Логин. Пароль. Судьба

ОН

Опять пришлось работать в субботу. Уже пятая неделя с одним выходным! Хорошо хоть, что трудиться особо не нужно, и народу в конторе почти нет.
Начальство пребывало в своем кабинете часов до двух. Пришлось создавать вид активной трудовой деятельности, писать бумажки, согласовывать, доказывать.
Наконец, дав свое высочайшее согласие на указанные в бумажках мероприятия, начальствующий состав отбыл в сторону дома, дачи, сауны, ресторана и так далее. Суббота все-таки – святой день. И для руководства тоже. Для руководства даже в первую очередь.
Поработав еще чуть-чуть, скорее для того, чтобы поменьше дел осталось на понедельник, хотя мало их не будет никогда, отложил папку. Все. Можно ехать домой.
Хотя… Есть еще одна вещь, которую сделать очень хотелось, как себя не останавливай.
Он откинулся на спинку стула, со вкусом потянулся, потом привычным жестом подвел стрелку мышки к ярлыку подключения Интернету.
Пока ноут-бук «думал» и производил все необходимые манипуляции, мелькнула мысль, что то, чем он занимается – это полный бред.
Развивать эту тему с самим собой не хотелось. Бред, не бред, но он уже месяца четыре пытался заставить себя забыть про Интернет и про свой интерес в нем, а ничего не получалось – при первой же возможности он все равно подключался.
Действия были доведены до автоматизма: ввел имя, ввел пароль, попал на свою страничку. Привычно усмехнулся. «Наталья Иванова» - гласила запись на странице. Ни фото, ни друзей, ни переписки.
«Я – Наталья. Да еще и Иванова», - как-то грустно подумал он, - «А что делать? Назваться собой нельзя. Вот и пришлось стать девицей со стандартным и ничем не примечательным именем».
Наталья Иванова ни с кем не заводила дружбу. Не писала сообщений. Не указывала практически никаких личных данных. Так, только какую-то школу – первую, какая на глаза попалась. Не размещала свое фото.
Наталья Иванова занималась только одним: она со своей странички заходила к одной девушке. И смотрела. И только в этом было предназначение Натальи Ивановой.
Секунд через десять с помощью «своей подопечной» он увидел ту, ради которой все было затеяно.
Он терпеть не мог Интернет и заходил во всемирную паутину только в крайних случаях. Но, зная, что Она сидит там практически безвылазно, и, зная, где Она чаще всего бывает, какие сайты посещает, в каких форумах участвует, а где создает свои страницы, он сделал себе почтовый ящик, через него зарегистрировался на Ее любимом сайте под именем Натальи Ивановой, и как только выдавалась возможность – смотрел.
Девушка, ради которой он преступил свои принципы по поводу Интернета, звалась Маргаритой Смоляковой. Она, в отличие от своей периодической «гостьи» Натальи Ивановой, к созданию своей странички на сайте подходила со всей ответственностью.
Фотографий на Ее странице было столько, сколько позволял сайт, а именно – сто штук. Школа, университет, дополнительное образование, места работы, места отдыха, – все было указано. О себе Она тоже рассказала. Лаконично, но доступно. В друзьях у Нее числилось более восьмидесяти человек. Восемьдесят шесть, если точнее. Она вела активную переписку, Она меняла фотографии, Она вносила дополнительные сведения, если таковые у Нее появлялись. Она на своей страничке как бы показывала всем свою жизнь и изменения в ней.
Вот Ее день рождения: на страничке в разделе «Форум» появляются поздравления от знакомых и близких. Через день-два – фотографии с праздника.
Вот первое сентября – Она отдала ребенка в первый класс. Опять фотографии.
Вот появление в доме домашнего животного – многочисленные фото и самого животного и его счастливых обладателей.
Вот какая-то вечеринка на работе, потом просто тусовка с друзьями, потом Новый год…
Под каждой фотографией в соответствии с правилами сайта подробный комментарий: где, когда, кто рядом.
Она и в жизни была очень организованной. Он-то это точно знал…
Лично Маргарита Смолякова была рядом с ним почти год. А четыре месяца назад они расстались.

Чуть больше года назад

- Маргарита, зайдите ко мне, пожалуйста, - голос шефа звучал как-то грустно.
Маргарита пообещала зайти минут через десять и положила трубку.
- Что опять? – спросила сидящая напротив сослуживица и по совместительству лучшая подруга - Кира.
- Шеф просит зайти, - пожала плечами Маргарита, - грустный какой-то. Интересно, что ему надо почти в шесть вечера?
- Сейчас загрузит чем-нибудь, - недовольно произнесла Кира, - Маргош, ты давай, построже там с ним. Неохота оставаться до ночи опять! А то взял моду под вечер задания раздавать!
- Я попробую отвертеться, если что, - пообещала Маргарита, направляясь к двери.
Она прошла по длинному коридору, поднялась на третий этаж, где располагался кабинет шефа. Секретаря на месте не было – она уже ушла домой. У них с шефом были довольно близкие отношения, поэтому Диана Викторовна – так звали секретаря – могла позволить себе не сидеть на работе с девяти до шести, а спокойно приезжать часам к десяти, а то и к одиннадцати, и уходить в пять.
Удивлялись такому положению вещей только новые сотрудники. Пытались возмущаться, когда секретаря не было на месте, а нужно было срочно отправить с курьером важные документы или узнать какие-нибудь данные, находящиеся в ведении Дианы. Потом привыкали. Курьерами начинали распоряжаться сами, без участия секретаря. Данные узнавали в течение рабочего дня и тщательно переписывали в свои бумаги, чтобы больше ни от кого не зависеть.
Почему периодическое отсутствие на месте секретаря устраивало шефа, оставалось загадкой. Маргарита же искренне считала, что секретарь в их конторе должность чисто формальная, а со своими «иными» обязанностями Диана, видимо, справлялась блестяще, вот шеф и разрешил ей свободное посещение.
Подойдя к широкой деревянной двери, Маргарита постучала, дождалась разрешения войти и предстала перед очами руководства.
Выражение очей шефа было еще более грустным, чем голос по телефону.
- Вадим Евгеньевич, Вы просили зайти, - полувопросительно сказала Маргарита.
- Да, - ответил шеф так скорбно, что на минуту Марго испугалась, что случилось нечто страшное. Может быть, даже кто-то умер. Но тут шеф продолжил, - Мне сегодня, буквально полчаса назад, пришла вот такая бумага.
Он вытянул руку с каким-то листком. Маргарита подошла поближе, взяла бумагу, устроилась в кресле напротив шефа, быстро пробежала письмо глазами.
В нем было сказано, что Бутрякова Вадима Евгеньевича приглашают для дачи объяснений в такой-то отдел прокуратуры Московской области, куда он должен явиться вот прямо завтра к одиннадцати часам.
- Я не совсем поняла, по поводу чего Вас вызывают? – недоуменно сказала Маргарита, закончив читать.
Шеф помялся, но ответил:
- У меня есть участок земли под Егорьевском. Довольно большой. Мы купили его уже давно вместе с моим другом. Потом друг продал свою часть мне. А я решил отдать этот участок в аренду под строительство. Ну… одной фирме, скажем так.
На этом месте шеф замолк и молчал довольно долго. Маргарита не выдержала:
- А при чем здесь прокуратура?
- Хм, понимаете, Маргарита, там не все гладко. Мы решили, что сможем обойти все… подводные камни, но, видимо, не получилось. Вот теперь меня вызывают.
- А при чем здесь я? – удивилась Марго.
- Вы – специалист по связям с общественностью, - начал шеф издалека и как-то подозрительно ласково, но Маргарита перебила:
- Этот вопрос касается лично Вас, а не компании. И моя специальность тут никакой роли не играет.
