Внучка

Внучка.

Девочка росла красивой куколкой. Белокурые кудряшки и прелестные наряды делали ее изумительно красивой. И она это осознавала. И было все это до тех пор, пока ее отца не лишили водительских прав. Осев в семье, он стал пить вместе с женой. Деньги зарабатывались только на выпивку. Одевали подросшего ребенка как попало. Я часто брала добротные вещи у своих состоятельных родственников, но никогда на ребенке их не видела: все, что можно было продать, продавалось. И ребенку запомнилось обездоленное детство с пьяными родителями в пьяной компании.
Я решила обратиться за помощью в школу. Но увидела, что помогать мне никто не будет: от девочки решили избавиться, переведя ее в другой класс, чтобы не создавала учительнице проблем. И она не создавала. Директор школы предложил написать заявление о переходе в другую школу. Родители написали. Формальность была соблюдена и ребенок полгода нигде не учился. До этого не было никому дела. Всем было хорошо.
Они продали квартиру в городе и переехали жить в деревню. Ни райисполком, ни комиссия по защите прав ребенка этому не воспрепятствовали, несмотря на мою просьбу. И посредником в моих переговорах с невесткой быть отказалась. Так ребенок сменил место жительства.
Но в деревенской школе быстро поняли ситуацию и за полгода довели дело до лишения матери родительских прав. И никто их об этом не просил. Сами все сделали. А вот в областном центре не могли с невесткой справиться даже по моим ходатайствам.
Много было проблем с учебой. Надо было изучать другой иностранный язык. Было много пропусков. Но учителя старались помочь ребенку. Но не видели в ней стремления к учебе. Это их огорчало и расхолаживало. И когда ребенок вернулся в город, все облегченно вздохнули. Меня сопроводили добрыми напутствиями.
Я видела свою внучку доброй и отзывчивой девочкой. Но я давно заметила, что она не умеет благодарить людей за оказанную ей помощь. Часто она осуждала тех, кто им помогал. Я считала это издержками воспитания, и старалась объяснить, как она не права, что люди к ней очень даже добры, и она в ответ тоже должна быть доброй. Я думала, что это до нее доходит.
Я удивилась, когда привела ребенка в городскую школу. Директор вызвал педагогов, в этом классе обучавших. И вдруг классный руководитель, женщина предпенсионного возраста, заявила: - «Зачем вы ее взяли? Отдайте ее в детский дом. Она вас замучает». Я была поражена таким заявлением. Я даже и не предполагала, что такое может быть. Я ответила, что она моя внучка, что я ее люблю, и никуда ее не отдам. Но совсем скоро я поняла, как права была та учительница.
Моя внучка очень приветливая и услужливая. Войдя в дом, она помоет тарелку, будет красиво рассуждать о добре и зле. Она уже взрослая, и вполне в этом разбирается. Так что первое впечатление всегда хорошее. Ну, кто упрекнет ребенка, что она тарелку помыла плохо? Или кто укажет на ее грязные руки или неопрятную одежду? Как-то жалко девочку. К тому же она научилась премудрости говорить каждому то, что тот хочет слышать. Так она научилась незаметно сталкивать лбами всех, оставаясь сама в тени. Это меня огорчило. Я обо всем этом рассказала всем домашним, и мы стали обличать ее сразу, как только она начинала лгать.
Я стала ее воспитывать. Не ругать, а указывать на то, что я не против маникюра, но против того, что он на грязных пальцах. Я пыталась приучать ее к аккуратности, но почувствовала упрямое сопротивление. Она хотела, чтобы ей покупали новые вещи, но очень быстро она их превращала в негодное тряпье. И это ее не смущало. Она вновь требовала новое. И папа покупал, хотя денег не было. Он был болен и не мог работать в полную силу. И я его не заставляла, желая укрепит его силы. Я-то знала, что он не лентяй, а обессиленный. Но дочь этого не понимала, и отцу не сочувствовала. Я это видела. Но ничего не могла изменить. Она не хотела помогать мне по дому, но зато шла с отцом везде, куда бы он ни шел. Соскучившись по ребенку, он рад был такому общению. А она всегда находилась в компании пьяных мужчин. А мне это не нравилось. Я пыталась приручить ее к дому. Но безуспешно.
Но и ко мне сын изменился. Раньше, заработав денег, он обязательно приносил мне угощение. А сейчас, когда заводились деньги, они уходили и ели во дворе дома, ничего домой не принося. Мои деньги проедались всеми. Свои деньги тратили только на себя. Я стала ей об этом говорить, но она молчала с каким-то упорством.
 И вот однажды произошло непредвиденное. Сын вернулся с работы пьяный. Она наскочила на него с упреками. Он ее ударил, как потом оказалось - не сильно. Но я за нее заступилась. И получила по полной программе: разбитое лицо и выбитые зубы. Но не это было главным в этом деле. Конечно же, мне было больно и обидно. И виноват вроде бы пьяный сын. Но я увидела, с каким злорадством на это избиение смотрела внучка. Она была удовлетворена. Она была отмщена. Это она спровоцировала этот мордобой. Много раз она за углом жаловалась отцу на то, что я ее обижаю. У него копились обиды и жажда мести за дочь-сиротку. И вот настал момент возмездия. И он мне отомстил.
