В домике, агата кристи

       Автор. перевод с английского


       - Я жду тебя, сердце мое.
       Она стоит у маленькой деревянной калитки и наблюдает, как муж спускается вниз по дороге, ведущей в поселок.
       Вскоре он скрывается из вида, но Алиса остается в том же положении, рассеянно и мечтательно глядя вдаль.
       Алису трудно назвать красавицей, ну, разве только миловидной. Юность мисс Алисы Кинг была нелегкой. После окончания школы она пошла на курсы машинисток и этой неблагодарной работой содержала себя в течение пятнадцати лет, из них семь еще мать-инвалида. Это была суровая борьба за выживание, оставившая морщины на ее девичьем лице.
       Был у нее и роман, или что-то в этом роде, с Дики Бёрдом, неприметным и замкнутым клерком. Алиса видела, что он заботлив, внимателен. Но внешне они оставались друзьями, и ничего больше. У Дики на воспитании был младший брат, а небольшое жалованье не позволяло ему думать о женитьбе, по крайней мере в обозримом будущем.
       И вот самым неожиданным образом Алиса получает наследство. Умирает дальняя родственница, оставляя Алисе несколько тысяч фунтов. Для Алисы это означает свободу, жизнь… все. Теперь у них с Дики развязаны руки.
       Но реакция Дики была совершенно неожиданной. Он и раньше никогда прямо не говорил о своих чувствах, а теперь, казалось, и вовсе охладел к ней. Он избегал ее, сделался мрачным и замкнутым.
       Она же никак не изменила своего расположения к нему, разве только старалась быть еще более деликатной в создавшейся ситуации. Но здесь случилось и вовсе неожиданное.
Она познакомилась в доме своих друзей с Доди Рэбитом, который настойчиво, если не сказать более, стал добиваться ее расположения, и буквально через неделю они уже были помолвлены. Алиса, всегда трезво оценивающая свои девичьи достоинства, потеряла голову.
       И тут наконец пробудилось чувство у ее бывшего воздыхателя.
       Он примчался к ней заикающийся и разъяренный.
       - Человек тебе совершенно не знакомый!- кричал он.- Ты ничего не знаешь о нем!
       - Но я знаю, что люблю его.
       - Спустя неделю после знакомства.
       - Не всем же даны в распоряжение годы, чтобы понять это,- в гневе выкрикнула Алиса.
       Лицо Дики побледнело, оставшись без единой кровинки.
       - Ты мне всегда очень нравилась,- сказал он.- Я думал, и я тебе тоже.
       - И я так думала,- сказала Алиса,- пока не узнала, что такое любовь.
       Он еще приводил разные доводы, умолял и даже угрожал. Честно говоря, он ее несколько удивил: она никогда не предполагала такой страстности в этом скрытном, всегда сдержанном человеке, которого, как ей казалось, она очень хорошо знает.

       И вот в это солнечное утро, стоя у калитки собственного дома, она вновь мысленно вернулась к разговору с Дики. Она уже месяц как замужняя дама и счастлива необыкновенно. Но вот почему-то в отсутствии мужа, который все для нее, ею вдруг овладело беспокойство. И причиной этого беспокойства, она теперь поняла, был Дики Бёрд.
       Ей уже не первый раз снится один и тот же сон. Она, Алиса Рэбит, необыкновенно рада тому… что ее муж мертв. Она протягивает руки к убийце своего мужа и благодарит его. Сон всегда заканчивается одним и тем же: ее заключает в объятия Дики Бёрд.
       О сне она никогда не рассказывала мужу. Но сон ее беспокоил даже больше, чем в том она могла себе признаться. Что это- предостережение? Но против чего? или кого? Против Дики Бёрда?

       Мысли ее обрывает резкий телефонный звонок. Она входит в дом и берет трубку. От внезапного волнения ее покачивает, она опирается рукой о стену.
       - Да… Я слушаю.
       - Алиса, что с твоим голосом? Что случилось? Это я, Дики.
       - О боже… Где ты, откуда?
       - В "Приюте странников". Кажется, так он называется. Или ты не знаешь о его существовании. Кстати, недалеко от вашего поселка. У меня отпуск, решил немного порыбачить в ваших краях. Я думаю, двум старым приятелям неплохо бы встретиться сегодня вечером.
       - Нет,- резко оборвала Алиса.- Не надо.
       - Извини,- после паузы сказал Дики изменившимся голосом.- Мне не стоило звонить.
       Алиса старалась унять охватившую ее дрожь. Он не должен догадаться о ее волнении.
