Плавание 2007 дневник

Предисловие
За все разы плавания по Вадензею в первый раз этим летом решила вести дневник. Но прежде чем начать, расскажу, пожалуй, немного о нашем плавучем средстве:
Вайнанда - так называемая plezierjacht (яхта для удовольствия), тип схау. Построена в 1970 году в традиционном стиле рыболовецкого судна, Яхта имеет длину 9, 5 м, ширину 3, 5 метра, глубину 90 см и содержит все те же помещения, что и обычный дом, только очень маленького размера: маленькая спаленка, маленькая кухонька, маленькая гостиная, туалетик, гардеробик, а так же -салон-библиотека, мастерская, сарай для инструментов, кладовая для съестных припасов, и даже... маленький винный погребок. Некоторые помещения совмещают в себе несколько функций. Весит наша красавица Вайнанда 7,5 тонн. Корпус ее металлический. А все остальное выполнено из разных пород дерева: мачта из лиственницы, мечи дубовые, мебель – тик.
И нашей команде:
Брам – капитан. Очень опытный. Это его 30-й (31? 32?) рейс по Вадензею. Он уже и сам точно не помнит. Урожденный голландец, родившийся и выросший в Роттердаме и, что называется, с молоком матери впитавший любовь к морю. Знает и чувствует его «нутром». Впервые побывал на Вадензее в студенческие годы и с тех пор влюбился в него навсегда. Сначала ходил с друзьями, потом купил собственную парусную яхту, небольшую, без каюты, а потом эту. Немного переделал ее: поставил более высокую мачту, заменил старые паруса парусами большего размера, мечи другой формы... В общем, от старой схау в ней мало что осталось. Но это – распространенное явление среди голландцев. Яхта – должна быть продолжением личности ее хозяина. Она так же индивидуальна, как и он, и второй такой в природе не существует.
Я – помощник капитана, первый, второй и единственный. В прошлом, что называется, самая настоящая сухопутная крыса. Родившаяся в Сибири и выросшая в тайге, в нескольких тысяч километров от ближайшего моря. Впервые в жизни увидела его уже в зрелом возрасте. Плавать толком не умею до сих пор. Правда, снилось оно мне всегда во сне, и мечтала я о морских путешествиях. Вот и сбылось. Начала хоть имя свое оправдывать - Марина. Первое плавание было моим боевым крещением. Ощущение ужаса, паники и животного страха от отсутствия твердой почвы под ногами затмевали от меня вначале все другие впечатления. Ощущение своей ничтожности перед мощными, суровыми элементами, где ты один на один со стихией, где самый твой мощный крик тонет не услышанным в ее оглушительном реве, где твое умение и твое самообладание является единственной возможностью выжить... первая мысль была -бежать, бежать, и никогда не возвращаться. Но прошла пара месяцев, страх забылся, зато начали вспоминаться прекрасные восходы и заходы, приливы и отливы, голоса многотысячных птиц, небо от края и до края, вселенская тишина и покой... в промежутках между захватывающей дух своей мощью и красотой природной стихией. Захотелось вернуться туда опять, а потом опять и опять... Это мой 5-й рейс. Кажется, без Вадензея я уже не могу существовать...
Мурка – член экипажа, неизменный и незаменимый. Урожденная москвичка. Но еще котенком она была привезена в Голландию одним московским музыкантом, который был постоянно так занят гастролями, что бедному животному приходилось подолгу оставаться одной или гостить то у одних знакомых, то у других. Пока кто-то не сжалился над ней и не предложил музыканту отдать ее в «надежные руки», т.е. Браму. Мурка была счастлива такой перемене в своей жизни, но страх остаться одной так и не покинул ее. Она согласна куда угодно и как угодно, только не оставаться одной в пустой квартире. Видит, что кто-то собрался уходить, быстро бежит к входной двери, ложится поперек порога и орет из всех своих кошачьих сил. Пока была жива мать Брама, Мурка на время его отсутствия оставалась у нее. А когда она умерла, встал вопрос: с кем оставить? Тот курит, у того собака... Да и жалко было нам оставлять настрадавшуюся Мурку незнакомым людям. На свой страх и риск взяли ее с собой. Все прошло благополучно. Казалось, что Мурка тоже наслаждается нашим путешествием. Не во время плавания, конечно, а во время стоянок, особенно в порту, где она с удовольствием поохотилась на разных птичек и мышек. И второй раз вопрос уже не стоял. Мы просто взяли ее с собой. Это тоже ее 5-е плавание по Вадензею.
Маршрут нашего плавания
Стартуем мы из нашего порта приписки – Monnickendam. Чтобы достигнуть Вадензея, нам надо преодолеть сначала Markenmeer, а затем JIsselmeer, а с ними и два шлюза. Первый - перед Enkhuizen, а второй – за Маккумом. Сначала наш путь лежит почти что вертикально на север, а в Вадензее он поворачивает на северо-восток, и пролегает то вдоль островов, то между островами и материком, то подходит ближе к берегу, в зависимости от фарватера. Съемка Вадензея была, видимо, сделана во время отлива. Поэтому отчетливо видны глубокие места – они более темные, и отмели –белые и зеленые.

14 июля, суббота
Всю неделю отправлялись в дорогу, и все никак не могли отправиться. В понедельник ездили за навигационной системой (GPS) в Роттердам. Брам хочет в это плавание идти с навигацией, чтобы наносить на карту места анкерных стоянок и подходы к ним. Но электронной карты Вадензея не было в продаже. Пришлось ждать до среды, и ехать опять в Роттердам. В четверг ремонтировали машину, которая поломалась на обратной дороге с Роттердама. В пятницу собирались, паковали вещи, подготавливали дом к долгому отсутствию. В субботу, закупив продукты, выехали наконец из Амстердама в час дня, с твердым убеждением, что сегодня мы, наконец, выйдем в море. Но пока распаковали вещи, разложив все по полкам и шкафчикам, заправили бак водой и закрепили паруса, убранные на время зимнего периода внутрь яхты, оказалось, что уже четыре часа вечера. И, спросив друг у друга: «Ну что, отплываем?», - дружно завалились спать. Видимо сработал результат расслабления после всех этих перипетий, связанных с подготовкой к отплытию. Все взять, ничего не забыть… В море нет магазинов, а в гавани мы собираемся заходить по возможности как можно реже. Цивилизацией мы сыты по горло и в Амстердаме. На удивление Мурку в этот раз не пришлось искать по засусекам, где она обычно прячется в надежде, что минет ее чаша сия. Видимо она так привыкла к нашим постоянно откладывающимся сборам, что уже не верила, что мы вообще куда-то поплывем…
Решаем отправляться в плавание завтра, а пока, чтобы не терять даром время, можно заняться установкой GPS-а, из-за которого, собственно, наше плавание и отложилось почти что на неделю. Но когда начали думать, куда его можно прикрепить, оказалось, что доступных мест практически нет. Выбрали тот, что побольше, с большим экраном, а теперь оказалось, что он нигде не помещается… После всех этих треволнений и разочарований готовить было вообще лень, и мы решили отметить многострадальное начало нашего отпуска походом в местный испанский ресторан.

15 июля, воскресенье
Встали рано, как и планировали, в 6 утра. Утро тихое и солнечное. Очень подходящее, чтобы отправиться в путь. Но…во всей этой суете мы совсем забыли помыть палубу. Выходить в море с грязной палубой – это не только верх неприличия, но еще и безответственности. В море чистота - вопрос жизни и смерти в прямом смысле слова. Грязно, значит скользко. Поскользнулся, упал, оказался за бортом… Мою палубу, а Брам проверяет все гайки, болты, смазывает, закручивает, привинчивает… Наконец-то кажется, наш корабль готов к отплытию.
8.20 выходим из гавани Монникендам. Ура! Неужели? Аж не верится! Но где та прекрасная погода, которая встретила нас сегодня рано утром? Ветер усиливается, небо темнеет, через некоторое время падают первые капли, а еще через некоторое - сверкает молния, и мелкий моросящий дождик превращается в настоящий ливень. «Плавный» переход от жизни городской к жизни среди элементов! Но постепенно начинаем адаптироваться. С каждым километром все дальше от городской суеты. Поступающая в мозг информация сворачивается до минимума: снизу вода, сверху небо, линия горизонта посередине, нос яхты впереди и компас перед носом. Это все. С информацией уходят и мысли. Суета отшелушивается, как последняя земная пыль, сносимая свежим морским ветром с палубы. А беспокойство обо всем подряд сменяется беспокойством о настоящем моменте. Жаль, что дует северо-восточный ветер, и мы не можем идти под парусом, потому что наш путь лежит как раз в северо-восточном направлении, в Вадензей. Идти на моторе не доставляет никакого удовольствия. Шум, вибрация, а кроме того, это движение инородно для парусника, к которому он, по-моему, совсем не приспособлен - он не скользит вдоль волн, а режет их напролом, и надо прилагать неимоверные усилия, чтобы удерживать руль в одном положении. Мы постоянно меняемся, но, конечно, вахта Брама длится намного дольше моей.
12.45 Подходим к первому шлюзу, тому что соединяет Markenmeer с IJsselmeer. Меер по-голлансдки означает озеро. Когда-то раньше оно было морем (Zuiderzee), частью Вадензея, но в 1932 году его отгородили дамбой от Вадензея, а потом и само отделенное море перегородили еще раз дамбой, желая одну половину полностью осушить. Потом, правда, передумали, а дамба так и осталась. И нам теперь, чтобы попасть в Ваддензей, надо преодолеть два шлюза. Первый шлюз самый новый, и поэтому самый удобный из всех, что встретятся на нашем пути. Все равно немного волнуюсь. Шлюз – это всегда испытание для меня. К счастью, дождь ослаб, и видимость заметно улучшилась.
13.00 Благополучно проходим шлюз. Единственный казус - я три раза бросала швартовый канат, и так и не смогла зацепиться за кнехт. Или сноровку за год потеряла, или швартов был слишком короткий. Хорошо, что мужчина с соседней яхты выпрыгнул на стену шлюза, и помог мне.
Сразу за шлюзом – Enkhuizen, очень популярный среди туристов и мореплавателей потовый городок. Погода такая, что продолжать наше путешествие сегодня совсем не хочется. Заходим в гавань, и не пытаясь даже найти свободное местечко у причала, бросаем якорь на якорной стоянке, с прекрасным видом на музей под открытым небом. Это вполне тихое, спокойное место, только дно здесь мягкое, илистое, и не всегда хорошо держит якорь. Прежде чем снять с себя мокрую в одежду, и спрятаться от дождя в каюте, следим, хорошо ли якорь держит яхту, и не сдувает ли нас ветром в сторону других, стоящих на якоре, яхт? Вроде все нормально. Раздеваемся снаружи, чтобы не нести влагу внутрь. Я варю суп, из пакетика, конечно же . Так хочется чего-то горячего внутрь в эту промозглую погоду.
Вскоре выглядывает солнышко, сразу становится теплее и все быстро высыхает. Сижу с фотоаппаратом на палубе, пытаюсь поймать в объектив чомг, которые то выныривают из-под воды, то ныряют опять. Чомги – отличные ныряльщики, и под водой могут находиться очень долго, никогда заранее не угадаешь, когда, и в каком месте они вынырнут.
Вечером - первый романтический ужин на свежем воздухе, с видом на закат.

16 июля, понедельник
Будильник завели вчера на 5.30. Встали в 6 утра. На удивление быстро собрались. Погода хорошая. Тихо, спокойно, солнечно. В 7.00 снялись с якоря и взяли курс на Stavoren, следующий промежуточный пункт на пути к Ваддензею. Вначале шли немного на моторе, а потом увидев, что ветер нам благоприятствует, подняли паруса. Сразу стало намного легче. Яхта идет, словно масло ножом разрезая волны, а не прыгает по ним, как по стиральной доске.
На подходе к Ставорену засомневались: заходить в гавань, или идти дальше на Маккум? Еще совсем рано, 9 утра. Решаем идти дальше. Но тут начинается дождь. Хороший повод, чтобы заглянуть все-таки в эту уютную старую гавань. Поворачиваем в сторону гавани и Брам лезет на верхнюю палубу опускать паруса. Я очень люблю хождение под парусом. Но их поднятие, а особенно опускание - те моменты, которые я бы с удовольствием пропустила, так как в это время мне приходится управлять яхтой. И если поднятие паруса происходит, как правило, в хорошую погоду, то их опускание очень часто наоборот. Вот и сейчас: ветер, дождь, еще и волны, как всегда в этом месте, очень большие. Стараюсь удерживать яхту прямо перпендикулярно волне, чтобы ее не качало из стороны в строну, и не сбило Брама в море раскачавшимся гиком. Для этого приходится включить мотор на полную мощность. Как люди раньше с этим справлялись, когда моторов не было? Для меня это загадка.
В гавани битком, яблоку негде упасть. Пристраиваемся третьими в ряд к схау. Но они собираются уходить, как только закончится дождь. Не успела я нагреть воды и наколотить капучино, как дождь закончился и нам приходится отвязывать швартовы, чтобы выпустить соседей. Раз мы уже сорваны с места, решаем не оставаться в гавани, а идти дальше на Маккум. Погода, кажется, наладилась. Светит солнце, а, главное, ветер попутный.
На выходе из гавани Брам лезет на дек поднимать паруса, а я сажусь у руля и, по мере поднятия парусов, беру в руку сначала шкот фока, а затем и большого паруса. Ветер наполняет паруса, и они пытаются вырваться из моих рук. Изо всех сил удерживая их, чувствую себя возничим, держащим под уздцы рвущихся вперед лошадей. И держа под мышкой так же стремящийся вырваться руль, приветствую свободной рукой встречные яхты. Вообще-то, эта почетная миссия принадлежит капитану, но пока он занят пользуюсь возможностью.
Где-то через полчаса небо опять затягивается тучами и начинает идти дождь. Ветер совсем ослабевает. Движемся медленно, да еще и под дождем. Кажется, что мы вообще стоим, тем более что все ориентиры скрыты за стеной дождя. Чувствую, что начинаю промерзать изнутри. Никакая теплая одежда не спасает от этой всепроникающей влаги. Так проходит несколько часов. И когда кажется, что уже сил больше нет это выносить, вдруг выглядывает солнце, мгновенно преображая уныло-серое окружение, раскашивая его всеми цветами радуги. Я замираю на мгновение, очарованная этим видением, а уже в следующие мгновение тянусь за фотоаппаратом, чтобы запечатлеть увиденное на память. Стало опять тепло, и мы с удовольствием снимаем с себя всю мокрую одежду, и раскладываем ее на палубе сушиться. В море все сохнет так же быстро, как и мокнет. Видимость улучшилась, и оказалось, что мы уже на подходе к Маккуму. Рядом с Маккумом есть прекрасная якорная стоянка, хорошо защищенная дамбой от северо-восточного, северного, северно-западного ветра, но сейчас дует юго-западный. Поэтому идем в гавань.
Гавань Маккума оказалась не такой заполненной, как гавань Ставорена, и мы быстро нашли свободное место. Канат я бросила в этот раз уже лучше, чем в шлюзе, и мы вполне удачно, и быстро пришвартовались. Только стертые тем многократным бросанием пальцы дали о себе знать. Есть специальные перчатки для работы с грубыми канатами. Но я ими никогда не пользуюсь - неприятное ощущение изоляции от окружающего мира, что-то из серии управления ботом, сидя в застекленной будке …
16.00 После причаливания делаю ревизию съестных припасов. Вроде так много взяли с собой, и только второй день в пути, а продовольствия заметно поубавилось. Идем делать покупки. В голландских гаванях, уходя с яхты, можно не закрывать каюту на ключ, даже если там остаются деньги, документы, и другие ценные вещи. Но дверь прикрываем, чтобы Мурка не так боялась, оставшись одна на борту, оставляя открытым люк для доступа свежего воздуха.
Хотим купить только молоко и немного свежих овощей, в результате набираем столько, что еле несем вдвоем в обеих руках. Пиво, минералка, яблоки, арахисовая паста, и куча других необходимых для жизни на борту продуктов…
Вечером Брам изучает карты Вадензея. Он уже совсем рядом, прямо за дамбой, в каком-нибудь полукилометре от нас. Фарватер, которым мы обычно начинаем наше плавание по Вадензею, сильно обмелел, мы там крупно застряли в прошлом году, хорошо, что все обошлось. В этом году он, кажется, стал еще мельче. Карты Вадензея обновляются каждый год, но и это не спасает. Потому что дно Вадензея изменяется еще быстрее. Собственно говоря, оно постоянно находится в движении, и каждый прилив и каждый отлив меняет его по чуть-чуть. Некоторые фарватеры становятся глубже, а некоторые совсем затягиваются. Фарватеры – это, собственно, подводные русла, по которым вода приходит из Северного моря в Вадензей с приливом, и уходит обратно с отливом. Начинаются они в промежутках между островами, и дальше разветвляются на более мелкие и совсем меленькие рукава и рукавчики, некоторые из которых достигают противоположного берега, другие петляют между островами и материком, загибаются, мельчают, и наконец, совсем заканчиваются. Дно Вадензея поделено на своеобразные подводные водяные бассейны, с которых вода стекается в крупные русла, ведущие наружу. Поэтому, тот факт, что прилив крутится в этом месте постоянно против часовой стрелки, т.е. с запада на восток, вовсе не означает, что и течение везде имеет то же самое направление. На самом деле оно меняется от одного водораздела к другому, причем в зависимости от стадии прилива-отлива в направлениях, прямо противоположных… Короче без ста грамм в этой системе- ниппель точно не разберешься. Да какие там сто грамм, тут и литры не помогут! Вот Брам сидит уже битый час, смотря то на карту, то в книгу расписаний приливов и отливов, что-то вычисляя и делая какие-то пометки, но я больше чем уверена, что завтра все начнется сначала.
Погода совсем испортилась. Дождь льет, как из ведра. Даже ужинать пришлось внутри, да еще и дверь закрыть, чтоб внутрь не хлестало, и люк. Отчего внутри сразу стало темно и тесно. Зажгли керосиновую лампу, чтобы согреться и осветить свое жилище. Стало немного уютнее. Небесные воды, видимо, тоже решили заглянуть на огонек, и вода начала постепенно просачиваться внутрь, капая и стекая ручейками через невидимые глазу щелочки. Свою лепту в разгулявшееся действо решил внести и ветер, проявив при этом всю свою выдумку и смекалку, громыхая, бряцая и скрежеща всем, что попадалось под его мощную «лапу». Мы оценили эти старания по достоинству, «наслаждаясь» стоящей снаружи свистопляской где-то до полуночи. Вайнанда тоже охала и стонала, порываясь оторваться и улететь. Но, к счастью, четыре каната прочно держали ее к причалу. Хорошо, что мы не остановились на якорной стоянке, а пошли в гавань. Как бы там ни было, но в гавани в такую погоду чувствуешь себя намного спокойнее.