- Вы – человек, которому я могу доверять, Маргарита, - задушевно сказал Вадим Евгеньевич. – Я бы хотел, чтобы Вы поехали завтра туда и узнали для меня – в чем суть их претензий.
- Да кто мне изложит свои претензии? – возмутилась Маргарита, - Я не Ваш юрист, не Ваш адвокат, даже, извините, не Ваша жена. Со мной и разговаривать никто не будет!
- Я дам Вам доверенность. С нотариусом я уже договорился, он будет здесь к девяти утра. Вы для меня все узнаете. А потом мы, вернее, я решу, что делать. Нанимать юристов или обходиться собственными силами. Так что, я Вас прошу – поезжайте завтра туда и все узнайте. А потом мы с Вами встретимся где-нибудь, и Вы мне все расскажете.
- Если я правильно Вас поняла, Вы уже все решили. Даже нотариуса вызвали. Таким образом, я завтра буду выполнять не приказ руководства, а решать Ваши личные проблемы. Так?
- Почему же, - попытался возразить шеф, - Я же Ваш руководитель, я могу Вам приказать.
- Вы можете мне приказать сделать что-то в рамках деятельности компании, - отрезала Маргарита, - Ваш личный участок под Егорьевском и проблемы, связанные с ним, фирмы не касаются. И поэтому в данном случае Вы приказать мне не можете.
- А что могу? – заинтересовался шеф.
- Попросить, - веско сказала Маргарита.
Она работала в этой компании уже четвертый год и влиять на шефа научилась за это время практически виртуозно.
- Ну тогда я Вас прошу, Маргарита, завтра съездить в эту государеву контору и узнать, что они от меня хотят. Я Вам доверяю, и больше мне попросить взять на себя эту проблему некого. В любом случае, искать юриста я тоже попрошу Вас, так что быть в курсе дела Вы должны. Ваши личные услуги будут соответствующим образом оплачены.
- Хорошо, Вадим Евгеньевич. При таких условиях я согласна выполнить Вашу просьбу, - заявила Маргарита.
- И еще кое-что, - тихо сказал шеф, - никто, кроме Вас и Киры не должен быть в курсе. Это распространяется, в том числе, и на моих родственников.
- Естественно, - заверила Марго.
- В таком случае, я Вас больше не задерживаю. Завтра в девять утра нотариус будет у меня в кабинете. Я приглашу Вас.
- Договорились. Всего доброго.
- До свидания, Маргарита.
Она дошла до своего кабинета, войдя, знаком показала Кире, что спрашивать ни о чем не стоит – всем было известно, что в комнатах стоит «прослушка».
Кира кивнула, помолчала, потом со вздохом встала, прошлась до окна:
- Дождь, - информировала она. – И это в конце января! Что за климат?!
- Да уж, - кивнула Маргарита. – Ну что, будем домой собираться? Пора уже.
- Ну, поехали, раз пора, - радостно согласилась Кира.
Они вышли из здания и под мерзким ледяным дождем почти бегом направились к машине.
- Устала, как собака, - пожаловалась Кира, заводя мотор. – Сейчас приеду – в ванную и спать!
- Рано еще спать-то, - заметила Маргарита. – Проснешься ночью и что?
- Я не проснусь! – уверенно заявила подруга. – Ты же знаешь – мне дай волю, я сутки спать буду без просыпа! Ты-то сама куда сейчас?
- Я сначала домой, а в восемь я на маникюр записалась, - сообщила Маргарита.
- Мне тоже пора делать, да вот не соберусь никак.
- Меньше спать надо! – засмеялась Марго.
- И не говори! Опять же, завтра мой из командировки приезжает, надо хоть что-то приготовить, да убраться. Эх, кончились вольные деньки! – плаксиво проныла Кира.
- Уже приезжает?! Быстро он. Так, ладно, прогрелись вроде, поехали. Я по дороге расскажу, что у нас опять шеф отчудил.
- А я и не сомневалась, что он что-то опять придумал идиотское, - сказала Кира, выруливая со стоянки, - На этот раз какие задания из серии невыполнимых?
- Да нет. Это как раз выполнимое. Но опять из серии личных и тайных. Кроме нас с тобой никто знать ничего не должен. Купил где-то участок земли, - начала рассказывать Маргарита, - Вроде как на паях с друганом. Друган потом соскочил, а свою часть нашему отдал. Или продал – неважно. Евгеньевич решил, что земля простаивать не должна, и запулил ее в аренду какой-то конторе. О чем уж они там договаривались – мне неведомо, да только вызывает нашего завтра прокуратура на беседу.
- Даже так? – протянула Кира.
- Вот, вот. Именно так. Наш, естественно, ехать туда не хочет. Поэтому завтра с утра на меня выписывается доверенность, и туда еду я. А потом по ситуации.
- Интересное кино!
- Нет, кино пока не интересное. Вот, что примечательно: объяснять ситуацию шефу я буду вне стен конторы. Он сказал, что встретимся мы где-нибудь. Вот так-то.
- Чую одним местом, что какое-то дерьмо все это, - злобно сказала Кира. – И нам с тобой, Маргошка, в этом дерьме в ближайшее время бултыхаться.
- Сама боюсь, - призналась Маргарита. – Опять же, по задумке шефа в случае нехорошего исхода разговора в прокуратуре, адвоката подыскивать будем опять-таки мы. И общаться с адвокатом тоже. Вот такие пироги с картошкой.
- Не хочу с картошкой, хочу с гусиной печенью, - задумчиво молвила подруга.
- При чем тут твои вкусы? – не поняла Маргарита.
- При том, что жрать хочется зверски, а дома шаром покати, - ответила Кира.
- Ладно. В общем, будет день, будет пища, завтра я с утра в конторе, потом поеду в эту самую прокуратуру.
- За рулем? – ехидно спросила Кира.
- Не злобствуй, сама же знаешь, что нет. Пусть шеф машину дает. Ему же надо!
- Зачем тогда свою покупала? – резонно заметила Кира.
- Был бзик. Были деньги. Хотела машину. Откуда же я знала, что не смогу водить?
- Все ты можешь, - отрезала Кира, останавливаясь возле Маргаритиного дома. – Просто практика нужна. А какая тут практика, если ездишь ты на мне или на служебной, а твоя красотка во дворе простаивает! Не дай Бог угонят!
- Она застрахована, - отмахнулась Марго.
- Замучаешься по страховым конторам бегать.
- Я?! Да мне за счастье бегать по конторам, - засмеялась Маргарита.
- Все равно, - упрямилась Кира, - Машина нужна для того, чтобы ездить, а не для того, чтобы украшать твой поганый двор!
- Нормальный у меня двор, - обиделась Марго. – Что ты под вечер разворчалась?
- Да не знаю, - вздохнула Кира, - настроение какие-то ворчливое. Хочется побрюзжать.
- Ладно, я пойду, а ты пока едешь – брюзжи! Завтра, как обычно? Полдевятого?
- Ага. Я позвоню, когда выезжать буду, - как-то грустно ответила Кира.
Маргарите стало жалко подругу, пребывающую в таком настроении. После тяжелого рабочего дня, после мыслей, которые посетили ее после просьбы шефа, после того, как она поделилась ими с Кирой, она чувствовала, что нужно оказать хоть какую-то поддержку, раз ее близкий человек решил похандрить. Тем более, завтра у Киры из командировки возвращается муж, а Марго знала, что последние месяцы в этой семье далеко не все благополучно.
- Знаешь, что? Не заезжай за мной! Я приеду на своей. Ты права, пора начинать эксплуатировать мою красавицу. Раз уж я рассматриваю ее как вложение денег. А деньги должны работать, правильно?