       - Я только хотела сказать, что сегодняшний вечер у нас занят,- объясняла она, стараясь говорить как можно спокойнее и мягче.- Но если можешь, приходи к нам завтра на обед.
       Дики, конечно, заметил нотки фальши в ее голосе.
       - Нет, благодарю,- учтиво отказался он.- Может быть, загляну на минутку, хотя скорее… Все зависит от приятеля, его нужно встретить. До свидания, Алиса.
       И затем, вновь выдержав паузу, он добавил совсем другим тоном, почти с ненавистью:
       - Удачи тебе, моя дорогая.
       Алиса положила трубку с чувством облегчения, говоря себе: "Он не должен сюда приходить… О боже, какая я глупая! Надо же так себя запугать!.. Но хорошо, что его здесь не будет".

       Она надела шляпу и вышла во двор, который раз разглядывая вырезанную на фронтоне крыльца надпись: Милый Домик.
       Его первым обнаружил Доди. Он в восторге описывал его, восклицая, что лучшего места для их совместного житья не найти. И когда Алиса впервые его увидела, она тоже была покорена. Немного смущало его уединенное расположение, в милях двух от ближайшего поселка, но сам по себе он был такой милый и удобный, с ванной, горячей водой, электричеством и телефоном, что Алиса не могла устоять. Была, правда, одна заминка: хозяин категорически отказывался сдавать внаем. Только на продажу.
       У Доди были деньги, но не достаточные для покупки. Он мог выкроить не более тысячи фунтов. Хозяин просил три. Но Алиса, уже прикипевшая к месту, нашла выход. Половину своего капитала, помещенного в ценные бумаги, она выделила на покупку дома. Так Милый Домик стал их собственностью, и Алиса никогда не жалела об этом. Здесь они были вдвоем, сами же присматривали за нехитрым своим хозяйством, обходились простой едой и не нуждались ни в слугах, ни в служанках, ни в ком еще другом. Только два раза в неделю приходил садовник, пожилой мужчина из поселка, большой умелец в разведении цветов.

       Но сейчас, увидев его возле клумбы, Алиса очень удивилась, обычно он работал по понедельникам и пятницам.
       - Джордж, что вы здесь делаете?- спросила она, подходя к нему.
       Старик выпрямился со смешком, касаясь краев своей видавшей виды шляпы.
       - Я так и думал, что вы удивитесь, мэм. Просто в пятницу ожидается небольшое угощение в нашем поселковом сквере, и я подумал, что мистер Рэбит и его очаровательная женушка не обидятся на меня, если я приду в среду вместо пятницы.
       - Конечно, Джордж. Ничего страшного. Надеюсь, в пятницу вы хорошо проведете время.
       - Я тоже,- сказал Джордж.- Это замечательно, когда на столе большое количество еды и выпивки, и ты знаешь, что за все это не нужно платить. И еще я подумал, мэм, хорошо бы вас увидеть, прежде чем вы уедете, чтобы узнать, какой вы хотите бордюр на клумбе. Вы же не знаете, когда вернетесь, я так полагаю?
       - Но я никуда не собираюсь.
       - Вы разве не уезжаете завтра в Лондон?- в свою очередь удивился садовник.
       - Нет. Что за странная идея, Джордж?
       - Вчера в поселке я встретил мистера Рэбита. Он сказал, что именно завтра вы едете в Лондон, и неизвестно, когда вернетесь.
       - Вздор!- рассмеялась Алиса.- Вы, должно быть, не так его поняли.
       Любопытно, что из сказанного Доди сбило с толку старика. В Лондон? Она более никогда не хотела возвращаться в этот город.
       - Я ненавижу Лондон,- неожиданно и резко произнесла Алиса.
       - Да,- сказал Джордж.- Я, наверное, действительно что-то не понял, но все же он сказал об этом достаточно ясно, по крайней мере мне так показалось. Я рад, что вы здесь поселились. До Лондона мне нет дела. Я никогда в него не стремился. Там слишком много машин. Однажды люди покупают машину и уже не могут усидеть на месте. Мистер Эймс, предыдущий владелец этого дома, замечательный человек. Но вот приобрел автомобиль, и не прошло и месяца, как выставил дом на продажу. А в нем и водопровод, электричество, ванные комнаты и все необходимое для удобной, размеренной жизни. "Вы никогда не вернете деньги, вложенные в него",- говаривал я ему. "А вот увидите,- отвечал он,- я возьму за него ровно две тысячи до последней пенни". И надо сказать, слова его не разошлись с делом.
       - Но он получил три тысячи,- улыбаясь, сказала Алиса.
       - Две тысячи,- повторил Джордж.- Именно эту сумму он просил изначально
       - Но на самом деле взял три,- сказала Алиса.