17 июля, вторник
Вымотанные ночным представлением и ранними вставаниями два прошедших дня, проспали до обеда, и реши сегодня никуда не идти, а устроить себе день отдыха. Сходить в душ. Душа на нашей яхте нет, и поэтому мы можем помыться только в гавани (которые хорошо специально для этого оборудованы), или в море. Но не здесь – в пресной воде, в гавани, где канализация со всех малых и больших яхт идет прямо в воду. Хотя пассажиры чартерных кораблей купаются вовсю. Это, в основном, немецкая молодежь. Среди голландских школьников хождение под парусом тоже очень популярный вид отдыха во время летних каникул, но они предпочитают более активный вид яхтинга – на небольших яхтах, небольшими группами, где они могут сами управлять яхтой. Парусный спор, и вообще все виды морского спорта - гребля, каноэ, серфинг и т.п. очень популярны в Голландии и здесь много разных морских школ, которые летом организовывают всевозможные мероприятия для своих учеников. Совсем по-другому дела обстоят в Германии, я так поняла. Поэтому покататься на «Летучих Голландцах», настоящих летучих легендах, так как многие парусники были построены еще в начале прошлого или даже в конце позапрошлого века, является для них ярким и запоминающимся событием. Чувствую это по их радостным, оживленным голосам, звенящих тут и там. Да если бы мне, в мои 15-16 лет представилась такая возможность, как бы я себя чувствовала?
Мне и сейчас очень хочется заглянуть внутрь такого корабля, но спросить разрешения капитана я не отваживаюсь. И вдруг, подворачивается такая возможность. Один из небольших чартерных кораблей, схокер стоит напротив нашей яхты с противоположной стороны причала. Совершено пустой, без пассажиров. Только капитан. Что-то мастерит на борту, напевая себе под нос. Брам заинтересовался тем, что он делает, что-то у него спросил. Тот, несмотря на свою немного грубоватую внешность, оказался дружелюбным и словоохотливым. С удовольствием рассказал о своем схокере и о тот, что он ждет пассажиров, которые должны прибыть только завтра, а пока он занят последними приготовлениями. Я набралась храбрости и спросила, не можем ли мы посмотреть его яхту изнутри? И еще большей храбрости, чтобы спросить: и пофотографировать? Да без проблем – был его ответ. Я сразу же полезла на корабль, боясь, а вдруг он передумает? И облазила все внутри, заглянув во все закоулки, кроме личной каюты капитана, конечно же, и даже подержалась за огромный круглый штурвал, величиной почти с мой рост! Все такое огромное на этом корабле, как им может управлять один человек?
Еще немного гуляем по Маккуму. Это совсем маленький, очень уютный портовый городок. Таких очень много в Голландии, но каждый их них индивидуален и неповторим. Вечер тих и спокоен, поэтому ужинаем на палубе, с видом за закат. Наблюдаем как постепенно меняются небесные краски от очень ярких, до постепенно угасающих. Еще один неповторимый день нашего отпуска улетел, скрывшись за горизонтом…

18 июля, среда
Решили встать по нормальному в 8 утра. И собираться в путь без спешки и суеты. Не очень тепло, но главное, сухо и ветер попутный, юго-восточный 4-6 м/сек.
Выходим из гавани Маккума в пол-одиннадцатого. За пределами защищенной гавани нас встречает бурлящее море и яхту начинает захлестывать волной. Верез здесь заметно сильнее, 10м/сек., не меньше. Видим, что неосновательно подготовились к сегодняшнему плаванию. Сидя в гавани никогда не догадаешься, что там творится снаружи. Но сейчас главное пройти шлюз. В шлюзе битком. Кажется, никогда еще такого не видела. К нашей яхте пришвартовались еще две, и так нас зажали, что меч начал тереться о стену шлюза. Пришлось бегать от одного борта к другому, то отталкиваясь от стены, то отталкивая от нас соседей. Сразу за шлюзом пришвартовываемся к пирсу, чтобы подготовиться к встрече с Вадензеем. Уменьшаем большой парус примерно на 1/3 (в современных яхтах размер паруса регулируется нажатием на кнопку, а мы завязываем его завязками, как наши предки и 200, и 300 лет тому назад), надеваем дождевики и спасательные жилеты. Выглядим как космонавты, и такие же неповоротливые, но теперь мы готовы к выходу в кос… в море.
Выходим из ковша шлюза, и сразу же в нос ударяет знакомый запах Вадензея: это запах водорослей, йода, метана, сероводорода, и чего-то еще из богатой таблицы Менделеева. А может, того, чего в никакой таблице нет - запах жизни и смерти, запах стихии, запах совершенства и простоты… Хочется вдыхать его и вдыхать…
Выходим на глубокий фарватер, где волны уже бушуют во всю. Паруса наполняются сильным боковым ветром, яхта клонится на бок и начинает загребать бортом воду. Знаю, что это вполне нормально, но все равно невольно становится страшно. Стараюсь не смотреть в сторону правого борта, который почти полностью ушел под воду. А надо. Меч сидит не глубоко в воде, и из-за этого нас ветром сносит с фарватера. Пытаюсь втолкнуть его глубже шестом, но все мои титанические усилия не продвигают его ни на миллиметр. Остается только надеяться на то, что ветер ослабнет. Вскоре он, и правда, ослабевает, а, кроме того, начинается отлив, и течение становится попутным. Наша скорость за счет этого увеличивается, что сразу добавляет нам хорошего настроения. Теперь можно полюбоваться окружающим пейзажем. Ловлю момент, когда не так бросает вверх-вниз, чтобы спуститься в каюту за шоколадным молоком. Всегда берем его собой в плавание. Очень удобно. И сытная еда, и питье одновременно. Хорошо, когда нет возможности что-то приготовить.
Этот фарватер очень оживленный. Много чартерных кораблей идут с Терсхелинга нам навстречу. Все такие же плоскодонки, как и мы, только намного больше. Их тоже клонит, может не так сильно как нас, но смотрится впечатляюще. Удачен западный ветер для этого фарватера – в обоих направлениях можно идти под парусом.
Вскоре видим и сам Терсхелинг, но напрямую мы к нему подойти не можем, фарватер в этом месте сильно петляет. Уже часа три длится отлив, воды мало, и срезать мы не можем, держимся четко в пределах фарватера. Морское дно уже начало показываться из-под воды. Это видно по колониям птиц, слетающихся на обнажающееся дно в поисках пищи. В основном, это моллюски, маленькие креветки, крабы и другая живность, населяющая Вадензей, не могущая или не успевающая уйти с уходящей водой. С поверхности воды еще кажется, что кругом сплошная вода, по птицы сверху уже видят, где этой воды осталось всего несколько сантиметров и они могут приступить к своей вечерней трапезе.
В семь вечера заходим в гавань. Кажется, все забито битком. А мы то надеялись, что в это холодное лето на Ваде будет спокойнее, так как многие предпочтут отдых в Турции или на юге Европы. И мы сможет насладиться тишиной, спокойствием и безлюдьем... Но, видимо, и другие подумали точно так и все дружно ринулись на Вадензей.
Я никогда раньше не была в гавани Терсхелинга. Какая она большая! Сколько здесь яхт! Несколько сотен, не меньше. В Терсхелинг заходят не только плоскодонки и чартерные корабли, но и океанические яхты, в том числе те, которые идут с Балтики на Атлантику, или дальше. В этом лесе мачт все же виден порядок. Яхты рассортированы по классам и по длине. В начале каждого пирса таблички: яхты длиной до 20 м, яхты длиной до 15 м, на самом последнем пирсе висит табличка: яхты длиной до 10 метров, это для нас. Пристраиваемся с краю, четвертыми в ряд. Тяжелую одежду сразу долой. В защищенной от ветра гавани намного теплее, чем в открытом море. Хотим выходить завтра рано, поэтому надо быстро сделать все необходимые приготовления, поужинать и лечь спать. Распределяем обязанности. Брам идет в кантору начальника гавани платить за стоянку, а я заряжаю батареи и заправляю бак водой. У меня было уже давно все готово, когда вернулся Брам. Оказалось, что кантора находится очень далеко, и к довершению к этому еще и закрыта. А мы уходим завтра рано. Решаем, что пошлем плату по почте с другой гавани. Брам специально на такой случай прихватил с собой несколько конвертов.

19 июля, четверг
Подъем в 6.30. В 7 часов утра первая яхта в нашем ряду уходит. И надо еще успеть забрать электрический шнур, который я кинула вчера вечером с пристани через ту яхту и еще две промежуточные на нашу. Так тихо, полный штиль. Раз все равно уже встали и мотор запустили, и яхту отвязали, чтобы выпустить наших соседей, решаем оплавиться в путь и мы. На выходе с гавани слышим приближающийся звук мотора. Это начальник гавани. Неужели к нам? Ну конечно.
- Почему вы покидаете гавань не заплатив за стоянку?
Ур-с!
 - Мы думали, что можно по почте послать…
Но начальник гавани Терсхелинга предпочитает расплату на месте. И как он в это громадном количестве яхт умудряется уследить, кто заплатил, а кто нет?... Но вот вопрос решен, мы прощаемся и отправляемся каждый в свою сторону – мы в море, а он обратно в гавань.
Погода хорошая и течение попутное. Прилив только начался. А ветра совсем нет, поверхность воды гладкая, как зеркало. Полная противоположность тому, что было вчера. Расправляем укороченный вчера большой парус на полный размер, поднимаем паруса, выключаем мотор и окунаемся… кажется, в абсолютную тишину. Но нет, пространство наполнено звуками, они лишь были скрыты от нас шумом мотора. И через мгновение наши уши, привыкшие к «тишине», начинают их различать. Это голоса невидимых птиц, перекликающихся между собой, всплески воды от невидимых под водой рыбок. Скрытый от глаза густонаселенный мир Вадензея… Но нет, одного его обитателя мы вдруг видим своими глазами: совсем рядом с нами из воды показывается голова тюленя с громадными, как у коровы черными глазами. Он с любопытством смотрит на нас какое-то время, а потом опять исчезает под водой. Ветра почти нет, но течение толкает нас вперед. Если смотреть на воду, то кажется, что мы стоим на одном месте, но если посмотреть на расставленные рыбаками шесты, то оказывается, что мы движемся с довольно-таки приличной скоростью. Я развожу капучино. Кажется, что звук от ложки, бряцающий о стенки стакана, раздается по всей вселенной. Невольно начинаю колотить ложкой тише, вспомнив главную Вадензеевкую заповедь: Не забывай, что ты здесь не дома, а в гостях...
Оглядываюсь назад. Спокойное море как зеркало отражает небо, а небольшая дымка стирает границу между ними. Кажется, что парусники, идущие за нами, просто парят в воздухе.
12.00 Мы все еще идем вдоль Терсхелинга. Это большой остров, как и большинство Вад- островов вытянутый в длину – узкий и длинный. Но на горизонте уже виднеется следующий остров этой гряды - Амеланд. Отлив сменился приливом, так что течение теперь встречное, и ветер задул, и тоже встречный. Приходится сворачивать паруса и включать мотор. В два часа проходим небольшой островок между Терсхелингом и Амеландом. Он относится к природному заповеднику, и закрыт для посещения. В одном месте фарватер подходит совсем близко к острову, но останавливаться на якоре там нельзя, только проходить мимо. Смотрю на остров в бинокль и понимаю почему. Это место лежбища моржей. Их там довольно много. Лежат, греются на солнышке, переворачиваясь иногда с боку набок. Привыкли, видимо, уже к проходящим яхтам, не шарахаются, не прыгают в воду, продолжают себе спокойно лежать, изредка посматривая в нашу сторону. Несколько любопытных, видимо, молодых моржей выныривают из под воды совсем рядом с нами. Хватаюсь за фотоаппарат, но вместо мордочки моржа в кадре только несколько пузырьков на поверхности воды. Фарватер заворачивает к югу, и мы удаляемся от острова моржей. Машам им на прощание рукой: счастливо оставаться! А мы идем дальше. Северо-восточный ветер теперь с нами, до следующего поворота фарватера. Пользуемся этой возможностью, и поднимаем паруса, но встречное течение компенсирует силу ветра, сводя наше передвижение практически на нет. В какой-то момент замечаем, что мы продвигаемся больше назад, чем вперед. Приходится подключить мотор. А после следующего поворота фарватера и убрать паруса, которые становятся бесполезными при нашем продвижении на северо-восток. Ветер усиливается и становится очень холодно. Вижу, что на обгоняющих нас яхтах народ сидит в одних футболках. Не перестаю поражаться способности голландцев противостать холоду. При такой температуре, влажности, и силе ветра ощущаемая температура очень быстро приближается к нулю. Какая там футболка? Натягиваю на себя непродуваемую куртку с подстежкой и капюшон. Пар костей не ломит…
В шесть часов вечера заходим в гавань острова Амеланд. Она намного меньше гавани Терсхелинга и заполнена до предела. Проходим в самый конец гавани, высматривая свободное место, но его нет. Разворачиваемся. Места как раз впритык. Невольно вспоминается выражение о слоне в посудной лавке. Смотрим, как бы кого не придавить… но, слава Богу, обходится без повреждений. Решаем идти на анкерную стоянку. Немного поздновато. До полного отлива всего полтора часа. Яхты, стоящие там на анкере, уже показали из-под воды свои подводное части. Это значит, что воды там по колено. А у нас глубина 90 см. Но где-то здесь проходит приток фарватера, идущий вдоль берега еще с полкилометра. Он такой маленький, что не обозначен на карте, до достаточно глубокий, чтобы мы смогли там пройти, по крайней мере, пока вода еще не совсем ушла. Главное, его найти. С первого раза это нам не удается, натыкаемся на мель. Заходим чуть правее, и мы в русле. Я постоянно пробую шестом дно и сообщаю Браму сколько сантиметров мы имеем в запасе. Так проходим довольно далеко. Когда русло начинает заметно мелеть, разворачиваем яхту к берегу, бросаем якорь и глушим мотор.
Первая якорная стоянка на Вадензее в этом году. Надо немного привыкнуть. Во-первых, не забыть набрать воды. Два ведра. Одно для ног, и второе - для мыться посуды. Для ног, потому что дно Вадензея не песчаное, а илистое - черная вязкая масса органических останков, смешанная с песком. Правда, этот слой не везде однородный. Где-то его почти совсем нет, а где-то по колено можно провалиться. Все от течения зависит. Там, где оно сильнее – больше песка, там, где меньше – ила. Ходить приятнее, конечно, по жесткому песчаному дну. Ну, а для яхты лучше мягкое, оно срабатывает как амортизирующая подушка, когда вода только начинает прибывать или убывать. Меньше днище повреждается, да и спать спокойнее.
И, во-вторых, не забыть, что во время отлива туалетом пользоваться нельзя!!! Яхтенный туалет работает по принципу насоса, качая воду снаружи внутрь. А выходное отверстие находится очень низко, и при полном отливе упирается в дно. Если забыться, и нечаянно качнуть, можно засосать внутрь песок, и все, что там лежит на поверхности: водоросли, ракушки. Система перестанет быть герметичной, и будет представлять собой, грубо говоря, откровенную дыру в днище яхты, через которую прибывающая вода легко проникает внутрь. Чаще всего такое случается именно ночью, когда ты сладко спишь. Поэтому лучше не забывать. Сначала без привычки это кажется, очень сложно, но потом привыкаешь: есть вода – в туалет, нет воды – за борт.
И, в-третьих, анкер. Его надо оттащить как можно дальше от яхты, в направлении ветра. Подальше, потому что длинная цепь держит лучше, а в направлении ветра, потому что ночью будет еще один прилив и еще один отлив, и важно, чтобы при возможных передвижениях яхты, она не запуталась в собственных цепях... Конечно, в гавани безопаснее, но зато анкерная стоянка романтичнее.

