Дорожный роман

       Она шла по плацкартному вагону, вглядывалась в лица пассажиров, занятых скучающим дорожным бездельем и оттого казавшихся сосредоточенными и важными, и не получив ни отклика, ни ответа, брела потихоньку дальше, шаркая маленькими уставшими ножками. Проходя мимо нашего купе, она остановилась и с надеждой посмотрела в нашу сторону, словно ждала поддержки. Взгляд девочки был грустным и пронзительным, и я невольно улыбнулся, ощущая на себе его недетскую глубину. Девочка улыбнулась в ответ и тут же, не дожидаясь приглашения, села рядом. Ее появление было достаточно неожиданным, разговоры в купе сразу прекратились, все стали наблюдать – что будет дальше.
- Как тебя зовут? – спросил я.
- Рената Юрьевна Полянская, - незамедлительно последовал ответ.
- И что ты здесь делаешь, Рената Юрьевна?
- Еду.
- Куда, позвольте спросить?
- К тете, в Курск. А ты куда едешь?
- Я? – замешкался я на мгновение. Этого хватило, чтобы Рената перешла в атаку и забросала меня своими вопросами.
- Чего молчишь? Так ведь и потеряться можно. Забыл?
- Да нет, помню. В Москву я еду.
- А зачем?
- А надо! Какая любопытная… А ты одна едешь?
- Не одна. Со мной мама едет.
- С тобой? А разве не ты с ней едешь?
- Как тебя зовут? – Рената посчитала, что вопрос не заслуживает ее внимания, и решила сменить тему.
- Сережей, - ответил я.
       Здесь я допустил непростительную ошибку и навсегда остался для Ренаты Сережей. Потом я не раз пробовал исправиться, разъясняя, дядей Сережей меня зовут, запомни, но было уже поздно. Второй ответ остался для нее неуслышанным.
- Сережа, почитай мне книжку. Я сейчас ее принесу.
       И раньше, чем я мог что-либо возразить, Рената скатилась с кожаного диванчика, убежала и вернулась с книжкой. Это был “Доктор Айболит” Корнея Чуковского.
- Читай, - она протянула мне книжку и села рядом, обняв крохотными ручонками мою правую руку. Она прильнула ко мне так ласково, так внимательно, что я растаял как прошлогодний снег и готов был уже выполнить любую ее просьбу.
- А сама читать умеешь? Хочешь, научу?
Рената удивленно посмотрела на меня.
- Ты чо, Сереж?
       Прозвучавшая фраза стала ключевой в наших отношениях и застряла в моей памяти навсегда. Рената употребляла ее всякий раз, как только чувствовала, что я сердился или начинал нервничать. Это случалось несколько раз, когда ее баловство переходило положенные границы. Рената удивительно тонко чувствовала перемену в моем настроении и фраза, - ты чо, Сереж? – сразу успокаивала меня, приводила в необходимое равновесие.
       Так, в течение одной минуты, я сделался собственностью моей случайной попутчицы на все время дорожного путешествия. И нисколько этому не огорчился. А вот соседи мои по купе расстроились. Им тоже хотелось поговорить, пообщаться с удивительной девочкой, но Рената почему-то все свое внимание подарила мне. Не сказать, чтобы я играл с нею как-то по-особенному, обычно как со всяким ребенком – читал, считал, рассказывал небылицы, но общение наше проходило на равных, без перевеса и какого-либо давления с моей стороны. Может, это возымело неожиданный успех и притянуло к себе восприимчивую детскую душу? Не знаю, но весь этот вечер она просидела на моем диванчике, глядя на меня своими большими любопытными глазами.
- Почему ты привязалась ко мне, Рената? Ты же меня совсем не знаешь? – спрашивал я ее. – Почему ты меня полюбила, за что?
- А я увидела тебя и полюбила, - говорила Рената и еще крепче прижималась к моей правой руке.
       Уже несколько раз приходила и заглядывала в наше купе ее мать, справляясь о самочувствии “пропавшей” дочери и пробуя уговорами и обманом вытащить к себе Ренату, но та ни в какую не соглашалась. Наконец, ее отвели силой, через плач и отчаянное сопротивление, и непослушное создание вынуждено было подчиниться, затихая и успокаиваясь. Ренату укрыли легкой белой простынкой, и она отлетела в глубокий безмятежный сон.