       - Женщины нередко путаются в цифрах,- убежденно сказал старик.- Вы можете мне сказать, что мистер Эймс, глядя вам в лицо, отчетливо назвал именно три тысячи фунтов?
       - Мне он не говорил,- парировала Алиса.- Но говорил моему мужу.
       По лицу старика пробежала тень неудовольствия.
       - Цена этого дома две тысячи фунтов,- произнес он упрямо.

       Алиса не стала с ним спорить. Она прошла к дальней клумбе и, подобрав цветы для букета, направилась с этим чудом к дому. В листьях на одной из грядок она заметила темно-зеленый предмет. Подняв его, она узнала записную книжку мужа.
       Забавы ради она пробежала глазами по нескольким страницам. За время их совместной жизни она уже знала, насколько импульсивный и эмоциональный Доди на самом деле склонен, порой даже чрезмерно, к методичности и пунктуальности. Это касалось, например, еды, а свой день он планировал с точностью железнодорожного расписания.
       Пролистывая книжку, ее позабавила запись 14 мая: "14.30. Свадьба с Алисой".
       - Вот глупый,- прошептала Алиса, переворачивая страницы дальше.
       Неожиданно ее заинтересовал листочек от 18 июня (среда). Там аккуратным разборчивым почерком Доди значилось единственное: 21.00. И ничего больше. Что он запланировал на это время? Она улыбнулась, вспомнив многочисленные истории о том, как жены узнают о связях мужей по записным книжкам. А что если и вправду замешана женщина? Она еще раз пролистала книжку: даты, напоминания, деловые записи и только одно женское имя- ее имя.
       Она положила книжку в карман и с букетом цветов вошла в дом. И опять словно кольнуло- та нелепая фраза Дики Бёрда:"Ты его совершенно не знаешь".
       И правда, что она знает о нем, о собственном муже? Только одно с уверенностью, что ему сорок лет. В таком возрасте у мужчин за спиной может быть немалое количество женщин. Алиса тряхнула головой. Нет, не должна она давать волю подобным чувствам. А вот должна ли она сказать мужу, что звонил Дики Бёрд?
       Вполне возможно, Доди уже видел его в поселке и, возвратившись, наверняка заведет разговор о нем. Тогда можно будет все рассказать. А если не… Алиса поймала себя на мысли, что очень ей не хочется беседовать с мужем на эту тему. Скажи она ему, он еще надумает пригласить его домой. А тогда нужно будет объяснять, что Дики первый предлагал встретиться, а она отказалась. Наверняка последует вопрос, а почему? Что в ответ? Свои дурацкие сновидения? Он рассмеется ей в лицо или того хуже, подумает, что она, как старуха, придерживается суеверий.
       В конце концов Алиса решила ничего не говорить. Это была ее первая тайна от мужа, осознание чего делало ее несчастной.
       Незадолго до ланча она услышала шаги возвращающегося из поселка Доди. Она вышла на кухню, за готовкой еды пряча свое замешательство. Сразу же стало ясно, в поселке он Дики Бёрда не видел. Она немного успокоилась, но чувство досады и смущения до конца не проходили.
       И только вечером, после ужина, когда они сидели в гостиной, через открытое окно проникал из сада свежий ночной воздух, Алиса вспомнила о записной книжке.
       - Ты так хорошо поливаешь клумбу, что в ней теперь растут не только цветы,- сказала она, подавая ему книжку.
       - Вот где я ее выронил,- сказал Доди.
       - Теперь я знаю все твои секреты.
       - Надеюсь, не все поддалось расшифровке.
       - А что у вас, мистер Рэбит, назначено на девять вечера сегодня?
       - О, даже так!- воскликнул он, ей показалось, пряча смущение.- Свидание с одной милой дамой. У нее каштановые волосы и голубые глаза, и мне сдается, вы с нею знакомы.
       - Я вас не понимаю, сударь,- притворно надув губы, сказала Алиса.- Выкладывайте все начистоту.
       - Я надеюсь, мадам, что именно в это время вы мне поможете с проявкой.
       - Фу,- надула губы Алиса.
       Доди был страстным фотолюбителем. Его аппарат, хотя и старенький, имел замечательную оптику, а всем процессом изготовления фотографий он занимался собственноручно, подо что приспособил небольшой подвал в их доме.
       - И это необходимо проделать именно в девять и не минутой позже,- поддразнивая, выспрашивала Алиса.
       - Моя дорогая,- с неожиданной досадой выговорил Доди.- Всегда нужны точность и порядок. Тогда только можно сделать что-либо надлежащим образом.