20 июля, пятница
Ночь проходит без приключений, кроме того, что ветер усилился. Сейчас это северо-восточный 8-10 м/сек. Теперь он уже не поет, а завывает. Металлические штаги раскачиваются, и с грохотом стукаются о борта яхты. Сама она сотрясается от вибрации. Но внутри, в каюте, тепло и уютно.
Встаем в полдевятого. Спешить некуда. Все равно отлив. Прогноз погоды не утешительный: ветер в течение дня усиливается до 14-17 м/сек, и позже меняет направление на юго-западный.
Отправляться в плавание при таких условиях неразумно, равно как и оставаться здесь. Выход один: идти в гавань. Интересно, выйдет ли кто-нибудь сегодня из гавани и освободит ли для нас местечко? Высовываю голову из каюты. Выходить наружу совсем не хочется, ветер просто ледяной.
10.30 вода начала прибывать. Брам подготавливает дополнительные швартовы, проверяет запас топлива. Я прочищаю каналы, отводящие воду с кокпита. Давно обратила внимание, что плохая погода более способствует развитию бурной деятельности, чем хорошая. В хорошую погоду хочется только лежать пузом кверху и не думать ни о чем. В плохую погоду вспоминаешь, что кроме удовольствия есть еще и обратные стороны медали отдыха на воде.
11.45 Ждем , когда воды станет достаточно, чтобы сдвинуться с места. Я изучаю инструкцию к своему новому фотоаппарату, Брам наблюдает в бинокль за передвижениями в гавани. Несколько чартерных кораблей все-таки вышло из гавани, правда, один из них вернулся назад. Небо затягивается тучами и море приобретает серый неприветливый угрюмо-угрожающий оттенок. Течение усиливается и ветер тоже. Появившиеся белые барашки на поверхности моря говорят об усиленной борьбе двух стихий. Чья возьмет?
12.15 Воды достаточно, чтобы сняться с якоря. Но для этого надо сначала смотать 30 метровую цепь, отделяющую нас от него, что дается при сильном встречном ветре с большим трудом. Наконец якорь поднят, и мы направляемся в гавань. Внутрь по узкому проходу между двумя рядами яхт пройти не удается, даже меч не спасает от дрейфа в этот сильный боковой ветер. Последний шанс – небольшая заводь сбоку гавани для крупных яхт, длиной от 20 м и более. Там еще есть место. Хотя предназначено оно, естественно, не для нас, но кто придет в гавань в такую погоду? Направляемся туда. Хорошо, что ветер гонит нас как раз в нужном нам направлении. Надо только умудриться пришвартоваться с первого раза. Вряд ли мы сможем развернуться на второй заход. К счастью, с крайней яхты - чалка нас заметили и вышли нам помочь, парень и девушка. Бросаем им швартовы и подтягиваем нашу Вайнанду к их чалку, одновременно следя за тем, чтобы удар о его бок не пришелся слишком сильным. Главное не повредить мечи – самые выступающие части плоскодонок. Все удается отлично, и за 15 минут дружной работы вчетвером мы прочно привязываем нашу маленькую схау к их большому чалку. Хочется побыстрее спрятаться в каюте от этого леденящего душу ветра, который все усиливается, оправдывая прогноз. Даже простые движения внутри каюты даются с трудом. Все движется вверх и вниз, вперед и назад. Ветер свистит, как зимняя вьюга в дымовой трубе. Раскачивающиеся штаги многочисленных мачт добавляют свою лепту во всеобщую какофонию. Ветер прижимает яхты друг другу, их семь в нашем ряду. И все они прикреплены только друг к дружке кроме самой первой, привязанной к пирсу. Дружно начинаем дрейфовать всем рядом в сторону предыдущего ряда. А, кроме того, сильная качка раскачивает яхты не с одинаковой амплитудой, и они начинают биться боками друг о дружку. Кто-то уже получил повреждение. Это подстегивает всех остальных к решительным действиям. Просят нас, как самую крайнюю яхту, растянуть ряд с помощью мотора, чтобы впихнуть дополнительные кранцы между яхтами. Потом связывают из нескольких катов один длинный канат, и один мужчина пытается добраться на своей маленькой моторке к частоколу, ограждающему гавань, с чтобы с помощью этого каната зафиксировать к нему наш ряд. Все остальные дружно ему помогают. Никто не сидит в уютной каюте. Шторм - это всегда тяжелая работа.
15.40 Ветер все еще свирепствует, и барометр заметно упал. Это означает, что ветер будет еще усиливаться. Порвался один канат, крепящий нашу яхту к соседней. Хорошо, что сегодня утром Брам сделал дополнительный швартов.
Не вижу ни одной птицы, только крачка пролетела мимо с маленькой рыбкой в клюве. Крачка, stern по-голлансдки, отличный летун, только она отваживается летать в такую погоду. Голландцы любят эту маленькую, но шуструю птичку. Многие яхты носят ее имя.
Кажется, начинаю получать морскую болезнь. Но к счастью, начинается отлив. Уйдет вода, уйдет и качка. Брам делает еще несколько запасных швартовых. Благо, старых канатов у нас хватает. Все канаты на яхте имеют две жизни: первая жизнь - в качестве бегущего такелажа и вторая – различные вспомогательные канаты, например, для швартовки. И только совсем старые, ветхие канаты выбрасываются.
16.40 Начинается дождь и слышатся раскаты грома.
18.30 Дождь все еще продолжается. И температура снаружи градусов 15, не больше. Внутри тоже становится холодно и сыро. Зажигаем керосинку и сразу становится теплее и уютнее. Мурка проявляет бурную деятельность, пытаясь открыть пластиковую упаковку замороженного мясного фарша – наш сегодняшний ужин. Лишний повод посмеяться. Чтобы мы без нее делали?

21июля, суббота
Вчера легли рано, опасаясь, что впереди нас ждет беспокойная ночь. Но ночью ветер стих. На какое-то время стало совсем тихо, и потом задул юго-западный ветер, но не такой сильный, как вчера. Так что беспокойство было только от Мурки, которая по своей домашней привычке днем отсыпается, а ночью бодрствует. И если у нее нет возможности уйти с яхты, она просто мешает нам спать, то залезая на голову, то щекоча ноги, то скребя дверцу шкафчика, в котором хранятся ее любимые рыбные кубики. И громким мяуканьем дает нам знать, что она именно в этот момент ну просто жить без низ не может.
Встаем в 9 утра. Снаружи еще холодно. Но постепенно начинает теплеть. Погода сегодня солнечная.
Идем делать покупки на остров в ближайший городок Нес. Это даже не городок, а деревушка, которую за полчаса можно пешком обойти. Но летом здесь много туристов. Их привлекают песчаные пляжи на северном побережье острова, со стороны Северного моря. И не только они. Амеланд – красивый остров, и имеет уникальную флору и фауну. Хотя, все что касается Вадензея – уникально. Второго такого места на Земле не существует.
С Амеланда начинается наше рыбное меню, а вернее с рыбного магазина в Несе, где всегда есть свежая рыба, пойманная амеландскими рыбаками прямо здесь, в Северном море.
Из всего огромного разнообразия с трудом выбираем два сорта рыбы и, конечно же, вадензеевские креветки, самые лучшие в мире, если верить голландской рекламе, и я ей в этом случае очень даже верю.
Возвращаемся в гавань, здесь уже царит оживление, многие яхты уходят, два чалка из нашего ряда тоже. Нам надо опять переорганизовываться. Но сегодня это намного легче. Ветер не такой сильный, всего 10-14 м/сек. Выпустив два чалка, пришвартовываемся опять в нашем ряду, теперь уже к красавчику лемстераку. Если сегодня не придет много больших яхт, мы можем остаться на этом месте.
Час дня. Все, кто хотел уйти, уже ушли, и в гавани становится спокойнее. Наши соседи по ряду берут напрокат велосипеды, и отправляются в путешествие по острову. Сам остров, как и все остальные Вад-острова, представляет собой, в общем-то, большую песчаную балку, выросшую до песчаных дюн. От развеивания ветром их удерживает покрывающая склоны трава, не та обычная, что растет в поле, мягкая и сочная, а та, что может расти только в соленых песчаных дюнах - сухая и острая как лезвие бритвы. И чтобы не вытаптывать ее, и так немногочисленную, путешествовать по острову можно только по специально отведенным для этого маршрутам. Вместе с велосипедами напрокат выдается карта, где все эти маршруты обозначены. Обозначены они специальными указательными знаками и на самом острове. Так что ни за что не заблудишься. Мы путешествовали по одному из маршрутов прошлым летом. А сейчас идем опять в Нес, чтобы позвонить моей маме и сообщить, что у нас все в порядке, что погода хорошая и что мы никуда не плывем (и что на самом деле правда!) В гавани телефона-автомата нет. Сейчас в Голландии у всех мобильные, поэтому и надобность в телефонах-автоматах отсутствует. Наверное, мы единственные на всю Голландию, у кого нет мобилок. У нас только морская рация, по которой мы слушаем прогноз погоды 3 раза в день, и радио, которое служит нам в качестве будильника. Это все. При таком отрыве от цивилизации к концу путешествия начинает казаться, что ничего в мире кроме Вадензея не существует…
К вечеру становится совсем спокойно. Ветра почти нет, и штаги молчат. Зато тут и там слышна оживленная речь сегодняшних обитателей гавани. Сегодня можно расслабиться, выпить пива, поболтать с соседями. В основном речь идет, конечно, о яхтах. В эту гавань ведет неглубокий фарватер, и океанические яхты зайти сюда не могут. Заходят только плоскодонки, катамараны и тримараны, которых не так то уж много. Большую часть составляют традиционные плоскодонки. Каждая из которых имеет свою «родословную», как хорошая породистая собака, и каждый владелец знает эту родословную наизусть, что и с удовольствием рассказывает всем желающим ее послушать: где, когда, кем и для чего была построена, кто владел, в каких мероприятиях учувствовала, какие медали получила… Каждая традиционная яхта, в общем-то, уникальна. Даже один и тоже мастер не создает две одинаковые. Они все чем-то отличаются: формой, размером, декором. Часто это целое произведение искусства – то, что можно увидеть на фасаде каюты, или руле.
18.00 Прилив. В гавань заходят несколько новых чалков и клиперов, но не так много, чтобы нам пришлось уходить, освобождая им место. И начальник гавани разрешает нам остаться. Сообщает, что вскоре к нам присоединится еще одно схау. Мы не против. Маленькая схау - это не громадный чалк, который может раздавить нас своим весом. Обладатели схау оказались очень общительной молодой парой. Они угостили нас вином и мы проболтали с ними до самого позднего вечера, о море, о яхтах, о погоде, которая совсем не радует нас в этом году.
- Но завтра все изменится! - заверили нас они.
- Почему? - спрашиваю я.
- Потому что мы этого так хотим!

