отчет о фестивале РокОтбалтики в Краснодаре

С чего все начиналось.

(«Я помню как все начиналось,
Все было впервые и вновь»)

Мое первое, более или менее осмысленное, знакомство с отечественным роком случилось, когда в гости приехала троюродная сестра, с которой мы практически одногодки. Сестра увлекалась роком, в основном его тяжелыми течениями, и будучи человеком чрезвычайно общительным, пыталась увлечь этим же и меня, да и не только меня по большому счету. В то время я впервые услышала названия таких групп как Nirvana, Ramstain, Ария, Алиса и т.п. Я училась в 11 классе (насколько сейчас помню, впрочем, я могу и ошибаться), меломаном не была, слышала то, что слушали другие, а именно родители, старшая родная сестра, некоторые одноклассники, то что на радио крутили (в основном я слушала РадиоРокс) и о вышеперечисленных группах ничего не знала. Троюродная сестра заявила, что отныне займется моим воспитанием и стала крутить на моем компьютере привезенные с собою диски. О Nirvanе, честно говоря, помню только то, что обложка одного альбома понравилась – на ней был изображен ангел без кожи. Когда я от сестры узнала перевод нескольких песен Ramstain, то наотрез отказалась такое слушать. Впечатлений об Алисе не помню, что касается Арии, то вот на ней сестра была зациклена больше. В тот год они давали последний тур в старом составе и приезжали в Анапу. Сестра, конечно, захотела пойти на концерт, уговаривала меня, но я отказалась, а потом и вовсе заболела, так что в любом случае не смогла бы идти. Это, пожалуй, было знамением свыше, потому как в то время я была не готова к таким зрелищам. Альбомы Арии сестра слушала чаще остальных. Мне, помнится, тогда понравился Беспечный ангел, остальные композиции особых эмоций не вызвали, но почему-то в памяти все же остались. Еще помню как на пляже, в караоке, сестра пела Жанну (песня мне понравилась, но в исполнении сестры, без оглушившей меня обработки в оригинале) и Я хочу быть с тобой (вот эта композиция меня потрясла буквально). Плюс ко всему моя неугомонная родственница напевала мне Воля и разум, НотрДам, гремевший тогда из всех динамиков и пр. Очень впечатлила рок-опера Юнона и Авось (мы слушали запись на диске). Слушали ДДТ и я даже пару песен узнала, которые крутили по радио, которые мне нравились, но я не знала кто их исполняет. Иногда спорили, и причиной спора становилась музыка – сестра доказывала, что рок лучше попсы, а я держалась в оппозиции. Я, честно говоря, человек довольно упертый, а потому осталась при своем мнении.
 Когда начала учиться в университете, узнала и о других рок-группах, потому как среди однокурсников нашлись человек пять, слушающих рок. К тому времени я была знакома по-наслышке с Королем и Шутом, а именно мне пересказывали как-то их песни вместо страшных сказок. Поскольку я любитель мистики и всякой чертовщины вообще и страшных сказок в частности, то тексты песен мне понравились, особенно Ели мясо мужики и Ведьма и осел. От одногруппников я узнала о Кукрыниксах, Ю-Питере и, главное, о Нашем Радио, которому суждено было стать, как принято говорить, отправной точкой моего нового пристрастия. Все, кто слушал рок, слушали Наше Радио и постоянно о нем говорили. В конце концов я сама стала из чистого любопытства слушать Наше. Сначала по-немногу – новая для меня музыка действовала на психику угнетающе, мне от нее грустно становилось. Параллельно с этим я брала диски у друзей – мне интересно было послушать то, о чем они говорили. Я слушала Кукры (вот их песни, по крайней мере многие из них, до сих пор у меня ассоциируются с оптимизмом, романтикой или светлой грустью), Короля и Шута, Арию. На третьем курсе случилось проходить практику в детском лагере в качестве вожатого. Работали всей группой в одном корпусе, в одном крыле, так что было весело. Эта практика, тем более что я никогда раньше не бывала в детском лагере, стала одним из самых больших и значимых приключений в моей жизни. В лагере я многое поняла, на многих людей посмотрела другими глазами. Именно в лагере у меня появилась любимая подруга и любимая музыка. Я постоянно слушала Наше Радио, причем песни стали нести для меня уже совсем другой оттенок (может привыкла просто к новому звучанию). В моменты отчаяния они стали спасительным кругом, в моменты счастья были созвучны моей радости, утром будили, на ночных дежурствах не давали заснуть. На дежурствах же я знакомилась с творчеством Наутилуса, Ю-Питера, Кино. В лагере я впервые надела бандану, черную футболку, накрасила черным ногти, надела ошейник с шипами. С тех пор и по сегодняшнее время я продолжаю знакомиться с нашими песнями, с отечественным роком (не люблю западные группы из-за языкового барьера) с идеологией рокеров. Нашего Радио теперь нет в Анапе, но остались диски, Интернет, книги, журналы, друзья, концерты и мечта, или, если хотите, вера – одна на всех, у кого под черной майкой бьется не успевшее зачерстветь сердце (извините за пафосJ).
