Работа не волк

IV курс КЭФ, ноябрь

Я не могу сказать, что лекцию вообще никто не слушал. Несколько человек старательно внимали лектору, рассказывающему нам о разных типов плугов, которыми пользовались предки нынешних орков, людей, гномов еtс.
Лия и Рутария старательно скрипели ручками в конспектах. Дердолла постоянно переспрашивала самые простые вещи, просто доводя лектора до белого каления – ну, Дурдолла, она и есть Дурдолла. Сегодня, конечно, не аншлаг, с тоской подумал я, оглядывая огромную аудиторию, по которой сиротливо распределились порядка полутора десятков человек. Теран гордо восседал отдельно от всех с самым кислым видом – все еще дулся, как будто это мы были виноваты в том, что произошло ночью. Чемпас, Гретх, Ровер, Лотур и Яр отсутствовали, но по разным причинам. Яр просто-напросто простудился – не помогла ему жировая прослойка, Ровер чинил компьютер, Чемпас восстанавливал свои делянки, Гретх просто прогуливал, а Лотур и пара физиков в данный момент ликвидировали последствия стихийного бедствия, наведенного географами прошлой ночью.
Клейн дремал, подперев лохматую голову маленькой ручкой. Миссе, старательно борясь со скукой, пытался конспектировать, а Сейи даже не пытался делать вид, что ему что-то интересно – он просто смотрел в окно. Девушки наши, правда, были в полном составе. Санор, Дюэри и Шелви сидели рядышком и о чем-то очень активно шептались. Наверняка, красоволосая Санор рассказывала черноволосой эльфийке и сидке о ночном происшествии. Из всей этой картины выделялись деловитая гномида Рилладса, что-то пишущая в конспекте, и Джинад. Джинад вообще была сама загадочность. Высокая, стройная вампирка с прямыми темно-каштановыми волосами с неуловимым красноватым оттенком, с узким лицом, которое украшали (именно украшали) небольшие прямоугольные очки без оправы. Джинад сидела выпрямившись, постукивая ручкой по конспекту. Поймав мой взгляд, она обернулась и улыбнулась. Я робко улыбнулся в ответ. Джинад всегда была сама загадочность.
Мы досидели до большого перерыва и направились в общую столовую. А на улице, блин, холодно. Как это некоторым не холодно? Санор, Дюэри и Шелви щеголяли в теплых брюках и только Джинад, как всегда зимой, была в длинной темной шерстяной юбке. По пути мы не разговаривали. Мы вообще сегодня были неразговорчивые – спать четыре часа, это знаете, очень мало. А тем более для меня, который самая что ни на есть классическая «сова». Миссе тоже был вялый, и тащился чуть в стороне, уныло пиная льдинку.
В столовке была куча народа. Как всегда. Не сговариваясь, мы сдвинули вместе несколько столов и, оставив Терана их охранять, отправились за пищей. Сейи пошлепал в оркско-гоблинский зал, в надежде найти там что-нибудь вкусненькое. Лия и Рутария проследовали в зал драконидов.
Когда мы (я и Миссе) принесли подносы с едой, Теран нагнулся вперед, поставил локти на стол, и положил подбородок на сплетенные пальцы.
– Итак, джентльмены... и леди,– добавил он, покосившись на наших девушек. Санор, Дюэри и Шелви уже оттащили один из столов в сторону, с ними же за столиком сидела Рилладса. Нас осталось совсем мало – Теран, я, Миссе, Клейн и Джинад. – Итак. Случилось нечто, что крайне обидело всех нас, кроме Джин...
– Ну-ну,– мягко и тихо отозвалась вампирка.– Не думаете же вы, надеюсь, что я останусь в стороне, а?
Она сидела, откинувшись на деревянную спинку стула, чуть насмешливо глядя на нас сквозь очки и прихлебывая из стакана что-то неприятного красного цвета.
Слабонервных это заставляло падать в обморок, но я-то знал, что это просто напросто густой сильно соленый томатный сок.
Клейн и Миссе жевали свои сосиски с таким видом, будто их пытаются отравить. Я крошил хлеб, механически накладывая на них заклятие скатывания подобия (мы таким пользуемся, когда чистим от посторонних примесей какие-нибудь артефакты).
