Заштампованный Петербург

В который раз, читая газетные заметки о событиях, произошедших в Санкт-Петербурге за последнее время, сталкиваюсь с тем, что при описании осеннего Петербурга город называют хмурым. «Хмурый Петербург» и точка. Может быть, так удобнее, проще? Не нужно подбирать эпитеты, оригинальные сравнения. Всё равно, как с некоторых пор приклеили - «бандитский Петербург».
Разве можно говорить «хмурый» о Петербурге ранней осенью, когда так обворожительно смотрится архитектура старинных зданий, монастырей, храмов, набережных в многообразии природных красок! Или поздней, когда опадёт последний тополиный лист, и взору предстают во всём великолепии фасады пышных дворцов, строгих особняков, пролёты величавых мостов! В это время град Петров красив как никогда!
После дождя особенно чётко прорисовываются контуры исторических памятников, причудливых и изысканных узоров решёток садов, мостов, оград парков. Разбросанная ветром по осеннему Петербургу листва волшебной гаммой цветов дарит незабываемые ощущения счастья и восторга.
Три месяца в году городские пейзажи снова и снова поражают и удивляют своей необыкновенно пронзительной чистотой и новизной линий.
А «хмурый»… Это слово (например, по словарю Ушакова) означает "суровый, угрюмый, насупившийся". Да, в городе бывает суровая зима; по городу перемещаются, сдвинув брови от нахлынувших бытовых, городских, космически-глобальных проблем насупившиеся граждане, придав своему лицу хмурое выражение; над городом часто нависает угрюмое серое небо…
Но Петербург… совсем не хмурый город!