Дорожный роман

Автостопщики обычно говорят: «Наш драйвер от нас никуда не уедет». Настя стояла на этой развилке уже с полчаса, но ее драйвер, видимо, пил кофе в одном из придорожных кафе. По крайней мере, пока ее никто подбирать не спешил.
Впрочем, Настя никуда не торопилась. На трассе торопиться глупо. Она сама знает, когда и куда тебя вывезти. Тем и хороша дорога – каждый раз проживаешь другую жизнь, совершенно не похожую на обычную. Скажи кому в отделе, что менеджер по рекламе с хорошей зарплатой ездит автостопом – пальцем у виска покрутят. Это как наркотик – если уж заболел, то навсегда.
Ты никому ничего не должна. Ветер дует свежий, ботинки почти просохли, и вообще жизнь вполне себе замечательна.
Серебристая иномарка, мчавшаяся на большой скорости, затормозила рядом так внезапно, что Настя вздрогнула от визга тормозов. Она едва успела открыть дверцу, как водитель крикнул «Садись» и рванул с места, едва Настя захлопнула за собой дверцу.
Потом водитель повернулся к ней и спросил хрипло:
- Куда тебе?
Настя ответила.
- Закурю - не возражаешь?
Она кивнула.
- Как тебя зовут? – спросил водитель, разгоняя рукой облако дыма.
- Настя…
- А меня – Володя, - сообщил он, не глядя на нее.
Какое-то время они молчали, но Настя ловила на себе оценивающий его взгляд. Встретившись с ним глазами, улыбнулась – легко и открыто. У Володи был хороший взгляд. Да и сам он хорош. Лет, наверное, тридцать с небольшим, одет дорого и со вкусом, в машине чисто и не пахнет табачным дымом. Но от нее не укрылась его бледность и испарина, бисеринками проступившая на висках. Болен, что ли? Так зачем за руль сел?
Мимо проносились чахлые березы и чуть тронутые осеней желтизной поля. Настя молчала и смотрела в окно.
- Стопом, что ли, едешь? – нарушил тишину Володя.
Она кивнула.
- Что так? Денег не хватает или по приколу?
- По приколу, - улыбнулась Настя. – Люди хорошие и разные попадаются.
- Я тоже ездил, - сказал Володя, раскуривая вторую сигарету. – Давно, правда. Еще пацаном был. Лет уж десять назад.
- Да ты и сейчас не старый, - заметила Настя и засмеялась.
- Тебе сколько? – спросил водитель и снова искоса посмотрел на нее.
- Двадцать пять.
- Замужем, нет?
- Нет.
- И бездетная? – почему-то уточнил Володя. Настя кивнула.
Как-то принято считать, что если к двадцати пяти не обзавелась мужем и потомством, то – неудачница. Иногда Настя тоже так считала. А временами ей просто не хотелось замуж.
Разговор завязался, они трепались ни о чем, даже выяснили, что живут в одном городе. Володя рассказывал анекдоты, но сам почти не улыбался, и то и дело замечала Настя на себе его оценивающий взгляд. В принципе, к таким взглядам она привыкла, но этот не похож был на остальные – не то недоверчивый, не то удивленный, без обычного мужского желания.
А потом Володя глубоко вздохнул и вдруг сказал – словно в омут кинулся:
- Знаешь… Жену я похоронил… три месяца назад…
- Ох ты… - ошарашено пробормотала Настя, не зная, что сказать.
- Авария… В такси ехала. Пять лет вместе прожили. Пацану третий год. Сын, значит. Вовка. Владимир-второй.
- Кошмар какой… - прошептала Настя. Она смотрела на Володю с ужасом и жалостью.
- Ты на нее похожа, - хрипло сказал Володя. – Глаза, волосы… фигура… Я как тебя на дороге увидел – чуть в канаву не съехал. Думал – почудилось…
Он снова помолчал.
- Сын теперь у бабки живет, а я вот… мотаюсь. Жить-то надо на что-то. Он по ночам плачет. А я и рад бы заплакать, да не могу. Натальей ее звали… Таткой… Ташей….
Настя дотронулась до его руки.
- У тебя сын. Тебе жить надо. Ты только не сорвись, ладно?
Что еще она могла ему сказать?
Володя вдруг затормозил – так, что Настя едва не ахнулась лбом об стекло, - и резко повернулся к ней.
- Послушай… Стань моей женой!
- Ч-что? – потрясенно спросила Настя.
- Я же говорю – ты похожа на нее. Как две капли воды. Пацану мать нужна. Я зарабатываю, работать не будешь, я тебя беречь буду, только вырасти мне сына. Настя… У меня никого, кроме Вовки, не осталось. А он мать по ночам зовет. Он еще маленький, он тебя полюбит.
- Володя… - прошептала она. – Что ты говоришь. Ты же меня не знаешь совсем…
Какое-то время они смотрели друг на друга. Тишина стыла в воздухе.
Потом Володя отвернулся, снова завел мотор.
- Прости.
Они ехали молча, и Настя все сильнее и сильнее ощущала жалость к нему, глядя то на седые прядки в волосах, то на худую шею, выглядывавшую из воротника рубашки, то на фотографию маленького мальчика, прикрепленную сверху к лобовому стеклу.
Замелькали вдоль дороги домики пригорода, потянулись окраинные улицы.
- Куда тебе? – глухо спросил Володя.
- К вокзалу вообще-то. Если по пути…
Подъехав к уродливому зданию автовокзала, Володя остановился. Глянул на нее.
- Настя. Вот, возьми, - вытащил из кармана блокнот, начеркал несколько слов на листе, выдрал. – Это мой телефон и адрес. Если вдруг… звони. Удачи тебе.
Вскинув на плечо рюкзачок, Настя шагала по улице. Неясное чувство вины грызло ее, хотя – отчего бы?
Вернувшись через неделю домой, она первым делом подсела к телефону. Развернула измятый листочек, вырванный из блокнота, набрала семь цифр. Подумала, что, наверное, нужно будет купить бананов – для незнакомого пацана по имени Вовка.

23.04.2007.