Ff5... volume 2 bushido

       Было, похоже, что за учёбу, как и намекала, профессор Мак-Гонагл, придётся взяться, не шутя; на их курсе, по каждому предмету, было, обозначено, столько дополнительных сессий, факультативов, конференций и докладов, что даже у Хэмайни, вырвался возглас: "Это за отдельную плату, пожалуйста..."
Как такое, могли сотворить с ней? Подставить, в самом возвышенном, святом, для неё деле! Возмущению Маини, не было предела, - Такой график, даже, с дополнительной летней подготовкой, выдержать нелегко, а если вспомнить, сколько, уже пропущено!..
 - А кому, щас легко? - философски заметил Рон.
       Ребята, успели пробежаться по этажам, поздороваться с сокурсниками, учителями. Рон и Хэмайни, приступили, к своим обязанностям, префектов, которые, никто, кстати, с них не слагал. Над всеми членами А.Д., витал ореол, героев освободителей, демонических повстанцев и, одновременно, мучеников за веру. Что же говорить, о Роне, Харри и Маини, - их возвращение в Хогуартс, было признано легендарным. Многие первоклашки, видели, сияющий нимб, над их головами, даже днём, остальные верили, что они его видят. Сказать, что Армия Дамбл-д'Ора, была модной темой, значило сделать; Бззз...
 - А.Д., - это супер-блиц-актуальная фишка! Кто не записался в Армию Д., тот может ехать домой, в свою тундру. Все, на призывные пункты. Родина или смерть! Враг не пройдёт! Наше дело правое, победа будет за нами! - Такие призывы слышались на каждом, тёмном углу, где образовывалась очередь подписантов.
 - Мощный пи ар, - одобрял Рон, внимая, лозунгам энтузиастов.
 - Не могу понять: кто банкует, всем этим фальшивым набором? - С законным подозрением, отнеслась к инициативе Хэмайни.
 - Расслабься, Маини, это, точно не ты и не я, - успокоил её Уизли.
 - Но, если в Армию принимают, значит, это кому-нибудь, нужно?
 - Тем, кто собирает, членские взносы, вероятно. Я, уже, вступил, в их организацию, - поделился впечатлениями Харри, - меня сделали почётным, пожизненным членом, но деньги взяли: два, полновесных, магловских фунта.
 - Вау! - Только и нашла, что на это ответить Маини.
Харри, только вид делал, что, ему не по душе, суета, окружающая его, с утра и до вечера, он притворялся, делал па-де-де, умирающего лебедя, подымал глаза к небу, опускал, в бессилии руки, покачивал, осуждающе головой, бросал, обличающие жесты. Он, делал бы и, тысячи других, несложных манипуляций, если бы они, хоть на миг, могли отдалить, неизбежное возвращение, тех проблем, что привели его, обратно, в этот прекрасный, сияющий яркими красками мир, - Хогуартс, его настоящий дом. Под действием, ностальгической волны воспоминаний, Харри прослезился и направился, к хижине Хагрида, убедиться, что всё, что он привык видеть, в этом месте, остаётся в своём, неизменном состоянии. И ошибся; окружающая экология, вокруг жилища полугиганта, взывала к милосердию и отмщению. Всё, вокруг, было разворочено, на месте, капустных грядок, цвели, развесистые сорняки, а на заднем дворе, было начато, капитальное строительство. Самое печальное впечатление, вызывал вид жилища профессора Хагрида, с начисто снесённой крышей. Вид её был символичен и наводил на философские обобщения.
 - Привет, Харри, давно не виделись, - с подозрительным энтузиазмом, приветствовал его профессор, с которым они расстались, всего две недели назад, - как твоё драгоценное? Не отвечай, не надо, вижу, что хорошо. Вот ремонт... задумали... Мы.
 - Хагрид! Как же ты живёшь, теперь, без крыши над головой? Такое впечатление, создаётся, что твой домик, оказался на пути разрушительного торнадо.Даже пожиратели на такое не способны. Летом он выглядел лучше.
 - Это не смерч, Харри, - Рубеус, наклонился к нему и, воровато оглядываясь, зашептал, - это Грауп, он совсем очеловечился, стал требовательным, капризным, научился болтать по нашему, - теперь квартиру ему, подавай. Я бы, у себя, его поселил, да не влезает, сволочь; дубина, такая, вымахал.
 - Я говорю, живётся нам весело, дай бог, всем бы так! - Со всей мочи прокричал он, потом, тихо продолжил, - снаружи ночевать отказывается, как человек, хочет, чтоб, со всеми удобствами; какие, говорю тебе удобства, по любому, за ними на улицу пойдёшь. Пришлось, короче, крышу окончательно разобрать, а на ночь брезентом укрываться.
В пространство; - Гляди, погода то разгулялась, - чистое лето. - Харри; - Ну его, надоел до смерти, житья от него нет. Харри посмотрел, вверх, погоды, действительно стояли чудесные; все тучи, разогнало, северным ветром и, хоть, чуть посвежело, но вечер, действительно, выдался, по-летнему тёплым.
