От тюрьмы не зарекайтесь!

На мои рассуждения о том, что каждый может попасть в тюрьму, часто получаю ответ: «Ну, я-то в тюрьму никак не попаду! Потому, что не за что…»
Расскажу несколько историй, реально произошедших в благословенные хрущевские времена.
 История первая. Студент железнодорожного института в летние лагеря подрабатывал проводником. Где-то в Сибири он отстал от поезда и сильно напился в привокзальном ресторане. Официантки отказались приносить ему еще водки, и он стал буянить. Дошло то того, что в кабинете заведующего швырнул пробку и попал прямо в портрет Хрущева. В ответ на упреки официанток он совершенно грамотно ответил, что «этот лысый №%?№;»* не имеет никакого отношения к данной ситуации. Официантки, разозлившись, решили его усадить «отдохнуть» на 15 суток и, тщательно записав все его выражения, передали их в милицию. Тамошние милиционеры, изучив материалы, решили передать дело в КГБ.
Надо сказать, что официантки, увидев какой оборот приняло дело, захотели дать задний ход , однако их просто спросили имел ли место такой эпизод ; им пришлось ответить, что да, был такой инцидент.
Парю дали 3 года. Почти два из них он каждую неделю направлял в Верховный Суд просьбы о пересмотре дела. Наконец, дело и вправду пересмотрели. Полная реабилитация!
История вторая. Трое журналистов попали по распределению после института в областную газету, кажется в Чите. Были они молодые, веселые и плевали на всякую политику. Однажды они сидели на скучном заседании у главного редактора. Разговаривать было нельзя и они решили переписываться на полях какой-то брошюры. Надписи были такие- «тоска зеленая, как хочется выпить, а денег-то нет… и тому подобное».
Заседание закончилось, и все ушли, оставив книжку лежать на столе. Ее подобрала бдительная уборщица. Как назло, некоторые надписи удивительно совпали- например, в книге –«социалистическое искусство переживает новый взлет…», а ребята написали «тоска зеленая» . Уборщица передала брошюру «куда следует». Началось расследование. Можно представить, с какой готовностью «честные советские люди» вспоминали и выкладывали всякие мелочи в неистовой готовности «разоблачить врага». Но как это ни странно, не смогли припомнить ни одного разговора о политике. Зато того, что называлось «моральное разложение» было навалом. Стиляги и пьяницы, устраивали оргии, а венцом падения был групповой секс с секретаршей главного редактора. Все это было подробно зафиксировано в деле. КГБ пытался перевести дело в разряд «бытовых», предложив секретарше написать заявление об изнасиловании. Та оказалась порядочным человеком и категорически отказалась, впоследствии носила передачи в тюрьму и писала письма в лагерь. Пришлось оформлять секс как антисоветскую пропагпнду и клевету. Суд дал ребятам три, четыре и пять лет. Остается лишь гадать как он нашел тонкую разницу в «антисоветском» сексе… Тот, кто получил три года, ( а он освободился немного раньше- еще действовали так называемые «зачеты») сразу же поехал в Москву и бросился в приемную Верховного суда. Через очередную секретаршу( вот ведь специалисты по секретаршам!) ему удалось добиться, чтобы дело было подсунуто на рассмотрение. Полная реабилитация всем троим!
Конечно, вы можете справедливо указать, что в приведенных случаях все же имелось отклонение от установленного морального облика. Ну, тогда для вас третья история. О непроходимо советском человеке. Он работал на станции глушения западных передач. Однажды, в компании таких же как и он, советских людей, он отмечал советский праздник, кажется 23 февраля. К нему стала приставать какая-то кокетливая дама. Сначала она спросила что говорят эти «враждебные голоса». Нет, он никому и никогда не говорил, где он работает. Однако это и так все знали в маленьком поселке, где стояла станция глушения. Товарищ как честный человек сказал, что «голоса» несут клевету и ложь на советскую действительность» (хотя сам он их никогда и не слышал!) Тогда дама попросила чтобы он выключил глушение хотя бы на денек с тем, чтобы убедиться что это так и есть. В ответ «советский человек» просто промолчл, даже не кивнув головой. И ндо же было такому случиться, что через некоторое короткое время на станции случилась авария и передатчики глушения не работали , причем как раз сутки. Включив радио, та самая кокетливая дама услыхала чистый и незамутненный вражеский голос. Что с ней произошло неизвестно. Но еще не сменив нижнее белье, дама в испуге бросилась писать заявление , что это была шутка и она не предполагала, что этот негодяй воспримет ее слова всерьез… Дальше она писала о раскаянии и просила снисхождения. На основании заявления, подтвержденное фактом нарушения работы станции, началось расследование. Негодяй был тут же арестован.Однако было установлено, что к аварии он не имеет никакого отношения- просто прогнил питающий кабель под землей. Однако осталось заявление, которое «неопровержимо» доказывала, что негодяй выдал государственную тайну о месте своей работы, распространял явную ложь о том, что в СССР якобы работают какие-то станции глушения, к тому же выражал желание прекратить работу этих объектов, тем самым продемонстрировав явные антисоветские настроения.
Противопоставить что-нибуть стоящее заявлению злополучной дамы оказалось трудно. Факт, что самый тупой советский человек, имея перед глазами антенны, слушая по радио победный рев глушилок и видя своего приятеля каждый день направлявшегося на работу в это учреждение, в состоянии придти к незатейливому выводу о месте работы и должностных инструкциях приятеля к делу не пришьешь. Да и все равно это ничего не опровергало. Учтите еще важный момент: станции глушения были засекречены и их упоминание в деле было изъято, заявление дамы запрятано в оперативном отделе, остались лишь безликие показания об антисоветской клевете. Остальным участникам праздника опытный следователь задал вопрос: подтверждают ли они сведения, указанные в заявлении злосчастной дамы? Все как один все подтвердили, даже жена обвиняемого. Дело оказалось оформленным гораздо более убедительнее, чем две вышеприведенные истории. Десяток единодушных свидетелей, собственно ручное признание( сделанное по совету адвоката) и прошение о снисхождении сделали свое дело- 5 лет, учитывая искреннее признание.
Думаете, это все, как в предыдущих случаях, стало известно из рассказов самого заключенного? Да вы просто не верите в существование искренне советских людей! Он ни с кем близко не общался, уходил от всяких разговоров, ничего не рассказывал о своем деле и о предыдущей жизни. Разумеется, было загадкой ,как же он смог заработать свою статью. В это время в спецчасти работал молодой лейтенант, охотно общавшийся с интеллектуальными политическими зк. Да он и сам был в какой-то мере диссидент, заочно учился на юридическом факультете ВУЗа, по окончании собирался уйти в адвокатуру. Именно его и попросили узнать о деле этого странного заключенного. Даже ознакомившись с делом, лейтенант ничего не понял. Тогда он вызвал его на допрос и за несколько минут узнал всю правду.
Потому что советский человек все рассказывает начальству.