       Алиса на некоторое время замолчала, наблюдая, как муж ее курит, полулежа в кресле. И вдруг, непонятно отчего, ее опять охватило беспокойство.
       - О Доди,- подавляя безотчетное желание вскрикнуть, сказала она.- Как бы я хотела знать о тебе все.
       Муж обернулся, удивленно глядя на нее.
       - Моя дорогая Алиса, но ты и так все знаешь. Или я тебе не рассказывал о Нортемберленде, где прошло мое детство, о южно-африканском периоде моей жизни или, наконец, о последних десяти годах, проведенных в Канаде, где я по-настоящему многого добился.
       Доди неожиданно усмехнулся.
       - Я знаю, что тебе пришло в голову. Мои любовные похождения, да? Кроме этой темы, вас, женщин, другое мало интересует.
       - А они… были?- Алиса сжалась.
       Лицо Доди нахмурилось.
       - Или ты во мне подозреваешь наследника Синей бороды? Да, у меня были женщины. Ты бы первая не поверила, если бы я стал отрицать. Но я тебя уверяю, ни одна из них ничего для меня не значила, особенно теперь, когда мы вместе.
       Трогательные нотки искренности в голосе Доди успокоили Алису.
       - Ты удовлетворена?- улыбнулся Доди.- И что вдруг на тебя нашло, да еще на ночь глядя?
       - Я не знаю.- Алиса встала, подходя к окну.- Наверное, нервы. Я весь день не в себе.
       - Это странно,- сказал Доди, хмурясь.- Очень странно.
       - Что- странно?
       - То, что моя девочка, всегда такая разумная и спокойная, нервничает по пустякам.
       Алиса выдавила улыбку.
       - Но сегодня все словно сговорились, подталкивая меня к тому. Даже старик Джордж вбил себе нелепую идею, что мы уезжаем в Лондон. И якобы ты ему об этом сообщил.
       - А где ты его встретила?- спросил Доди, резко поднимая голову.
       - Он сегодня работал у нас вместо пятницы.
       - Старый болван,- сердито проворчал Доди.
       Алиса замолчала в удивлении. Такого сердитого лица у мужа она еще не видела.
       - Ну да, он чертов дурак,- заметив ее удивление, более мягким тоном повторил Доди.
       - Но почему он себе это придумал? Что ты ему сказал?
       - Я? Я ничего ему не говорил. Хотя… Ну да, я что-то говорил о Лондоне. В шутку. А он принял всерьез. Он глуховат. Ты, надеюсь, вывела его из заблуждения?- поднимая голову в ожидании ответа, спросил Доди
       - Да, конечно,- сказала Алиса.- Но он из той породы старых людей, кто если вобьют себе что-либо в голову, то переубедить их очень не просто.
       И она рассказала о том, как настойчиво Джордж доказывал ей, что за дом их уплачено две тысячи.
       - Да,- после молчания сказал Доди, медленно и отчетливо произнося слова.- Просто Эймс хотел две тысячи наличными, остальные через банк. Отсюда и недоразумение.
       - Да, скорее всего,- согласилась Алиса.
       Она посмотрела на часы и, указывая на них, озорно помахала пальцем.
       - Ровно в девять мы, кажется, хотели что-то делать. Уже пять минут, как выбиваемся из расписания, мистер.
       Странная ухмылка пробежала по лицу Доди.
       - Я передумал,- сказал он.- Займемся этим в другой раз.

       Женские чувства непостоянны. К концу того вечера Алиса окончательно успокоилась. Но уже на следующий день вновь возникла безотчетная тревога. Опять в голову лезла фраза Дики о ее муже и внезапно- слова самого Доди о Синей бороде, да еще высказанные в тоне неудовольствия чрезмерностью ее интереса к жизни собственного мужа.
       А еще через день, к утру пятницы, Алиса окончательно себя убедила, что у Доди кто-то есть. Но кто она, эта женщина, с кем он хотел встретиться позавчера в девять? История же с проявкой фотографий, назначенной якобы на это время, не что иное как обыкновенная отговорка? Еще три дня назад она могла поклясться, что знает своего мужа вдоль и поперек. Теперь это казалось весьма сомнительным. А как понимать беспричинный гнев его, обычно всегда сдержанного, на старика Джорджа? Кажется, мелочь, но только еще раз подтверждающая, что она действительно не знает, кто он на самом деле, ее муженек.
       И вот как раз сегодня, в пятницу, нужно было ехать в поселок за покупками. После обеда она собралась, но Доди вдруг, не объясняя причин, настоял на том, что поедет он сам, ее оставляя дома. Настойчивость мужа удивила и одновременно встревожила ее. Значит, ему почему-то не хотелось, чтобы именно теперь она появилась в поселке.
