Горечь мёда

Весна! Солнышко, цветы, девушки… По еще не отмытому молоденькими дождями асфальту переступают стройные ножки, цокают каблучки полусапожек, ботиков и даже воздушных летних туфелек. В туфельках – это те, кто посмелее, кому не терпится продолжения сказки про Золушку.

Чего греха таить: мы, мужики, начинаем «любоваться» снизу вверх. Оно, конечно, грех, но не очень. Потому что наши лапочки – самые красивые изо всех! А каково разнообразие, окрас? Южанки, к примеру, – самая что ни на есть гремучая смесь! Тут тебе и казацкая разудалая кровь, и Кавказ горячий, и древние греки… И даже Тур Хейердал с его новейшей теорией зарождения цивилизации: Танаис – «не открытый пуп Земли» (последнее – от Высоцкого). Северянки – то особая стать и краса! А еще – доброта и верность… Ну а сибирячки – это… ах! Тонкая, звонкая душа, внутренняя сила, сдобренная упрямством. Дар любви и понимания природы. Вот так:

Фатою белоснежной
снежинок хоровод
кружит и вьется нежно,
морозный воздух пьет.

Снега, снега повсюду,
куда хватает глаз;
мороз звенит посудой
из льдинок-на-заказ,

а по мохнатым лапам,
тревожа сонный лес,
снегирь багровым крапом
спускается с небес...


Красиво о Сибири, о зимней тайге? Но вернемся в март. На дворе еще холодно и пахнет талым снегом, но уже наливаются густой синевой небеса, и чудится, что оттуда, сверху – из бездонной глубины вначале чуть слышно, потом явственнее и громче звучит новорожденный серебристо-прозрачный колокольный звон. Внимая зову, вот-вот заплачут березы, а потом нальются и лопнут почки, плеснут зеленью травы, а по ним ярко-желтыми конопушками побегут одуванчики. Вслед за душистыми луговыми первоцветами зацветут деревья, кустарники, травы. И будет медосбор, и будет первый мед:

И каждый год
весною просыпаться,
ждать пчел,
что дарят ранний мёд.

Мёд иногда горчит – это, если он каштановый или табачный. Или ивовый. Благородное горчение лишь тонко оттеняет аромат, прелесть элитных сортов.
А бывает мёд горек до неприличия? Да, если он плохого качества, и при этом неправильно хранился. И еще, если в бочку с медом запустить ложку дегтя. Или больше, чем ложку… Горечью может отдавать и весна, и осень, и всё-всё вокруг. Но горше всего – это когда мы, мужчины, не можем уберечь и защитить своих женщин. И не только своих.

…И был Черный месяц Черного года. Октябрь 2002. Пролегла через Москву полоса кошмара: «Норд Ост» в центре, на Дубровке. Захват заложников. Хлесткая пощечина сразу всем, и многие сотни отдельных трагедий. В какой степени это заслуженно – судить не сейчас и не нам. У каждого поколения свой «крест»: кому чума, кому большие войны. А нам – такое вот. Но от понимания совсем не легче.

И было действо. Кадры хроники, и ощущение дикой усталости от ожидания. И была развязка…
Впился занозою в память мою сюжет, отснятый сразу после штурма. Картинка, от которой мороз по коже: бледные руки, тонкие девичьи пальцы. Они только что были живые, а теперь – мертвые, бескровные.

Эти руки, пальцы – были сотворены Создателем, чтобы ерошить кудри и ласкать, перебирать бусы и готовить вкусную еду, гладить теплую головку ребенка и сцеживать молоко… Те же руки противоестественно и судорожно сжимают гашетку – кнопку от смерти. Кончины скорой и страшной – для нас. Но и для себя тоже. Смерти для своих еще не рожденных детей, и для своих родителей. Ведь, когда умирает часть тебя, половина твоего сердца, – это может понять только тот, кто терял детей… От тех страшных кнопок ползут хищными змейками электрические проводочки. Тянутся они к уродливым вместилищам взрывчатки и убойной шрапнели – стальных шариков, болтов, предназначенных рвать живую плоть… Бомбы эти примотаны намертво на животе у женщин: хищная смерть угнездилась там, где по всем законам божьим должна закипать жизнь.

И был штурм. Террористок-смертниц уничтожали в первую очередь, быстро и безжалостно – чтобы спасти других.

Бог или Аллах им судья – тем арабским, чеченским и прочим мужчинам, кто это всё придумал, уродовал женскую психику и посылал на смерть. Бог судья и тем, кто довел до этой войны, наживался на ней. Это тоже были мужчины, и даже не чеченцы. Бог судья также продажным гаишникам и равнодушным обывателям.

А те девчата? В конечном счете, они, как могли, «сражались за Родину» – родину своих предков. И одно это уже достойно немалого уважения. Благо, есть с чем и с кем сравнить. Вокруг немеряно «сынов отечества», которые, отбросив старомодные понятия, безопасно и с комфортом разлетаются вольными кукушками прочь от родных пенат к чужим гнездам. Туда, где больше платят, лучше лечат, престижно учат. Где не бьют морду, берегут нервы и кишечник. А при случае, готовы продать всё и вся.

Бог судья им всем. Но Бог Богом, а мужики? Сволочи мы, однако.

А на дворе весна, несмотря ни на что. Снова поют птицы и коты, цокают каблучки по неумытому асфальту, который ждет теплых ливней.

Мы же, мужчины привычно ждем уюта, еды, чистых сорочек, непременной женской ласки, любви. И чтобы при случае было кого оторвать от стиральной машины и выставить эдакой «зоей космодемьянской» на передний край житейских неурядиц (если не хуже!),  прикрыв любимым телом от невзгод и опасностей собственную не менее любимую … ага, спину (чтобы было чем в кресле сидеть).

Ждем, как само собой разумеющегося?