Посмотри на свет звезд в ночном небе

Since dawn… I’ve been watching skies
 turn from the darkness of night
 to a deep blue, I’ve never seen so clear…
Battle Angel Alita. Volume 7: Angel of Chaos


Продираясь сквозь дым сигар и алкогольные испарения, в баре звучал саксофон. Билли Пул спокойно выводил замысловатую импровизацию, пока остальные участники группы отдыхали за сценой. Билли придавал нотам какую-то странную остроту, словно звуки его блестящего саксофона действительно резали воздух. Никто его, правда, не слушал. Все были слишком заняты потреблением дешевой дрянной выпивки. Билли играл для себя. Он не обращал внимания на вонь рвоты, бесцветными миазмами разливающейся по залу. Его не волновали пьяные драки (которые, правда, очень быстро заканчивались) или такие же пьяные маты во весь голос. Его волновала лишь музыка. Он расслаблялся и плыл. Плыл по безграничным и бесподобным мирам. Это был его маленький портальчик. Вход в другой мир. И лишь он знал, где и куда ведет этот вход. За сценой о чем-то горячо спорили Роб и Рассел. Билли это не волновало.
Хэвэнхел молча смотрел на своего соседа. Знак налил ему еще стопку «Особо Специальной Гномской» и теперь он отчаянно пытался отличить реальное от не совсем.
Тод молча потягивал очень дорогой виски, который Знак хранил для особых клиентов. Он совершенно не обращал внимания на пьяно покачивающегося Хэвэнхела. В руке его дымилась странная тонкая сигара, и он знал все о Хэвэнхеле. Когда у тебя такие широкие познания о чьей-нибудь жизни и смерти, особо не напрягаешься.
- Как виски, Тод? – спросил Знак, протирая стойку.
- Как всегда отлично. Ты думаешь, почему я еще посещаю эту грязную дыру?
- Конечно из-за моего виски! – во весь голос заметил Знак и громко засмеялся. Тод погрузился в свои размышления, а Хэвэнхел пытался разобраться в этом разговоре.
Этот виски действительно был особенным. Это было настолько дорогое пойло, что за один ящик вы могли купить небольшой остров в Великом Океане. Его готовили тайно, под особым надзором. По слухам его готовят Монахи Секретного Ордена Вакха, расположенного в горах Ирландии. На самом деле секретом этого виски действительно владеет лишь один человек. И это под определенным углом действительно монах. Владельца этого алкогольного завода зовут Мия Монк. Потомственный производитель виски. Поэтому собственно виски зовется «Черный Монах». Но Тода это мало волновало, да он вообще не знал ни о чем подобном. Ему этого не требовалось, Тод просто наслаждался приятной дымкой виски, запасы которого хранились в подсобке у Знака буквально ящиками.
Хэвэнхел продолжал внимательное наблюдение. Тод не реагировал, думая о своем. В конечном итоге все были счастливы.
- Красиво. – Задумчиво сказал из своего угла Арт. Его бас как всегда привлекал внимание. Он словно волна грома прокатывалась по залу, но никогда не заглушал музыку. Особенно когда играл Билли.
Арт по непонятным причинам буквально млел от звуков саксофона Билли. Этот молодой полуогр, пускал большую мужскую слезу, когда Билли выводил очередную замысловатую картину. Его громадные, похожие на два дерева руки лежали на коленях и лишь слегка подрагивали вслед музыке. Маленькие черные глазки, на круглом, добродушном лице, ловили каждый жест пальцев, которые нежно гладили сакс. Но где-то в глубине зала началась очередная заварушка. Арт лишь тяжело вздохнул и направился в сторону драки, аккуратно лавирую между столиков.
- Сейчас он вам расскажет, что не любит, когда ему мешают слушать Пула. – Ехидно заметил Знак и поймал на себе понимающий взгляд Хэвэнхела. – Еще будешь, Эдд?
- Спасибо.
Из глубины зала раздалась парочка глухих аккуратных ударов. «Аккуратных» ровно настолько чтобы случайно не помешать музыке. Спустя минуту Арт снова уселся за свой именной стол и принялся внимать отзвукам саксофона.
Хэвэнхел молча посмотрел на кучу тел. Его не волновало. Его волновало очень мало вещей в данный момент времени. Его волновала бесплатная выпивка. Его волновало…э-э-э… собственно, это все что его волновало. Он был изгоем всегда. Босс совсем недавно крепко на него наорал, но это совершенно не беспокоило его. Буквально на днях он подцепил от дешевой шлюхи некую болезнь, которая теперь доставляла ему определенные неприятности. Но он был расслаблен, именно до тех пор, пока со стороны Знака текла хорошая водка в очень бессрочный кредит. Хэвэнхел дернулся. Сквозь непроницаемую стену запаха дыма, спирта и рвоты прорывался запах слишком чужой, что бы быть правдой. Этот запах был женским, но не принадлежал ни Маргарет, чей запах был совершенно иным, ни Ли Вив которая не пользовалась духами и пахла лишь мясом и потом. Этот запах бел здесь совершенно ни к месту.