22 июля, воскресенье
С утра очень тихо, солнечно. Сегодня отправляемся в путь. Но надо дождаться прилива. Пик прилива будет в 16.00, так что где-то в 12-13.00 можно выходить. Чем дальше на восток, тем Вадензей мельче, глубоких фарватеров все меньше, и точные расчеты выхода-прихода становятся все более насущно необходимыми. И пока Брам изучает карты, я - инструкцию к своему новому фотоаппарату. Главная задача – как получить максимально четкие снимки в условиях отсутствия твердой почвы под ногами?
12.00. Переждав небольшой дождь, а и затем и крупный клипер, который тоже отправлялся в путь, вслед за нашими приветливыми соседями, помахав им на прощание и пожелав счастливого плавания, выходим из гавани и мы. Вскоре подымаем паруса. С пунктом назначения мы еще не определились. У нас на примете три варианта: анкерная стоянка возле небольшого необитаемого острова с романтическим названием Engelsmanplaats (место англичанина), расположенного между островами Ameland и Schiermonnikoog, сам остров Schiermonnikoog, или пресноводная материковая гавань Lauwersoog, поспасть в которую можно только, преодолев шлюз. Который такой маленький и такой вечно переполненный, что хочется иметь с ним дело по возможности как можно реже.
Ветер попутный - западный, 3-8 м/сек. Но небо очень неспокойное. Много облаков различных форм и оттенков, что говорит о бурной деятельности в небесной канцелярии. И результаты этой деятельности мы вскоре ощущаем на себе: время от времени ловим сильные порывы ветра с самых неожиданных направлений. Не расслабишься. Шкоты от парусов приходится все время держать в руках, чтобы, не прозевав перемену ветра, успеть перебросить их с правого борта на левый, и наоборот.
На развилке между двумя фарватерами немного колеблемся: какое направление выбрать? Красивую анкерную стоянку или защищенную гавань? Выбираем последнее и направляемся в сторону Lauwersoog. Грибовидные облака на горизонте не внушают ничего хорошего и барометр падает. По всем приметам вскоре нас ждет еще один шторм.
17.30 Подходим к шлюзу. Здесь скопилось уже много яхт. В ожидании нашей очереди пришвартовываемся к схау. Неизвестно сколько придется жать, чтобы попасть внутрь. Этот шлюз был построен еще в те времена, когда яхтенный спорт не был так популярен как сейчас, и на то время его пропускной способности вполне хватало. Сейчас уже явно нет. По яхтам, которые обогнали нас по пути, определяю, что стоят они здесь уже давно. Ворота шлюза открываются и все ранее прибывшие яхты идут вперед. Владелец схау, к которой мы привязаны, решает совершить маневр, чтобы продвинуться к входу в шлюз. И мы, двумя нашими связанными яхтами, срываемся с места и двигаемся в направлении ворот шлюза. Народ с других яхт, видимо, понимает наши действия превратно, полагая, что мы просто хотим влезть без очереди. И все дружно бросаются вперед, образовывая у входа в шлюз небольшую кучу-малу из всевозможных классов яхт: больших и маленьких, пластиковых и металлических, плоскодонок и океанических одновременно. Буксирующий нас владелец схау спешит объяснить, что ничего коварного в его планах не было, и он только хотел немного продвинуться вперед. Ворота опять закрываются за наполненным яхтами шлюзом. Затем появляется служащий шлюза и оглашает порядок захода яхт, думаю, чтобы предотвратить вторую кучу-малу. Мы все-таки, в результате маневра нашего предприимчивого соседа, оказались первыми в очереди, и заходим первыми, как только ворота шлюза опять открываются. Все вроде проходит благополучно в этот раз, не считая того, что мы оставили в шлюзе один свой швартов. Он зацепился за кнехт, Брам пытался его отцепить, но не успел – мы уже начали движение вперед и не могли остановиться. Швартов выскользнул из рук и упал в воду. Но мы не потеряли его. Одному юркому юноше, с идущей вслед за нами яхты, удалось подцепить его багром и передать нам, за что мы ему были чрезвычайно благодарны.
Погода еще хорошая, поэтому мы направляемся не в гавань, а на анкерную стоянку. Это внутреннее море после отсоединения от Вадензея значительно уменьшилось, и превратилось из соленого в пресное. Часть высвободившееся осушенной территории была отдана фермерам, часть военным, и оставшееся - водная часть с многочисленными болотистыми островками была оглашена национальным заповедником для всех растений, птиц и животных, которые здесь обитают. Заповедник закрыт для широкого посещения, но в некоторых местах можно останавливаться на якоре, не высаживаясь на берег.

23 июля, понедельник
Утром Мурка будит меня своим настойчивым: «Хочу есть!». Выглядываю заодно наружу, и замираю от удивления: лошади Пржевальского! Целый табун, возле самого берега. Бегу назад за фотоаппаратом. Потом можно будет понаблюдать за ними в бинокль, но сначала сфотографировать. Эти лошади совершенно дикие. Лет 20 назад их запустили сюда для поддерживания травяного баланса, что-то вроде природной сенокосилки. Небольшую группу, в виде эксперимента: выживут, не выживут? Лошадки не только выжили, но и размножились. И отлично выполняют свою функцию, старательно поедая всю бурно растущую растительность, давая этим возможность не таким бурным и активным сортам растений тоже занять свое место под солнцем.
Наблюдаю за ними в бинокль. Лошади медленно качают головами, то встряхиваясь, то поглаживая друг друга. В знак приветствия или признания в любви?
Скрываюсь на какое-то время в каюте, а когда выхожу опять, их уже нет, растворились в предрассветных сумерках, как будто их и не было вовсе. Может, это был утренний мираж? И на чипе фотоаппарата стоит лишь фантом моих видений…?
8.00 Слушаем прогноз погоды. Он сегодня не утешительный. Во второй половине дня ожидается гроза, и усиление ветра до 10-14 м/сек, позже - до 17-20 м/сек. Значит надо опять скрываться от непогоды в гавани. Но до начала представления еще несколько часов, так что можно не спешить. Наблюдаю в бинокль за деятельностью в прибрежных камышах.
Лысухи устраивают там между собой местные разборки. То ли за раздел территории, то ли за сферы влияния. Утки то и дело погружают свои головы под воду, помогая себе лапками удерживать вертикальную позицию. И их дружно торчащие из воды попки выглядят очень смешно. Цапля стоит на границе камышовой заросли, замерев, как статуя, поджидает добычу. Может, это пластиковая скульптурка, которую так любят устанавливать голландцы в своих маленьких садиках? Но нет, иногда она все таки движется, то переступая с одной ноги на другую, то перемещаясь на шаг в сторону. Проплывает мимо семейство чомг, мама и папа с тремя детенышами. Сначала в одну сторону, потом в другую. Эдакий утренний променад…
В час дня снимаемся с якоря и идем в яхтенную гавань. Она совсем рядом, меньше километра отсюда. Удается найти свободное место не в боксе, а у пирса. Не люблю я эти боксы. А в этой гавани их большинство. Это большая гавань, куда заходит много океанических яхт. Шторм еще не начался. И после небольшой перекуски я ложусь греться на солнце, а Брам открывает люк трюма, где находится сердце нашей Вайнанды - большой и пламенный мотор. Еще вчера он начал издавать какие-то подозрительные звуки. Брам возится с ним где-то час, смазывая и крутя гайки, но никаких отклонений не находит.
Подходит мужчина и начинает издалека: «Добрый день, госпожа, господин» . Мне аж уши резануло такой церемониальностью. Такое обращение совсем не свойственно для голландцев, которые обычно после короткого «Привет»» сразу переходят к сути дела. Оказалось, что он бельгиец, из той части Бельгии, которая говорит по-голландски. Они с женой возвращаются из своего двухмесячного плавания в Скандинавию. Понимаю, почему ему так хотелось с кем-нибудь поговорить. После Швеции, Дании и Германии это первая гавань, где они могут пообщаться с народом на родном языке. Рассказывает нам о своем плавании и о своей яхте, построенной по его индивидуальному заказу и содержащей множество технических новинок. Для меня это все непонятные ребусы. Мы на нашей яхте все делаем вручную, даже GPS до сих пор не установили…
Прогноз погоды, которым нас так пугали с утра, не оправдался, и береговая служба перенесла его на ночь. Остаток дня прошел спокойно.

24 июля, вторник
Ночную непогоду я благополучно проспала. В защищенной гавани почти ничего не ощущалось.
10.30 Сейчас совсем тихо и даже солнечно. Затишье перед бурей? Барометр продолжает падать. Брам говорит, что никогда еще не видел такого низкого давления. Прогноз погоды предвещает ветер 21-25 м/сек., меняющий направление с южного на северное. Ночью ветер проделал такое же круговое движение. Мы сидим где-то посередине большой воронки.
10.40 Береговая служба Схирмонникооха сообщает, что на отрытых участках Вадензея ветер сейчас достигает 28-и м/сек. В гавани Лауерсооха пока что спокойно.
12.20 Доходит и до нас, северо-восточный ветер 17 м/сек.
13.30 Ветер усиливается до 25-и м/сек. Это уже настоящий шторм. Но мы сидим здесь в безопасности, крепко привязанные к пирсу, а ветер прижимает нас к нему еще плотнее. Слышим по радио прогноз погоды для обычных ( как я называю прогноз не береговой службы) людей. Диктор бодрым радостным голосом вещает: временами идет дождь, временами светит солнце, на побережье порывистый ветер. Становится смешно - какая разница с тем, что происходит на самом деле. Дождь поливает, как из ведра и ветер все усиливается. Снаружи слышится подозрительный звук трескающегося дерева. Брам одевает дождевик и выходит посмотреть все ли в порядке с Вайнандой? Оказалось, что с ней пока все в порядке, а вот пирс…Он солидно прогнулся под напором ее веса, и несколько брусьев уже треснуло. Пирс казался нам таким прочным. Неужели он не выдержит? Перспектива дрейфовать по гавани , привязными к обломкам пирса нам совсем улыбалась. Но мы сейчас ничего не можем сделать. Остается только надеяться и ждать. Срываться с места сейчас это самое неразумное, что можно себе представить. Тем более, что и силы мотора не хватит, чтобы совладать с ветром.
16.30 Ветер вроде стих, но только на мгновение, а потом задул с прежней силой. Зато небо прояснилось, и дождь прекратился. Береговая служба сообщает, что на море высота волн достигает 3-х метров. Не хотела бы я там сейчас оказаться.
Одеваем куртки и идем немного прогуляться. Надоело целый день сидеть в каюте. Температура 15 градусов. Но в теплой одежде, в которой в общем-то, и зимой не холодно, довольно-таки тепло. Такая погода хороша для чтения книг, которые некогда читать в обычной жизни.

25 июля, среда
8.30 Ветер утих, и барометр опять поднялся. Очень жизнерадостное утро, тихое и солнечное. В гавани царит оживление, Многие яхты отправляются в путь. Мы тоже, но не сейчас. Мы направляемся на восток, в гавань Noordpolderzijl, а туда ведет такой узкий и неглубокий фарватер, что пройти его можно только по высокой воде. И так как прилив будет только вечером, спешить нам пока некуда. Можно спокойно набрать воды, сделать покупки. Когда никуда не плывем, еда расходуется почему-то быстрее.
Брам опять проверяет мотор. Сам мотор работает хорошо, но станина, к которой он прикреплен, немного разболталась. Чтобы заменить ее, придется поднять из трюма мотор, который весит 200 кг. В прошлом году мы уже проделывали эту операцию, чтобы заменить поломанный переключатель скоростей. И тогда это мероприятие заняло у нас ровно неделю. Вайнанде нашей уже больше 60-и лет, но детали в ней можно постоянно заменять, таким образом обновляя и обновляя ее до бесконечности. Чем большинство голландцев, имеющих яхты, и занимается. Здесь даже поговорка такая есть: «Купи яхту и уработайся до смерти.»
12.30 Слушаем последний прогноз погоды и выходим из гавани. Шлюз на удивление пустой. Мы были там единственные и прошли его быстро. Служащий шлюза пожелал нам счастливого плавания. У всех, чья работа связана с морем появляется специфическая манера говорить: быстро, короткими четкими фразами. Замечаю, что мы, на второй неделе нашего плавания, тоже уже приобретаем эту привычку.
Ветер западный, т.е. попутный, 8-10 м/сек и течение с нами. Но воды еще мало. Брам решает идти не по фарватеру, а по другому руслу, которое, судя по карте, глубже официального фарватера, и идет параллельно ему на расстоянии примерно с полкилометра. Осторожно, на небольшой скорости продвигаемся вперед, внимательно смотря на поверхность воды, по характерным признакам пытаясь определить подводное русло. Если ветер не сильный, и поверхность воды относительно спокойная, то можно увидеть движении воды. Тот участок поверхности, что движется чуть быстрее смежных с ним, и есть подводное русло. Но увидеть это не так то просто. Балансирование на уровне чутья и видения. Следуя этому неофициальному фарватеру проходим довольно далеко на восток, оставляя за собой несколько яхт, сидящих на мели в официальном фарватере. Наконец останавливаемся и мы резким толчком в дно. Как раз невдалеке от тюленя, который тоже облюбовал это местечко для своего послеобеденного сна. Брам пытается оторваться, включая на полную мощность обратный ход, но нет сидим прочно. Бросаем якорь и глушим мотор. Тюлень, с интересом наблюдавший за нашими тщетными потугами, снова погружается в сон. А мы - в нашу бортовую библиотеку.
16.00 Проходит мимо немецкая моторка, затем схау с поднятым фоком, и небольшой рабочий корабль. Наблюдаем в бинокль, удается ли им пройти водораздел, находящийся в 2-х км впереди нас. Нет, не удается. Значит воды еще недостаточно. Ждем еще немного, но долго тянуть резину нам нельзя. Через три часа пик прилива, и нам надо его поймать, чтобы зайти в Noordpolderzijl. Туда ведет узкий и не глубокий фарватер. Такая затухающая маленькая гавань, но там живут наши друзья, которых мы уже год не видели.
Трогаемся с места, помахав на прощание тюленю, который тоже уже готов исчезнуть в прибывающей воде. Идем осторожно, четко следуя всем изгибам фарватера, он в этом месте неглубокий и обозначен не буями, а деревцами, натыканными на небольшом расстоянии друг от друга. Открытое деревце - с пучком веток на макушке означает красный буй, а закрытое, со связанными ветками - зеленый. Следуя на восток красные буи мы должны обходить правым бортом, а зеленые – левым. Прислушиваемся к каждому подводному толчку, воды как раз впритык, чтобы пройти. Дальше становится все легче и легче.
18.30 Прилив приближается к своему пику. А мы подходим к ответвлению фарватера, ведущему на Noordpolderzijl. Если бы мы не были знакомы с этими местами, то проскочили бы его незамеченным. Многие палки покосились, некоторые совсем сломались, оставив торчащими над водой только короткие огрызки. При боковом западном ветре пройти по этому фарватеру - еще одна головоломка. Нас постоянно сдувает влево. О Боже! Что это? Впереди идущий клипер вдруг резко тормозит и начинает разворачиваться. Сел на мель! Корабль перестал слушаться руля, и ветер с течением захватили его в свою власть. Кажется, он стоит прямо посередине фарватера. Или все-таки нет? Что делать? Подходим ближе и видим, что расстояние между клипером и палками, обозначающими правый край фарватера, все-таки есть, метров 10. Бросаем меч с левой стороны, чтобы хоть немного обезопаситься от дрейфа (ветер как специально, не собирается стихать, а все усиливается), и затаив дыхание, как будто это может нам помочь, проходим под самым боком возвышающегося слева клипера. Уф! Удалось! Теперь до гавани рукой подать. Клиперу, с кучей немецких туристов на борту, придется ночевать в фарватере, дожидаясь следующего прилива, чтобы попытаться снятся с мели, а если и это не удастся – вызывать подмогу.
19.00 Мы в гавани. Такое все ветхое, но какое-то такое родное…