       После его убытия она не находила себе места. Наконец, не имея больше сил бороться с искушением и схватившись за мысль, что давно у него не убиралась, она вошла в его комнату.
       Преодолевая стыд и отвращение, она копалась в его письмах и документах, выдвигала ящики, выворачивала карманы.
       Два ящичка, нижний бюро и правый письменного стола, оказались запертыми на замок. Но Алису уже ничего не могло остановить. Была почему-то уверенность, что именно в них найдутся доказательства ее подозрений.
       Она вспомнила, что Доди частенько оставляет ключи на одной из полок внизу. К счастью, там они и оказались. Нетерпеливо подбирая один за одним, наконец удалось вставить третий по счету в замок ящика письменного стола. Внутри обнаружились чековая книжка и стопка записей, а в самом конце пачка писем, перевязанная лентой.
       С трудом удерживая дыхание, она развязала ленту. А затем, густо покраснев, в том же порядке уложила все назад. Письма оказались ее собственными, адресованными Доди еще до свадьбы.
       Она приблизилась к бюро- скорее уже просто, чтобы довести начатое до конца и без особого желания что-либо обнаружить. Но ни один из ключей не подошел. Только из-за того, чтобы не осталось никаких сомнений, Алиса отыскала связку запасных ключей, и одним из них, от гардероба, ящик бюро все-таки удалось открыть. В нем ничего не было, кроме пожелтевшего и покрытого пылью свертка газетных вырезок.
       Алиса вздохнула с облегчением. Однако решила полюбопытствовать, что же в них интересовало Доди, если до сих пор он их сохранил.
       Это были в основном американские газеты семилетней давности, где рассказывалось о пресловутым мошеннике и брачном аферисте, Джеральде Мартине, подозреваемом в убийстве своей жены. Останки ее были найдены под полом в одном из домов, им арендованных, о большинстве же других женщин, на которых он "женился", никто больше не слышал. На суде он с помощью одного из лучших адвокатов Америки защищался с изощренным искусством. Его оправдали по главному обвинению с вердиктом "за отсутствием доказательств", хотя и приговорили к длительному сроку тюремного заключения за другие мошенничества.
       Алиса вспомнила, сколько шума наделал этот процесс, и как повергло всех в шок досрочное освобождение Мартина через три года. Он так и остался на свободе. Личность этого человека, его необыкновенная власть над женщинами долго тогда муссировались в английских газетах. Они рассказывали о том, как страстно он отвергал все обвинения против себя и даже однажды разыграл сердечный приступ в доказательство своей болезненности и немощи.
       На вырезках Алиса обнаружила и рисунок злодея, с интересом в него вглядываясь: вполне интеллигентный, с ухоженной, профессорской бородкой не старый еще человек.
       Кого он ей напоминает? Ее как ударило. Господи, да это же Доди! Глаза, брови… Но для чего он хранит эти вырезки? Она вновь судорожно стала перебирать их. В одной из заметок говорилось, что Мартин имел обыкновение помечать в записной книжке даты расправ над своими жертвами. В другой приводились свидетельские показания одной женщины, где упоминалось о наличии родинки на запястье левой его руки.
       Алиса отбросила газету, медленно прохаживаясь по комнате.
       На запястье левой руки ее мужа нет родинки, там теперь…маленький шрам.

       Все у нее поплыло перед глазами. Вне сомнения, Доди Рэбит и есть Джеральд Мартин! Она старалась свести воедино, словно фрагменты головоломки, картинки-вспышки, мелькавшие в ее мозгу.
       Дом, теперь ясно, куплен на ее деньги, и только. А свои ценные бумаги она же сама отдала ему на сохранение. И даже навязчивый сон приобрел теперь истинное значение. Значит, подсознательно она его всегда опасалась и стремилась освободиться от него. А помощи, выходит, она ждала от Дики?.. Значит, она попросту очередная жертва Мартина. Будет ею- когда?.. Среда, девять вечера… Подвал! Однажды он уже прятал тело в подвале. То же самое планировал вечером в среду. Что его остановило? Пожалел ее в последний момент? Навряд ли. И она вдруг поняла: старик Джордж!
       Теперь ясно, отчего тогда разгневался муженек. Наверняка сам же и распространил слух о том, что на следующий день супружеская чета Рэбит уезжает в Лондон. Но после того, как старик узнал- от нее и в среду же,- что это не так, слишком рискованно было что-либо предпринимать в тот же вечер. Вот почему он сказал: "Я передумал, займемся этим в другой раз". Алиса содрогнулась. Жизнь ее висела на волоске. Не упомяни она- чисто случайно- о своем разговоре с садовником, уже в среду- в 21.00- ее не было бы в живых.