 
«РокОт Балтики» в Краснодаре.
Пролог.

Любопытно, что прочитав на афише о фестивале, никто из нашей маленькой компании в три человека не воспринял идею поехать на него всерьез. Было сказано что-то вроде «поедем?», «да без палево!», но несмотря на это поездка в самом деле состоялась, и мало того, стала одним из главных приключений лета и лично для меня первым серьезным рок-фестивалем в жизни, на котором я своими глазами увидела тех, кого и о ком раньше только слышала. Дело в том, что я – всего лишь новичок и до сего знаменательного фестиваля бывала только на выступлениях местных, а именно анапских, ибо живу я в Анапе, молодых коллективов. Лично мне было безумно интересно увидеть тех, чьи песни я слушала по радио и на дисках, окунуться в атмосферу рок-фестиваля, да и просто вся эта затея казалась мне авантюрой.

Коротко о фестивале.

Дата проведения - 9 июня 2007 года;
Статус – трансроссийский рок-фестиваль «РокОт Балтики»;
Спонсор – пиво «Балтика №3»;
Местом проведения стала одна из концертных площадок города - парк «Солнечный остров», при этом вход был бесплатным.

Хедлайнеры фестиваля (г.Краснодар).

«Сплин». Группа основана 27 мая 1994 года. Название позаимствовано из стихотворения Саши Черного «Как молью изъеден я сплином…». Уже более десяти лет является одной из популярнейших рок-групп страны.
«Кукрыниксы». 28 мая 1997 года принято считать условной датой образования группы. В этот день прошел первый концерт группы в Санкт-Петербурге.
«Алиса» - группа, которая на протяжении всей своей карьеры на рок-сцене была шумной, яркой, а порой и несколько противоречивой звездой.

Герои повети (некоторые имена,
по просьбе самих героев, заменены).

Полина – 5й курс физико-математического факультета; удивительное сочетание глубокомыслия с легкомыслием; своим кумиром считает Юрия (Георгия) Каспаряна;
Медина – курс факультета педагогики и психологии; преданный фанат группы Король и Шут; на высоком уровне владеет искусством выражения мыслей посредством нелитературного языка;
Татьяна (автор)– 5й курс физико-математического факультета; новичок в рок-движении; отличается умением «попадать» в интересные обстоятельства; автор статьи.

Непосредственно повесть.

Поездка из Анапы (наше общее место жительства) в Краснодар, на общественном транспорте, занимает около трех часов. По прибытии в Краснодар мы зашли на железнодорожный вокзал, который располагался с автобусной станцией на одной площади, и оставили рюкзаки в камере хранения, взяв с собой только самый необходимый минимум вещей. Посовещавшись, купили билеты на обратную дорогу предварительно. Последний автобус шел в Анапу в 10 часов вечера и тем самым, чтобы успеть на него, нам приходилось несколько сократить время своего пребывания на фестивале. Но ничего другого не оставалось, так как Медине и Полине на следующее утро необходимо было отправляться на работу, а бессонная ночь на вокзале грозила невеселыми последствиями.