– Хорошо. Итак. Нас обидели,– провозгласил Теран и глотнул горячего чая.– Нам бросили вызов. Географы хотят начать войну – они ее получат. Или я не князь Теран.
– Ну, ты пока еще и не князь,– спокойно заметила Джин.– Но ты прав. Что будет в следующий раз?
Она выразительно передернула хрупкими плечами под красной шелковой рубашкой, будто представляя себе, каково ей бы было на нашем месте.
– Эльхарт, какая следующая лекция?– осведомился Теран.
– Современная оркская философия, спецкурс по выбору,– сумрачно ответил я. – Какой дебил этот курс выбрал?
– Так пусть Лия, Рут и Дурдолла туда и идут,– отрезал Теран. – Объявляю первое заседание нашего Сопротивления открытым. Я – председатель, ты, Клейн, начальник оперативного отдела, Миссе – архивариус, ты, Эльхарт, отвечаешь за связь с дружественными организациями в иных сферах.
– А я? – спросила Джин.
– А ты, Джин, будешь секретарем. У тебя почерк красивый.
С этим согласились все. Почерк у Джин действительно был такой, будто она конспекты не писала, а печатала.
– Итак, повестка дня следующая...
– Географы must die,– сумрачно проворчал Клейн. – Тот, кто никогда не пытался причесать шерсть на ногах, не поймет, каково это – вычесывать из нее лед! Сволочи!
Миссе кивнул на парочку за соседним столом – темноволосая красотка-эльфийка с потрясающей фигурой и здоровенный донельзя отвратительный и вонючий тролль.
– Географы,– пояснил Миссе.
– Не понимаю,– провозгласил Теран.– Как могут эти идиотки эльфки зависать на таких уродов, когда есть куда как более симпатичные и нормальные парни. Вон, Эльхарт, хотя бы. Что-то у этих эльфок с мозгами явно не то.
– Понять женскую логику, Тер, очень тяжело,– вздохнул я, кидая мимолетный взгляд на Шелви. Еще на первом курсе я был от нее без ума, но только на втором, дотоле благосклонно принимавшая все мои знаки внимания, сидка, весьма доходчиво мне объяснила, что ей на меня, мягко скажем, наплевать.
– Конечно, если выбирать между троллем и Эльхартом, я бы не колебалась,– задумчиво произнесла Джин, и собиралась развить мысль, но ее перебил Клейн:
– Никто не любит бедного Эльхарта, даже эта мерзавка Джин. Не переживай, милый, все будет хорошо.
– Ах, дурашка, ты только обещаешь,– фыркнул я. – Ладно, Тер, есть предложения, что делать?
Несколько минут мы сосредоточенно молчали, поедая то, что подавалось в нашей столовой, потом все одновременно пытались заговорить, даже присоединившийся к нам Сиар (дикий эльф проходил мимо и после надлежащих объяснений присоединился к разработке плана мести). Проблема усугублялась тем, что у нас не было возможностей нанести надлежащий магический удар по всему геофаку разом, а дурацкие идеи, вроде повесить на двери оного заведения табличку с надписью «обезьянник закрыт по санитарным причинам» были отброшены в зародыше (Клейн обиделся). Мы культурологи. Наша месть должна быть тонкой и изящной. Война должна быть цивилизованной.
– А если нет? – осведомился Клейн. Джин в ответ улыбнулась, продемонстрировав за губами острые сверкающие клыки.
– «Нет» быть не может,– отрезал Теран.– Мы не подкарауливаем врагов в темных подворотнях, и не бьем их. Мы – культурологи. Мы вышли на трону войны.
Эльфка с геофака и тролль наконец убрались. Слава богу. Не могу видеть такую красотку в таком обществе. Я уже представил, как бы эта девушка выглядела, будь она моей девушкой, так что к реальности меня вернул только мягкий голос Миссс:
— Эль... не улетай.