       Но теперь нельзя терять ни минуты. Нужно уходить, пока он не вернулся. Она поспешно водворила газеты на место и закрыла ящик.
       И тут мороз у нее пробежал по коже: она услышала лязг закрываемой калитки. Это означало: вернулся ее муженек.
       Какое-то мгновение Алиса стояла как вкопанная, затем подкралась к окну и выглянула, укрытая занавеской.
       Он шел по дорожке бодро и напевая какой-то мотивчик. В руках он держал новенькую, только что приобретенную лопату.
       Казалось, сердце Алисы перестало биться.

       Но должен же быть шанс… И более уже не рассуждая, она бросилась вниз по лестнице, выбегая за порог. И в это же время ее муж появился из-за угла дома, направляясь к входной двери.
       - Привет,- сказал он.- Ты куда?
       Она же только одно понимала, ей нужно бежать.
       - Я… я собралась прогуляться… до конца аллеи и обратно,- лепетала она треснутым голоском, едва себя слыша.
       - Хорошо, пойдем вместе.
       - Но… нет, Доди… Я себя плохо чувствую, хотелось побыть одной.
       Он внимательно посмотрел на нее.
       - Что случилось, Алиса? Ты бледна, дрожишь.
       - Ничего… У меня разболелась голова, вот и все.- Она принудила себя улыбнуться.- Я думаю, прогулка меня освежит.
       - Не могу я оставить тебя одну в таком состоянии,- сказал он с язвительным, как ей показалось, смешком.- Я иду с тобой, хочешь ты того или нет.
       Она не решилась противиться. Уж если он что-то заподозрил… С громадным усилием она старалась держаться как обычно.
       Они вернулись в дом, и он настоял на том, чтобы она прилегла и натерла виски одеколоном. Чем не любящий, заботливый муж. Она чувствовала себя связанной по рукам и ногам, попавшей в западню, откуда нет выхода.
       Он не оставлял ее одну ни на минуту. Последовал за ней на кухню, помогая в готовке обычных холодных блюд.
       За ужином она старалась быть беззаботной и непринужденной. Она знала: она сейчас борется за свою жизнь. Одна, вдалеке от людей, наедине с этим мужчиной, в чьей власти находится. Ее единственный шанс заключался в том, чтобы усыпить его подозрения и освободиться от надзора хотя бы на короткое время, достаточное, чтобы воспользоваться телефоном в холле. Более помощи ждать неоткуда.
       Ах, если бы Дики Бёрд появился сегодня! Дики…
       Внезапная мысль пришла ей в голову. Она опустила глаза, словно боясь, что он догадается, о чем она подумала.
       Возникший план несколько успокоил ее и придал уверенности. Она сделала кофе и перенесла его на веранду, где они обычно сидели в хорошие вечера.
       - Между прочим,- сказал Доди,- попозже займемся фотографиями.
       Алиса затрепетала, но, не подавая вида, спросила:
       - Может, ты один управишься? Я так устала сегодня.
       - Это ненадолго,- усмехнулся Доди.- И я тебе обещаю, после у тебя будет достаточно времени на отдых.
       Он уже почти куражился. Дрожь опять прошла по телу Алисы. Если она сейчас не осуществит свою задумку, то уже не осуществит никогда.
       - Кстати, мясник ждет моего звонка,- вставая, объявила она.- Мы договорились, что я сделаю заказ вечером.
       - Мясник? В такое время?
       - Конечно же, лавка его закрыта, ты очень догадлив, Доди. Но я, надеюсь, он уже вернулся домой. Я хотела заказать рубленый бифштекс. Он такой милашка, всегда выполняет мои капризы.
       Она вошла в дом, закрывая дверь за собой. Но тут же последовал окрик Доди:
       - Не закрывай дверь.
       Реакция Алисы последовала мгновенно:
       - Налетят мотыльки. Я их ненавижу. Или ты боишься, что я признаюсь в любви мяснику.
       Оказавшись в холле, она хватает телефонную трубку и набирает "Приют странников". На другом конце отвечают почти тотчас.
       - Мистер Бёрд, он еще у вас? Могу я с ним поговорить?
       И почти сразу же открывается дверь, и в холле появляется муж.
       - Выйди, Доди!- вздрогнув, раздраженно говорит Алиса.- Терпеть не могу, когда подслушивают мои разговоры.
       Улыбаясь, он садится в кресло и спрашивает:
       - Это действительно мясник, тот, с кем ты говоришь?
