Чайник со свистком

       
***
Звонок в дверь. Шлепанье тапок по липковатому линолеуму. Таня вылетела в коридор, как часто упоминаемый немного сумасшедшей соседкой Эсфирью Соломоновной черт из табакерки, но у самой двери остановилась, отдышалась - ну, тип, не бежала, как подстреленная рысь, - и оттянула вниз водолазку, должную обтянуто подчеркнуть крепкую грудь без бюстгалтера. Открыла и захлебнулась стремительным неумелым поцелуем нетерпеливой юности. Отдышавшись, оттолкнула Арика, который так предсказуемо запустил уже трясущиеся руки под водолазку.
       - Ты че так долго, блин! Предки вернутся скоро...
Снова судорожный поцелуй - звук втягиваемого воздуха, как от маленькой помпы. Расплелись. Арик неуклюже схватил Таню на руки и поволок в комнату, не преминув задеть ею пару косяков...- романтика, епрст!

***
       Мелодия из популярного бесконечного сериала.Скрип продавленного кресла. В который раз подивившись своей неожиданной неловкости, Тетя Фира тяжело встала, чтобы выпить на кухне обязательную чашку полуденного чая. Проходя мимо старого зеркала в коридоре, Эсфирь Соломоновна вдруг остановилась и с обидным удивлением обнаружила напротив себя сухонькую старушку с плохо подходящим к соль с перцем тугим кудряшкам каштановым шиньоном. Узловатая рука с тонкими сильными пальцами, унизанными тяжелыми перстням потемневшего серебра - ах, все это золото оставим реликтовым бабулькам! - метнулась к старомодной камее - прадедушкино наследство - жестом немого отчаяния. Как же так?
Еще сегодня утром в глубине потускневшей глади улыбалась черноглазая хохотушка Фирочка, которую не сломали ни послевоенное детство, ни уход мужа к степенной и румяной,как свежий калач, крепкой монолитным бюстом соседке Людмиле, ни нелепая гибель сына на второй день после покупки мотоцикла в честь двадцатилетия. Все эти события смешались, полустерлись и отступили, оставив Фиру молодой, и только изредка тревожили ее кошмарами короткого сна.
Оказывается, это были не кошмары- а всплески памяти! Растерянно бормоча "как же так, как же так...", Эсфирь Соломоновна вышла на кухню, поставила на газ чайник со свистком - подарок подружек на какой-то праздник - тетери глухие, думали, я такая же!- и присела, тяжело облокотившись на холодильник.

***
       Сопение. Шорох покрывала, которое неприятно холодило оголенную кожу. Таня смотрела поверх острого плеча Арика, неловко елозившего на ней, и ждала, когда ж все закончится. Не то что бы ей нравилось заниматься сексом, но ведь все это делают, а Арик-не самый худший вариант - он хотя б из интеллигентной семьи и пытался изобразить некоторую нежность, беспорядочно шаря по ней нервными руками, будто натирая наиболее выпуклые места,чтоб получше блестели.
И без того едва тлевший любовный пыл заметно охладил в начале еще вид тонких жеребячьих каких-то Ариковых ножек в носках разного цвета - ишь, как торопился перепихнуться по-быстрому, да еще и презик вахлак этот забыл - плюс ко всему тети Фирин чайник опять свистит на весь дом, причем, премерзко...
Увидев вдруг, как еще больше напряглось покрасневшее лицо партнера, Таня поняла, что спасение уже рядом и для порядка постонала, как учили девчонки. Когда Арик судорожно затрясся и с выражением детской обиды на мокром лице хрипло всхлипнул, будто от боли, Таня почувствовала внутри себя туго бьющую горячую влагу и ей даже стало приятно ощутить себя Взрослой Женщиной.
Вот только свист раздражал, где ж Фира-то? Опять у зеркала марафет наводит, как молоденькая?

***
       Свист зашедшегося болью вскипевшего чайника. Размеренный скрип кровати за стенкой: панельный дом - феноменальная слышимость. Только Фира уже ничего этого не слышала, и на ее лице навсегда осталось выражение горького удивления от внезапно увиденного в зеркале с облупленной рамой...

***
       Свист чайника откуда-то из открытой форточки. Скучные звуки полуденного двора-колодца. Меланхолично куривший на скамейке Писатель, случайно забредший в этом дом в поисках новой истории, представлял себя апрельским воробьем, купающимся в теплой луже, и думал о том, что даже в такой славный день где-то сейчас обрывается истершейся нитью чья-то жизнь.И, скорее всего, по законам равновесия, тут же в ком-то зарождается новая...