К слову сказать, мы не знали как нам добраться до «Солнечного острова», где должно было состояться знаменательное действо. Опрос общественности выявил интересную особенность местных жителей – никто не знал таких достопримечательностей в своем городе, и как до них доехать. Мы поехали на одном троллейбусе, но вовремя выяснили, что едем все же, не в ту сторону, вышли и, посоветовавшись на остановке с пожилыми жительницами Краснодара, приняли решение ехать на другом – он должен был доставить нас к месту назначения. Кстати говоря, чтобы попасть на остановку, пришлось переходить дорогу, и перешли мы ее, конечно, в неположенном месте, не совсем удачно, и как оказалось, напротив отделения милиции…чем сразу привлекли внимание собравшихся на остановке пассажиров.
       Интересное сочетание цифр пришлось нам наблюдать по пути к Острову. Мало того, что в камере хранения нам выдали номерок с цифрой «13», так дорогу нам пересекли практически одна за другой две машины с номером «666». Плюс ко всему на остановке одна из женщин разлила уксус, что вызвало у нас ассоциацию с эпизодом в романе «Мастер и Маргарита», в котором Аннушка разлила масло. Вообщем, фестиваль обещал быть на редкость интересным.
Несмотря на заверения кондукторши в том, что дорога до Острова не займет и 20-ти минут, мы ползли все 40-к. Сначала ехали довольно быстро, даже «с ветерком», а потом начался какой-то особо загруженный участок дороги и мы стали ехать практически «шагом», с остановками через каждый метр. Было неимоверно душно, пот струился градом. Вместе с нами ехали трое парней, как выяснилось, тоже на фестиваль и судя по всему, тоже не местные, ибо они также как и мы не знали дороги.
Наконец мучения закончились и мы буквально вывалились из душного троллейбуса на воздух. «Остров» действительно оказался самым настоящим островом, притом находился рядом с остановкой. Наша маленькая делегация из трех человек прошла по мосту и спустилась к маленькой площадке, на которой располагалась небольшая сцена на коей копошились люди, стоял динамик и звучала музыка. Я, помнится, в первую минуту, разочарованно подумала «и это все?», считая что это и есть та самая сцена. За площадкой, в бесконечность, уходила ровная, как стрела, аллея, утопающая в растительности. По этой аллее мы и пошли. По ее обеим сторонам стояли скамейки, справа размещались аттракционы, такие как пинтбол, теннисный корт и пр., кафе, туалет; слева, параллельно центральной алее на расстоянии метров семи шла тропинка и также стояли скамейки. И везде было полно народу, преимущественно неформалов. Я восхищенно, но не без некоторой опаски, рассматривала собравшихся на фестиваль – кто как одет, кто как время проводит.
Мы прогулялись до конца аллеи, повернули назад, и где-то на середине пути свернули в сторону лунапарка, откуда доносилась знакомая музыка. Всюду гуляли молодые люди, некоторые из которых выглядели даже на фоне себе подобных слишком необычно. Например две девушки, облаченные несмотря на жаркую погоду, в кожаные платья спускающиеся до самых щиколоток, с черной помадой на губах и с черными длинными волосами.