       Всю ночь я не мог заснуть - мешали перестук колес, беспрестанное дерганье вагона и яркий дежурный свет под потолком - и впал в дрему лишь под утро. Но только заснул, слышу, кто-то скребется и шепчется у меня под самым ухом.
- Тихо, не будите, пусть Сережа поспит. Устал. Кому сказала – не шумите!
       Я приоткрыл один глаз, самую малость, так, чтобы только подсмотреть, что происходит вокруг. Возле меня на цыпочках в проходе ходила Рената с серьезным видом и, не пропуская никого ни в одну сторону, решительно сторожила мой сон. Выглядело это смешно и трогательно. По всему было видно, что ей очень хотелось, чтобы я поскорее проснулся, но раз этого еще не случилось, она защищала как могла мой отдых и спокойствие. Сдержать улыбку было невозможно и это, разумеется, не осталось незамеченным.
- Проснулся, проснулся! – радостно выкрикнула Рената и бросилась ко мне обниматься.
       Ну, что тут поделаешь! Сон мой как рукой сняло, и я окончательно проснулся. Сладкая каторга моя продолжилась.
       Никогда раньше не приходилось мне встречать детской души, подобной душе Ренаты, умеющей так быстро и легко находить общий язык со взрослыми. Да и не детская это была душа, а вполне уже взрослая, сформировавшаяся, со своими привычками и наклонностями, Всевышний наградил ее сверхъестественным, удивительным предощущением будущего и маленькая Рената в свои четыре года словно чувствовала биение взрослой жизни, уже распускавшейся в ней и ожидавшей только своего часа. Это можно было прочесть в глазах девочки, смотревших на мир открыто и мужественно.
       Мне было беспокойно за Ренату, так хотелось, чтобы у нее все сложилось гладко и хорошо. Я понимал, что так не бывает, обязательно что-нибудь случится, на то она и жизнь, и пожелал ей удачи. Улучив свободную минутку, я подписал Ренате свою книгу и передал маме, пусть почитает, когда вырастет. Почитает и вспомнит, может быть, случайного попутчика, дядю с бородой, которого она так неожиданно и страстно (вот ведь оказия!) полюбила. Годы ведь летят быстро и незаметно, это дни тянутся медленно, растягиваясь порой до бесконечности.
       Поезд прибыл в Москву, на Казанский вокзал. Вагон опустел, я собрал вещи и вышел на перрон. Меня встретила двоюродная сестра, объятия, поцелуи, приятная, хотя и немного щемящая суета. Мы разговорились, я подхватил дорожную сумку и собрался было уходить, как почувствовал, что меня кто-то тянет снизу за куртку. Я оглянулся и увидел Ренату. Она стояла, запрокинув голову, в глазах ее блестели слезы. Как же я мог о ней забыть, что я наделал? Наклонившись, я осторожно поцеловал девочку, которая вдруг обняла меня судорожно и нежно, вцепившись в меня, как в свою последнюю и несбыточную надежду. Что происходило в этот момент в ее маленькой душе, какие чувства проносились, мучая и заставляя страдать? Никто этого не знает, каждый проходит свой путь в одиночку.
Наконец, пальчики Ренаты ослабли и она отпустила меня. Я помахал девочке рукой на прощание и быстро ушел, понимая, что лишние слова только расстроят ее и неизбежно приведут к взрыву чувств. Да я и сам мог расчувствоваться, что, конечно же, было недопустимо.
       И все. На память о случайном знакомстве у меня остался снимок, который сделал сосед по купе. Вглядитесь и вы, мой дорогой читатель, в эти замечательно красивые глаза, подернутые недетским знанием и печалью, в этот проникнутый мужеством и светлой болью взгляд и тогда, может, и вы поймете, что двигало мной при написании этих строк, почувствуете то же, что и я чувствовал, играя с моей милой попутчицей.
Дай тебе Бог, Рената, счастья и пусть тебя всегда окружают хорошие люди!