- Вот и славно! – обрадовалась Кира, - Только я все равно заеду, поедем паровозом, чтобы ты по первому времени не психовала, хорошо?
- Отлично, - согласилась Маргарита. – Ну все, я пошла. До завтра.
Они распрощались, Марго зашла в подъезд, поднялась на свой этаж и услышала, как в квартире раздается трель телефона. На домашний ей звонила только мама, принципиально игнорирующая два мобильника, которые имелись у Маргариты. Звонок домой являлся способом проверки наличия в квартире дочери.
Естественно, пока Марго открывала дверь, звонки прекратились, но минуты через две начались снова.
- Алло, - ответила Маргарита, одновременно пытаясь снять сапоги, - Алло!
- Где ты ходишь? - не поздоровавшись, спросил мужской голос.
Маргарита тяжело вздохнула, прислонилась к стене, стянула все-таки сапог и только потом ответила:
- Я, кажется, просила тебя не звонить мне больше, разве нет?
- Ты поменяла телефон? – проигнорировав ее вопрос, сказал мужчина в телефоне.
- Да. Именно для того, чтобы лишить тебя возможности тревожить меня звонками,- раздраженно ответила Марго.
- А что же домашний не поменяла? – ехидно спросили в трубке.
- Понадеялась на твое благоразумие, но, видимо, зря, - не менее ехидно ответила Маргарита.
- Ты же знаешь, я тебя люблю, - голос в телефоне поменял интонацию. Сейчас он стал нежным и душевным.
- По-моему, мы все выяснили, Денис, - устало сказала Маргарита. Переговоры с бывшим любовником велись приблизительно раз в две недели уже на протяжении месяцев трех и надоели ей смертельно.
- Это ты все решила. Тебе наплевать на мои чувства, на то, что я страдаю! – теперь голос стал трагическим.
- Господи, - взмолилась Марго, - Ну почему ты не оставишь меня в покое?! Если я такая?! Да! Мне плевать! Да! Я все решила! Так остановись уже! Оставь меня и мои решения вместе с плевками в твою душу в прошлом! Живи дальше! Иди вперед! И перестань мне звонить, очень тебя прошу!
- Я всегда знал, что нужен тебе только для того, чтобы…. – дальше Маргарита слушать не стала и отключила телефон.
Приподнятое настроение, с которым она вошла в квартиру, улетучилось.
Она выпила чаю, посмотрела какую-то идиотскую передачу про диеты по телевизору, потом стала собираться на маникюр.
Придя домой, позвонила бывшей свекрови, у которой гостила дочь, пообщалась со всеми по-очереди: и с бывшими родственниками, включая мужа, который случайно оказался дома, и с ребенком, и даже с кошкой, которой дочь дала телефон «послушать». Потом приняла ванну и легла, приказав себе немедленно заснуть, потому что день предстоял тяжелый.

ОН
Телефон озарился светом и запел русской-народной мелодией в тот момент, когда он смотрел новые фотографии, которые Она, судя по всему, разместила как раз вчера.
«Я с подругой Кирой, я слева», - гласил комментарий под одной из картинок. Две блондинки, улыбаясь фотографу, поднимали бокалы с шампанским.
Ресторан, в котором они что-то отмечали, был ему знаком. Они бывали там вместе с Маргаритой. Более того, судя по дате на фотографии, он был там на следующий день – заходил с друзьями.
«Надо же, - подумал он, - а ведь могли бы встретиться».
Самому себе он не мог ответить на вопрос, что было бы, если бы они вот так случайно встретились. Скорее всего – ничего. Поздоровались и разошлись. Хотя…
Он не мог предположить, что будет так трудно выкинуть из памяти эту женщину. Она не была какой-то особенной, и в тоже время – была. Он помнил все. Все, до мельчайших деталей. Каждый день своего романа с ней. И Ее он тоже помнил. Как Она смеется, как плачет. Как корчит рожицы, если Ей что-то не нравится. Он даже в какой-то момент начал перенимать Ее выражения, как мимические, так и словесные. Сначала не замечал этого, а потом вдруг в каком-то разговоре с приятелем ответил именно Ее словами и именно с Ее выражением лица, понял это и развеселился. Тогда он расценивал это как маленький привет от Нее. И радовался.
Он помнил, какая Она с ним. Он помнил вкус Ее губ, запах Ее духов. Его руки помнили Ее тело, Ее кожу.
Он помнил, как Она шалила и дурачилась, а Она была на это мастерица!
Он помнил Ее голос – низкий, иногда хрипловатый. До сих пор от воспоминания хрипловатости Ее голоса в затылке становилось тяжело, а в спине почему-то сводило судорогой мышцы где-то слева.
Он помнил Ее родинки: две одинаковых небольших над левым бедром и три маленьких с внутренней стороны руки, почти у плеча.
Ему казалось теперь, что он знает абсолютно все про эту женщину.
На фотографии Она радостно улыбалась. Глаза сверкали, зубы блестели.
Он потянулся за телефоном:
- Да!
- Привет, чем занят? – веселый голос друга – Макса вырвал его из задумчивости.
- На работе. Собирался уезжать, - сообщил он.
- Ага. Слушай, я тут недалеко. Давай подъеду, придумаем что-нибудь. Суббота все-таки. Ну как?
- Да я домой собирался, - неуверенно ответил он.
- Да брось, Глеб! Все в запарах, так и не видимся вообще. Короче, я сейчас буду. Позвоню, как подъеду, - сказал Макс и отключился.
Глеб зачем-то повертел в руках телефон, сунул его в карман. В принципе, даже хорошо, что Макс приедет. Домой ехать не хотелось. Да и о Ней с Максом можно поговорить. Он-то с Ней общается регулярно, о чем сообщает Глебу даже без его предварительных вопросов. Просто сообщает и все. Глеб сначала пытался его останавливать, заявляя, что ему совершенно неинтересно. Но Максу на это было наплевать, и Глеб не стал настаивать – пусть рассказывает.
Однако, не смотря на то, что с Максом они были близкими друзьями, делились многим, в том числе и подробностями своих отношений с женщинами, Глеб тщательно хранил тайну о своих посещениях сайта в Интернете. Он считал это слабостью, собственной глупостью. Но не мог перестать следить за Ее жизнью через Сеть.

ОНА
Компьютер вис безбожно, и Маргарита нервничала – ей должны были прислать документы для работы, а она никак не могла открыть свой электронный почтовый ящик.
«Поменяю к чертовой матери провайдера! – пригрозила она компьютеру, - А ну, быстро открывайся!»
И провайдеру, и компьютеру было плевать на ее угрозы, но в этот раз заклинание сработало – на экране появилось предложение ввести имя и пароль.
Маргарита обрадованно застучала по клавишам, быстро просмотрела почту. На этом везение кончилось – документов не было.
Нецензурно выругавшись, Марго потянулась за телефоном.
- Здравствуйте, - сказала она, когда на том конце ответили, - это Смолякова. Вы должны были выслать мне документы по электронке, я только что проверяла, ничего не пришло.
- Добрый день, - радостно ответила ей какая-то девушка, - как хорошо, что Вы позвонили! Я отсканировала документы, но получился слишком большой объем. Он не проходит. Я сейчас все уменьшу, а потом вышлю. Вот этот номер, который у меня высветился – Ваш? Я могу по нему перезвонить?
- Да, это мой номер. Я жду Вашего звонка, - сказала Маргарита.
- Мне нужно буквально минут двадцать, а потом я Вас наберу, хорошо?
- Договорились, я не прощаюсь, - Марго отключила телефон.
