Солнце над кроватью

В детстве она не играла с другими детьми, не ходила в детский сад. Она сидела дома, разместившись на полу, и играла в шахматы. Она выстраивала фигурки в длинные очереди на полу, завязывала у слонов под подбородками шарфы. Потому что за окном была зима, и риск подхватить простуду казался слишком велик.
Так и повелось, что она не сходилась с людьми, только вростала в них, как привитый на дичок обрубок другой культуры.
А когда прошла влюбленность во все глаза, которые поднялись на нее в ответ, тогда наступил рассвет. И небо засветилось сизым и розовым. И за стеной сосед стал двигать мебель, готовясь уснуть. Вот, кровать поползла подальше от окна. Через час-полтора встанет солнце и будет светить прямо в лицо.
А ее кровать стоит прямо под лучами. Прямо на солнцепеке, солнцесвете. И утром приятно спать, чувствуя, что это еще не одиночество, когда кто-то смотрит в окно и греет кончик носа.
Ей приснится ночь и музыка под шепчущимися деревьями. Ей приснится пруд с сонными утками и темными приостановившимися на пару часов водными велосипедами. Среди охапок отцветающих каштанов снова видно белую церковь. А улица ушла в свои мысли, не заметила, как изогнулась, увлекла за своим изгибом и чужие руки, и чужие мысли. И фонари выстроились в две рыжие нити, раскачиваются под и над.
А вчера она видела самый честный фонарь в мире. Он висел во дворе у Малой Никитской. Висел посреди улицы на пересечении проводов. Столб ему не нужен. Он думал, что он звезда. Ну или хотя бы просто свободное существо безо всяких там обязательств.