Королева

       
 Мила подошла к зеркалу вплотную и вгляделась в свои собственные глаза в очередной раз. Они одобрительно молчали. Мила только сейчас не ненавидела их, они даже почти ей нравились. Тело, освобожденное от одежды, но не освобожденное от боли, тоже одобрительно молчало. В эти секунды она любила только себя и никого больше. Она одна была во вселенной и она одна правила вселенной сейчас. Мила закрыла глаза и сделала несколько шагов назад, надеясь, что еще через 10 сантиметров будет обрыв и она упадет вниз, оставив свое царство где-то далеко, вместе со всеми подданными и слугами и государственными проблемами. И это падение спасло бы ее. Спасло бы от глянца, фальшивых улыбок, неискренней любви, боли, измен, наркотиков, таблеток, сигарет, алкоголя, дорогих бутиков, машин и злых людей. Спасло бы от будущего, которого в данный момент не было.
 Но сзади все продолжался пол, возвращая ее в реальность и разрушая ее надежды. Пол даже не скрипел, он боялся Милы. Мила пошла в ванну, включила воду. Когда вода дошла до краев, Мила ступила в нее, улыбаясь. Потом легла, постепенно погружаясь в глубину. Вода стала проникать ей в уши, в нос, в рот,- Мила улыбалась. Она слушала воду, она слышала воду. Вода была внутри… Вода везде… Вода была чистая. Чище, чем все остальное. Чище, чем все…

 Когда все гости собрались в огромной гостиной, а в центре стола сидела мама с бокалом шампанского и собиралась произнести тост, вошла Мила в сером платье Ralph Lauren так подчеркивающим цвет ее глаз и медленно села на свое место среди гостей. Воцарилась тишина, все смотрели на нее с удивлением, восторгом, с глупыми улыбками на лицах: так она была прекрасна. Волосы, которые казались раньше им всем непослушными и пережженными, лежали превосходно гладко по ее голове, глаза, ранее бесцветные и пустые, а ныне - огромные и сияющие, смотрели на гостей с небес, и вся она сама, столь внезапно пришедшая, внесла за собой шлейф полного восторга.
 Мила была великолепна. И несчастна. В ее глазах стояли слезы, державшиеся какими-то неимоверными усилиями на месте. Жилка на виске билась в конвульсиях, но Мила улыбалась. Улыбалась потому, что в такой день нужно улыбаться. Улыбалась потому, что до ее несчастий нет никому дела. Улыбалась, зная, что этот день тоже закончится и наступит новый. Такой же, как и вчера.

 После воды начался свет. Свет бил в глаза толстой струей, заставляя их раскрыться шире. Мила раскрыла шире. Она увидела огромное пространство. Кругом был песок. За песком проглядывался синий горизонт. Миле в грудь ударил ледяной ветер. Она пошла ему навстречу. Постепенно горизонт обозначился морем. Море шумело. На песке лежал снег. Ветер усиливался и мешал ей ближе подойти к морю. Но она шла. Волосы разметались по плечам, смешались с песком, глаза она прищурила. Холод был кругом. Но она его не чувствовала. Только воздух. И море. Оно стало ближе, намного ближе. Шум прибоя нарастал вместе с порывами ветра. С неба посыпал снег огромными хлопьями. Хлопья застревали на ее ресницах и в волосах. Снег валил пеленой. Она оказалась у самого моря. Еще 10 сантиметров… и бездна. Она спасет ее теперь. Но что-то мешало ей войти. Мила обернулась. За снежной пеленой сзади не было почти ничего видно. Но вскоре появился силуэт, приближавшийся с каждой секундой. Силуэт с крыльями. Мила смахивала снежинки, пытаясь разглядеть фигуру, но не могла. Фигура приблизилась. Это был Гриша. Он упал на колени и обхватил Милины ноги. Он плакал. Мила чувствовала тепло его слез на своих ногах.
- Прости меня… прости… Мила… прости меня, я умоляю… прости… прости меня…
- За что? – спросила она, запустив пальцы в его волосы.
- Я ушел раньше. Я не смог тебя спасти. Я бы спас. Я бы был рядом. Я бы смог. Прости меня, прошу… прости…
- Не надо. Все как есть. Мы встретились, видишь. Все хорошо. Ты ни в чем не виноват.
 Мила смотрела на горизонт.
 Гриша встал с колен, снял крылья на резиночке и протянул их ей.
- Возьми. Они теперь твои. Меня лишили. Так надо.
- Зачем они мне?
- Летать. Правда сейчас погода нелетная. Но все же. Возьми.
- Спасибо.
 Мила взяла в руки крылья. Они были почти самодельные и не очень большие. Она надела их на спину и посмотрела на Гришу. Он улыбнулся.
- Идут тебе. Больше, чем мне.
- Спасибо.
 Мила потупила глаза.
- Знаешь, я всегда хотела увидеть это.
- Что?
- Море зимой. Правда, оно прекрасно?- Мила махнула рукой в ту сторону, откуда дул ветер.
- Да.
 Они замолчали.
 - Откуда здесь узнали?
 Гриша молчал.
 Мила посмотрела на него с хитрым прищуром.
- Ты… Ты все знаешь!
- Я… почти все… Я люблю тебя, Мила.
 Гриша попятился назад.
- Прости меня, я не должен был бросать тебя. Я люблю тебя. Прости.
 Гриша входил спиной в море и говорил, и извинялся. Мила бросилась к нему, но не могла войти в воду.
- Гриша! Я тоже! Не уходи!! Я все прощаю! Гриша, не уходи! Не бросай меня!!
 Мила зашла по колено, но вода была вязкой, как кисель и не давала идти.
- Гриша!!! Гриша!! Гриша! Не уходи!! Не бросай! Я прощаю!!
 Но он уже был полностью в воде.
 Мила, вся в киселе, вышла на берег и села на холодный песок, тут же прилипший к платью. Ветер затих. Снег перестал. Море замерло.
 Время остановилось. Мила сидела на песке и смотрела в горизонт, пробуя разглядеть признаки хоть кого-нибудь живого. Тишина прерывалась шелестом ее собственных волос и прерывистым дыханием.
 Ее рука опустилась на песок в поисках пачки любимых сигарет…