Пока неведомая ей девушка колдовала над уменьшением объема документов, Маргарита решила посмотреть свою страничку на сайте. Это стало ее привычкой – как только она садилась за компьютер, тут же залезала на сайт «Выпускники.ру».
«Моя жизнь он-лайн», - шутила она, когда Кира пыталась доказать, что не стоит столько времени уделять виртуальному общению.
- Ты показываешь там все: где работаешь, где отдыхаешь, с кем гуляешь, кого любишь, - выговаривала подруга. – Мало ли кто залезает на эти сайты? Маньяков кругом полно. Я уже про компетентные органы молчу!
- Да ладно тебе, - отмахивалась Маргарита. – Во-первых, мне скрывать нечего. А во-вторых, я, зато, общаюсь с кучей народа, с которым не виделась и не слышалась тысячу лет!
- Так надо увидеться, - не успокаивалась Кира. – Живое общение всегда лучше!
- Я не спорю, но вот как, например, я увижусь со своей двоюродной сестрой, если она на Сахалине?! А тут я ей напишу, она мне напишет – все в курсе дел. Вот ты когда последний раз Ольгу Дроздову видела?
- Не помню, - сказала Кира.
- Вот видишь! А я с ней регулярно общаюсь. И знаю, например, что она родила близняшек-пацанов.
- Серьезно?! Классно! – обрадовалась Кира.
- Вот именно, что классно. Нам тяжело встречаться – у всех свои проблемы, работа, дом, еще что-то. А на сайт зайти – дело двух секунд. И всех увидишь, со всеми поговоришь, пусть и не вживую.
Киру трудно было убедить в полезности Интернет сайтов, но Маргарита не особо и старалась. Не нравится человеку общение посредством компьютера, так что заставлять?
Сама же она не могла жить без Сети и сайта в частности. Находясь в командировках, старалась тут же узнать, где находится Интернет-кафе, и направлялась туда, когда выдавалось свободное время.
В телефоне у нее стояла мобильная версия сайта и так называемой «аськи» - программы ICQ.
Маргарита постоянно была «на связи», выключая все программы только на ночь.
Даже со своей дочерью, когда они были далеко друг от друга, Марго общалась по «аське».
       Сегодня «Выпускники.ру» порадовали новыми оценками фотографий, которые вчера Маргарита загрузила на сайт.
Правда, какой-то придурок понаставил двоек и единиц, но по этому поводу Марго переживала только первые дня два после того, как возможность оценивать фото появилась на сайте. Потом ей стало все равно кто и что ей ставит.
От друга из Америки пришло сообщение – он поведал о том, что тоскует по Родине, что все там надоело, обрыдло и вообще.
Маргарита привычно (он писал все это каждый месяц) ответила, что никто и не обещал, что будет легко, что нужно перетерпеть, а потом привыкнешь.
Больше сообщений не было. Зато вот «гостей» странички – хоть отбавляй!
В основном мужчины, правда, и женщины вниманием не обделяли.
Марго внимательно просмотрела список, надеясь увидеть знакомых. Большинство посетителей разместили свои фото, так что даже если не была знакома фамилия, можно было по фотографии понять – знаешь ты человека или нет. Если, конечно, вместо своей физиономии человек не разместил, например, кошку, или персонаж из мультика, или портрет Президента.
В списке посетителей значилась некая Наталья Иванова. Фотографии не было. Марго показалось, что не так давно эта дама уже заходила к ней на страницу. Но уверенности в этом не было.
«Иванова, Иванова, - судорожно вспоминала Маргарита, - кто у меня есть из Ивановых? Ирка Иванова, но это не она. Сашки Иванова жена… как ее зовут-то? Света! Значит, не она. Ольга Иванова. Но она живет в Торонто, а тут указана Москва, значит, тоже мимо. Надо посмотреть, откуда эта дамочка».
Страница дамочки радовала глаз пустотой сведений. Ни фото, ни друзей, ни места работы. Только две школы указаны, в которых дамочка училась. Обе московские.
«Ну ее на фиг, - подумала Марго, - наверное, просто лазила по сайту и зашла. То, что мне кажется, что она уже у меня была, не стоит внимания. Просто имя такое типическое-типическое».
Марго посидела на сайте еще немного, послала поздравления с наступающим днем рождения бывшему сослуживцу, посмотрела новые фотографии одного из приятелей и вышла.

Чуть больше года назад
- Здравствуйте, меня пригласил некто Самойлов Г.А., как мне к нему пройти? – спросила Маргарита, подходя к турникету, за которым маялся человек в форме.
- Вон там телефон, внутренний номер… сто пять, - ответил ей юноша, охранявший проход.
Всю свою сознательную жизнь Маргарита боялась вахтеров, охранников, сторожей и уборщиц. Тех самых людей, обладающих маленькой властью, но пользующихся ею на всю катушку. Захотят – пропустят, не захотят – придется уговаривать, просить, кланяться, грозить, скандалить, портить себе нервы.
Особенно раздражало Маргариту требование объяснить во всех мыслимых и немыслимых подробностях куда, к кому, зачем ты идешь, кто ты такой, какие вопросы пришел решать. И ладно, если это заведение, типа прокуратуры – тут уж действительно не обойдешься без пояснений чего тебе надо. Хотя, вряд ли найдется человек, который зашел просто так, от нечего делать. Мол, пойду-ка я по прокуратуре прогуляюсь. Но все равно – ладно, ведь и народных мстителей у нас не мало.
Но когда допрос «откуда, куда, зачем» тебе устраивают при входе, например, в дом культуры, и устраивает его вахтер не потому, что так положено, а просто от осознания собственной важности и власти, данной ему должностью, Маргарита начинала беситься.
Подойдя к телефону, висящему на стене напротив турникета, Марго набрала подсказанный ей номер. Короткие гудки возвестили о том, что люди в кабинете есть и очень заняты разговором по телефону.
Переждав минуты две, Маргарита повторила попытку – с тем же результатом.
Через десять минут стало ясно, что либо люди заболтались, либо Интернет у них подключен через телефон, и они плотно засели в Сети, либо трубка у них лежит неправильно, поэтому все время «занято».
Маргарита вернулась к юноше в форме:
- Простите, но телефон, который Вы мне подсказали, все время занят. Другого номера нет?
- Другого нет, ждите, - безучастно ответил охранник.
Маргарита посмотрела на часы – пятнадцать минут двенадцатого. Получается, что она опоздала. А она терпеть не может опаздывать! Но не доказывать же потом, что не могла дозвониться!
На черт знает какой попытке Маргарите, наконец, повезло:
- Да! – резко сказали в трубке.
- Здравствуйте! Моя фамилия Смолякова. Я по доверенности от Бутрякова, которого Вы вызывали к одиннадцати часам.
- Да-да, - отозвались в телефоне, - подходите к турникету, Вас сейчас пропустят.
Марго положила трубку, тут же раздался звонок телефона, стоявшего у охранника.
Она подошла к турникету, протянула паспорт.
- Третий этаж, - проинформировал ее охранник, записав данные.
- Спасибо, - поблагодарила Маргарита, протискиваясь через турникет.
На третьем этаже царила тишина. Все двери были плотно закрыты. Нужный ей кабинет находился в самом конце коридора.
Маргарита постучала, ответа не услышала, но решила войти.
В большой комнате стояло четыре стола, за одним из которых сидел молодой мужчина и что-то писал. Еще двое мужчин, тоже молодых, о чем-то тихо разговаривали, стоя у окна.
- Добрый день! – обратила на себя внимание Маргарита, - Моя фамилия Смолякова, по доверенности от Бутрякова. Вызывал Самойлов Г.А.