Стройная и весьма женственная ручка опустилась на кожаное плечо куртки Хэвэнхела. Он даже не шелохнулся. Рука мягко сжала плечо, отчего по всему телу пробежала мелкая теплая рябь. Он знал этот запах. Он знал этот запах слишком хорошо. Этот запах долбил его сознание покрепче любого отбойного молотка. Она всегда пользовалась этими духами. Она всегда будет пользоваться этими духами. Возможно, она закупает их галлонами. Это запах диких фиалок. Это запах самой жизни. Наверное, таким был самый первый запах появившийся в этом пошлом и совершенно неуместном мире. Так пахла Ева. Так пах бы женский вариант Великого Создателя. И именно эти духи были всегда при ней. «Ун Матин Ту Дансэ».
- Эдди?
Нет. Только не этот голос. Не здесь. Не сейчас. Не она.
- Наташа…
- Неужели ты не можешь звать, так как это было раньше? Неужели ты не можешь, ради старых времен? Ты ведь можешь, Эдди?
С таким же успехом можно попытаться согнуть стальную балку голыми руками. Той силы воли, что потратил Хэвэнхел, хватило бы на полк жаждущих крови бедуинов Желтой Грани, которым приходится себя сдерживать.
- Наташа, ты ведь сама лучше меня знаешь, что между нами все кончено.
- Но…
- Ты сама всадила мне нож в сердце, сказав: «Давай останемся друзьями»!
- Но, Эдди! Ведь мы остались друзьями!
- В таких случаях остаются друзьями в старших классах! И хватит уже звать меня Эдди!
- Хорошо, Эдвард. Но я искала тебя не просто так.
- Да… Ты искала меня, что бы расшевелить окровавленным ножом старую рану?
- Нет, мне нужна твоя помощь.
- Надо же! – Хэвэнхел повернулся в зал. – ЭТОЙ ЖЕНЩИНЕ НУЖНА ПОМОЩЬ ОТ МЕНТА. ОТ МЕНЯ, ХЭВЭНХЕЛА! САМОГО УЖАСНОГО МЕНТА В МИРЕ! – Прокричал он, одним своим голосом заглушив последние аккорды Пула. Арт глянул на него с легкой укоризной. Весь зал молча смотрел на него. – Можешь меня избить, Арт, если хочешь. – Он глянул в зал. – А вы на что уставились? Пейте дальше!
- Эдвард, зачем ты так? – ее голос буквально бил его по яйцам. – Мне лишь нужно с тобой поговорить. – Ее взгляд метнулся к десяткам занятых своими делами ушей, которые со вниманием акул ждали продолжения шоу. Она повернулась к Знаку. – Есть здесь место, где можно спокойно поговорить?
Знак широко улыбнулся и взглядом указал в сторону лестницы наверх. Она не знала, куда ведет лестница, но решила рискнуть. Она прихватила Хэвэнхела. Хэвэнхел же в свою очередь усиленно изображал пьяную походку и бормотал что-то под нос. Знак даже не обратил на это внимание. Она давно знал Хэвэнхела, и хорошо знал его алкогольную выносливость. С этого количества он лишь начинает докапываться до всех подряд, но всегда стоит на ногах и всегда знает что говорит. Он посмотрел на Тода. Он как раз допивал свой виски.
- Еще?
- Спасибо, но нет. Мне пора. Назначена пара встреч. – Знак понимающе ухмыльнулся. – А по пути заскочу к Хьюзу.
- Передавай привет старому пройдохе от меня. Увидимся.
Тод не оборачиваясь, махнул ему рукой. Специально настроенная дверь даже не шелохнулась, но Тода в баре больше не было. Знак, повторяя про себя слова одной старой песни, принялся вытирать стойку.
Свежий воздух наковальней ударился о молот сознания Хэвэнхела. Он злобно поморщился, когда в нос ему ударили ее духи, смешанные с запахом гари и чьих-то испражнений. Если поднести спичку, такая смесь способна снести пол города. Он усталым взглядом посмотрел на переулок с мусорными баками. Отличное место для романтических бесед.
- Эдвард… -- воззвал к нему голос богини. – Пожалуйста, посмотри на меня, Эдвард.
- Что я в тебе не видел? – Хэвэнхел устало отмахнулся. – Те же глаза, та же улыбка. Я до сих пор помню изгиб твоих линий, и роднику на правом бедре. – Она слегка покраснела. – Что ты хочешь, чтобы я на тебе увидел? Морщины?