 - Рубеус, ты, не торопился бы, со стройкой века; подожди, немножко, может, всё ещё, утрясётся, устаканится?
 - Нет, сил моих, больше терпеть; одолел, демон, вчистую: на шею уселся и ножки свесил.
 - Но, ты же, сказал, что он, говорить научился?
 - Как есть, научился, на мою голову. Французский, теперь, учит, одеколоном душится.
 - Вот, видишь, теперь, уже, не долго осталось ждать, он, как, до философии дойдёт, сразу, терзать тебя перестанет.
 - Это, как?
 - Понимаешь, Хагрид, философу, дом не нужен, ему достаточно крыши над головой. Твой философ, крышу и заберёт, а ты в дому останешься. Да, чё, крыша; - был, такой, продвинутый чувак, так он, в бочке жил, на спор.
 - Повезло, брату, того философа, - устало, произнёс, печальный профессор.
 - Будет и, на твоей улице праздник, - это очеловечивание, ему, даром, не пройдёт; измельчает, в гуманоида превратится, опустится, не успеешь оглянуться, а он уже, "за воротник закладывает", вровень, с друганами, - Харри, было, жаль Хагрида, поэтому, он, старался его утешить, всеми, доступными способами.
Чтож! Упокоится, Рубеусу удастся, рано или поздно, но, видимо: не сегодня; громадная затрещина, внезапно, сбила беднягу с ног. Громовой голос, проревел, - ты, опять, за своё, Руби, я же велел, тебе, принести зубочистку, что то, от вчерашнего барашка, осталось мне на бонус.
 - Пойду, выдерну, кол из ограды, - с трудом, поднимаясь с земли, мрачно произнёс Хагрид.
 - Привет, Потти, ну как, нашёл, свою невесту?... А Она, тебя везде ищет.
 - Постой, Грауп, о ком ты говоришь?
 - Ха-ха, все знают, один глупый, глупый Харри Потти, ничего, не понимает. Пусть, Харри Потти, подумает, ещё, лет десять, тогда, может быть, догадается, - произнёс наглый огрр и, хихикая, удалился в бывшую хижину Хагрида.
 - Дебил, - констатировал Харри, - со знанием французского. - Долго париться над загадками, было, не в обычае Харри, - потом, не утерпит, сам, всё выложит.
Из непокрытой хижины, доносились, домашние голоса кровных братьев. - Вот и у них семья, - с грустью, подумал он и, в расстроенных чувствах, побрёл в свой замок.
       В эти, последние дни, Харри, много раз, пытался остаться с Джини Уизли, наедине, но всё, как-то, не склеивалось; вокруг крутилось много народу, да и сама Джини, казалось, не очень, к этому стремилась. А, вот, Харри её недоставало: некому было пожаловаться, поплакаться в жилетку. Однако, пока, бывшие члены боевой группы, держались, друг друга; рядом с Джин, постоянно, зависала Чжоу. Такая величина, душевной привязанности на квадратный метр, зашкаливала регистратор эмоциональной напряжённости Харри и ему было неуютно, в их обоюдном присутствии. Приходилось, как-то, с этим мириться, но ничего личного, в таком общении, не сквозило.
       На следующий день, предстояло, идти в аудиторию, которая, всегда, уготовляла необычные сюрпризы, в виде причудливых сочетаний преподавательского контингента, традиционно; внезапно и вынужденно, покидающего свою кафедру. Многим из них, амбиции, стоили жизни или поломанной судьбы. Изо всех, мучеников, занимавших место преподавателя, по защите, от тёмных искусств, с момента, когда в Хогуартс прибыл, на период обучения, знаменитый Харри Потер, удачная карьера, не обошла вниманием, лишь Долорес Амбридж, поднявшуюся, недавно, до министерского поста. Надолго ли?
       Тройка, спешила на урок защиты, опаздывая, из-за, исполнения обязанностей старост, своего факультета, которые, за двоих выполняла Хэмайни и, из-за Рона, и Харри, которые, только что, проснулись.
 - Заодно и пробежались, - пыхтел Рон.
 - Кто... на этот раз... Маини? - По частям, выговорил, не особо, накачанный Харри.
 - Ты, имеешь в виду, преподавателя "чёрной магии"? Не знаю, пока, не выясняла этот момент. Девочки говорили, что, по крайней мере, молодой и красивый.
 - Чур, чур, меня! Уж, не духи ли прошлого, оживают, в яви. Не Локхарда, ли, воскресили, Гилдероя? -
"В гробницу забвенья проникли, где прах его, спрятан от мира".
 - Ты, бредишь, Рон!
 - А что?.. Вполне возможно..., он ведь, опять..., в героях ходит.
 - Щас увидим!
Разгорячённые и весёлые, они, с разбега ворвались в аудиторию. Их уже ждали...