Синие

январь-март 2008

Я не помню, как все началось. Помню только, он был невиновен. По крайней мере, я была в этом уверена. А его собирались посадить.
И я отпустила его. Незаметно вывела из здания и инсценировала побег.
А потом мы сидели на ограде заброшенной набережной, болтали ногами, смеялись и целовались.
Конечно, никому не хотелось говорить, что такой опасный преступник сбежал. В итоге они оправдали его.

А затем он пришел ко мне с огромным букетом колокольчиков.
-Зачем это? - смеялась я. И вдруг увидела, что тоненькие стебли вставлены в золотое кольцо. Сняла его и цветы рассыпались вокруг нас.
Он упал на колени:
-Ты будешь моей женой?

Я ничего не ответила, только опустила глаза.
А он поднял меня на руки и понес... Дальше все было как во сне... Но это и был сон...
Все было восхитительно... Из следующих двух месяцев мне запомнились только его серо-голубые глаза и ощущение бесконечного счастья...

И вдруг все закончилось.

Когда он приехал на серебристом "марк2", я уже минут пять сидела на лавочке возле памятника и мечтала - конечно же, о нем. Увидев его, заулыбалась:
-Это же моя любимая машина! - воскликнула я, обнимая его и принимая букет незабудок.
-Тебе действительно нравится?
-Ну, еще бы!
-Она твоя.
-Но... как же?
-Вот ключи, вот права. Это мой прощальный подарок.
-Ты уезжаешь?
-Нет, просто... давай расстанемся! Да держи же ты ключи!
Я взглянула в его глаза. Серые, с металлическим блеском, они еще никогда не были так недостижимо далеки. Я без слов, словно во сне, взяла ключи, права, села в машину. Внутри что-то болезненно сжалось.
-Удачи тебе! - крикнула я. Прочь, прочь, не оглядываясь. Домой...


На очередном перекрестке была пробка. Я начала ее объезжать, и пять-шесть автомобилей потянулись за мной. И тут какой-то автобус на бешенной скорости направился в нашу сторону. Я уже не удивилась, увидев за рулем его.

Он остановил автобус прямо передо мной, вышел и направил на нашу вереницу пистолет:
-Вылезайте из машины. Все. Живо.
Пешком, под дулом пистолета, мы добрались до моего двора.
Я шла с ним рядом, мы оба плакали. Он говорил, что хотел возражений, ждал, что я не отпущу его.В ответ я просто взглянула на него:
-Значит, ты меня не знаешь. Это глупо - проверять чувства другого человека. Я тебе верила, я тобой жила. И ты это знал. Я не смогу тебя простить.

И тут я увидела в окне моей квартиры маму. Она смотрела на нас и вытирала слезы. я резко обернулась к нему:
-Ты должен меня отпустить, хотя бы на пять минут! Там моя мама!


-Мама, все хорошо, не волнуйся, со мной ничего не случится,- мы стояли на
пороге квартиры, обнявшись, не замечая своих слез. - Ну, мне пора...

-Я вернулась.
Он смотрел на меня:
-И что же мне теперь делать? Убить всех заложников, тебя, себя?
-Поступай как знаешь. Но зачем?
Он меня будто не слышал. Чуть задумавшись, прошептал:
-Скоро ты увидишь смерть.Поцелуй меня в последний раз.
Боже, как мне не хотелось умирать! Но я любила его, и я поцеловала его так, как никогда, никогда прежде никого не целовала. Я почувствовала, как металл коснулся моего виска, но сейчас, в бескрайнем ощущении счастья, я была готова умереть, я ждала смерти... Я взглянула на него... у него еще никогда не было таких синих глаз...
-А когда не смотреть на синее, будет пусто...
-Я тебя люблю. Прощай.
Выстрел.Он упал.

Я продала машину. Снимала комнату, хозяйка меня кормила.Раз в неделю, по воскресеньям, ездила к маме. Мы сидели на кухне, молча пили сладкий чай и смотрели во двор.
Больше я ни с кем не общалась.
Вся моя комната была оформлена в черно-белой гамме. И только с его фотографии на меня смотрели синие глаза