- Здравствуйте, - отозвался человек за столом, - это я. Проходите. Присаживайтесь, пожалуйста.
Марго прошла и села на предложенный ей стул. Двое людей у окна не обратили ни малейшего внимания ни на ее приветствие, ни на передвижения по кабинету, увлеченно беседуя.
- Одну минуту, пожалуйста, - попросил Самойлов, - я сейчас закончу документ, и мы с Вами побеседуем.
- Хорошо, - пожала плечами Маргарита.
Пока Самойлов заканчивал писать, она огляделась. Стандартный казенный кабинет, тусклые стены, жуткого вида столы. Ноут-буки, стоящие на каждом столе, выглядели как инопланетный корабль в центре Москвы – совершенно дико. На таких столах самое место деревянным счетам.
А вот хозяева кабинета производили прекрасное впечатление. Все в костюмах, при галстуках, с аккуратными стильными стрижками. Молодые, подтянутые.
Когда у одного из мужчин зазвонил мобильный, Марго внутренне усмехнулась. Она купила такой же аппарат месяц назад. Ей не пришлось копить на него, но эта покупка пробила существенную брешь в ее бюджете. А тут – посмотрите-ка, государственные служащие, а идут в ногу со временем, стилем и модой.
Наконец, Самойлов закончил свою писанину, поднял голову и посмотрел на Маргариту выжидающе.
- Я слушаю Вас, - сказал он.
- Знаете, я хотела сказать то же самое, - тепло улыбнулась Марго, прекрасно зная, что ее улыбка производит впечатление на противоположный пол, да и голос тоже.
- Да? – улыбнулся в ответ Самойлов. – Но, тем не менее, начать все равно придется Вам. Документы, пожалуйста.
- Вот, - протянула Маргарита паспорт и доверенность.
Самойлов некоторое время изучал бумаги, потом опять посмотрел на Марго:
- А сам господин Бутряков почему не смог прибыть к нам и пообщаться?
- Я – доверенное лицо господина Бутрякова, поэтому все вопросы он старается решать через меня, - увиливая от прямого ответа на вопрос, заявила Маргарита, не забывая улыбаться.
В этот момент мужчины у окна прекратили разговор, подошли к Самойлову, протянув руки – попрощались:
- Давай, Глеб, мы поехали. Если что – на телефонах.
- Договорились, счастливо, - ответил Самойлов.
Мужчины покинули кабинет, а Маргарита, выждав небольшую паузу, спросила:
- Простите, в Вашем письме указаны только инициалы, не могли бы Вы представиться?
- Самойлов Глеб Алексеевич, - ответил он и улыбнулся.
Маргарита опешила. Удивительно, как преображала улыбка лицо Самойлова! Нет, у него и так была не отталкивающая внешность, наоборот – Глеб Алексеевич был очень привлекательным мужчиной. Но до этого строгость в общении отражалась и на выражении лица. А, улыбнувшись прямо в лицо Маргарите, Самойлов показался ей просто-таки красавцем!
 - Очень приятно, Глеб Алексеевич, - стряхнув легкое оцепенение, сказала Марго, - Так какие же проблемы у господина Бутрякова?
Проблемы у шефа были, как выяснилось из вопросов и пояснений Самойлова. Не сказать, чтобы очень серьезные, но требующие разбирательства.
Маргарита выслушала информацию, ответила на те вопросы, на которые могла ответить, подождала, пока Самойлов запишет все, что она сказала, поставила свою подпись.
- Как теперь мы построим наши с Вами отношения? – задала она вопрос.
- Теперь мы ждем некоторых действий от Вас, - ответил Глеб Алексеевич. – Вам нужно представить документы, те, которые я назвал. И представить их лучше в кратчайшие сроки, как Вы сами, должно быть, понимаете.
- Безусловно, - кивнула Маргарита. – Я привезу все, что Вы сказали. Мне нужно предварительно звонить?
- Обязательно, - подтвердил Самойлов, - Запишите мой номер, а также дайте, пожалуйста, свой, чтобы я тоже имел возможность с Вами связаться.
Они обменялись телефонами, и Маргарита, попрощавшись, покинула кабинет.
В контору она заезжать не стала, а позвонила шефу, назначив встречу в ресторане, в котором они обычно проводили переговоры, если те сопровождались ужином.
Шеф согласился приехать через час, но Маргарита попросила себе резервных сорок минут, мотивируя тем, что сегодня чуть ли не впервые выехала в Большой город за рулем сама.
На это шеф тоже согласился, пообещав привезти с собой и Киру, раз уж по этому делу предстояло работать в паре.

ОН
Пока Макс добирался до центра, Глеб все рассматривал фотографии на сайте.
Она изменила прическу. Теперь волосы Она гладко зачесывала назад и стягивала в «хвост». Было непривычно, но Ей шло.
А вот Она у елки на улице. Наверное, перед Новым годом – даты на фото не было. Так и есть: подпись под фотографией – «С наступающим!».
Внезапно Глеба охватило раздражение: и не лень Ей закачивать столько фотографий, да еще и комментировать каждую?!
Но раздражение быстро сменилось очередным воспоминанием. Она всегда очень ответственно подходила к любому делу. Будь то назначенная встреча, или планируемый звонок, или какая-то информация. Она все записывала в толстый ежедневник, четко обозначая даты и время. Даже свои встречи с ним Она фиксировала в своем талмуде.
Как-то раз он имел счастье ознакомиться с записями – Она сама ему их показала.
- Вот видишь, - говорила Она, листая ежедневник, - В этот день мы с тобой познакомились.
- Да? – удивился он, - а где это записано?
- Да вот же! Первое февраля, одиннадцать часов – прокуратура. Видишь?
- Вижу, - усмехнулся он, припоминая их первую встречу.
- А вот пятого февраля я привезла тебе документы, видишь? Ну вот, написано: Самойлов, отвезти документы, предварительно позвонить.
- Замечательно! – восхитился Глеб, - А еще?
- Тебе еще надо? – рассмеялась Она, - Пожалуйста! Седьмое февраля. Самойлов вызвал для беседы – время встречи уточнит до 18:00.
- Неплохое досье, - похвалил он.
- Да я тебе больше скажу и покажу, - заторопилась Она, - Помнишь наше первое интимное свидание?
- Ну как забыть!
- Вот, смотри! Двадцать седьмое февраля.
- Но тут же почти ничего не записано, - обиженно протянул он, заглядывая в ежедневник, - закорючки какие-то и все!
- Сам ты закорючка, - Она слегка хлопнула его по руке, - вот видишь, «девять утра, метро Ю-З»? Это значит метро «Юго-Западная»! Мы ведь там встречались в девять!
- Действительно, - согласился Глеб. – Слушай, а если у тебя пропадет твой талмуд, как ты без него проживешь?
- Не знаю, - честно ответила Она. – Мой, как ты выразился, талмуд – это святое.
Сейчас, глядя на Ее страничку и вспоминая тот разговор, Глеб подумал, что такая организованность дается человеку с рождения.
Ведь большинство людей, сидящих на этом сайте, вовсе не утруждают себя подписанием фото или рассказом о себе. Не заполняют странички о месте работы и отдыха. Вон Макс – тоже постоянно на этом сайте, но у него указана только школа, и висят всего две фотографии.
А у Нее все так, как положено. Все по правилам.
Она планирует свою жизнь на шаг вперед. Наверное, поэтому многое в этой сумбурной жизни удается Ей легко и непринужденно.
Как ловко Она тогда устроила романтический ужин всего за пять минут, пока он отлучился к машине! А ведь это нужно было задумать и сделать как раз за эти самые пять минут! И отослать его к машине тоже нужно было!
