Вместо послесловия

- Почему ты так меня разглядываешь, словно видишь впервые?
- Я смотрю в твои глаза. Они нереальные, в них - вся Вселенная, моя Планетянка. На Земле нет таких глаз. В твоих глазах я вижу какую-то другую жизнь, непонятную мне, и эта жизнь далеко, не здесь и не сейчас.
- Скажи, у меня есть крылья? Они чёрные или белые, если есть? Ты такой большой, тебе всё видно...
- Нет, у тебя нет крыльев!
- А как же я тогда летаю? Ведь ты говоришь, что я летаю.
- Кому-то, может, и нужны крылья… Маргарите, например, нужен был волшебный крем, а тебе ничего этого не нужно, ты летаешь сама по себе, когда захочешь. Я боюсь, что однажды ты улетишь и не вернёшься ко мне...
- И когда же я летала в последний раз?
- Да постоянно! Я запомнил другое. Летом, это было в конце июня, ты летала вон над тем сгоревшим домом на пригорке, а я наблюдал за тобой с балкона. Дом тогда ещё был цел, но, после того, как ты заглянула туда, в него ударила молния. И дом сгорел. Я бегаю там по утрам и вижу, как даже бродячие собаки, обходя это место стороной, начинают выть. Что было в том доме, Аля?
- Ты лжёшь, ты не мог этого видеть, ты тогда спал. Я сама напоила тебя отваром из трав.
- Я не могу тебе лгать, ты видишь людей насквозь и проходишь сквозь них. Чем ты занималась сегодня без меня? В твоих глазах опять какие-то странные знаки, в них мелькают тени. Ты смотришь на меня и не видишь. Почему ты плачешь? Что случилось?
- Я не могу дописать главу. Помнишь, ты просил меня опубликовать главу "Продюсер"? Так вот, я не могу её дописать!
- Не стоит этого делать, Аля. Не надо дописывать продолжение, а уж тем более окончание. История знает немало примеров, чем заканчивались недописанные главы, музыка, холсты... Ты же знаешь, что Мастер смог закончить свою рукопись лишь там, на небесах, когда он обрёл вечный покой...
- А я и хочу обрести, наконец, этот самый покой!