26 июля, четверг
Утром будит нас голос, исходящий из головы, просунувшейся в открытую дверь каюты (спим то мы, как всегда, открыв все «двери» и «окна» настежь). «С добрым утром» - говорит голова, толи во сне, толи наяву. Продираю глаза, и вижу, что голова Генка, нашего старого знакомого, аборигена этой гавани. Живет он, правда, уже не здесь. Два года назад он купил дом в небольшой деревеньке в 4-х км. отсюда и теперь постоянно занят его обустройством. А сегодня решил отправится с дневной экскурсией на Сименсплат, небольшой необитаемый остров гряды Вад-островов, но опоздал на катер. Тут то он и заметил вновь прибывшую маленькую схау с таким знакомым названием Вайнанда, и решил заглянуть на огонек. Ого, уже 10 часов утра! Ну и сыпанули мы сегодня. Гости на борту, а мы еще в постели. Непорядок. Приходится срочно подыматься. Брам ставит кофе. На яхту залазит еще один посетитель, которого мы не знаем, но знакомимся очень быстро. Попивая кофе, гости рассказывают нам о последних новостях гавани. Последние новости – это означает, все, что произошло здесь за год, с момента нашего захода сюда прошлым летом. Гавань маленькая, но любимая многими. Поэтому всегда много интересных событий, рассказов, многие из которых, перетекая из уст в уста, постепенно превращаются в легенды. Отчего эта маленькая гавань становится только привлекательнее. Просто кладезь для писателя-романиста. Засесть бы ему где-нибудь незаметным в углу местного кафе, и слушать рассказы посетителей о небывалых штормах и интересных находках, о пиратах и контрабандистах. Да, да, эти понятия не канули в лету. Здесь они живы, как нигде. Кажется, эти самые пираты дышат тебе в затылок, а контрабандисты наступают тебе на пятки. Невольно даже начинаешь оглядываться и прислушиваться. Да и полицейские, заглядывающие сюда время от времени, только усиливают это впечатление.
За оживленным разговором время незаметно подкралось к обеду. Идем в кафе. Гавань очень маленькая, и здесь ничего нет кроме причала и этого кафе, которое одновременно является и жильем хозяйки гавани Йоке. На первом этаже - кафе, а на втором – ее апартаменты, когда-то очень большой семьи. У Йоке четверо дочерей. Но они уже выросли, и разлетелись кто куда. Сейчас здесь совсем тихо. Где же сама Йоке? Оказывается она вместе с Хилом, еще одном завсегдатай гавани, который живет здесь каждое лето на своей яхте, такой же, как у нас схау, отправились в недельное плавание на клипере Анна Катарина. Вернутся они только в субботу. Дождемся ли мы? Наши планы лежат еще дальше на восток, в немецкую часть Вадензея.
Хотим взять машину Йоке, чтобы съездить за покупками в ближайший населенный пункт, имеющий магазин, который находится в 10 км отсюда. Но машина не заводится. Мужчина, присматривающий за гаванью и кафе в отсутствие их хозяйки, предлагает нам взять свою. Меня эта история с машинами всегда удивляет: как запросто люди доверяют свою машину практически незнакомым людям… Но Брам говорит, что это не повсюду в Голландии так принято, а только здесь. Особенное место, особенные люди, живущие вдали от цивилизации, открытые и простые, как и сама природа этих мест.
Сделав покупки, заезжаем на обратном пути к Генку, чтобы посмотреть как далеко он продвинулся в обустройстве своего жилища. Оказалось, что продвинулся он не очень далеко, зато сад заметно облагородил. Посадил там всевозможные овощи, зелень, пряности, и даже лавровое дерево. И еще оказалось, что он написал книгу про Вадензей. 25 августа, в день его рождения, состоится презентация этой книги. Интересно прочитать. Удивительно мало людей пишут о Ваде, наверное, потому что мало людей бывает здесь. И еще меньше, видимо, среди них тех, кто умеет писать книги.
Так, в этих посещениях, незаметно проходит день. Был он очень пасмурный, хотя и сухой. Солнце почти не выглядывало. Вечером береговая служба передала предупреждение об усилении ветра до 20 м/сек. А по морской рации мы услышали сообщение капитана одного из паромов, курирующих между островом Амеланд и берегом, что им на открытом участке Вадензея зафиксирован ветер силой 30 м/сек. Здесь пока тихо, но барометр опять жутко упал.

27 июля, пятница
Кажется, ночью прошел сильный дождь. Может быть даже был сильный ветер, но мы все проспали, как младенцы, защищенные высокой дамбой с южной стороны.
Решили немного убраться в нашем плавучем домике, так как сегодня у нас опять день визитов. Приедут старые Брамовы друзья Аренд и Элизабет со своими двойняшками. Раньше они ходили в плавание по Вадензею вместе с Брамом, когда их двойняшки были совсем маленькие. Сейчас у них своя яхта. В ожидании гостей читаю вслух книгу английской путешественницы о ее кругосветном плавании на катамаране вместе с мужем и двумя маленькими детьми. Впечатляет! Тем более, что свист сильного ветра создает необходимый антураж. Наши приключения кажутся мне бурей в стакане по ставнею с теми, что пришлось пережить им. Мурка вдруг засуетилась. Она тоже ждет гостей? О нет, эти гости к нам. Гуси! Как всегда в полном составе, все шестеро. Лезу за хлебушком, специально для них припасенным. И устраиваю гусиную фото-сессию. Кажется, гуси позируют мне с удовольствием. И хлебушек играет в этом немаловажную роль. Это не совсем обычные гуси, как впрочем и все в этой гавани.
Обычно в этих краях гуси появляются ранней весной и поздней осенью, используя Вадензей как передышку и подзаправку на своем долгом перелете с Африки, где они зимуют, в Сибирь, где они производят на свет свое потомство, и обратно с подросшим потомством из Сибири в Африку для следующей зимовки. А тут, видимо, какой-то сбой в программе произошел. И эти гуси появились на свет здесь, в самой маленькой гавани Нидерландов, семь лет тому назад. С тех пор здесь и живут. Может, не знают куда лететь? И некому объяснить? И всегда в том же составе: пять крупных, и один поменьше, и потемнее. Почему у них никогда не бывает детей? Может, все мужеского пола? Один - явный вожак, он всегда впереди, все остальные его слушаются. Гaкнул - и все дружно пошли в одну сторону, гaкнул - дружно в другую. Пошли… летающими я их ни разу не видела. Они везде ходят пешком. Может, и летать их никто не научил? Интересно, сколько живут гуси? Семь лет - это много или мало по гусиным меркам? Хочется, чтобы они жили всегда . Я не представляю себе Нордполдерзейл без этих гусей.
Потом появляются и гости. И кофе льется рекой. Не устаю поражаться, столько кофе могут за раз выпить голландцы! У меня уже от одной чашки сердце начинает бешено колотиться. Нет, традиционный русский чай мне больше по душе.
А вечером еще немного фотографию окрестности. В солнечном свете все становится таким красивым, даже овцы, мирно щипающие траву в местном квелрере. Квелдер – это заливной луг, территория, которая раньше была морем, а со временем стала сушей, но почва там еще солоноватая, и растет там трава, стойкая к наводнениям, которые все-таки периодически случаются во время сильных штормов. Но овцам очень нравится эта солоновато-сочная трава.

28 июля, суббота
Встала очень рано, надеясь пофотографировать восход солнца. Но небо все затянуто облаками. И холодно, хотя и тихо. Но прогноз на сегодня не утешительный: северо-восточный ветер до 15 м/сек. Совсем неподходящий для нашего продвижения на восток. При таком сильном встречном ветре почти невозможно перейти Эймс – широкое и глубокое подводное русло между Голландией и Германией. Оно и в спокойную погоду бурлит, а в такую то и подавно. А главное, что нам там делать в плохую погоду? Немецкий Вад еще уже и еще мельче, чем голландский, там не так-то много мест, где можно остановиться на якоре. А порты нас мало привлекают.

29 июля, воскресенье
С утра идет дождь. Но мы все-таки едем на экскурсию в местный замок Menkemaborg. Дождь поливает как из ведра, но потом, сжалившись над нами, все-таки немного успокаивается. Так что мы еще и смогли погулять по парку, и полюбоваться на настоящих фазанов, которых я еще никогда так близко не видела. Здесь они совсем ручные, не боятся людей. Замок, как и положено, обнесен рвом с водой, но все равно по русским меркам маленький, как, впрочем, и все в Голландии.
К вечеру ветер усиливается.

30 июля, понедельник
Спали плохо. Всю ночь дул мощный северо-западный ветер, прямо в бок яхты, сильно прижимая ее к швартовым палам. Что-то постоянно стучало и скрежетало. Утром ветер не успокоился, дует с прежней силой, удерживая воду в гавани. С отливом воды ушло меньше обычного, и прилив начался раньше положенного срока.
9.45 Еще 2 часа до пика прилива, а вода уже начинает заливать причал. Квелдер уже наполовину залит водой. Овцы, видимо привыкшие к экстремальным условиям, и столпившись на не залитой водой возвышенности, продолжают мирно щипать траву. Наблюдаю за всем этим с дека, верхней палубы нашей яхты. Так как выйти на берег уже нет возможности. Причал исчез под водой.
11.00 Море плещется уже у подножия дамбы. Хорошо, что высота ее приличная, и находящимся за ней полям и фермам, расположенным ниже уровня моря, ничего не угрожает.
Но нашему положению не позавидуешь. Уровень воды уже на 80 см выше причала, а наша яхта глубиной всего 90 см... Еще чуть-чуть и мы окажется вынесенными на причал. Палы, к которым мы пришвартовались, оказались поломанными, еще прошлой осенью, во время очень сильного шторма. Тогда чалк, большой чартерный корабль, лежащий на этом месте, вынесло водой на причал. Палы после того, как чалк с помощью двух мощных кранов водрузили обратно, просто приставили к причалу. Об этом мы не знали, когда швартовались здесь, а сейчас нам остается только надеется, что и нас не постигнет та же участь.
12.00 Отлив еще не начался, и непрекращающийся сильный ветер прижимает нас к поломанным палам все плотнее и плотнее, от чего они клонятся еще больше, грозя в любой момент просто исчезнуть под водой…
12.30 Наконец-то вода начала спадать. Можно начинать маневр по перемещению нас в другое, более надежное место. После некоторых усилий , постепенно перебрасывая и подтягивая канаты, нам удается пришвартоваться к катеру Герта, еще одного местного обитателя гавани – художника, пишущего Вад. Вообще-то, он не любит посягательства на свою собственность, но думаю, простит нам чрезвычайные обстоятельства?
Вечером, сидя в кокпите нашей яхты, я увидела Хила, спускающегося с дамбы в гавань, и пригласила его в гости, чтобы расспросить об их с Йоке плавании на Анне-Катарине. Но оказалось, что они никуда не плавали, а из-за плохой погоды всю неделю просидели в гавани Схирмонникооха. Чартерные корабли не выходят в море при силе ветра более 12 м/сек, потому что в этом случае страховая компания отказывается от ответственности за возможные полученные повреждения. Ну и лето в этом году! Наладится ли когда-нибудь погода? Даже не верится, что в это время люди где-то изнывают от жары…

31 июля, вторник
9.20 Ветер чуть утих. С 17-и до 10-и метров в секунду, северо-западный – западный. Решаем сегодня отправляться в путь. Но не на восток, как раньше планировали, а на запад, назад, домой. Отпуск стремительно приближается к концу, не успев толком начаться. Почти неделю ждали улучшения погоды, но так и не дождались. Всю неделю дул штормовой ветер и было дождливо и холодно. Сегодня утром было +8, а днем обещают +18.
12.30 Прилив. Можно отправляться в путь. Все готово. Но в гавань заходят два чартерных корабля, чалк и клипер. Брам хочет сначала их переждать, помня о том, как трудно стало разминаться в этом узком фарватере. А я тем временем готовлю небольшую перекуску для нас.
13.15 Слушаем прогноз погоды. Опять штормовой ветер 10-14 м/сек и время от времени дождь. Начинаем сомневаться, стоит ли сегодня выходить из гавани. Остаемся с твердым намерением, что завтра точно выйдем в море.
Такая холодина, что мы почти не вылазим из каюты. Но не все такие баягузы, как мы. Вечером проходит мимо нас группа вадоходцев, возвращающаяся из своего дневного похода по Ваду.
Хождение по Ваду, т.е. хождение по морскому дну во время отлива - популярный в Голландии вид туризма. Но в одиночку проделывать такие мероприятие не рекомендуется. Очень опасно. Если вдруг заблудишься, или еще что случится в пути, вода ждать не будет, она прибывает так же стремительно, как и убывает. В распоряжении у водоходцев от силы 6 часов, в которые они обязаны уложиться. Организуют такие походы местные жители, которые Вад как свои пять пальцев знают. Я их про себя Сталкерами называю, потому что сам Вад напоминает мне «зону» Тарковского. А может, он с него свою «зону» и написал...? Вадензеевская грязь лечебная. Я слышала, что на престижных курортах в Швейцарии она стоит бешенные деньги. А здесь можно намазаться совершенно бесплатно. Правда, в такую холодную погоду желающих оказалось немного.
Но, несмотря на холод, кажется, в природе произошел какой-то перлом. Я ощутила это, когда вышла вечером немного прогуляться по причалу. Сначала даже не поняла что, а потом до меня дошло. Ну, конечно же! Тишина! И свет. Всю неделю дул сильный ветер, заставляя нас ходить согнувшись и моргать слезящимися глазами. А постоянно моросящий дождь делал все окружение серым и неприветливым. Целую неделю непогода удерживала нас в гавани и казалось, что скучнее на Земле места нет: серое море, серое небо и серая земля… Кажется, я уже успела забыть, что это место может выглядеть по-другому. Я поднялась на дамбу, остановилась, осматриваясь вокруг. Такое спокойствие, Боже мой! Не шелохнется ничего, не вздрогнет. Даже вода в гавани замерла, превратившись в твердое зеркало . И краски! Что случилось с цветом? Низкое солнце, прятавшееся всю неделю за тучами, сияет на небосводе во всей своей красе, и, распространяя повсюду свои лучи-щупальца, окрашивает все, чего они касаются, в яркие, фантастические цвета. Как волшебник! Да оно и есть волшебник. Самый талантливый и могущественный на Земле волшебник…

1 августа, среда
Выглянула часов в шесть наружу. Небо все еще чистое и тихо. Но холодина! +6. Кажется, что вода близка к замерзанию. Ныряю опять в теплую постель. Такой холод выше моих сил.
9.50 Солнце уже высоко, и, если спрятаться от ветра в затишке, то даже припекает. Отлив. Пик прилива будет в 13.00. Сидим на свежем воздухе, наслаждаясь спокойствием и тишиной. Подплывают гуси. Я уже на целый альбом их нафотографировала. Не знаю, что я буду делать с таким количеством фотографий? Интересно ли будет кому-нибудь их смотреть? Гуси во всех видах: крупным планом, и дальним, утром, в обед, вечером, в пасмурную погоду и освещенные солнцем…
11.30 Катамаран «Мария» уходит. Редкое событие. Застревает в проходе. Или от того, что слишком широкая, или от того, что слишком долго стояла и «приросла к месту». После нескольких маневров туда-сюда наконец выходит. За ним клипер и чалк, что пришли вчера днем. За чалком мы. Гавань остается такой пустынной, какой, наверное, никогда еще не была. Катер Герта, катер Хенка, и схау Хила. Он сам стоит на палубе и машет нам обеими руками, желая счастливого плавания.
- Пока, пока! До следующего лета!
Зная о том, что фарватер стал совсем узким, идем очень осторожно, старательно придерживаясь всех изгибов, насколько позволяет ветер, и держим дистанцию с впереди идущими чартерными кораблями. Вдруг идущий впереди клипер садится на мель! Приятный сюрприз! Хотя, кажется, это уже становится традицией… Есть ли там возможностью обойти его сбоку? Идущему за ним меньшему по размеру чалку это удается. С кормы они бросают канат неудачливым первопроходцам и помогают им сняться с мели. Слава Богу! Путь свободен, и мы может двигаться дальше. Вскоре оказываемся на широком фарватере. Теперь можно вздохнуть с облегчением и расслабиться. Считаем количество яхт, попадающихся нам на пути. Насчитываем больше 20-и. Еще два дня назад Вадензей был совсем пуст. Видимо все, так же как и мы, отсиживались в гаванях, ожидая благоприятных условий. Тихо. Волн почти нет. По небу плывут небольшие кучерявые облачка, как из старого детского мультика про белокрылых лошадок…
15.30 Подходим к месту, где хотим остановиться на якоре. До полного отлива еще 4,5 часа. Дна еще не видно, сплошная масса воды. Бросаем якорь и сразу снимаем с себя всю одежду. Не могу дождаться момента, когда воды станет меньше и мою голову, свесившись прямо с борта, поливая себя из кружки морской водой. Больше недели без мытья! В Noordpoldezijl душ сломался еще несколько лет тому назад, и так ни у кого руки не дошли его починить. Брам, глядя на мое довольное фырканье, не выдерживает и прыгает в воду с флаконом шампуня в руках. Хоть температура воздуха и не очень большая, вода в Вадензее теплая. Главное, преодолеть психологический барьер, раздеться на обжигающем ветру и быстро плюхнуться в воду. Она подарит неописуемое блаженство. Но пока воды еще много, я не рискую. Течение очень сильное. А когда воду станет меньше, купаться будет некогда. В первую очередь надо почистить подводную часть яхты, которая не чистилась уже с прошлого лета, и успела обрасти за это время водорослями и разными присосавшимися к ней моллюсками, что очень задерживает ход яхты. Когда воды остается чуть выше колена, беру швабру и лезу за борт. Вода уходит быстро, поэтому надо торопиться, чтобы успеть очистить всю поверхность до полного ухода воды. Когда воды очень много, дно не почистишь, и когда воды совсем нет - тоже. Остается небольшой промежуток времени, в который и надо уложиться. Занятие, малоприятное, но щетка у меня хорошая, изготовленная по старинным технологиям 17-го века из самых грубых в мире листьев какого-то африканского растения. Лучшего материала для щеток, способных очистить такую прирастающую живность, как водоросли и моллюски, не повредив при этом покрытия судна, цивилизация до сих пор не придумала. Я купила ее в музее под открытым небом в Enkhuizen. Много веков тому назад точно такие же щетки помогали морякам надраивать корабли Ост-Индийской компании во время их длительных плаваний к берегам далекой Индонезии, Японии, Австралии… Мысли об этом вносят нотку романтизма в мое утилитарное занятие.
9 часов вечера. Полный отлив. Очень тихо. Поужинав, сидим, любуемся закатом. Солнце все ниже и ниже. Каждое мгновение неповторимо и по-своему прекрасно, и хочется каждое его запечатлеть в своей памяти. Почему?...