Тогда они приехали в свой любимый мотель почти под вечер. Сначала планировали немного прогуляться, но пока ехали, начался дождь.
Пока бежали от стоянки в здание, успели вымокнуть до нитки – дождь превратился в ливень, а зонта у них не было.
Хохоча и отряхиваясь, как собаки, ввалились в номер, и тут их охватила неудержимая страсть.
До знакомства с Ней Глеб даже не предполагал, что можно ТАК упоенно заниматься любовью. Так хотеть женщину – ежечасно, ежеминутно. Что от Ее голоса по телефону, мурлыкающего какие-то ничего не значащие слова, становится как-то пусто в голове и сводит мышцы спины. Что при взгляде на Нее хочется не просто обнять, а стиснуть Ее в своих руках, почувствовать все Ее тело, прижимающееся к твоему. Что когда Она смотрит на тебя, широко раскрыв свои невыносимые зеленые глаза и слегка приоткрыв рот (была у Нее такая черта), безудержно хочется впиться поцелуем в Ее губы. Глеб хотел владеть этой женщиной. Хотел постоянно и ничего не мог с этим поделать!
Они чувствовали друг друга настолько остро и сильно, что это казалось помешательством.
Они занимались любовью везде, где это только возможно, да и где нельзя тоже.
Наверное, Адам и Ева, познав сладость грехопадения, испытывали те же чувства, что и они.
Она была довольно миниатюрной, а по сравнению с ним вообще малышкой, но в Ней бушевала страсть. Стоило только подтолкнуть, зажечь маленькую искру, и огонь распалялся неудержимо, сжигая и Ее, и его.
Она могла быть кем угодно: и дикой пантерой, и ласковой кошкой, и истинной леди, и уличной девкой, и королевой, и рабыней.
В Ней уживался миллион противоречий, тысяча черт одного характера.
Тогда, едва отойдя от всплеска желания, Она заявила:
- Я приготовила тебе подарок. Но он в машине. Сходи, пожалуйста.
Глеб удивленно на Нее посмотрел и спросил:
- Когда ты успела оставить в машине какой-то подарок? И где?
- Между сидениями, сзади, - спокойно ответила Она, - небольшая такая коробочка в обертке.
- А что там? – полюбопытствовал Глеб.
- Сходи, принеси и узнаешь. Только не открывай сразу – я должна присутствовать, чтобы комментировать.
Он послушно оделся, правда, недоумевая. Спустился к машине. Осмотрел весь салон, но ничего не нашел, кроме пустой бутылки из-под воды.
Вернувшись в номер, он обнаружил, что дверь заперта. Он постучал.
Она открыла через секунду, как будто стояла около двери, поджидая его.
На Ней был одет какой-то умопомрачительно сексуальный наряд. В номере был погашен свет, а везде – на полу, на столе, на телевизоре, на окне, - стояли зажженные свечи. Кроме свечей на столе красовалась бутылка шампанского, фрукты на тарелочке, конфеты, какие-то пирожные в блестящих обертках.
- Прости, что пришлось гонять тебя вниз-вверх по лестнице, - произнесла Она, - но я должна была все подготовить.
От изумления тогда Глеб не мог ничего ответить. Как умудрилась эта женщина за те пять-семь минут, пока он бегал до машины, так все приготовить?! И как вообще зароилась у Нее эта идея?
- Но где все это было? – спросил он, едва справившись с изумлением.
- В моем пакете, я его с собой привезла, а ты, кстати, его нес, - улыбаясь, ответила Она.
Потом они пили шампанское, занимались любовью, разговаривали, пока не погасла последняя свечка.


ОНА
- Кирхен, послушай, - Маргарита оторвала взгляд от компьютера и посмотрела на подругу.
- Что такое? – промычала та, пытаясь прожевать пирожное, которое только что откусила.
- Ко мне на сайт постоянно заходит некая Наталья Иванова. Фотографии нет. Кто такая – неизвестно. Что думаешь?
- Доигралась, вот что, - Кира, наконец, справилась с пирожным, подошла к столу и заглянула в Маргаритин компьютер. – Маньяк какой-нибудь.
- Да ладно! На кой черт я маньяку сдалась?! – поморщилась Марго. – И потом – маньяки не смотрят просто так на страницу. Они пишут.
- А эта? – Кира вопросительно посмотрела на подружку.
- А эта молчит! Но заходит крайне регулярно. Где-то раз в неделю, иногда реже, иногда чаще.
- Может быть, это чья-то жена? – предположила Кира.
- Чья, например? – заинтересовалась Маргарита.
- Маргоша, душа моя, откуда же я знаю?! Кто у нас из последних?
- Ты еще скажи – из крайних, - засмеялась Маргарита, - самый последний – Самойлов, ты же знаешь, что спрашиваешь?
- Ну вот! – удовлетворенно кивнула Кира. – Его жена.
- Позволь уточнить: зачем я ей, если с Самойловым мы разбежались черт знает когда? Имело бы смысл смотреть на меня, когда я была с ним. А сейчас-то что тревожиться?
- Логично, - согласилась Кира. – Опять же – была бы баба чья-то, вряд ли бы просто так смотрела. Не выдержала бы – письмо бы написала.
- Вот и я так думаю, - кивнула Маргарита, - а эта ходит и молчит.
- Напиши ей сама, - предложила Кира, - мол, кто Вы, дамочка? Что надо?
- Вот еще, - скорчила Маргарита рожу, - Надо больно писать еще ей! Не я же к ней хожу, а она ко мне – вот пусть и пишет!
- Тоже верно. Игнорируй тогда!
- Ну и буду! Кстати! Ты-то когда свои фотки разместишь? А то висишь у меня пустым квадратом, это напрягает.
- Я пока не выбрала какую туда запихнуть, - призналась Кира. – У меня все фотки какие-то неприличные.
- В смысле? – не поняла Маргарита.
- В купальниках, с мужиками, в нетрезвом виде и так далее, - рассмеялась Кира.
- Ну и помести себя в купальнике – чего стесняться-то? – Марго недоуменно посмотрела на подругу.
- Не знаю, я пока думаю, отстань от меня! – раздраженно сказала та. – Мало того, что я поддалась на твои уговоры вообще на этот сайт себя засунуть, так теперь тебе фотки подавай!
- Да я не настаиваю, сиди без фоток, - пожала плечами Маргарита. – А все будут думать, что ты либо растолстела, либо прыщами покрылась.
- Кто – все? – подозрительно посмотрела на нее Кира.
- Те, кто тебя на сайте увидят. Вернее, не тебя, а твое имя-фамилию.
- А мне плевать, может быть! – заявила Кира.
- Да пожалуйста, - ответила Маргарита, возвращаясь взглядом и мыслями к компьютеру.

ОН
- Спускайся, я приехал, - раздался голос Макса из трубки.
Глеб последний раз бросил взгляд на фотографию, которая на сайте называлась «главной».
Она поместила там черно-белое фото, на котором выглядела грустно-задумчивой. Взгляд Ее был устремлен не в объектив, а куда-то в сторону.
Глеб помнил этот Ее взгляд. Она как будто на время «улетала» из этого мира. Он никогда не задумывался, почему. Никогда не спрашивал, о чем Она думает в такие моменты. Обычно такой задумчивой Она становилась, когда через короткое время им нужно было расставаться. И Глеб считал, что Она грустит из-за этого. Видимо, он ошибался.
Он выключил компьютер, запер кабинет, спустился к машине.
- Привет! – Макс вышел, чтобы пожать Глебу руку. – Ну, поехали?
- Куда двинем? – обменявшись с Максом рукопожатием, спросил Глеб.
- Поехали поедим, ну, хотя бы в «Валет», - предложил Макс. – А потом посмотрим.