А жаловалась она вот на что: сразу по приезде квартиру заполнила современная музыка. Я внучке объяснила, что я больной человек и мне эта музыка мешает, поэтому включать ее надо редко и днем. Но ей надо было вечером и громко. А я вечером читала молитвы. Я так привыкла. И я хотела воспользоваться таким обстоятельством, чтобы как-то привить ребенку уважение и дисциплину. Но ей это не понравилось. Мне она промолчала, а отцу нажаловалась. Еще у нас есть компьютер. Ей хотелось играть в стрелялки. Но они мне мешали. И ей тоже. Поэтому я ей предложила другую, полезную работу. И она с удовольствием, как мне тогда показалось, ее приняла. Я предложила ей составить свой песенник и писать письма своим друзьям. Так я решила учить ее грамоте, потому что она была совершенно безграмотной. И мне эта хитрость удалась. Мне казалось, что это ей нравится. Но, оказывается, и на это она нажаловалась отцу.
Невоспитанного ребенка я воспитывала тем, что вместе с ней читала заданный материал, а потом пыталась приучить ее рассуждать на разные темы. И это ей нравилось, так мне казалось. Но она была дочерью своей матери, и все полезное, что я для нее делала, оказалось мне во вред. Вскоре ей надоело учиться в городской школе, и она вновь уехала в деревню. Там она выглядела, а тут терялась среди умных сверстников. И подтягиваться за ними у нее не было желания: она не умела и не хотела работать над собой. Но это было потом.
А пока, после первого скандала назрел второй, а потом и третий. Сын испугался такой агрессии ко мне с его стороны. Он не был буяном. И его жена в нашем доме никогда не дебоширила. В своем доме она меня всегда встречала кулаками. Позвонит, попросит помощи, а как только я приду, открывают дверь и набрасываются с кулаками. Несколько таких сцен у меня отбили охоту туда ходить. Но вот в нашем доме, какая бы злая она не была, драк никогда не было. Что же случилось сейчас? Я рассуждала над этой проблемой. И пришла к выводу.
Внучка с собой принесла в наш дом все мамины энергии. Энергии злые. Они с отцом впитали их в себя еще живя с ней вместе. Та их убеждала, что мы их не любим. А раз не любим, значит, нам надо мстить. Но мстить не получалось. А реализовать энергии требовалось. Поэтому хватило небольшого толчка, чтобы завести всю машину. И она завелась. И сын испугался своего состояния. Он стал бояться приходить домой, боясь своего бешенства. Но не понимал, что это дочь его на это провоцирует. Он не нейтрализовал ее жалобы разъяснением, а поддержал ее обиды. Вот и проявились они таким образом. Он очень страдал от этого. Но изменить ничего не мог. Он чувствовал свою вину перед дочерью и старался искупить ее потаканием. Он и меня пытался разжалобить, но я не поддалась на его провокации. Проживать вместе стало сложно. Я знала, что у них есть квартира в деревне, что не на улицу уйдут они от меня, и я выставляла свои требования. Они понимали мою правоту, но не желали смириться. Это у них считалось попасть мне под каблук. А они хотели самостоятельности. Я не мешала.
Я пыталась с ней говорить на эту тему. Она понимала. Но ей хотелось, чтобы ее любили и доказывали свою любовь. Бабушка – потаканием и сочувствием, папа – заступничеством и мордобоем. Это ее устраивало. И она не спешила изменить отношение ко мне. Ей мало было детского опыта, нужен был дополнительный, и она его получила. Мне жаль было внучку, но я знала, что только личный опыт может привести к пониманию моих требований и к необходимости соблюдать Законы Божие. От этого зависела ее дальнейшая жизнь, ее судьба.
В школе мне сказали, что с ребенком будет работать психолог. Но внучка не рассказывала, что с ней кто-то занимается. А я так надеялась на такую помощь. Ведь ребенок был запущенным в воспитании, и мне хотелось восстановить ее психическое состояние. Но вложенное в нее мамой понятие, что бабушка их не любит, что бабушка отстала от жизни, что бабушка не понимает моды, крепко сидело в ее сознании. И это непонимание разрушить было бы легче с посредником. Я так наивно надеялась на психолога! Но обстоятельства все же заставили меня обратиться к психологу. Сын стал сильнее пить, боялся идти домой, боялся своего буйства. Внучка тоже уходила из дома, не следила ни за собой, ни за одеждой, ни за уроками. Я надеялась, что есть несколько лет, чтобы она смогла восстановить учебу. Ведь она была одаренной девочкой. И в начальной школе это было очень заметно. Но сейчас обстоятельства сделали ее безвольной лентяйкой. И я боялась ее окончательного падения. Я пошла к психологу сама. Как я раскаялась с первой же минуты общения с психологом, что пришла к ней. Она слушала меня невнимательно, постоянно прерывала разговор с другими собеседниками, задавала вопросы не по теме. То есть, я почувствовала полное равнодушие к своей проблеме. Более того, я увидела угрозу обострения конфликта. Я ушла раздосадованная. Опять я не нашла понимания у специалистов, обязанных этой проблемой заниматься. Опять одна надежда – на Бога.
Но я должна рассказать еще об одном обстоятельстве. Личность должна развиваться путем личного постижения опыта, знаний. И моя внучка так и развивается. Пусть трудно, но верно. В последний Новый Год со своей мамой она решила пойти по ее пути. Она решила напиться и начать курить. И все это она попробовала в новогоднюю ночь. И ей это не понравилось! и именно это побудило ее позвонить нам, чтобы мы ее забрали. Это был ее экзамен, и она его успешно выдержала. А я оказалась вознаграждена за свои заботы именно таким ее решением. Мне приятно, что внучка моя утверждается в жизни. Пусть трудно, но правильно. Я так надеюсь на ее врожденное благоразумие!
Начался новый этап познавания.
Папа нашел подругу, которая должна была их осчастливить. И вот что из этого получилось.

Персональный сайт Быстровой Л.И.
www.Любовь-Быстрова.РФ