Я виновато покосился на оборотня. Большой перерыв заканчивался и народу становилось все меньше и меньше. Прошли мимо нас Лия и Рутария (причем отличница не преминула высказать, что она о нас думает). Прогульщики мы, мол. Теран, отрешенно смотря в никуда, сотворил у нее на хвосте изображение саблезубой жабы (он как раз по таким специализировался в своей дипломной бакалаврской работе). Я уж не знаю, как он там работал со своим научным руководителем, но, думается, профессор Дорнал мог быть им доволен. Ушла Рилладса, пообещав нам потом дать конспект переписать, а за ней (хвала создателю) ушел наш цветник. Вряд ли на лекцию, скорее куда-нибудь, почитать какой-нибудь «Cool Girl». Причем вслух. Зато пришел Лотур. Он был очень зол. От мороза на его любимой гитаре лопнули струны, так что мы остались без инструментов – то, что гитара Сейи была безнадежно запорчена стало ясно еще утром. Сохранилась только электрогитара Терана, но на ней даже сам владелец не очень-то умел играть. Лотур сообщил, что в корпусе наведен порядок, физики упились пивом и ушли. Больной Яр остался отрабатывать дежурным. Чемпас и Ровер куда-то исчезли, а с Гретхом мы принципиально не разговаривали. Предатель мордатый. Самая мягкая характеристика, данная Гретху нашими ребятами говорила, что у него мозги далеко не в голове.
– Придется вам свою гитару одолжить,— спокойно сказала Джин, берясь за второй стакан сока. К ней незамедлительно повернулись заинтересованные лица.
Рацпредложений по борьбе резко стало больше. Сиар предложил нарисовать па двери геофака заклинание, которое он вычитал в одной книге – у каждого, кто его читал, не зная заранее о его действии, вырастали большие уши. Сам Сиар избавился от них только с помощью Алроя и контрзаклинания из той же книги. Предложение было принято и внесено в список возможной мести. Я предложил покрыть льдом дорожку к корпусу географов – не магическим, а естественным путем. С помощью воды и шланга. Клейн предложил использовать стащенные им на военной кафедре красящие мины. Предложение было отвергнуто – мин было всего две и заминировать что-то серьезное мы не могли. Воспрявший духом Миссе предложил проникнуть на геофак и заменить у них в аудиториях доски на скамьях с обычных на пыточные, те, что эльфы называли «посад для друга» – пока не сядешь, не догадаешься, что эта обычная с виду доска может очень больно вонзать занозы и щипаться. Как не соблазнительна была эта идея, мы были вынуждены и от нее отказаться: создание такой доски – процесс очень длительный и кропотливый, а сейчас у нас была только одна и предназначалась она для конкретной цели, а именно – для Гретха на ближайшую ночь. Джин предложила было смотаться на геофак и рассыпать в опасной близи от вентиляторов несколько горстей галлюциногенов, но Теран тут же напомнил ей, что если, не дай бог, ее, Джин, кто-нибудь засечет, она может раз и навсегда распрощаться с Академией. Да и вообще это деяние влечет за собой расследование и неминуемое ее нахождение. И даже если ее, Джин, не выгонят, у нее будут такие неприятности, какие она себе и представить не может. Джин сникла, продолжая по привычке постукивать карандашом по стакану.
И тут появились, обнявшись и громогласно хохоча Сейи и Ровер. Следом за ними шлепал Алрой, его безгубая пасть тоже была растянута в улыбке.
– Что смешного? – неприязненно осведомился Теран.
Сейи и Ровер пытались что-то сказать, но их снова скрючил приступ смеха.
– Геофак распустили? – с надеждой спросил Миссе.
– Стипендию подняли? – также с надеждой спросила Джин.
Ровер помотал головой, снова попытался что-то сказать, потом снова захохотал. Сейи, икая от смеха, схватил стакан с чаем (оказалось – Клейна), залпом его допил и выдавил:
– Там, в орко-гоблинятне какой-то тип... – дальнейший рассказ вновь потонул во взрывах хохота. Положение спас обстоятельный и неторопливый Алрой.
Оказалось, что в орочьей столовой, всегда бывшей прибежищем огромных стай тараканов, борьбу с которыми давно уже признали бесполезным и бессмысленным сизифовым трудом, кто-то отловил несколько сот насекомых и с помощью, как объяснил Алрой, переработанной болезни «овечья вертячка» заставил ползать только по окружности. Зрелище, говорят, феерическое. Клейн, Лотур и Миссе рванули смотреть.
– Как ты думаешь, Алрой,– задумчиво произнесла Джин,– а эта штука действует только на тараканов, или вообще на всех?
– А что? – с любопытством уставились на нее все.
– Да вот, думаю, как бы на комаров такое наложить. И закрепить генетически,– сморщила носик вампирка.