Пройдя через лунапарк мы вышли к большой забетонированной площадке, по другую сторону которой располагалась собранная сцена. Сцена была большой, предусмотрительно украшенной натянутыми тентами с лототипом фестиваля и, конечно, рекламой спонсора. По бокам сцены крепились на своих распорках две машины с подъемными кранами – они держали метрах в пяти над землей внушительного размера акустические колонки. Справа от сцены раскинулся шатер с надписью «Балтика №3», слева шла как бы лесополоса. Площадь была огорожена и прохода не было. Мы трое, вместе с другими неформалами толклись на небольшом участочке прямо напротив сцены, за железными ограждениями. Нас и репетировавших на сцене людей разделяла площадь, так что лиц было не разобрать и не понять, кто разыгрывается. Наша компания взобралась на небольшой бугорок, отгороженный с двух сторон сточной канавой. С этого бугорка я и обозревала окрестности. Многие собравшиеся на фестиваль устраивались прямо на земле, в полукруг, общались; другие прохаживались, третьи просто тупо стояли. Большинство либо пили пиво, либо уже были подвыпившими и, конечно, всюду, особенно в канаве, валялись пивные бутылки. Кто был в коже, кто в футболках, кто в банданах, цепях, были и с ирокезом, были и просто раздетые по пояс. Честно сказать от такого калейдоскопа мне стало не по себе. Будучи по природе человеком осторожным и недоверчивым я уже с опаской смотрела на молодых людей столь агрессивного внешнего вида, которых, к тому же, становилось все больше и больше. У меня возникла ассоциация со сборищем вурдалаков и я в любой момент ожидала какой-нибудь подставы. Я даже предложила девчонкам пойти еще погулять, тем более что время было, но те отказались, высказав твердую решимость пройти в числе первых и занять лучшие места рядом со сценой. Спорить было бесполезно. Плюс ко всему я забыла сотовый телефон дома, тем самым привязав себя к подругам. А людей уже собралось столько, что все они едва ли могли уместиться на маленькой полянке за ограждениями. Все стояли вплотную друг к другу, громко разговаривали, смеялись, а на площади впереди сцены выстроились по шеренгам менты – много ментов, человек 300, если не больше, настоящий отряд. Им давали какие-то указания, а неформалы с издевками следили за маневрами блюстителей порядка. Где-то левее от нас, в толпе, стали скандировать, правее от нас стали горланить песни, преимущественно Короля и Шута и Сплина. Орали, в основном, мужики, женские голоса тонули. Но мужики орали так дружно, практически попадая в ноты, что даже мне захотелось присоединиться. Наша троица перебралась с бугорка на маленький свободный участочек по другую сторону канавы, ближе к ограждению. Места было мало и у меня ноги то и дело соскальзывали - я чуть не скатилась в грузную воду. Мы с Полиной вцепились за руки впереди стоящей Медины, дабы напирающая со всех сторон масса людей не развела нас по сторонам. Медина сказала – если что, встречаемся в 9 часов вечера на остановке, на которую прибыли.
Менты приблизились к оградам и все поняли – сейчас начнут запускать. Пацаны предупреждали своих девчонок, чтобы те, как только окажутся на площадке, со всех ног, не оглядываясь, бежали к сцене. Тоже сказали мне и подруги. Я понятия не имела как вообще запускают на такие фестивали и выяснять было поздно и отступать тоже – меня сдавили со всех сторон. Я связала на два узла висящую у меня на талии спортивную куртку, хотела еще снять на всякий случай браслет с руки, но не смогла уже дотянуться до него… Я буквально висела на потных, пахнущих пивом соседях, все еще держась позади Медины, а толпа сзади напирала все сильней и не было никакой возможности противостоять ей. Нас вынесло практически к самому ограждению. Теперь между мной и железными поручнями стояли только парень и девушка, которую тот прикрывал собой, упираясь из-за всех сил руками в ограждение, и стараясь оставить для хрупкой спутницы побольше места. По ту строну я видела с каким трудом удавалось ментам сдерживать натиск беснующейся толпы. Красные, потные и злые они, матерясь, противостояли напору. А толпа с тыла, я чувствовала это всеми костями и внутренностями, давила наплывами. Кто-то позади задиристо орал «напирай!» и масса напирала на впередистоящих, желая нашими телами проломить себе дорогу. А нас просто расплющивало об ограду – мы оказались зажатыми между двух смыкающихся стен. Вися друг на друге, топчась по ногам, дыша в затылок, в ухо, куда придется, мы, тем не менее, медленно но все же продвигались вдоль ограждений к тому месту где пропускали на площадь. Теперь Полина была впереди, за ней Медина и последней я.
Прибежал какой-то главный мент, начал орать на толпу, когда мы трое уже добрались до пропускного пункта. Там был узенький коридорчик, в котором стояли несколько ментов живым заслоном и, оказалось, что пропускают медленно из-за того, что каждого на входе обыскивают. Живой заслон впускает одного человека, если это парень, то ведут обыскивать налево, если женщина, то направо и обыскивает женщина-милиционер. Полина прорвалась первой, исчезнув за заслоном, за ней начала ломиться Медина, тоже вскоре пропавшая из виду, и только меня оттеснили в сторону и я застряла рядом с одним из ментов, при этом из последних сил старалась не быть раздавленной по нему. Наконец ему, видимо, надоело на меня смотреть и он помог мне пройти. Едва стоило выбраться из толпы, как меня отвела немного в сторону женщина в милицейской форме и начала ощупывать. Никаких сумок со мной не было, шипов тоже, зато в кармане связанной на талии куртки лежала расческа. Ее то она и заставила вытаскивать. Как назло куртка запуталась, усилия распутать ее пропали впустую и пришлось возиться с крепко завязанным двойным узлом. Удостоверившись, что в кармане у меня действительно лежала расческа, женщина отпустила меня восвояси. Вздохнув, наконец, свободно, я присоединилась к ждавшим меня недалеко подругам. Они снимали на телефон как толпа предпринимала очередную попытку проломить ограждения и как им это чуть было не удалось.