2 августа, четверг
Утро началось с полного отлива. Очень тихо и солнечно. Градусов 20, но если нет ветра, и светит солнце, то очень тепло. Безоблачное небо, немного в белой дымке, и сливающаяся с ним по цвету спокойная поверхность воды, напоминающая парное молоко, создают нереальное ощущение парения ни в чем. И белые птицы невдалеке почти сливаются с окружением и похожи больше на порождение утреннего тумана, чем на реальных существ. Это колпицы. Очень редкие птицы. Даже здесь, в Ваддензее увидишь их далеко не каждый день.
12,30 Снимаемся с якоря и идем дальше по этому фарватеру к тому месту, где он касаясь самой восточной точки острова Schiermonnikoog, впадает в Северное море. Брам говорит, что там очень красивая якорная стоянка. Судя по тому, сколько яхт прошло вчера мимо нас в ту сторону, и очень популярное тоже. В хорошую погоду и при северо-западном ветре это место хорошо защищено выступающими дюнами острова. И сейчас дует как раз он. Силой 2-8 м/сек.
13.00 Останавливаемся. Снялись с якоря слишком рано. Отлив еще не начался. Подходить к месту якорной стоянки намного разумнее, когда вода начинает спадать. Тогда выше вероятность, что нас не занесет на какую-нибудь возвышенность, с которой потом очень трудно будет слезть. А пока можно перекусить, послушать прогноз погоды, почитать или поспать.
14.45 Снимаемся с якоря и продолжаем наше путешествие навстречу поднявшемуся вдруг совсем не теплому северному ветру. Приходится опять натягивать на себя теплую одежду.
16.00 Мы на месте. Воды еще много. Останавливаемся в полукилометре от берега. Сам берег покрыт сплошной бело-серо-черной колышущейся массой. Пытаюсь разглядеть ее в бинокль. Белые – это чайки, бело-черные - кулики-сороки и серые - бекасы. Берег усыпан тысячью птиц, ожидающих отлива, когда дно Вадензея предоставит для них свою скатерть-самобранку. Это место закрыто для посещения с 15 апреля по 15 июля, в период гнездования. Но сегодня уже 2 августа. Так что нам сюда можно. Рады ли этому разрешению птицы - другой вопрос.
Когда вода ушла, обнаружилось, что мы сидим посредине мидийной балки, рядом с очень узким и глубоким рукавом фарватера. Брам пробует спуститься за борт и тут же проваливается по колено. Дальше идти не решается, чтобы не провалиться еще глубже. Возвращается назад, и мы еще с полчаса отчищаем его от липкой, жирной грязи.
Обычно дно, где обитают мидии, становится жидким, потому что мидии, как маленькие природные насосы, пропуская огромное количество воды через себя, выплевывают назад все несъедобное, что оседает вокруг них в виде жидко-грязевой массы, которой со временем становится так много, что она поглощает их самих.
Так что погулять нам сегодня не удастся. Другие обитатели якорной стояки оказались более удачными осесть на песчаном дне, и сейчас гуляют вокруг, изучая морское дно и собирая моллюсков себе на ужин. Кроме мидий, в этом месте много моллюсков, которые по-голландски называются kokkels. Их в Голландии почему-то не продают в магазинах, а отправляют в Италию, где они считаются деликатесом и стоят очень дорого. Поэтому и промысел их выгоден. Хотя и тяжел. Ракушки сидят, зарывшись на 10-15 см в грунт. Поэтому ловят их вручную, бороздя специальным посохом дно. Этим kokkels-ловы наносят большой ущерб Вадензею, так что их промысел уже грозится быть полностью запрещен.
Захода солнца сегодня не видно. Все небо затянуто тучами.

3 августа, пятница
Брам почти всю ночь не спал, беспокоясь за то, будет ли нас держать якорь в этом мягком илистом грунте. То и дело вставал посмотреть, все ли в порядке. Но якорь держал нас хорошо. Мы сдвинулись с ночным приливом метра на два, и якорь, кажется, еще больше «врос в землю».
6.00 Отлив. «Смена караула». Брам наконец-то спокойно засыпает. А я встаю, чтобы посмотреть на восход солнца. Но солнце уже поднялось над горизонтом, цвета контрастны и скопления мидий выглядят сплошной черной массой. В довершение неприглядной картины дует холодный северо-западный ветер. Наблюдаю в бинокль за чайками, которые, прохаживаясь по обнажившемуся морскому дну, то и дело ширяют в него клювами, доставая оттуда червей-пескожилов. Подбегает юркий маленький бекас, выискивая креветок в оставшихся после отлива лужицах. Ловлю момент, когда он останавливается, чтобы передохнуть или подумать о чем-то о своем, и нажимаю на спуск своей камерой, чтобы запечатлеть этот момент из жизни Вадензея и жизни маленького бекаса себе на память.
10.00 Пик отлива. Длится он какое-то мгновение, когда вода уже ушла, но еще не начала прибывать. Затишье в вечном движении Вадензея. Начав прибывать, вода прибывает очень быстро , в считанные минуты съедая участки суши. Яхты, которые еще недавно были на таком неприлично близком расстоянии, кажутся теперь недосягаемыми. Видимо, при оценке расстояния мозг учитывает возможность достижения.
11.30 Солнце уже высоко и начинает припекать. Облака почти разогнались. Осталось всего несколько облачков, для придания окружению легкой живописности. И ветер дует уже не такой холодный. Можно наконец-то позагорать.
12.30 Соседние яхты начинают сниматься с якоря. Мы тоже, но не для того, чтобы идти дальше, а для того, чтобы переместиться с мидийной банки на более подходящее место. Мы присмотрели его еще вчера во время отлива, и теперь спешим занять, пока ориентиры еще не потеряны.
13.30 Все яхты ушли, мы остаемся совсем одни на якорной стоянке. Ничего, кроме воды и двух полосонек земли по двум сторонам горизонта. Одна – материк, и вторая - остров. Вадензей в этом месте такой узкий, что видны оба берега одновременно.
15.30 А вот и первые соседи. Большой чалк, надеюсь, что не туристами. Вижу только 6 человек на борту. Можно жить. А за ним большой 2-х мачтовый клипер. Ну что делать чартерным кораблям в этом диком месте? Но на борту только капитан со своей женой и собакой. Видимо, капитаны чартерных кораблей тоже нуждаются в отдыхе. Даже летом, в разгар их чартерного сезона.
17.30 Вода убывает просто на глазах. Вот уже видно дно. Вода в Вадензее хоть и чистая, но не прозрачная, из-за большого содержания песка и ила, носимого туда-сюда непрекращающимся течением. Поэтому видимость в ней ограничивается нескольким сантиметрами. В общем-то Вадензей и означает - грязевое море. Быстро лезем купаться, пока вода совсем не ушла. Еще 15 минут -и кроме небольших лужиц тут и там от моря ничего не остается. Зато теперь можно погулять по обнажившемуся морскому дну. Оно в этом месте песчаное, плотное и ребристое как стиральная доска. Сначала поверхность кажется совсем безжизненной, но потом на гладкой поверхности песка начинают появляться кучки, по внешнему виду напоминающие выдавленную из тюбика зубную пасту, или намотанные клубками спагетти. Это работа червей-пескожилов. Они сидят на глубине до 10 см, изогнувшись коромыслом, только наоборот: концами вверх. С одного конца они засасывают песок, пропускают через себя, переваривая все съестное, что попадается, а с другого конца – выдавливают то, что осталось, т.е. чистый песок, наружу. Для птиц эти червяки – настоящий деликатес. Обычно они сидят возле этих кучер, поджидая очередного "извержения", и тогда быстро хватают червяка за высунувшийся кончик. Бурлящее- кишащая жизнь Вадензея, не останавливающаяся не с отливом, не после него. И каждое существо по своему приспособлено к этим вечно меняющемуся обстоятельствам.
21.30 Удивительно тихий, спокойный вечер. Прилив еще не начался. Кажется, все замерло, и время остановилось…

4 августа, суббота
Ночью проснулись от ощущения, что находимся внутри кастрюли, которую постоянно встряхивают, пытаясь перемешать ее содержимое. Ветер сменился. Теперь дует юго-западный, и остров больше не защищает нас. Ветер навстречу течению создает волны. Яхта подпрыгивает, но удерживаемая якорям, возвращается в прежнее положение. Отсюда это подергивание и постукивание. Когда воды остается немного, добавляются удары о твердое песчаное дно. Кажется, начинаю жалеть, что снялись вчера с мидийной банки. Лежали бы там сейчас, как в люльке. Завели будильник на 6 утра, чтобы застать отлив, и прогуляться на остров, который находится меньше, чем в километре от нас. Но из-за ночного бдения вставать в такую рань, конечно же, не захотелось.
13.00 Слушаем последний прогноз погоды по морской рации и снимаемся с якоря. Сегодня мы идем дальше на запад, по направлению к дому. Погоду предвещают хорошую, так что скорее всего на следующую якорную стоянку. Надо пользоваться моментом, пока погода благоприятствует. В гаванях мы уже насиделись. Ветер встречный, поэтому идем на моторе. Можно лавировать, но, наверное, мы стали слишком ленивые. Хотим за Lauwersoog остановиться на якоре на первом водоразделе, но когда подходим туда, воды еще много, и волны высокие, не для якорного ночлега. Уже начало шестого и отлив длится часа 4, но западный ветер удерживает воду.
18.00 Проходим второй водораздел. Волны кажутся здесь уже чуть поменьше. Пробую шестом грунт. И грунт вроде не слишком твердый. Останавливаемся здесь. Море еще волнительное, и ветер не стихает, дует как в дымовой трубе.
20.00 Вода заметно уходит. Всегда волнующе наблюдать как появляется дно из под уходящей воды. Первыми участки суши замечают чайки. Они слетаются и оседают там белыми облачками. По мере ухода воды, облачка рассеивается, занимая все больше и больше жизненного пространства. Чайки двигаются вместе с уходящей водой, вылавливая из нее замешкавшихся креветок и крабов. Потом обнажившееся морское дно становится видимым и для наших глаз - блестящая на солнце влажная поверхность. Подводные русла тоже выходят на поверхность. Сейчас они напоминают горные ручьи, в которые стремительно стекается оставшаяся вода. Эти бурлящие потоки почти перекрывают своим шумом многоголосое море чаек.
21.00 Солнце все ниже и ниже, воды все меньше и меньше. Бурлящие потоки превратились в маленькие тихие, едва слышные ручейки. Ветер утих, и чайки успокоились, видимо насытившись. Расхаживают не спеша по залитой оранжевым светом поверхности Вадензея. Сейчас он похож на полосатую зебру: полоски суши, разделенные полосками воды. Ветер стих, и гладкая поверхность воды, отражая небо, меняет свои краски на все более и более теплые, пока не становится почти красной.
21.30 Огромное раскаленное солнце касается горизонта и в считанные мгновения скрывается за ним. Но темнота не наступает мгновенно. Еще долго остается розовый отблеск в небе и на воде. Медленно краски сереют, затем темнеют, и наступает ночь…

5 августа, воскресенье
Встала в 6-ом часу утра, как раз с момент, когда солнце только начало показываться над горизонтом. Такое же огромное, как вчера вечером, только не такие горящее. Тона не оранжевые, а малиновые с переходом в желто-бирюзовые.
8.30 Вода уже ушла, вылазим побродить оп окрестностям. Ночью ветер сменился с юго-западного на южный, и Вайнанда сместилась, оставив за собой углубление, напоминающее по форме рыбу, только очень большую. В этом углублении осталась вода, так что мы имеем теперь небольшой плавательный бассейник. И можно намазаться грязью, будет где потом ее смыть. Пользуюсь этой возможностью и намазываю себя с головы до ног вадензеевской грязью. Грязь черная, жирная и вонючая, но она содержит целую кучи разным природных элементов и минералов и полезна для кожи и суставов. Походив немного намазанной, погружаюсь в наш импровизированный бассейник. Грязь клейкая и липкая. Намазывалась 5 минут, а смывать приходится целый час. Немного отвлекшись от своего занятия, замечаю рядом с собой в воде большого краба. Потом еще одного, и еще одного. О, да их тут целое семейство! Ха-ха, да у этого бассейника уже есть хозяева, а я думала, что он всецело мой. Видимо, им надоело болтаться туда-сюда с приливом-отливом, вот и решили устроить себе небольшой выходной, воспользовавшись нашим бассейником. Но, кажется, они не догадываются, что этот бассейник - наш. Самый крупный становится в угрожающую позу и начинает размахивать перед моим носом своими клешнями. Я делаю вид, что боюсь, но дается мне это с большим трудом. Смелый рыцарь может целиком уместиться на моей ладони. В конце-концов краб и сам понимает, что силы явно не равны, и ретируется, замылившись в муляку.
- Правильно! Осторожно, крабики, а то как бы не стать обедом для вездесущих чаек.
Я могу дальше наслаждаться своими водными процедурами.
10.30 Вода начинает прибывать, постепенно съедая наши следы и наш маленький бассейник . В течении нескольких минут он полностью скрывается под водой. Становится даже немного грустно. К следующему отливу от него не останется и следа. Да и нас тут уже не будет.
12.30 Воды уже достаточно, чтобы отправляться в путь. Сначала идем чуть на моторе, чтобы убедиться, что воды в фарватере уже достаточно для продвижения вперед, и потом поднимаем паруса. Дует южный ветер 6-8 м/сек. Скорость такая, какой с мотором мы никогда не достигали. Видимо, парусная яхта больше приспособлена для хождения под парусом, чем на моторе. Очень теплый день. 30 градусов! Первый жаркий день в этом году (как высинилось потом, и последний, и единственный жаркий день за все лето). Снимаю с себя теплую одежду. Ветер приятно холодит, а не обдает ледяным холодом.
15.00 Мы в гавани Амеланд. По дороге Брам еще колебался, куда идти. Конечно, же нам хотелось на якорную стоянку. Но при обещанном юго-западном ветре силой 8-14 м/сек ни одно из ближайших возможных анкерных стоянок было недостаточно хорошо защищено. Чувство безопасности победило, и мы выбрали гавань. В три часа дня здесь еще не очень тесно. Но в след за нами приходит еще десятка два яхт, и мы оказываемся забаррикадированными со всех сторон. Примерно два часа возимся с привязываем собственной, яхты, с принятием соседей, с протягиванием электрошнура для зарядки фотоаппаратов. Насладиться хорошей погодой совершенно некогда. Потом сидим, зажатые со всех сторон соседями. И народ с трех крайних яхт в нашем ряду ходит через наш дек на причал. Какая разница со стоянкой где-нибудь посередине Вадензея! Там соседей, к счастью, можно только в бинокль разглядеть, и то, если очень повезет.
Так как наши продовольственные запасы почти закончились, посчитали сей факт очень уважительной причиной, чтобы посетить наконец местный ресторан «Пират», в котором мы еще ни разу не были. Он находится прямо в гавани, единственное, что здесь находится, кроме конторы начальника гавани и душевых. Если не считать, конечно, пристань для парома, купирующего между островом и материком. О да, и прокат велосипедов, конечно же. Посещением «Пирата» остались довольны. Их островная кухня так же отличается от материковой, как сельская от городской: всего много и очень вкусно.