       Алиса в отчаянии сжимает трубку. Ее план рушится. Дики Бёрд сейчас подойдет к телефону?.. А не закричать ли во весь голос, взывая о помощи?
       Почти уже теряя контроль над собой, она машинально нажимает и освобождает маленькую кнопочку на трубке, ту, что не позволяет быть услышанным на другом конце. И здесь словно вспышка в ее мозгу… А если попробовать? Нажимая кнопку в определенные моменты и подбирая нужные слова, можно передать… Но это трудно даже в спокойном состоянии, а теперь, когда перед глазами все плывет… Но она должна, она должна!
       И в это мгновение в трубке слышится голос Дики Бёрда.
       Глубоко вздохнув и удерживая кнопку, она говорит:
       - Это миссис Алиса Рэбит, я жду дома (отпускает кнопку) завтра утром ваш чудесный рубленый бифштекс. (нажимает кнопку) Это очень важно (отпускает кнопку). Заранее благодарю вас, мистер Хекскот. Извините за поздний звонок. Я уверена, кусочки будут нарублены замечательно, вы из тех людей, кто хорошо делает свое дело даже (кнопка) в крайней опасности (без кнопки) Всего доброго. Когда утром? (кнопка) Как можно быстрее.
       Она вешает трубку, выдерживая долгий взгляд Доди.
       - Как странно ты разговариваешь с мясником.
       - Ну, это женские штучки, иначе не получишь хороших кусочков.
       Кажется, он ничего не понял. Возбужденная удачей, она отвернулась к окну, чтобы не выдать себя. А Дики, даже если не все разобрал, обязательно приедет.
       Она перешла в гостиную и включила свет. Доди, естественно, следом.
       - Кажется, тебе стало лучше?- говорит он, пристально наблюдая за ней.
       - Да,- сказала Алиса.- Голова прошла.
       Она села на свое обычное место, улыбнувшись тому, как Доди выдвигает свое кресло поближе. Кажется, спасена. Сейчас восемь двадцать пять. Девять еще не скоро. Дики успеет.
       - У сегодняшнего кофе какой-то горький привкус,- говорит Доди, морщась.
       - Это новинка, солнышко. Я решила попробовать. Но если тебе не нравилось, вернемся к обычному.
       Она взялась за шитье. Доди читает книгу напротив.
       И вдруг отбрасывает ее и смотрит на часы.
       - Половина девятого. Пора спускаться в подвал и приниматься за дело.
       Шитье выскальзывает из рук Алисы.
       - Разве пора? Еще нет девяти.
       - Нет, моя девочка, сейчас. У тебя будет возможность пораньше лечь.
       - Но я бы могла подождать и до девяти.
       - Ты знаешь, я не отступаюсь от запланированного. Пошли, Алиса. Я больше не могу ждать ни минуты.
       Алиса подняла на него глаза. Волна ужаса прошла по ее телу. Вот он настоящий, без маски. Руки его подрагивали, глаза светились от возбуждения, губы пересохли. Он больше не таился.
       Алиса подумала: "Он действительно не может ждать. Он точно сумасшедший".
       Она оцепенела, не в силах сдвинуться с места и что-либо предпринять.
       - Ну же, Алиса,- приближался он к ней.
       - Нет, Доди, нет… погоди… Я должна тебе сказать… Должна кое в чем признаться.
       Он остановился.
       - Признаться?- переспросил он.
       - Да, признаться.- Слова из нее выскакивали наобум, она и сама не знала, что скажет наперед… Все равно, только бы задержать его внимание.
       Презрительная усмешка пробежала по его лицу.
       - Любовник, я так полагаю?
       - Нет,- сказала Алиса.- Другое. Ты бы назвал это… Ты бы назвал это преступлением.
       Кажется, угадала. Он остановился.
       - Ты бы лучше сел,- сказала она, вновь овладевая собой.
       И встав, подобрала шитье, внешне спокойная, но внутри лихорадочно подстегивая себя: что дальше, что дальше?
       - Я тебе расскажу одну историю,- начала она, медленно подбирая слова.- Ты знаешь, я пятнадцать лет работала машинисткой. Но это не вся правда. В эти пятнадцать лет были два перерыва. Первый произошел, когда мне было двадцать два и я познакомилась с одним пожилым джентльменом, имеющим небольшое состояние. Я ему нравилась, и вскоре он предложил мне выйти за него замуж. Я согласилась. Мы поженились.- Она замолчала.- А затем он застраховал свою жизнь. Страховку оформил на меня.