Мы побежали к сцене, около которой стояли немногочисленные прошедшие. Заняли место у самого ограждения, метрах в пяти от сцены. Вернее Полина стояла, опираясь о поручни, а мы с Мединой стояли сразу за ней. Первыми выступали две местные краснодарские группы. В ходе фестиваля зрителям предлагалось выбрать лучшую из них и победитель приглашался участвовать в Нашествии 2007. Честно говоря я не запомнила названия этих групп. Первая начала играть еще до того как на площадку зашла вся публика. Музыка была довольно заводной, с участием духовых инструментов, а солист мне, почему-то, напомнил Горшка – то ли ирокезом (кстати, весьма недурным), то ли некоторыми манерами, то ли мне к тому моменту уже начинало становиться плохо… Солнце, начавшее понемногу клониться к закату, повисло прямо над сценой и нещадно слепило. Болели уставшие ноги, пот лил градом – мне уже становилось не до музыки.
Рядом стояла девушка-истеричка, которая так материлась на ментов, отобравших у нее при обыске вещи, что могла бы составить конкуренцию и Медине. Она то и дело кричала кому-то «куда прешь?!», «осторожней с локтями», хотя сама при этом прыгала и махала руками без сострадания к окружающим. Меня постоянно толкали или били локтями по плечам, но мне было все равно – на голодный желудок промотавшись по городу, простояв в давке на пекле и вот стоя теперь в беснующейся толпе опять-таки под палящими лучами солнца – я чувствовала как к горлу подошел комок, голова гудела и что с каждой минутой мне все труднее становилось оставаться на ногах. Я бесцеремонно повисла на плечах Медины, отвернувшись от слепящего солнца.
Девушка-истеричка вместе с подругой сидела прямо на асфальте, в ногах у окружающих. Обе они курили и стирали салфетками пот со лба. Рядом с Полиной стояла молодая женщина, тоже с подругой и … с маленькой девочкой лет пяти. Как можно было на такое мероприятие привести с собой маленького ребенка я до сих пор не понимаю. Как рассказала мне позже Полина, когда толпа пришла в еще большее оживление, дядя пограничник взял ребенка к себе за ограждение – от греха подальше.
В глазах у меня начало все понемногу плыть. Уходить, конечно, от сцены не особо хотелось, особенно учитывая, что телефона связаться с подругами у меня не было, но тем не менее мне жизненно необходимой стала тень и возможность посидеть. Я чувствовала – если еще немного постою, то просто потеряю сознание. Сказав Медине, что отойду, я на автопилоте стала пробираться сквозь толпу к лесополосе, под тень деревьев. Никаких преград не возникло – меня выпустили. На пригорке среди деревьев сидела молодежь. Я хотела было плюхнуться прямо им под ноги, как в последний момент заметила единственное свободное место. Как потом оказалось, сидевший там человек просто ненадолго отлучился, но когда я садилась, мне никто ничего не сказал, да я и не спрашивала.
Сидеть где придется, было вполне естественным среди собравшихся на фестивале, и меня это очень даже устаивало. На поясе у меня все еще была спортивная куртка (а куда ей, собственно, деться?), потому я на ней и сидела в живительной прохладе, обхватив руками колени, уткнувшись в них носом и закрыв глаза. Стало гораздо лучше, но голова продолжала гудеть.
 А выступала уже вторая краснодарская группа. Музыка гремела, солист отчаянно брал верхние ноты, я же сидела и гадала на каком языке он поет. На русский вроде не похоже, скорее всего английский.