– На комаров? – искренне удивился Теран. – Я понимаю, Эльхарт бы такое сказал –он существо ночное, ему от комаров достается. Но ты... Они же к тебе и так не подлетают близко...
– Настолько вся прекрасна и нежна,– подхватил Лотур.
– А я не люблю конкуренции,– сладко потянулась Джин.
Ровер и Сейи успокоились, принесли себе по гамбургеру и тоже уселись за наш столик. Ровер тут же не утерпел – похвалился. Оказывается, он уже нанес небольшой урон геофаку – проникнув внутрь, он начал с того, что намертво заколотил двери всех туалетов и на всех написал: «Осторожно! Проводится гноморемонт!». После чего с помощью несложного заклинания «жучок» он, неплохо разбирающийся в технике, подсоединил свой ноутбук, в котором поставил на бесконечное проигрывание МРЗ файл, ко всем без исключения звуковоспроизводящим приборам в геофаке, в первую очередь, конечно, к плейерам студентов. Теперь вместо плейеров студенты вынуждены были слушать: «А на кой нам еоргафия, когда вертолеты есть!». Правда, после этого он вынужден был ретироваться, пока его не засекли. Суть шутки в том, что мы, собственно говоря, понятия не имеем, где мы находимся. Паром и вертолеты идут через Туманную Завесу посреди озера в Донгвальд... вроде бы на другом берегу. А на самом деле? Географы, биологи, астрономы всячески пытались выяснить, в какой же такой карман запихнули нашу Академию? Точная информация была... но все исторические труды, в которых упоминались какие-либо волшебные школы, способные быть предтечей нашей Академии, были в закрытом фонде. И нужно быть минимум грандмастером, чтобы получить эту информацию.
– Итак, идей нет? – подытожил Теран.
– Нам нужны союзники, – тихо сказал Миссе.
– Вот ты!... – вспылил было Теран, но осекся. – Вот что, Джин... Ты все равно интересовалась насчет этой «вертушки»...
– «Вертячки»,– спокойно поправил Алрой.
– Без разницы,– Теран отмел это добавление одним жестом, как незначительное. – Без разницы. Так вот, твоя основная задача под прикрытием добывания информации о комарах, состоит в том, чтобы наладить связь с союзниками. Возьмешься?
– Теран,– ласково сказала Джин. – Ноябрь на дворе, какие комары?
– Готовь сани летом,– величественно отозвался Теран.
– Я пойду с тобой,– вызвался Алрой. – Я там практику проходил в прошлом году. Знаю кое-кого. Может, помогу.
– Отлично,— Джин отодвинула стакан и поднялась. Темная юбка тяжело взлетела, чтобы через секунду опасть, но за эту секунду я успел увидеть элегантные и чрезвычайно тонкие лаковые каблуки. Она заметила мой взгляд и подмигнула:– женская магия, Эльхарт. Пошли, милый,– протянула она руку Алрою. Тот ухватился за нее своей клешней. – Ну как,– повернулась она к нам. – Похожа я на эльфку-извращснку с геофака?
– На все сто,– одобрил Сиар. – Эльфка, связавшаяся с драконидом. Ой, Алроюшка, ходить тебе после этого с прозвищем!
– Посмотрю я на тебя, Сиар, если ты начнешь что-нибудь делать, – отозвался густым бархатным голосом Алрой. – На какие только жертвы я не иду! Вот, уже с млекопитающей связался!
– Это я-то млекопитающая? – высокомерно осведомилась Джин. Алрой только широко осклабился в улыбке.
– Ладно,– я встал. – У меня сейчас встреча с Мертвокусом. Глядишь, что-нибудь придумаю...
– Ты в хранилище музея? – спросил Сиар. Я кивнул. Темноволосый эльф легко поднялся.– Я с тобой. Нам по дороге. Мне на литературный.
По дороге мы молчали. Но только до тех пор, пока нам снова не попалась на глаза эта парочка – эльфка с троллем. Да что они мне сегодня глаза мозолят? Теперь они бродили по аллеям... Я скрипнул зубами. Когда я придумаю месть геофаку, именно они, эта эльфка и этот тролль будут первыми, хотя обычно я куда как более лоялен к влюбленным парочкам. Просто меня задели слова Терана.
С Сиаром мы расстались около огромного корпуса литфака, уходящего вглубь леса. Дикий эльф пообещал забежать вечером. Я кивнул.