6 августа, понедельник
Честно встала в 6 утра, посмотрела на восход солнца и, завалившись опять спать, проспала до полдесятого. Планы были наполеоновские. В 6 утра выйти из гавани вместе с отливом, чтобы за день успеть пройти большой отрезок пути по направлению к дому. Но мы зажаты со всех сторон, как селедки в бочке, и наши соседи никуда не спешат. Это действует расслабляюще. Остаемся на острове, чтобы сделать покупки и просто погулять.
12.00 Реорганизация. Яхта, самая ближняя к причалу в нашем ряду, уходит. А мы все остальные 4 яхты - остаемся. Чтобы не отвязывать опять так тщательно привязанные вчера швартовые, перемещаемся всей связанной компанией из 4-х яхт на один ряд назад. Такие же комбинации проделывают и другие ряды, выпуская соседей. Эта катавасия длится некоторое время, но затем все успокаивается. Приблизительно до вечера, когда начнут приходить новые яхты. Мы берем на прокат двухместный велик и отправляемся в Нес. Сначала в рыбный магазин, а потом в супермаркет с таким знакомым с детства названием «Волна». Расстояние до одного магазина где-то один километр, а до второго – полкилометра. На велике, конечно, намного быстрее. И легче, не надо тяжелые покупки тащить в руках. Приспосабливаем их в четырех пакетах на обоих рулях, по два на каждом. Сгрузив на яхту наши покупки, отправляемся, наконец, просто погулять. Сколько народу на острове! Несмотря на холодное лето, не все предпочли отпуск заграницей, где-нибудь на берегах теплой Турции, или южном побережье Европы, многие отправились также и на северные острова своей собственной страны. Впрочем, сегодня очень теплый день, почти жаркий. Но проходит он катастрофически быстро. Близится вечер, скоро начнут прибывать новые яхты, и нам надо спешить в гавань.
Вечером сидим в кокпите, чистим купленные сегодня в рыбном магазине креветки. Они намного свежее, чем те, что продают в супермаркетах, а значит и вкуснее. В супермаркетах продают только чищенные креветки. Голландские креветки такие маленькие, что машиной их не почистишь, а голландский закон запрещает чистить креветки руками, поэтому выловленные в Голландии креветки отправляют в Марокко, в котором такого закона нет, а кроме того рабочая сила намного дешевле. Там их чистят, а затем в герметично запаянных упаковках - назад в Голландию. Вот такой вот сложный путь проделывают незатейливые креветки, чтобы попасть в желудки голландских потребителей. А если хочешь попробовать свежих - чисть сам. А нам и не сложно, даже в удовольствие. Если приноровиться, то быстро получается.
Вдруг поднимается такой ветер, что штаги начинают звенеть. Впечатляющая мелодия, симфонический оркестр под управлением Его Величества Ветер. Где яхты – музыкальные инструменты, штаги – мощные струны. И невидимый музыкант мечется от одного инструмента к другому, то перебирая их струнами, то вдруг ударяя невидимыми пальмами по всем струнам сразу, и воздух вибрирует от создавшегося резонанса. На мгновение голоса в гавани затихают. Все, затаив дыхание, слушают мощное и талантливое исполнение невидимого музыканта… Но вот концерт окончен. Ветер так же внезапно стих, как и поднялся. Может, это была только репетиция? Гавань опять наполняется людскими голосами. Дети заняты ловлей крабов. Уже целое ведро насобирали. Приходит их отец и выпускает крабов обратно в море. Те, обрадованные неожиданно подаренной им свободой, спешат скрыться на глубине, а дети начинают свою игру сначала. Близкое соседство располагает к общению. У каждого своя захватывающая история плавания по Вадензею. У многих уже многолетний опыт за плечами – по 20, 30 лет, сначала детьми с родителями, потом на собственных яхтах. Обмениваемся телефонами и адресами. У самых ближайших к нам соседей есть GPS. Мы свою так и не установили на свой яхте, а у них целых две - одна маленькая, в виде мобильного телефона, умещается на ладони и компьютер, лэптоп с установленной системой навигации. Они уговаривают нас идти завтра вместе с ними на якорную стоянку на краю острова Terschelling, очень живописное, но трудно-доступное место. Далеко от фарватера, потому без навигации идти туда рискованно. Уговаривать нас долго не пришлось. Мы с радостью соглашаемся. Правда, сначала мы хотели задержаться на острове еще один день, чтобы совершить велосипедную экскурсию. Но ветер завтра будет хорошим для плавания - северный, северо-западный 4-8 м/сек. Такую возможность нельзя упустить. Значит завтра отправляемся в путь, рано утром. Экскурсия подождет до следующего лета.
Ближе к заходу солнца небо затягивается облаками. И заметно холодает. Потепление закончилось, не успев толком начаться.

7 августа, вторник
Ночью Мурка учудила: пошла гулять и заблудилась. Хорошо, что Брам проснулся в четыре часа утра в туалет и услышал ее голос, доносящийся откуда-то снаружи. Выглянув из каюты, он увидел ее сидящей на деке совсем другой яхты, в совсем другом ряду и орущей изо всех своих кошачьих сил. Бедное животное не знало, как ей выбраться из этого лабиринта, и Браму пришлось проделать несколько акробатических упражнений, перелезая с одной яхты на другую сначала туда, а потом обратно, с пятикилограммовой Муркой на руках. Радостная, но перевозбужденная Мурка еще долго прыгала туда-сюда, топталась по нашим головам, тыкалась своим холодным мокрым носом нам в лицо, и в уши, и урчала как трактор, потом наконец успокоилась и мы заснули все вместе, теперь уже до восьми утра.
Полдевятого начинаем будить соседей. Просим их отвязать свои яхты от нашей и высвободить нам проход. В 9 утра выходим из гавани лавируя по узкому проходу между двумя рядами яхт, шириной чуть шире нашей Вайнанды. Хорошо, что начальник гавани пришел нам на помощь, на своей моторке, помогает нам лавировать, никого не тараня . Во время прибытия яхт он расставляет их по рядам, по классам и по длине, иначе бы это был сплошной хаос. А так просто удивительно, сколько яхт может помещаться в этой маленькой гавани. Она кажется безразмерной.
Выходим вместе с попутным отливом, с попутным течением и северо-западным ветром 3-5 м/сек. Так что можно поднять паруса. Занимается этим всегда Брам, у меня сил не хватает. Несмотря на то, что паруса сшиты из искусственного материала, прочного, но относительно легкого, специально изготовленного для парусов, весят они все равно прилично, так как размер большой: большой парус около 35 кв.м и фок – 17. И делать нам на нашей яхте все приходится в ручную, как и 100, и 200, и 300 лет тому назад. Правда, в те времена паруса были или хлопковые или льняные, и значит весили еще тяжелее. А если намокшие под дождем? Даже не представляю какой недюжинной силой должны были обладать моряки тех временен, чтобы справляться с этими парусами. Да еще если учитывать, что в те времена не было моторов… Ведь чтобы поднять или опустить паруса, надо держать корабль по ветру. Сейчас это удается сделать только с помощью мотора, особенно если ветер приличный. Но если парусами управляет полностью Брам, то мечи – это моя задача. Просто потому, что не может один человек одновременно управляться и с парусами, и с мечами. Ни сил, ни рук не хватит. Можно, конечно, бросить меч на какое это время на произвол судьбы, но это всегда очень рискованно, и возможность повреждения в таком случае очень велика. Мечи мы подымаем тоже вручную. А весят они по сто кило каждый. Пока меч находятся наполовину в воде, поднятие идет легче, а потом надо прилагать большое усилие, чтобы поднять его полностью. Мне это почти никогда не удается. Я подымаю насколько могу, быстро фиксирую держащий его канат, пока он не вырвался с рук, и меч не нырнул обратно под воду, а Брам потом доводит дело до конца. Вязание узлов – еще одна головоломка. Их надо вязать таким образом, чтобы потом можно было очень быстро развязать, но чтобы при этом они сами по себе ни за что не развязывались. Для каждой функции свой собственный узел. Хорошо, что их все придумали уже много лет назад, а нам остается только выучить и запомнить. Хотя это последнее тоже не так то просто. Брам умеет вязать все узлы, а я смогла выучить пока только самые необходимые, которыми приходится пользоваться каждый день по нескольку раз: для закрепления шкотов, буферов и швартовых… Что это меня на раздумья о нелегкой жизни мореплавателя потянуло? Наверное, потому что погода хорошая, и ветра почти нет, море спокойное, идем медленно и есть время на всякие посторонние занятия. Стараемся не терять из виду наших новых знакомых, с которыми вышли утром из гавани, так как они сегодня наши Иваны Сусанины. Еще вчера мы договорились идти вместе на якорную стоянку. Когда расстояние сокращается, фотографируем друг друга. Мы их - а они нас. Здорово будет, если они вышлют нам потом свои фотографии. Я нас еще ни разу со стороны не видела.
11.30 Не доходя до нужного нам фарватера, останавливаемся, чтобы дождаться прилива. По тому фарватеру можно только проходить, но нельзя останавливаться на якоре, поэтому надо подгадывать точное время когда можно там пройти. Он проходит на слишком близком расстоянии от лежбища моржей, а закон запрещает их тревожить. Переговариваемся с нашими попутчиками по рации. Первый раз используем ее для общения с другой яхтой, а не с гаванью или шлюзом.
14.00 Видим, что якорь нас больше не держит и нас сносит течением. Подходящий момент, чтобы снова отправиться в путь. Готовим наши фотоаппараты, так как вскорости будем проходить мимо острова моржей. Брам по этому случаю накрутил наконец новый телеобъектив на свою Никоновскую зеркалку. Он всегда берет фотоаппарат с собой, но получается так, что фотографировать ему почти некогда. А в те моменты, когда ему очень хочется, мне приходиться подменять его на руле, чему, конечно же, я совсем не рада – мне кажется, что в такие моменты я упускаю свои лучшие кадры. Подходя к острову видим там большой прогулочный катер с туристами на борту. Они подошли к самому берегу, на борту играет громкая музыка, и туристы щелкают своими камерами перед самыми моржиными носами! Возмущению моему нет предела. На каждом перекрестке кричат о защите прав животных, а ту такое явное их нарушение! Я еще на острове видела рекламу: незабываемая, увлекательная 2-х часовая прогулка по Вадензею, всего за 18 евро. Так вот, в чем это мероприятие заключается - подойти к этому острову, показать народу моржей и назад, за следующий партией туристов, и так целый день, без выходных. И этих катера два! Не успел этот отойти, следующий уже спешит занять его место. Бедные моржи. Хотя кажется они уже привыкли, и не обращают внимание на странных людей со странными стекляшками в руках, продолжают себе греться на солнышке.
16.30 Подходим к месту, где начинается не обозначенное буями ответвление фарватера, ведущее к берегу острова Терсхелинг. Пропускаем наших проводников вперед. Они будут указывать нам дорогу с помощью своей навигационной системы. Когда до берега остается немного и начинает заметно мелеть, разделяемся, чтобы не остановиться рядом с другом с другом. Это в гавани можно стоять, прижавшись друг к другу боками. Но анкерная стоянка предполагает наличие большей интимности. Полкилометра друг от друга - это минимум чтобы чувствовать себя комфортно. Место действительно красивое. И дикое. Животные и птицы больше чувствуют здесь себя дома, чем те немногие яхты, что стоят здесь на якоре. Эта часть острова, с прилегающей к ней отмелью, тоже является природным заповедником. Хотя, в принципе, ведь Вадензей -это природный заповедник. Можно проходить его только по фарватерам, и останавливаться на анкере в некоторых местах. Которых не так то уж и много. Сейчас мы остановись на самой грани одного из таких мест.
Жалко, что погода не очень хорошая, солнца нет. Ветрено и прохладно. Но отпуск заканчивается. Возможно, эта наша последняя анкерная стоянка в этом году? Так хочется искупаться. Выглядываю за борт. Видно дно. Вода в этом месте очень чистая. Чаще всего вода в Вадензее наполнена песком и илом, но здесь нет. Щупаю воду -теплая. Главное преодолеть барьер - снять себя на холодном обжигающем ветру всю теплую одежду и залезть в воду. А-хх, какое блаженство. Назад вылезать из воды совсем не хочется. Превратиться, что ли в моржа, и плескаться так в воде всю оставшуюся жизнь? Нет, мы люди, не моржи. У них своя жизнь, у нас - своя… Так что переболеваю еще один барьер - вылезаю из теплой воды на еще более обжигающий теперь ветер. Быстро растираю себя полотенцем и надеваю теплую сухую одежду. По телу разливается блаженное тепло… Вечером Брам отправляется в гости к нашим провожатым, чтобы посмотреть на их карте, как мы можем сами выбраться с этого места. Они остаются здесь еще на день, а мы хотим с завтрашним ранним отливом идти дальше на запад, по направлению к дому.
Совсем вечером из-за толстого слоя облаков выглядывает солнце, окрашивая все вокруг красным цветом. И мы видим еще один красивый закат.