- Давай, - согласился Глеб.
Минут через двадцать они уже сидели за столиком, ожидая своего заказа.
- Ох, нелегкое утро у меня выдалось сегодня, - посетовал Макс.
- Что так? – поинтересовался Глеб.
- Вчера заехали с Олегом поужинать после работы, в «Дурдин». А там Маргошка с подругами отдыхала. Ну и понеслось!
- Понятно, - неопределенно ответил Глеб.
- Она, кстати, с работы ушла, сейчас они с Кирой вроде как свою контору открывать собираются, - продолжал рассказывать Макс, не обращая внимания на реакцию Глеба. – Мы с ней не виделись с декабря. Только созванивались. А тут – прямо как по заказу: она, да еще подружки. Ну, мы там посидели, потом в караоке поехали. Тебя там вспомнили. Я позвонить тебе хотел, но Марго сказала, что поздно.
- Неужели? – приподнял брови Глеб.
- Ну, да. Привет она тебе, правда, не передавала, просто спросила – как дела у тебя, - хитро прищурился Макс.
Глеб ничего не ответил. Официант, принесший заказ, позволил выдержать паузу.
Нет, особо у Глеба ничего не «екало» при упоминании о Маргарите. Просто вдруг стало как-то неприятно, что Она сидела в ресторане, в том самом очередном «их» месте, сидела с Максом, потом поехала с ним же развлекаться в караоке. И даже позаботилась о том, чтобы его, Глеба, не тревожили по телефону, потому что поздно.
Как-то давно он пригласил Ее в ресторан «Дурдин». Тоже была суббота. Ему пришлось работать, а Она приехала в центр и сидела в кофейне неподалеку – ждала, когда он закончит. Потом они поехали обедать и пить пиво. И что-то произошло тогда в ресторане. Они сами не поняли, почему в, казалось бы, обычной обстановке кабака, при довольно большом скоплении народа, между ними возникло такое влечение и желание, что перестало иметь значение то, что они находятся в общественном месте, было плевать, что кругом народ. Они сидели за столиком «на двоих», друг напротив друга и не могли наглядеться, не могли оторвать рук. Им тогда привиделось, что этот их столик – единственный, и, даже не в ресторане, а где-то в пустыне. Не было людей, не было официантов, не было гула голосов. Только они. Вдвоем. От взглядов, которыми они сверлили друг друга, воздух наэлектризовался.
Они не могли есть, хотя то, что им принесли, выглядело и пахло более, чем аппетитно. Уже не хотелось пива.
Желание было только одно: оказаться где угодно, только наедине, чтобы насладиться друг другом, чтобы отдать друг другу то самое чувство, которое буквально сжигало их изнутри…
К тому моменту они знали друг друга почти три месяца, но их взаимное влечение становилось только острее, все труднее становилось сдерживать порывы желаний, утаивать восторги, и не видеть друг друга больше чем два-три дня было невыносимо.
Тогда они выскочили из ресторана, как будто за ними гнались. Не разговаривали, пока ехали. Только крепко держались за руки, боясь потерять то напряжение, которое между ними возникло.
На каком-то пустынном пляже, где кроме них никого не было и быть не могло – конец апреля, все-таки, они иступленно занимались любовью в машине. Хотя до этого, разговаривая, они уверяли друг друга, что любовь в машине – пошлость и детский сад.
Глеб очнулся от своих воспоминаний и понял, что Макс уже некоторое время что-то увлеченно рассказывает. Через секунду стало понятно, что друг продолжает рассказывать про вчерашний вечер, но имя Маргариты уже не упоминалось – Максу понравилась одна из ее подруг, вот о ней-то он и докладывал.
Глебу захотелось сменить тему, поэтому, дождавшись паузы в монологе друга, он ненавязчиво перевел разговор на какую-то более интересную для него тему.

Чуть меньше года назад
- Маргарита, здравствуйте, это Глеб!
- Я рада слышать! Добрый день! У Вас какие-то вопросы возникли по документам, что-то не так?
- Да нет, все нормально. И с юристом Вашим мы уже пообщались.
- Так быстро? – удивилась Маргарита.
- Да, он сам на меня вышел и мы встретились.
- Славно, - удовлетворенно заметила Марго, - Спасибо, что позвонили.
- Не за что. Но звоню я по другому поводу. Я хотел бы пригласить Вас на ужин.
- Да? – Маргарита не слишком удивилась, скорее, обрадовалась. За то небольшое время, пока они общались по делам, между ними возникло какое-то необъяснимое чувство. Это было больше, чем симпатия.
Они чуть дольше, чем положено, задерживали друг на друге взгляды. Чуть менее официально обращались друг к другу. Гораздо более подробно, чем требовалось, обсуждали нюансы и документы. И прощались тоже дольше положенного для расставания чужих людей времени.
- Вы согласны? – спросил Глеб.
- Да, - просто ответила Маргарита, про себя заметив, что разговаривает сегодня как-то односложно. Красноречие, свойственное ей, сегодня взяло выходной.
- Когда Вам удобно? – обрадованно уточнил Глеб.
- Назначьте время, я по вечерам свободна, так что в любой день.
- Может быть, прямо сегодня?
- С удовольствием, - искренне ответила Марго.
- Я буду ждать Вас в семь часов у Библиотеки имени Ленина. Там есть одно довольно милое заведение. Очень вкусно готовят.
- Хорошо, - сказала Маргарита, - я буду там в семь.
Она положила трубку, потом радостно улыбнулась. Черт возьми! Даже поделиться не с кем своей радостью. Кира уехала по делам, и беспокоить ее по телефону сейчас не представлялось возможным.
Маргарита вдруг вскочила из-за стола и подлетела к зеркалу. Нет! В таком виде на свидание не ходят! Ну что это такое?! Строгий деловой костюм, юбка ниже колена, глухая черная водолазка. Надо переодеться! Но как это сделать, если она работает до шести, а ведь надо еще добраться до места встречи!
Марго решительно вышла из кабинета, направилась на третий этаж.
В виду раннего времени – всего два часа дня – Диана Викторовна восседала на своем месте, увлеченно разглядывая свои ногти.
- Привет, - поздоровалась Маргарита, - шеф у себя?
Марго была одной из немногих, кому позволялось разговаривать с секретарем запросто и «на ты». Неизвестно по какой причине Диана считала Маргариту своей приятельницей и часто делилась с ней разными новостями из своей личной жизни.
- Да вроде был там, - сообщила Диана. – Я выходила ненадолго, а потом к нему не заглядывала. Сама зайдешь или сообщить?
- Будь добра, сообщи, пожалуйста, - попросила Маргарита.
Диана набрала внутренний номер шефа и пропела:
- Вадим Евгеньевич! К Вам Маргарита Смолякова.
Положила трубку, кивнула Марго:
- Проходи, он ждет.
- Спасибо, - поблагодарила Маргарита.
Войдя в кабинет и поздоровавшись, она сказала:
- Вадим Евгеньевич, я что-то неважно себя чувствую. Могу я сегодня уйти пораньше?
Шеф всегда боялся, когда его сотрудники уходили на больничный. Были прецеденты, что оттуда они не возвращались – подыскивали себе другое место работы. Маргарита рассчитывала, что шеф разрешит ей уйти и «отлежаться», лишь бы ценный сотрудник не выпал из работы недели на две, а то и больше.
Так и вышло. Шеф удрученно помотал головой, разрешил удалиться хоть вот прямо сейчас, посетовал на неустойчивую февральскую погоду и витающие по миру микробы и бактерии. При этом старался держаться от Марго подальше и, кажется, даже дышать перестал – так боялся подхватить заразу.