Человек, чье место я заняла, вернулся, посмотрел на меня и сел в ногах, ближе к своей приятельнице, около которой я расположилась. Мне стало даже как-то неудобно. Воспользовавшись моментом, я пересела чуть выше, облокотившись спиной о ствол дерева.
 Не имея практики общения с подобной тусовкой и находясь под влиянием стереотипа, я ожидала от окружающих самого худшего, но на меня никто не обращал внимания и никоим образом не выказывал своего неприятия. Скорее всего правду говорят, что чем больше людей, тем меньше обращают на тебя внимания. За пригорком шла грунтовая дорожка, на которой курили, и по которой обходили толпу на площади. Мимо меня частенько проходили взад-вперед, кто на дорожку, кто с нее на площадь, но никто не задел и тем более не наступил на ногу. Что уж говорить об обычных концертах на городских площадях, где частенько находится какая-нибудь нервная тетенька, которая скажет «осторожней, девушка, вы мне мешаете» или может пристать изрядно подвыпивший мужчинка или не изрядно, или вас просто затолкают и не выпустят.
Я сидела и с тоской смотрела на площадь, по которой слонялись неформалы и думала «какого черта я сюда притащилась? Музыка грохочет, меня до сих пор еще немного подташнивает». Из трех хедлайнеров, единственной группой которая мне нравилась, была Кукрыниксы. И я не без основания полагала, что по злой иронии судьбы именно Кукрыниксы будут завершать фестиваль, и именно их я не послушаю, потому как нам придется уходить, дабы не опоздать на автобус. На пригорке царило спокойствие – все сидели, общались. Но как только на сцене появился ведущий, мужчинка с пивным животиком, ознаменовав своим появлением смену музыкантов, все оживились и подскочили со своих мест. В их числе была и я. Надо ли говорить о моей радости? Народу все еще было не особенно много и с пригорка я видела всю сцену, тем более что и находилась я от нее не так уж и далеко. Приготовления с настройкой аппаратуры затянулись. Музыканты суетились, публика волновалась, а я старалась узнать среди снующих на сцене артистов Горшенева. До тех пор я никогда не видела ни одного из участников группы, за исключением их лидера. Наконец, аппаратура была настроена и показался Горшенев-младший, которого ведущий окрестил Горченевым. С первыми нотами знакомых песен все мои переживания по поводу «чего мне дома не сиделось» улетучились вместе с головной болью и остатками тошноты. Все просто рукой сняло, как по волшебству. Я так была счастлива слышать знакомые песни, смотреть на группу, слышать живую музыку, с которой ничто не сравнится – ни самые навороченные колонки, ни самые лицензионные диски с наилучшим качеством! Я полагаю для того, чтобы составить не предвзятое мнение о какой-либо группе, надо побывать на их концерте. Только на концерте есть возможность видеть, слышать и чувствовать группу.
За исключением одной- двух, все песни были мне знакомы и я, не сдерживая больше эмоции, начала подпевать. Вот в такие моменты, пожалуй, и начинаешь чувствовать единство – когда много людей, таких же как ты, испытывают те же, что и ты, чувства, поют в едином порыве… В те минуты я почувствовала себя словно дома, каждое лицо казалось мне родным, каждый аккорд был знаком. Неформалы оказались такими же как я людьми, а не сборищем вурдалаков.
На пригорке, очевидно, собрались самые спокойные представители публики, в отличии от собравшихся на площади (а их с каждой минутой становилось все больше), здесь никто не прыгал, не устраивал потасовок. Некоторые, как и я пели, некоторые оборачивались на нас, другим все было параллельно.
Кукрыниксы отыграли свою программу отлично. На сцене опять появился мужчинка – ведущий и объявил победившую местную группу, отправляющуюся играть на Нашествии. К слову сказать, во время концерта среди публики ходили девушки и собирали голоса, а победителем оказалась первая группа, с духовыми инструментами. Горшенев вручил им гитару, их поприветствовали и отпустили восвояси.
