У мамы на поминках

эпиграф:Настоящая биография на небесах, остальное – черновики.
Равиль Алеев

Смотрю на эту провинциальную фотографию со штампом: «Райбыткомбинат. Общественный центр № 2 г. Первомайский» с гордостью.
Двое на этой черно-белой фотографии размером 12 на 18 – самые близкие и родные мне люди на Земле. Это - мои родители.
Теперь их уже нет среди живых…
 
Фотография датирована 9 мая 1985 года. Днем Победы.
Родители сняты на фоне памятника - боевого танка Т-34, установленного в память минувшим жестоким боям под Харьковом.
Для меня – это самая удачная фотография, снятая местным фотографом-«бытовиком» за всю его профессиональную карьеру, хотя он об этом и не догадывается!
Отец в парадной военной форме стоит прямо, вытянувшись по струнке.
На левой стороне кителя – боевые медали. На правой стороне, среди прочих, - гвардейский знак и знак: « Сорокалетие Победы».
И еще: на погонах эмблемы со змейкой над чашей. И две звезды - поперек погонов.
Отец – военный врач. Подполковник в отставке.
Мама на фотокарточке стоит слева, взяв отца под руку.
Хотя всю сознательную часть их семейной жизни мама была «правой рукой» отца. Во всем и всегда. В бедах и радостях. В комичном и драматичном.
Боевая подруга!

Родители – одногодки. Оба – 1919 года рождения. Только отец – Лев, а мама – Дева. По гороскопу и в жизни.
На фотографии полное единение чувств. Воодушевление на лицах и торжественность.
Честный и открытый взгляд: не за что стыдиться в своей долгой и нелегкой жизни.
Героически стойкое поколение!
Не баловни судьбы, но правофланговые. Правофланговые моей судьбы. На них мне равняться. Их мерой мерить свою собственную судьбу…

Родители поженились поздно, за 30. Помешала война…
В роду у нас военных никогда не было.
Отец мамы был человеком образованным и всю сознательную жизнь проработал инженером мукомольной промышленности.
Папин отец, хотя и не был образованным, но его дети получили высшее образование. Папа и его старшая сестра Нюся стали дипломированными медиками.
Последние годы жизни дедушка – папин папа – служил в казанской синагоге и был глубоко верующим человеком.

Воинский призыв на службу моим родителям дала война.
Великая Отечественная. В ходе которой погибли 20 миллионов.
И были сожжены дотла тысячи синагог вместе с их посетителями…

Они познакомились в Казани. Сразу после войны.
Как рассказывал по праздникам отец, все произошло внезапно и скоропалительно. Брак по любви.
Бывают такие семейные пары: один раз – и навсегда. На всю жизнь.
Не смотря ни на что…
Отец – военврач II ранга - почти всю свою 25-летнюю службу прослужил в забытых Богом краях. В самых удаленных забайкальских гарнизонах. На границе с Китаем и Монголией.
О таких населенных пунктах никто и никогда не слышал, наверное: Борзя или Харанор . А они там служили верой и правдой.
Жили в землянках и бараках!
Я родился в 52-м в читинском роддоме. В октябре.
Осень была холодной. Ни душа, ни горячей воды. Сортир – во дворе.
У мамы пропало грудное молоко, да и детского питания невозможно было достать!
Экстремальные условия, как теперь принято говорить…

* * * *

Первое благоустроенное жилье в нашей семье появилось поздно, в конце 50-х, когда отец получил назначение в Иркутскую область.
Для авральной службы на точках ПВО, разбросанных вокруг оборонных предприятий.
Нам выделили комнату в коммунальной городской квартире, где в 57 родилась сестра.
И стали мы жить-поживать вчетвером…

Голодные пятидесятые…
Это сейчас внуки скажут: ну и допотопные условия, прямо каменный век!
А тогда мои родители были просто счастливы.
Как же: горячая вода и центральное отопление. Газ.
Теплый санузел и большая настоящая эмалированная чугунная ванна!
А в подвале – сарайчик, где хранили «в кулях» , в большом деревянном ящике картошку, запасенную на долгую и суровую сибирскую зиму.
К весне картошку подмораживало, и она становилась неприятно сладкой на вкус. Картошка, да селедка. Вот и вся еда…
Овощи и фрукты появлялись в городке только в сентябре, когда у мамы наступал день рождения .
Маленький «привозной» рыночек оживал. Приезжали предприимчивые кавказцы, и в городе, наконец, появлялись долгожданные «живые» витамины. Особенно долгожданными, помнится, были розоватые, недозревшие, но пузатые арбузы…

Мама была еще большей оптимисткой, чем отец. Она никогда не унывала, ни при каких условиях!
Ни в оккупацию, когда пришлось эвакуировать на битком забитом пароходе из Ростова-на-Дону пожилых и беспомощных родителей и сестру-инвалида.
Ни потом, когда забирала престарелых родителей и сестру-инвалида к себе в Сибирь: всю жизнь как поводырь!
Не плакала, работая на оборонку и впитывая смертельную радиацию.
Не унывала, когда тяжело и долго болели дети из-за сурового климата и плохой экологии…

Прости меня, мама! За все прости!
Я в долгу перед тобой.
Теперь уже, навсегда…
Долг отдам детям.
И пусть твой светлый образ сохранится в их памяти …