- Эдвард, прекрати! – в голосе слышались старые повелительные нотки. – Мне нужна твоя помощь.
- Ну конечно! Как только тебе нужна помощь, ты сразу бежишь ко мне. Как только тебе нужно хоть что-нибудь, ты всегда бежала ко мне. И я всегда тебе помогал! Я всегда делал все, о чем ты меня просила. Все что угодно. Деньги. Друзья. Защита. Я даже прикидывался твоим водителем, если помнишь. А это значит лишь одно. Я не слишком хорош для тебя, да? Ты не пришла ко мне ради любви и ласки. Ты пришла, потому что я решаю твои проблемы. – В отчаяние он ударил по лениво ковыляющему мимо голубю.
- Эдвард, мне действительно…
- О-о-о, нет! Тебя что, опять обсчитали в магазине, где ты покупаешь эти свои проклятые духи? Или какие-то хулиганы тебе ломятся в дверь?
- Это хуже. Это касается моей дочери.
- Обратись к нему.
- Я его уже давно не видела. Он мне даже не звонил.
- А что ты хотела от преступника? И ты променяла меня на него. Сбежала при мне! На моих глазах! Мало ему было денег и всех этих глупых девчонок. Ему захотелось украсть что-то у меня! И он украл тебя, самое ценное, что у меня было. Я всегда тебя любил. С того момента как увидел тебя впервые. С того момента как начал дышать с тобой одним воздухом. Я заботился о тебе. Я не просил ничего взамен. Я был счастлив лишь, когда был с тобой. Когда я чувствовал мягкую плоть твоих рук. Когда мои руки скользили по твоим волосам. Я был твой, но ты променяла меня на Рауна. Теперь слишком поздно что-то менять.
- Но Эдди…
- НИКОГДА МЕНЯ ТАК НЕ НАЗЫВАЙ! – Старая водосточная труба задрожала. Голуби разлетелись кто куда. Из разбитого кулака медленно покапала кровь. – Это имя было раньше. Оно слишком больно режет мое сердце. Лучше сразу всади мне нож в спину.
- Эдди, у тебя кр… - Его глаза заставили ее умолкнуть. – Мне надо тебе сказать! Это об Эли. Я знаю, как ты любил ее. Как свою собственную дочь. А она считала тебя отцом. Если ты не хочешь помогать мне, помоги ей.
- Говори.
Ее лицо озарилось улыбкой счастья, которая пробивалась сквозь потоки слез. Она нервно шмыгнула носом.
- Она попала в дурную компанию. Кажется, она связалась демоном. Я пару раз видела его мимолетом, это точно демон. Они целовались. У меня плохое предчувствие. Все это плохо кончится, очень плохо.
- Обратись в отделение Цензуры. Демоны это их работа.
- Но они отказались мне помочь. Сказали, что это не является нарушением. Или что-то в этом духе. Ты моя последняя надежда. Ты последняя надежда Эли.
- Нет.
- Если не ты, то… - Ее глаза непроизвольно расширились. – Что?
- Нет.
- Ты не хочешь помочь Эли? Ты бросаешь ее на произвол этого создания? Он же может с ней сейчас делать все что угодно! Это же твоя дочь!
- Нет. Хватит ей прикрываться. Это не моя дочь. Это дочь какого-то ублюдка, с которым трахалась до меня. Один из ста. Один из тысячи. Она не моя дочь. Она мой друг. Но ты все напутала. Ты давила не на те чувства. Ты думала, что я люблю тебя? Уже нет. Своими словами ты лишь напомнила о том, какую боль ты причинила мне. И теперь я сделаю лишь одну вещь. Скажу: «нет». И забуду про тебя. Навсегда.
Она стояла здесь. Под открытым небом. Дул холодный, пробирающий до костей ветер. Она смотрела на широкую спину своего бывшего возлюбленного. Она ненавидела его всем сердцем. Она бы ненавидела его всем сердцем, если бы могла. Она никогда не любила его. А без любви не может быть настоящей ненависти. Это стороны одной монеты. Это как тень лишь часть света. Она лишь внушала себе, что ненавидит его. Но она никогда не узнает что такое настоящая ненависть. Хэвэнхел тяжело вздохнул.
- Посмотри на свет звезд в ночном небе. Правда красиво? – спросила она, поворачиваясь к лестнице.
- В этом городе нет звезд. Осталась лишь ночь. – Устало ответил он в пустоту. Она уже ушла.
Эдвард без сил упал на колени. Руки дрожали. По щекам текли слезы. Капали словно кровь. Его глаза были устремлены в небо. В небе играли звезды. Их было бесконечное множество. Мигом исчезли все дирижабли. Мигом растворились в небе столпы небоскребов. Черная Луна превратилась в часть неба и никогда она еще не сияла так ярко. Хэвэнхел упал на спину. Мир погас.