На то время площадь уже была забита людьми до самого пропускного пункта, где нас обыскивали. Зря перед фестивалем я пеклась насчет того, как одеться, ибо собравшиеся люди были кто в чем. Некоторые были одеты по-простому, некоторые так, словно мимо проходили на концерт Баскова, были и экзотично одетые, и неформалы пришедшие с девушками далекими от происходящего и мужчины в возрасте и даже девушки в розовых костюмчиках, но они все составляли лишь часть, а в большинстве пришли люди с соответствующей атрибутикой.
 Вторыми выступали Сплин. Кстати, порядок выступления групп сложился для меня как нельзя более удачно, прямо по рейтингу «от любимого к незнакомому», наименее знакомой оставалась Алиса.
Ведущий, насколько мог, старался заполнить паузу между группами, настраивающими инструменты, а толпа начинала негодовать. Парни стали сажать девушек на шею, чем значительно осложнили мне обзор и когда группа, наконец, начала программу, мне было гораздо труднее что – либо рассмотреть. Народ дружно подпевал и временами казалось, что Александру Васильеву можно и вовсе просто играть на гитаре, а публика все споет сама.
Наступал вечер, злополучное солнце куда-то провалилось и мне пора было задуматься над тем, каким же образом встретиться с подругами, ведь телефон я благополучно оставила дома, а попытки рассмотреть девчонок в толпе, естественно, ни к чему не привели. В сущности передо мной была дилемма – идти к остановке, на которой Медина назначила пункт встречи или ждать, не найдут ли они меня сами. В раздумьях я снова села возле дерева и стала определять по часам рядом стоящих людей который час. Выходило, что еще довольно рано и можно задержаться на Алису. Тогда я стала высматривать, где именно выходят с площадки и решила, что это или там, где нас запускали, или чуть дальше шатра с пивом. Я даже успела прикинуть, а не поехать ли мне самой до автовокзала, но смысла в том не было, так как и билеты и номерок были у Полины. Прежде чем идти к остановке я решила на всякий случай (чем черт не шутит) попробовать вернуться как можно ближе к сцене и высмотреть девчонок. Делать подобную вылазку, по моим расчетам, следовало в перерыве между выступлениями, когда публика более спокойная. К слову о публике, нас на пригорке стало заметно больше, так что я уже сидела в ногах рядом стоящих. Да и большей частью молчавший до сих пор пригорок стал дружно петь вместе с активной публикой площадки (сама площадка возле сцены была разбита на две части каким-то помостом с музыкальной аппаратурой), и особенно активной правой ее частью. Я, продолжая сидеть, ибо рассмотреть что-либо из происходящего на сцене уже не представлялось возможным, тоже стала напевать знакомые слова, сама удивляясь тому, что как оказалось я знаю куда больше песен Сплина, чем полагала до этого (песни я знала, но не знала кто их исполняет). И вот Сплин отыграл свою программу, музыканты стали сворачиваться, на сцену снова вышел массовик-затейник, а я поняла, что пора действовать. Я встала и не спеша начала продвигаться сквозь толпу. Некоторое время у меня получалось довольно успешно, пока я не напоролась на живую сплошную стену. Люди стояли так плотно один к другому, что протиснуться не было шанса, а просить на каждом шагу посторониться у меня не возникло желания. Я постояла немного, пока не заметила как со стороны сцены люди «паровозиком», друг за другом, пробиваются сквозь толпу к выходу. Тогда я стала ловить такие паровозики и, пользуясь тем, что им уступали дорогу, успевала прошмыгнуть вперед, пока не смыкался плотный людской строй. Такие паровозики возникали то тут, то там, и до них еще нужно было вовремя добраться, так что мое продвижение вперед затягивалось. А люди скандировали, вызывая Кинчева. Кто-то послал куда подальше массовика-затейника, он ответил что-то вроде «вас туда же» и мне даже стало его жаль – кто отвел ему позорную роль заполнять паузы между выступлениями и принимать на себя все негодование публики. Плюс ко всему он, очевидно, был немного далек от рок-групп, так что ему было еще сложнее. Обстановка накалялась и я начинала бояться как бы мне вовремя вернуться на пригорок, до того, как начнет выступать Алиса и публика «взорвется». Получасом раньше я была свидетелем того, как внезапно собравшиеся кинулись, будто тараканы, в рассыпную, а на освободившейся площадке несколько парней стали бить одного, пока их не разняли и побитый не поднялся и не ушел восвояси. Вспомнив это, я еще больше засобиралась обратно на пригорок. Пристроившись к одному из паровозиков я без труда выбралась с площади на ставший родным пригорок, правда заполненный уже до отказа людьми.
