Мутразаибала

«Мухосранский Тракторный Завод Имени Бориса Алабина» был первым в своем роде предприятием во всей губернии. Первый трактор, именной трактор Нефёда Жареного, сошел с импровизированного конвейера аж сорок лет назад, в марте 1879 года. На сего-дняшний день завод стабильно выдавал в неделю 50 тракторов модели «Мухосранец-Т». Получить рабочее место на заводе могли лишь лучшие. Одним из таких вот лучших был Олег Ильич Кауфман, сварщик, в задачу которого входило приваривать к тракторам блестящие выхлопные трубы. Он прекрасно справлялся с работой, перевыполнял все мыслимые и немыслемые нормы, и получал за все это нехилое жалование – аж четыреста рублей в месяц. Благодаря такому отношению к работе, Олег Ильич поднялся до старшего управляющего за считанных полгода. Теперь он не только варил трубы, но еще и занимался делами о поставках сырья на завод, о продаже продукции и даже иногда отвечал на вопросы пользователей о правильной эксплуатации трактора.

Люди приходили к Олегу едва ли не каждый день. Как раз вот, сегодня приехала делегация из Девилова…

Дверь открылась, и в зал вошли четверо мужчин в коричневых пальто. Один из них был в шляпе, и все поголовно были покрыты густой четырехдневной щетиной. Олег Ильич отошел от станка и поприветствовал гостей:

- Здравствуйте, товарищи! Вы, насколько я знаю, из Мутножабова? За новой партией для вашего колхоза?

- Нет, уважаемый, мы с вами, пожалуй, поговорим о поставках чугунных болванок с Девиловского Сталелитейного. – четко, слегка посвистывая, сказал кудрявый мужчина с бородкой. – Разрешите представиться – Зурабович, Константин Егорович.

- Очень приятно, Кауфман, Олег Ильич. – протянул руку управляющий. А…

- Это мой эээ… Телохранитель, его зовут Миша. – указал Константин Егорович на сурового мужика, бритого наголо.

- Ну, простите, не могу же я так просто, по имени!

- Тогда – Михалываныч. – гаркнул телохранитель.

- Понятно. А…

- Это – грузчики, Аркадий Павлович и Игорь Дмитриевич. – указал Зурабович на оставшихся двоих. Первый из них был горбонос и стрижен под ёжика. Из-за своих усов и бороды, Аркадий Павлович напоминал испанца. Тот же, кто стоял левее него, имел не-красивые маленькие глазки и носил шляпу с полоской из ткани. Как и все остальные, Игорь Дмитриевич был небрит.

- Ну что, раз мы все знакомы, давайте уже перейдем к делу! – с хитрой ухмылкой сказал Зурабович. – Товарищ Кауфман, я здесь для того, чтобы предупредить вас о том, что наш завод прекращает поставки.

- А…

- Из-за ваших несчитанных долгов. Вы понимаете, о чем я?

- А…

- Так вот, примите к сведению, что мы всего этого так не оставим! Сегодня мы прекращаем поставки, а если вы не возместите долг до первого июня, до него, кстати, осталось шесть недель, мы добьемся того, чтобы ваш завод закрыли. Все гораздо серьезней, чем вы думаете, товарищ Кауфман. Советую вам пошевелиться.

- А зачем вам грузчики? – сумел-таки выкрикнуть Олег Ильич, но выкрикнул он явно не то, о чем хотел сказать.

- А это для того, чтобы облегчить немножко вашу участь и ваш долг. Сегодня мы заберем у вас пару тракторов.

- Не, не пару. Четыре штуки, каждому! – шепнул на ухо Зурабовичу его телохрани-тель.

- Да. Мы заберем четыре трактора. Вы понимаете о чем я? Не на поезд же их гру-зить будем, правда? – Зурабович внезапно повеселел.

- Так вы на полном серьезе?

- Конечно. Понимаете ли…

- ТОЛЬКО ЧЕРЕЗ МОЙ ТРУП! - рявкнул Олег Ильич. Сию же секунду из двери выбе-жал другой рабочий - Самуил Семенович Лихтберг. Он подбежал к Кауфману, поприветствовал его коротким взмахом руки и тут же положил эти руки на станок. Управляющий надел маску и включил сварку. Лихтберг визжал, пока Олег Ильич приваривал его к верстаку, но не дергался, ибо мог помешать сему процессу.

Когда, наконец, Самуил был приварен, Михалываныч подошел к нему и взял его рукой за подбородок:

- Ну что, чертовка, все украла? Давай, отдавай награбленное! – с этими словами телохранитель потянулся губами к приваренному рабочему, и они сошлись в страстном поцелуе. Правда, продолжался он недолго – уже спустя пару секунд Лихтберг плевался кровью, а Миша тщательно пережевывал его язык.

- Я не могу на это смотреть! – Зурабович скривился и стошнил Самуилу Семеновичу прямо в рот.

Тем временем Олег Ильич бросился к соседнему станку – он представлял собой огромную циркулярную пилу для резки металлических листов.

- Йа предвещаю!!!

Голос Кауфмана разнесся по залу и откликнулся отчетливым эхом в ушах всех при-сутствующих.

- Йа презираю!!!

Голос Кауфмана нещадно рвал перепонки всем присутствующим в зале.

- Йа приварился!!!

Голос Кауфмана воспламенил объемное помещение зала своим громоподобным выстрелом.

Олег Ильич мертвой хваткой вцепился в рычаг запуска пилы. Казалось, что его пальцы проходят сквозь металл.

Константин Егорович встал за Михаилом Ивановичем. Михаил Иванович встал за Аркадием Павловичем. Аркадий Павлович встал за Игорем Дмитриевичем. Игорь Дмит-риевич встал впереди всех и сделал один шаг. Ошметки Игоря Дмитриевича разлетелись во все все все все возможные стороны. Стоявший за Игорем Дмитриевичем Аркадий Павлович встал впереди всех и сделал один шаг. Ошметки Аркадия Павловича разлетелись во все все все все возможные стороны. Стоявший за Аркадием Павловичем Михаил Иванович встал впереди всех и сделал один шаг. Ошметки Михаила Ивановича разлетелись во все все все все возможные стороны. Стоявший за Михаилом Ивановичем Константин Егорович встал впереди всех и сделал один шаг. Ошметки Константина Егоровича разлетелись во все все все все возможные стороны.

Залитый кровью от макушки до кончиков пальцев Олег Ильич выключил пилу.

- Йа креведко!!!

Голос Кауфмана ударил его самого по сфинктеру, и он непроизвольно опорожнил кишечник.

Управляющий на негнущихся ногах подошел к Самуилу Семеновичу и отрезал ему приваренные руки. Лихтберг молча поклонился, подошел к станку и умер.