Барселона из цикла Волшебные Встречи

Из цикла «Волшебные Встречи»
Барселона.

       Эта встреча могла произойти только в таком спокойном и безмятежном городе, как Барселона. Городе настолько просторном и широком, что суета и напряжение, присущие любому большому скоплению людей , будто бы растворяются и замедляются в просторе улиц и площадей. Перекрёстки со скошенными углами величественных зданий , как внезапное увеличение сечения трубы, сводят на нет всё давление транспортных потоков, а многочисленность прохожих и туристов на мостовых скрадывается многорядностью тротуаров и бульваров с бесчисленными скамейками или просто стульями уходящими в асфальт чугунными ногами…
       Скамейки на улицах городов, по моему глубокому убеждению, это критерий цивилизованности общества и даже, если угодно, его свободы. Ведь только полностью состоявшееся сообщество горожан готово расставлять тысячи ( именно тысячи, не меньше!) бесплатных , и не приносящих арендных прибылей, сидений по городу, ни мало не заботясь тем, кто будет пользоваться этими плодами муниципального альтруизма. Если вы скажете ,что в Риме или в Москве достаточно уличных скамеек – я решительно обвиню вас во лжи! В «малых» же российских городах, население которых иной раз превышает барселонское, городских скамеек и вовсе не найти. Они вымерли ,как класс, как разновидность уличного комфорта…
       На одном бульваре Барселоны и произошла эта встреча, хотя слово «бульвар» в топологии испанских городов отсутствует – это была улица Грации ( в вольном переводе : улица Благодарения) , широкая и просторная, с четырьмя рядами пешеходных путей, прослоенных автомобильными полотнами, упирающимися в центральную площадь Каталонии.
       Она сидела на огромной длинны скамейке , с сиденьями и спинкой из тёмного, полированного дерева. Скамейка была такой большой, что фигура девушки казалась просто миниатюрной, будто воробушек присел на край скамьи и вот-вот испуганный улетит. Это ощущение усиливалось и тем, что она сидела , сгорбившись, как будто обхватив что-то руками. Присмотревшись, я понял , что она пишет и , как у всех, пишущих левой рукой, получалась какая то немыслимая, обхватывающая поза. На вид ей было не больше двадцати, черные ,как у подавляющего большинства испанок , волосы свешивались, загораживая лицо полностью. На коленях у девушки видимо лежал блокнот, я смутно различил желтую страницу и бегущую по ней руку с ручкой.
       Город лениво ворочался вокруг, стрекотали и смолкали в перспективе бульварной мотороллеры, шуршали шинами такси, начали курсировать двухэтажные туристические басы. А девушка сидела на краешке скамьи , почти неподвижно, не поднимая головы, и беспрерывно писала в блокноте. Лишь изредка она чуть меняла позу и перелистывала исписанную страницу. На ней была курточка, под пояс, простёганная яркой, оранжевой ниткой и видимо не дешевая , юбка была короткой и приходилось сидеть плотно сведя острые коленки. Обута она была в симпатичные, по последней моде гармошкой собранные, сапожки вишнёвого цвета…
       Картина эта настолько заинтересовала и заинтриговала меня, что я не удержался и присел на огромную скамейку в метре от девушки, она не подняла головы и продолжала писать.
- Что вы пишете? – наконец не выдержал я и придвинулся ближе, преодолев примерно половину пространства ,разделявшего нас. Вопрос был задан наудачу по-английски.
- Стихи…- она не подняла головы, а в её английском ощущался сильный привкус испанского или итальянского акцента.
- Но на бумаге ничего нет!- я увидел это ,вытянув шею как гусак ,и заглянув в желтый разлинованный блокнот у неё на коленях.
- Я пишу прозрачными чернилами…- она, наконец, оторвалась от своего занятия и взглянула на меня, глаза её были черными и по настоящему испанскими.
- Невидимыми?- склонность к глупым вопросам – одна из особенностей русской манеры ведения беседы.
- Нет, именно прозрачными…- уточнила она и перестала смотреть на меня.
       Я присмотрелся внимательнее , и увидел, что стержень обычной гелевой ручки , которую девушка держала левой рукой ,действительно был заполнен необычно прозрачными, почти невидимыми чернилами.
- А почему прозрачными? – настойчивость моя уже явно перешла границы приличий, постепенно переходя в назойливость.
- Это очень личные стихи…- девушка печально смотрела перед собой.
- Понимаю…вы боитесь , что их может прочесть кто то посторонний?- пошловатая догадка выскочила как то сама собой.
- Мы все друг другу посторонние…- в её голосе не было никакого пафоса , только печаль и усталость.
- Вы так думаете? – всё это так меня ошарашило, что я автоматически поддерживал беседу, собираясь с мыслями.
- Я так считаю, и стараюсь не думать об этом…- сказала она строго и серьезно, подкрепив эту фразу взглядом в упор, глаза в глаза.
- Простите…
       Мне почему то показалось, что я сказал что-то неприличное. Повисла неловкая пауза, хотя неловкость явно испытывал только я. Девушка опять склонилась над своим блокнотом ,и ручка , оставляющая невидимые слова на бумаге, опять запорхала по синеватым строчкам разлиновки, будто по нотному стану… « беззвучная музыка, такой же абсурд , как и стихи без слов…»
- Простите меня за мои глупые вопросы…и спасибо вам, - я встал и пошел вверх по улице Грации. Вокруг меня была поздно просыпающаяся в воскресный день Барселона. Город безупречной архитектуры, стремительных порывов ветра и прозрачных чернил…