, картинку ослепляет солнце. Потом она внезапно «клюет» вниз, и зритель видит фигурки на фоне абсолютно нового, не поврежденного здания корпорации. Быстро сгущаются сумерки. Фигурки становятся сполохами на фоне корпорации. Внизу появляется надпись: «Они идут».


Конец.