Начиная нервничать, я спросила у рядом стоящей девушки который час, после чего подождала минут пятнадцать (Алиса все еще настраивала аппаратуру) и попросила у той же девушки телефон, написать смс. Я написала сообщение Полине (номера подруг, к счастью, я помнила наизусть) в котором сообщила, что в девять буду ждать на остановке. Тогда я не знала, что Полина так и не получила мое смс, потому как ее телефон разрядился. Успокоенная, я стала смотреть за начинающимся выступлением Алисы. Хоть я и не следила за творчеством этой группы, но Кинчев, ведь, фигура почти что легендарная и несмотря на то, что я видела его раньше по телевидению, хотела посмотреть на него, как принято говорить, «в живую». Посмотреть и выбираться к остановке. Следует сказать, что выступление Алисы было настоящим шоу – я отчетливо запомнила на фоне темнеющего неба освещенную темно-красным светом сцену, клубы дыма и высокую стройную фигуру Кинчева. Я подумала «ладно, одну песню послушаю и иду», затем «две песни и на выход» и оказалось, Алиса меня, в некотором смысле, спасла, ибо только закончилась вторая песня, как я ни с того ни с сего перевела взгляд со сцены в площадь, и заметила прямо перед собой, в пяти шагах, Медину! А ведь уйди я на десять минут раньше, и мы бы еще долго не встретились… Вместе с Мединой мы спустились на дорожку за пригорком, где Медина созвонилась с Полиной (Полина воспользовалась чужим телефоном) и договорилась встретиться на выходе. А концерт продолжался и мне стало жаль уходить, хотелось остаться и досмотреть до конца, но билеты на обратную дорогу были куплены. Мы двинулись к выходу, располагающемуся за шатром с пивом, а по дороге Медина сбивчиво рассказывала мне как пошла после выступления Кукрыниксов фотографироваться с Горшеневым. Воспользовавшись тем, что один из ментов отвлекся, Медине удалось – таки проскользнуть через ограждение к машине, в которой сидели члены группы. Она заглянула внутрь и попросила сфоткаться. Все участники коллектива вышли по такому случаю из машины, но тут сзади на Медину налетели два спохватившихся мента, заломили ей за спину руки и волоком потащили в сторону. Горшенев пытался остановить их, но они остановили его и «учтиво» попросили не мешать. Два здоровенных мента тащили Медину к машине, куда сажали всех неадекватных индивидов, притом ноги ее не доставали до земли. Она же по дороге пыталась объяснить им, что не пьяна, не обколота и только хотела сфотографироваться. В итоге менты все же отпустили ее, посоветовав в следующий раз, чем идти на фестиваль, лучше сходить с парнем в кино. Все это Медина рассказывала в свойственной ей разговорной манере, возмущаясь бесцеремонным поведением ментов, накинувшихся на нее как на здорового мужика-террориста. Я же, потрясенная историей, шутливо заметила, что теперь у нее есть нечто большее чем просто фотография – за нее заступался сам Горшенев.
Площадь мы покидали под гремящего «Изгоя», и в последний раз подняв глаза на сцену, я увидела на ней стоящего в дымке, с воздетыми к небу руками, Кинчева.
Как мы встретились на выходе с Полиной, как добирались до вокзала на такси, потому что троллейбусы уже не ходили, а маршрутки долго не было, как потеряли билеты на автобус, как носились между автовокзалом и железнодорожным вокзалом в поисках пропажи, как какой-то мужчина случайно подобрал оброненные билеты и вернул их уже стоящей у автобуса контролерше – это уже несколько другая история. Ну а первый в моей жизни рок – фестиваль, прошел, и прошел весьма успешно и очень интересно. Он, в сущности, открыл «звездное» для меня лето 2007-го года, но покидая площадь я еще, конечно, не знала, на скольких концертах успею побывать до наступления зимы. Но и это – другая повесть.