В голову ничего не шло. Абсолютно. Она была пустая и аж звенящая. Настолько, что я разозлился. Единственная мысль, которая настойчиво в нее лезла, была следующая: взять Джин, Сейи, Миссе, Яра, обе наши парочки – и на все выходные в лес, где Теран еще год назад арендовал охотничий домик. Парочки, конечно, из домика и не выйдут, ну да ладно, зато все остальные вдоволь покатаются на лыжах, отдохнут... Ладно, шут с ним... Уик-энд еще не скоро.
В хранилище музея было полутемно. Сейчас там работал только Съяди Регшат, а ему яркий свет не нравился. Я вспомнил, как он впервые привел меня сюда и продемонстрировал настоящие, а не выставленные в музее магические мечи. Как играл свет на стали, серебре, бронзе, золоте, каких-то неведомых сплавах.
Он и сейчас сидел в своем тесном кабинетике в хранилище, сплошь заваленном всякими шлемами, доспехами, перчатками и тому подобным. Мой научный руководитель. Съяди Регшат, был специалистом в области холодного оружия. Одним из лучших специалистов.
– А, молодой Эльхарт Фольверк! – Регшат положил ручку и аж зажмурился, как будто от удовольствия меня видеть. Я расшаркался. – Добрый день, добрый день... Он вам явно не помешает, ибо последние часов двенадцать у вас явно были не слишком счастливыми.
Я вспыхнул, но сдержался. Регшат это отметил и расплылся в улыбке. Его миндалевидные глаза так и изучали ехидство.
– Ну-ну, не обижайтесь на старика, – проворковал он.
Я взглянул на его ехидное лицо и внезапно выложил ему все, в том числе и мои творческие терзания. Он слушал, задумчиво поигрывая прядью снежно-белых волос.
– Значит снова здорово, – проворчал он, когда я закончил. – Раньше воевали историки с естественниками и философы с биологами. Культурологов создали – и они себе врага нашли. С географами сцепились. Я-то, старый дурень, думал, что эти дурацкие студенческие традиции отошли в прошлое.
– Профессор, – искренне удивился я, – а в ваше время?...
– В мое время... – сварливый тон Регшата был подпорчен ностальгическим вздохом.– Это было давно, мальчик. Очень давно. Да-а... Конечно, когда-то и я был студентом. Но у нас не было вашего оборудования... Ладно, давай подумаем!
Я уставился на него как на тень отца принца Амледа Хольмстадтского. Он снова ехидно захихикал.
– Стар я, стар, Эльхарт Фольверк. Но иногда и мне приятно вернуть приятные воспоминания молодости. Как мы в День Воды на одну эльфийку наложили заклинание водоотталкивания и в воду столкнули. Видел когда-нибудь эльфийку на подводных крыльях? А мы вот видели. Как вам – присоединить водного элементала к входной двери, а? – у меня загорелись глаза. Я представил себе географов, получающих в лицо струю воды от собственной двери. Мне понравилось. – Или запустить блуждающий огонек под юбку хорошенькой студентки. А он, знаешь ли, хоть и не горячий, не больно-го приятный. Визгов было! – Регшат мечтательно прикрыл глаза. – А теперь эти новомодные брюки... Тьфу! Эх вы, молодежь! Куда вам лепрекона приручить! Или медузу выдрессировать! Мельчаете! Ничего вы не смыслите в высоком искусстве издевательства над ближним своим. Нет в вас виртуозности игры на нервах. Тоже мне, верх ехидства! Дверь в туалет заколотить! Фи! Пошли, посмотрим, чем я смогу тебе помочь. Все равно работать ты сегодня не в состоянии.
Я кивнул. Опустил сумку на стул и как зачарованный направился за старым вампиром в глубину хранилищ. Несколько часов мы перебирали кольца, ожерелья, диадемы, браслеты, и так увлеклись, что совсем забыли про время.
– Вот это вот колечко,– говорил Регшат, подбрасывая на ладони неброский кругляш,– так изменяет отражение в зеркалах, что уши всех, кто в них смотрит, кажутся ослиными. Оптики с големостроительного чуть заживо Куна не сожрали, когда он его из раскопок привез – еще бы, все законы физики обойдены. Держи, пригодится. На геофаке, вроде как, девушек много. А вот это... Это вообще шедевр неизвестного извратителя. Если сжать его с двух сторон, испускает острый кошачий запах, причем проявляется пять минут спустя. Классная вещь. Это браслет воняющего облака... Висит, понимаешь, такая дрянь, невидимая, неосязаемая, но воняет. А вот это... Это я тебе не дам,– его лицо стало очень серьезным. – Там под камнем,– он повернул золотой ободок и в свете лампы сверкнул ограненый сердечком кровавик,– капля Сока Оберона.