8 августа, среда
Просыпаемся в 5 утра, еще очень темно. Все небо затянуто облаками и до рассвета еще час. Буев не видно. Мы знаем, что не сможем ориентироваться в такой темноте и поэтому сниматься с якоря не решаемся. Заваливаемся опять спать, но одним глазом, потому что отлив уже начался, и если прозевать момент, когда можно еще будет сняться с якоря, ждать следующей возможности придется минимум 6 часов… И о наших наполеоновских планах на сегодня можно будет забыть. Самое больше куда мы успеем в таком случае попасть –это гавань Терсхелинга, которая находится примерно в 2-х часах хода отсюда. В 6 часов встаю опять. Я жаворонок, и мне легче, чем Браму с сутра проявлять бурную деятельность. Выглядываю наружу, уже намного светлее. Пробую шестом глубину – полтора метра. Для нас еще вполне достаточно, если не мешкая отправиться в путь. Быстро одеваемся, и снимаемся с якоря. Поесть можно будет и по дороге. Идем, ориентируясь по компасу, так как буев все еще не видно. Знаем, что первый буй должен быть где-то в двух километрах от нас, но видимость еще плохая. Брам держит курс по компасу, а я постоянно смотрю в бинокль, выглядывая первый буй. Вода стремительно уходит, а фарватера еще не видно. И когда я, почти в отчаянии, страшно ругаю себя за проявленную утром инициативу, вдруг вижу на горизонте что-то похожее на буй. Боюсь радоваться. А вдруг мираж? Материализация желаемого увидеть? Но с каждым метром он становился все виднее и виднее.
- Я вижу, Я его вижу! – кричу я от радости. Брам еще не может видеть его без бинокля, поэтому показываю ему направление рукой. Наконец буй становится видимым и без бинокля, и через несколько минут мы в фарватере. Как раз вовремя. Отлив уже почти достиг своего пика. И воды даже в фарватере совсем мало. Поэтому идем осторожно, следуя всем его изгибам. Фарватер очень мелкий и воды в нем как раз впритык. Для лучшей маневренности идем на моторе, хотя и ветер попутный. Благополучно переходим водораздел и выходим на глубокий фарватер. Теперь можно расслабиться и немного позавтракать. Из-за туч выглядывает солнце и серое монотонное окружение преображается до неузнаваемости. Тучи приобретают свинцово-черный цвет, а вода, отражая низкие солнечные лучи – серебристо-блестящий. Картина, поражающеюся свой красотой и вселяющая ужас одновременно. Но только с восточной стороны. На западе небо чистое, почти безмятежное. Поэтому говорю Браму, который не имеет возможности много вертеть головой, - «Только назад не оборачивайся!»
8.00 Проходим мимо гавани Terschelling. Освещенная солнцем она выглядит очень красиво. Сейчас идем на моторе с одним фоком. В этом месте очень сильное встречное течение, и мотор справляется с ним лучше, чем парус. Перейдя очередной водораздел, опять получаем попутное течение. Можно выключить мотор. Теперь течение несет нас с приличной скоростью даже с одним поднятым фоком. Часа два идем на такой скорости, что аж дух захватывает. Правда, максимальная скорость, которую может развить Вайнанда – 5-6 узлов в час (это примерно 10км в час). Но на море такая скорость кажется внушительной. Неожиданно ветер ослабевает, и мы поднимает большой парус, чтобы сохранить скорость. Шлюз уже виден на горизонте, но прилив только начался, а мы уже вышли из глубокого фарватера на мелкий и впереди еще один водораздел. В бинокль вижу, что кто-то там уже сидит на мели. Стараемся четко придерживаться фарватера, не срезая не сантиметра, и надеемся, что нас пронесет. Но воды остается так мало, что яхта перестает слушаться руля, и два поднятых паруса в таких обстоятельствах – далеко не лучший вариант. В тот момент, когда Брам уже лезет наверх, чтобы убрать один из парусов, вдруг останавливаемся резким толчком в днище. Вайнанда разворачивается и паруса начинают бешено хлопать. Все происходит так быстро, что я не успеваю сразу сообразить, что случилось и за что хвататься. Мотор? Руль? Шкоты? Брам кричит – Держи яхту по ветру! Наполненные боковым ветром паруса тянут нас дальше на мель. Я пытаюсь изо всех сил вывернуть яхту по ветру, но она уже не слушается руля, продолжая все больше крениться на бок.
-Шкот, тяни на себя шкот! – изо всех сил орет Брам.
-Что? -ору я в ответ.
Оглушительный грохот хлопающих парусов перекрывает наши голоса. Наконец, я и сама соображаю, что надо делать, и быстро тяну его на себя шкоты большого паруса. Впопыхах хватаюсь не за тот конец, но все-таки подтягиваю гик, парус перестает хлопать и яхта выравнивается. Свернув паруса, бросив якорь и выключив мотор, видим, что ничего страшного, Слава Богу, не произошло. Хоть во время нашей борьбы с парусами, нас успело унести в сторону от фарватера, но к счастью, не слишком далеко. И мы не сели на мель. Со свернутыми парусами Вайнанда теперь похожа на безобидного ягненка, и оглушительный грохот сменился почти вселенской тишиной. И сразу стало теплее, за ветром, на полу нашего уютного кокпита. Даже не замелили, как заснули, пригретые солнцем.
Проснувшись через час, видим, что к нам приближается целая флотилия с огромным клиперов впереди, идущими за ним двумя лемстераками, и десятком небольших пластиковых яхт. Смотрим, пройдут ли они по фарватеру? Проходят.
14.00 Отправляемся вслед за ними и мы. Благополучно проходим водораздел, выходим опять на глубокий фарватер. И тихое, почти спокойное море вдруг превращается в разбушевавшегося монстра - течение здесь очень сильное. Плюс сильный ветер, и плюс приличная глубина – до 20 метров. Есть где волнам разгуляться, подбрасывают нас вверх, как норовистая лошадь, пытаясь сбросить своего нежеланного седока. Приходится крепко держаться за поручни, чтобы не вылететь за борт. Вот такая она – Вадензея, то тихая и спокойная, то бурная и коварная. Я по привычке говорю о Вадензее в мужском роде, но на самом деле это она. Море по- голландски женского рода. Ну а Вадензея - женщина вдвойне! Все эпитеты, которыми это море можно описать, больше подходят женщине, чем мужчине: красивое, прекрасное, загадочное, непредсказуемое, неповторимое, тихое, спокойное, коварное, бурное, бешенное, разъяренное…. Список можно продолжать бесконечно.
15.30 Подходим к шлюзу. Здесь скопилось уже много яхт, и новые все прибывают и прибывают. Туча, гнавшаяся за нами целый день, кажется, почти догнала. Она чернеет просто на глазах, и кажется что вот-вот, не выдержав напряжения, прольется на нас ошеломляющим ливнем. Хочется сфотографировать ее, но не могу, сейчас все внимание на ворота шлюза. Вот они открываются, и все яхты одновременно устремляются туда. Мы вдруг оказываемся окруженными со всех сторон небольшими пластиковыми яхтами. При такой силе ветра, как сейчас 13-15 м/сек, это очень опасно, более для них, чем для нас . Но зачастую владельцами пластиковых яхт являются начинающие, неопытные мореплаватели. Они не знают, как опасно соседство маломаневренной, но очень тяжелой плоскодонки в таких условиях. А кроме того, видимо, не знают о неписанном правиле шлюза - пропускать все плоскодонки вперед, опять по той же причине. На полном газу Брам пытается удержать безопасную дистанцию, но Вайнанда все-таки усиленно дрейфует. Мы не можем войти в шлюз. Он наполняется до предела более шустрыми пластиковыми яхточками, и ворота медленно закрываются, оставив нас с этой стороны. В такие моменты лучше не нервничать, а сохранять спокойствие, иначе можно потерпеть еще больше. А я разнервничалась. И не заметила, что нас на полной скорости заносит на одну из таких пластиковых яхточек, пришвартованной у ворот шлюза. Очнулась от окрика Брама -«Отталкивай!» Обернувшись, увидела расширенные от страха глаза членов команды той яхточки – расстояние между нами стремительно сокращалось. От неожиданности я все перепутала, и вместо того, чтобы оттолкнуться, начала хвататься за их кнехты. Думаю, в тот момент они убили бы меня, если бы могли. Но они оказались или очень вежливыми, или слишком перепуганными. Отчаянно отпихивают нас, не произнося ни слова. Благополучно миновав их, врезаемся прямо за ними в причал с такой страшной силой, что слышится подозрительный треск. От страха я, наконец, соображаю, что надо делать. Бегу к среднему палу, и всем телом надавливая на него, отрываю от него Вайнанду.
- Меч? - хрипло спрашивает Брам.
- Нет, подставка для меча треснула.
Это повреждение, но не такое серьезное, как потеря меча. Ее, конечно, придется заменить, но с ней такой мы все еще можем идти под парусом, без меча – нет. Открылись ворота малого шлюза. Мы направились туда, но повторилась та же история, что и с большим: более маневренные при таком сильном ветре пластиковые яхты ринулись вперед, не обращая никакого внимания на то, что мы пришли к шлюзу раньше, и ворота опять захлопнулись за наполненным яхтами шлюзом. От всех этих треволнений и обиды начинаю реветь. Брам не плачет, а набирает по рации номер шлюза и объясняет его работникам сложившуюся ситуацию. Они придумывают свой спасательный маневр: открыв ворота шлюза, они зажгут зеленый свет только дождавшись момента, когда мы будем уже внутри. Так что другие яхты не смогут препятствовать нам. Ворота открываются, и мы входим туда первыми, на красный свет. На радостях пролетам не останавливаясь в противоположный конец шлюза, почти к самым выходным воротам. Мы единственные в шлюзе, и его служащий встречает нас там, чтобы помощь причалить! Так доброжелательно улыбается нам, что на душе сразу становится веселее. В шлюз заходят другие яхты, ворота опять закрываются, но уже за нами, а не перед. Сколько яхт мы пропустили, пока попали сюда? 100? 200? Во всяком случае, очень много. Все стремятся из внешних вод во внутренние, и ни одной яхты в обратном направлении.
Туча наконец нагнала нас окончательно, и все небо от горизонта до горизонта превратилось в сплошную темно-серую массу. Но дождя нет. Ветер несет нашу тучу дальше на юг. На следующее утро узнаем из новостей, что ночью она пролилась сильным дождем в нескольких сотнях километров отсюда, захватив территорию трех стран. Юг Голландии, часть Германии и Франции. Большая была туча.
17.00 Останавливаемся на якорной стоянке невдалеке от Маккума. Сейчас дамба хорошо защищает нас от северного ветра. Какой долгий и трудный был день. Но остаток его проходит вполне спокойно. Не смотря ни что грустно, что Вадензей остался по ту стороны дамбы, что мы уже во внутренних пресных водах, и что наше плавание скоро закончится…

9 августа, четверг
Встаем в полдевятого. Ветер сильный, 8-14 м/сек. но дует в нашем направлении, северный. Значит, можем идти под парусом. Укорачиваем большой парус.
9.30 Снимаемся с якоря и берем курс на юг. Поднимаем фок. Скорость приличная. Так что большой парус не нужен. Идем на одном фоке. Пресная вода намного подвижнее соленой и волны в этом внутреннем море круче и хаотичнее, чем волны в Вадензее. Но ветер дует нам прямо в спину, поэтому яхту просто плавно поднимает вверх, а потом плавно опускает вниз. Как на качелях, да еще со специальным звуковым сопровождением: волна плавно накатывает сзади, и стихает где-то под кормой. Ставорен появляется на горизонте очень быстро.
12.00 Проходим мимо Ставорена. Обычно этот путь занимает у нас 3 часа, но сегодня попутный ветер в спину прибавляет нам «газа». За Ставореном ветер усиливается и движение волн становится более хаотичным. Яхту все труднее удерживать в одном положении, и она все больше виляет, кидаемая из стороны в сторону то ветром, то волной. Не представляю, какой надо обладать силой, чтобы столько часов подряд удерживать, кажется ставший стопудовым, руль. Брам с этим справляется, а я, в те моменты, когда надо его подменить, с большим трудом. Мурка уже давно перестала орать из глубины каюты, замученная качкой. Становится плохо и мне. Сползаю на дно кокпита, стараясь не потерять сознание. В любой момент Браму может понадобиться моя помощь. А вдруг и ему станет плохо? Нельзя отключаться. Но все-таки отключаюсь. Тело уже не может, сознание не хочет, а подсознание заставляет возвращаться к действительности, и не терять контроля над происходящим. В результате в голове происходит какая-то мешанина реального и нереального, и я с трудом отличаю одно от другого.
Прихожу в себя уже возле Enkhuizen. Брам все так же крепко удерживает руль, и ветер дует с прежней силой. Но чем ближе к берегу, тем волны становятся все меньше.
14.30 Подходим к гавани. Море здесь почти спокойно. Брам испытующе смотрит на меня. Он хочет идти дальше на Монникендам, если конечно, я в состоянии это выдержать. Если нет, то мы остаемся в гавани до завтра. Но тут же добавляет, что за шлюзом море будет спокойнее, чем здесь. Я не очень верю, но все-таки соглашаюсь, мне самой вдруг с неимоверной силой хочется поскорее домой. И ветер сегодня попутный, а что будет завтра - не известно. Пересекать тот оставшийся отрезок моря против ветра – практически невыполнимая для нас задача. Там и в спокойную то погоду всегда волны. Что-то типа местного бермудского треугольника.
Подходим к шлюзу. Погода совсем не приветливая, и солнце практически не проглядывает из-за туч. Шлюз почти пустой. Кроме нас еще две яхты. Это самый новый и самый большой шлюз на нашем пути. Проходим его благополучно. Вынужденная активная деятельность окончательно приводит меня в чувство. Кажется, от морской болезни не осталось и следа. За дамбой с подветренной стороны море оказалось и правда, намного спокойнее. Но чем дальше мы от нее отходили, тем выше становились волны. Если до шлюза мы шли на одном фоке, то сейчас наоборот подняли только большой парус. Наш путь лежит теперь не строго на юг, а на юго-запад. И северный ветер дует уже не прямо в спину, а немного в бок, это означает что к качке вверх-вниз добавилась еще и качка влево- вправо. Обоим хочется есть, но от одной мысли о том, что для этого придется спуститься в каюту, мне опять становится плохо. Поэтому идет Брам, достает хлеб и сыр. Но видя мою кислую физиономию, возвращается назад и приносит яблоки. Яблоки! Вот что мне сейчас нужно. Сразу чувствую прилив сил. Никогда не думала, что яблоки могут быть не только вкусными, но и сытными.
Между Горном и Волендамом море становится еще неспокойнее. Ветер вдруг меняет направление с северного на северо-западное, и волны начинают бить не в корму, а прямо в бок. Вайнанда подпрыгивает и падает, и при этом переваливается с боку на бок, как Ванька-встанька. Никогда не участвовала в таких аттракционах. Неужели кому-то хочется добровольно это на себе испытывать? Яхта скрипит, и с каюты слышится грохот падающих предметов. Я напрочь забыла о своей морской болезни, держусь обеими руками и обеими ногами за все, за что только можно удержаться. Брам продолжает неимоверным усилием выворачивать яхту поперек волны, а ветер разворачивает ее обратно. Похоже на борьбу кто кого… И все это в гнетущей темноте в небольшом промежутке между темно-свинцовым небом и темно-свинцовым морем.
Мурка вдруг выскочила из каюты и метнулась к левому борту. О ужас! Неужели обезумевшее от качки животное хочет выпрыгнуть за борт? Я в один прыжок преодолела расстояние от правого борта до левого, схватила ее в охапку и швырнула в каюту, плотно захлопнув за ней дверь. Такого хаоса внутри каюты я еще никогда не видела. Все, что когда-то находилось выше уровня нуля, лежало сейчас на полу каюты, смешанное в одну большую кучу.
Из-за сплошных облаков на мгновение выглянуло солнце, высветив серебристое пятно на свинцовой поверхности воды. Почему-то вспомнились кадры из фильма «Идеальный шторм». Но страшно не было, была какая-то непонятная уверенность внутри, что все с нами будет хорошо. Мы бывали в переделках и покруче, и наша яхта их выдержала. И свист ветра, напоминающий завывание вьюги в дымовой трубе, ассоциируется у меня с уютом дома. Это снаружи свистит и бушует. А внутри тепло и уютно. Яхта - наш дом. И здесь мы в безопасности.
Подул опять северный ветер, и нас перестало бросать из стороны в сторону. Мы заскользили поднимаемые на гребне волны, как серфингисты. Даже начали смеяться, так смешно это выглядело - 8-и тонная плоскодонка-серфингист. Можно и посмеяться, когда самое страшное уже позади, и родная гавань совсем рядом…
19.00 Мы в нашем боксе в гавани Монникендам. Голодные, уставшие, с невообразимым хаосом на борту, в сырой и промозглой гавани. Но главное, мы дома…
Конец плавания 2007