       Она увидела, как загорелось интересом лицо ее мужа. Она продолжала:
       - Во время войны я некоторое время работала в госпитале, имея доступ к различным лекарствам, в том числе и ядам.
О на вновь замолчала. Его эта тема интересует, вне сомнения. Как всякого убийцу. Она играет в азартную, но опасную игру, и пока все идет… Она бросила взгляд на часы. Без двадцати девять.
       - Есть такой яд в виде белого порошка, одна щепотка его вызывает смерть. Ты что-нибудь знаешь о ядах?
       Внутренне она сжалась. Если знает, то нужно быть очень осторожной.
       - Нет,- сказал Доди.- Почти ничего.
       Она облегченно вздохнула.
       - Ну, хотя бы о гиосцине ты слышал, конечно? Это таблетки, действующие с такой же эффективностью, но не оставляющие никаких следов. Любой врач даст заключение как о самом обычном сердечном приступе. Мне удалось выкрасть несколько штук. Они всегда были при мне.
       Она замолчала, собираясь с силами.
       - Дальше,- сказал Доди.
       - Нет, не могу. В другой раз.
       - Нет, сейчас,- настаивал он.
       - Наш брак продолжался уже месяц. И мне было с ним хорошо, с моим старичком. Я была заботливой и преданной женой. Он меня всегда хвалил соседям. Все знали, что я очень хорошая жена. А я ухаживала за ним, по вечерам делала кофе. Однажды, когда мы были одни, я подбросила в его чашку таблеточку.
       Замолчав, она вновь взялась за шитье. Не будучи никогда актрисой, она сейчас вдохновенно играла роль хладнокровной отравительницы.
       - Все просто. Он стал задыхаться и говорить, что ему не хватает воздуха. Я открыла окно. Чего можно было и не делать. Мертвым воздух не нужен.
       Она улыбнулась. Без четверти девять. Ждать осталось недолго.
       - И на какую сумму была страховка?- спросил Доди.
       - Около двух тысяч фунтов. Но я их потеряла, ввязавшись в одно дело, оказавшееся аферой. Пришлось вновь идти в машинистки. Но вскоре я встретила другого человека. Он не знал о моем предыдущем замужестве. Он был молод, хорош собой и имел приличное состояние. Мы поженились. Он не хотел страховать свою жизнь, но завещание написал на мое имя. Он также, как и первый муж, любил кофе моего приготовления.
       Алиса улыбнулась задумчиво и просто добавила:
       - Я действительно очень хорошо готовлю кофе.
       И затем продолжила:
       - Друзья в нашем поселке мне соболезновали, когда неожиданно мой муж скончался от сердечного приступа. А вот доктор мне не понравился. Я не думаю, что он заподозрил меня в чем-то, но внезапная смерть мужа, человека еще молодого, его удивила, если так можно выразиться. Мой второй муж оставил мне четыре тысячи. Я не стала ими спекулировать, я их вложила…
       В это время лицо Доди Рэбита пошло пятнами, он задыхался, указательным пальцем тыча в Алису.
       - Кофе, мой бог! Кофе!
       Она молча смотрела на него.
       - Теперь я знаю… он был горький. Ты дьявол! Ты опять проделала свой фокус!
       Его руки сжимали спинку кресла.
       - Ты отравила меня.
       Алиса отступила к камину. Он еще мог броситься на нее.
       - Да,- сказала она, сконцентрировав все силы в голосе и взгляде.- Я отравила тебя. Он уже действует. Скоро ты не сможешь двигаться. Не сможешь!
       Еще надо продержаться.
       Но что там? Шаги на дорожке. Скрип калитки. Хлопок входной двери.
       - Ты не сможешь!- выкрикнула она снова.
       Она, проскользнув мимо него, выбежала из комнаты, падая без чувств в объятия Дики Бёрда.
       - Господи, Алиса!- закричал Дики.
       Он повернулся к человеку, вошедшему за ним, огромному детине в полицейской форме.
       - Посмотри, что там в комнате.
       Он бережно положил Алису на кушетку, согнувшись над ней.
       - Моя девочка,- бормотал он.- Моя бедная девочка. Что случилось?
       Ее веки дрожали, губы ее шептали его имя.
       Возвратился полицейский.
       - Там ничего, сэр. В кресле мужчина. Выглядит так, словно вел ужасную, неравную борьбу.
       - А теперь?
       - Умер, сэр.
       И оба вздрогнули, услышав голос Алисы. На фоне показавшейся луны она говорила как во сне или из другого мира, с закрытыми глазами, как будто читала по книжке:
       - Он мертв,- говорила она.- Дики, ты здесь? Я жду тебя, сердце мое.