Я кивнул. Цена этого артефакта неимоверна. Каждый, кому помажут веки каплей сока Оберона, раз и навсегда влюбляется в того, кого увидит, открыв глаза. Удаляется только жутким по силе заклинанием из высшей магии эльфов. Говорили, что владел этим заклинанием во всей Академии только Леопольд Захов с психологического. Страшное то было заклинание. Даже название холодило кровь: «Большая Сублимация Фрейда». Правда, у него были несколько оригинальные побочные явления. Ну да бог с ними.
– Ладно, думаю, хватит для начала, – снова захихикал в полутьме Съяди. – Там посмотрим.
– А это что такое? – ткнул я пальцем в колье, небрежно наброшенное на гвоздик.
– Это?... – он равнодушно посмотрел и пожал плечами. – Я думал, Твингрин уже давно спалил его в печке. Так, забавная вещичка, не более того. Просто изысканное хулиганство. Здесь есть и лучшее. Давно списать пора.
Он взял гонкую истертую черную шерстяную нитку и пропустил ее между пальцев. Колье было выполнено в форме собачьей головы. Смешной такой пойнтер с острым носом и чуть лопоухими ушами. Пойнтер спал. Из открытой пасти свешивался язык.
– Это Малый Анубис Монтекки, – улыбнулся вампир. – Артефакт забавный по действию. Если в поле его зрения попадает влюбленная парочка, он просыпается и начинает заливаться лаем. Зачем он тебе? Хочешь взять? Бери. Если надоест – вернешь. За него даже расписываться не надо. Его у нас, считай, и пет давно.
Я только кивнул и всмотрелся в крошечного бронзового песика.
... Было уже темно, когда я вышел из хранилища. Твингрин за спиной ворчал в усы: «сидят тут всякие ночные, а мы, честные гномы, закрывай за ними».
– Не идет вам ворчание, дед Твингрин, – улыбнулся я. Сейчас я чувствовал опьянение, и не только холодным воздухом. Сейчас все должно получаться. Я – Эльхарт Фольверк. Через полгода я одену звездную мантию. Через две сессии. – Скучно вам здесь наверное. Может, пива вам прислать?
Он смерил меня взглядом из под косматых бровей. Потом в глубине его глаз блеснула насмешка.
– Только не из столовой. Бар Крэдока знаешь? Оттуда.
– Сделаю, дед Твингрин! – клятвенно пообещал я. – Все артефакты верну послезавтра. Спокойной ночи.
– Того же желать не буду,– добрая ехидная усмешка рассекла усы и бороду. – Ох, молодежь, молодежь. Беги давай. Заждались они тебя.
Вопрос «кто они?» повис в воздухе – Твингрин уже запирал дверь. Они и правда заждались. Со скамейки мне навстречу поднялись Джин и Миссе. Я похвастался перед ними добычей и с удовольствием увидел, как загорелись их глаза.
– А собака на что? – искренне удивился Миссе, разглядывая Анубиса.
– А это ты в комнате Гретха повесишь,– нехорошо улыбнулся я. – Будем ловить на горячем.
Джин с уважением взглянула на меня.
Я обнял ее за талию, Миссе за плечи и мы пошагали домой. По дороге они рассказывали мне, что еще удалось выяснить Миссе, посланному с разведывательной миссией, и Джин, посланную дуайеном от нас к биологам (ходили слухи, что биологи не очень-то любили географов).
Не доходя до фонтана я остановился. На фоне светящейся тумбы с объявлениями я заметил уже успевшую примелькаться мерзкую тролличью фигуру... в компании той самой эльфки с геофака...
– Ты думаешь о том, же, о чем думаю я? – шепотом спросил Миссе.
Я кивнул и протянул ему колье. Он мгновенно перекинулся и исчез в снегу. Мы с Джин весело переглянулись. А потом захохотали, когда у тумбы раздался визгливый, раздраженный и донельзя мерзкий собачий лай.