Маргарита вежливо поблагодарила, попрощалась. В приемной сообщила Диане, что приболела и уезжает домой, выслушала от нее миллион советов по лечению и удалилась.
По приезду домой Марго приступила к одной из главных жизненных эпопей – выбору наряда для свидания.
Через полчаса стало ясно, что все, ну просто абсолютно все, никуда не годится!
В брюках идти не хотелось. К любимой юбке в этот раз, по мнению Маргариты, не подходила ни одна кофта. То слишком глубокий вырез, хотя раньше он таким не казался, то слишком толстая вязка, то еще что-то.
Марго почти отчаялась найти подходящий наряд и настроилась даже пореветь по этому поводу, но тут ее взгляд упал на платье, которое она купила не так давно и еще ни разу не одевала.
Повертевшись у зеркала и так, и эдак, Маргарита удовлетворенно кивнула – да, самое оно! То, что надо!
До встречи оставалось полтора часа, и Марго вызвала такси – ехать за рулем она сейчас не была готова, опять же – свидание предполагает шампанское или вино, а, выпив, она за руль не садилась.
Пока ехала к месту встречи – размышляла. Глеб ей нравился. Высокий шатен, спокойный, вежливый, образованный. С ним приятно и интересно разговаривать.
Маргарита была девушкой, избалованной мужским вниманием. Она не была красива той вызывающей красотой, о которой пишут в журналах и показывают в кино. Она была интересной. В ней был своеобразный шарм, который покорял мужское сердце практически сразу. Марго была остра на язык, обладала неплохим чувством юмора, богатой мимикой, светлым искрящимся взглядом. В ней уживались и строгость с серьезностью, и шаловливость с баловством, и кокетство, и некоторая развязность. Она четко знала: где, с кем и как можно и нужно себя вести. У нее был довольно богатый жизненный опыт, основанный на природной наблюдательности, а также на прочтении большого количества книг, просмотра кинофильмов и спектаклей.
С Глебом ей было просто. Она не строила из себя ни светскую львицу, ни феминистку, ни злобную стерву, ни глуповатую кокетку. Она, в принципе, была самой собой. Да. Флиртовала слегка, да, где-то допускала и кокетство в его легкой ненавязчивой форме. Но не играла и не подбирала себе образ.
Сейчас, за десять минут до встречи, Маргарита поняла, что волнуется. Как будто на самом первом свидании. Она усмехнулась – надо же, почти под тридцать, ребенок, брак в анамнезе, а сердце бьется, ресницы подрагивают, как у восемнадцатилетней!
Она расплатилась и вышла из машины, огляделась. Глеб стоял чуть в стороне от того места, где она остановилась. Но уже увидел ее и направлялся навстречу.
- Добрый вечер, - улыбнулся он, подходя. – Как доехали?
- Все в порядке, спасибо! – ответила Марго.
- Пойдемте? – предложил Глеб, - Тут недалеко.
Он предложил ей руку, они не торопясь направились в сторону Нового Арбата.
- Как Вы относитесь к кавказской кухне? – спросил Глеб.
- Хорошо отношусь, - ответила Маргарита. – Я хорошо отношусь ко всему, что вкусно.
- Ну и чудненько, - сказал он. – Там действительно вкусно готовят, и обстановка очень приятная.
Они зашли в ресторан, спустились вниз по лестнице в зал, где оказались вдвоем.
- Сегодня будний день, мало народу, - как бы оправдываясь, сказал Глеб.
- А, по-моему, чем меньше народу, тем лучше, - заметила Марго.
Они сели за столик, сделали заказ. Первые несколько минут оба чувствовали себя скованно. Но потом незаметно разговорились и остановиться уже не могли.
Маргарита посмотрела на часы случайно и ужаснулась!
- Уже почти половина двенадцатого! – сообщила она Глебу.
- Вы торопитесь? – огорченно спросил он.
- Да нет, - пожала она плечами, изображая равнодушие, хотя в тот момент ей больше всего хотелось сидеть тут с ним и разговаривать, разговаривать, разговаривать.
-Тогда, если не возражаете, давайте еще посидим, - предложил Глеб, - хотите десерт? Может быть, кофе?
- Да, пожалуй! – согласилась Маргарита.
Домой она приехала после двух часов ночи. Счастливая и восторженная. С Глебом они договорились созвониться и встретиться на следующий день.

ОНА
Субботний вечер выдался свободным, и Маргарита решила никуда не ходить, а посидеть дома, отдохнуть.
Дочь уехала в гости к подружке на дачу, Марго тоже хотела поехать, но потом приняла решение привести в порядок квартиру и переделать все домашние дела, пока есть такая возможность.
Поздно вечером, закончив уборку, стирку, разборку, она присела к компьютеру.
По выходным сайт «Выпускники.ру» обычно пустует. Марго проверила почтовый ящик, ответила на срочные письма. На сайте ждало одно сообщение – какой-то мужчина, ей неизвестный, сделал комплимент ее улыбке. Послав благодарственный ответ, Маргарита заглянула в список гостей. Почти внизу списка, между Димкой и Мариной – ее приятелями – опять угнездилась Наталья Иванова.
Дамочка заходила днем.
«Как жаль, что нельзя определить, сколько человек находился на странице», - подумала Маргарита.
С минуту задумчиво смотрела на пустой серый квадрат вместо фото этой Натальи. Потом решительно нажала на него стрелкой мыши – перешла на страницу Ивановой.
Никакой новой информации не добавилось. Все также: ни друзей, ни переписки, ничего.
Маргарита вооружилась листком бумаги и ручкой, быстро переписала все данные на странице: «Наталья Иванова. 27 лет. Стрелец. Школа 123 и 546. Годы учебы в школе 123 – 1985-1996, в школе 546 – с 1991 по 2001 год».
Марго посмотрела на листок. Ерунда какая-то получается! Дамочка, судя по возрасту и знаку зодиака, родилась в конце 80-го года. Значит, в школу она пошла, будучи четырех с половиной лет от роду. Не рановато ли? И училась целых одиннадцать лет, хотя тогда было десятилетнее образование. Потом, достигнув возраста одиннадцати лет, Наталья опять пошла в школу, причем одновременно учась в другой. И там еще десять лет отбарабанила!
Маргарита помотала головой, потом опять полезла в Интернет. Нашла сначала школу № 123, которая располагалась на юго-востоке столицы, потом и школу № 546, которая адресовалась на западе.
Далековато мотаться одновременно в обе школы. Да и невозможно это!
Либо Наталья Иванова перепутала годы и указала их неправильно, либо она вообще не озадачилась посчитать – не придала этому значения.
В итоге, по всему выходило, что эта самая Наталья Иванова – довольно странный персонаж, который появился на сайте с какой-то определенной целью. И получалось, что цель эта – Маргарита.
«Интересное кино, - подумала Марго, - и кого же это я так заинтересовала?! Ведь даже по логике вещей – сайт создан для того, чтобы люди находили знакомых и друзей, одноклассников, одногруппников, соседей и родственников. Для этого люди заполняют все данные о себе, размещают фотографии.
Наталья Иванова ни с кем не дружит. Серый одинокий квадрат вместо фото. Даже с точки зрения того, что это женщина, она просто должна была показать себя! Хотя, случается всякое. Может быть, у нее что-то с лицом нехорошее.
Но все равно! Должны же у нее быть одноклассники, подруги, друзья, в конце концов!
Маргарита устало потерла лицо ладонями. Вычислить эту Наталью, вернее, того, кто за этим именем скрывается, все равно невозможно. А жаль. Азарт изысканий уже захватил Марго. Ей стало интересно.
«Завтра надо обсудить это с Кирой, - подумала она, - у нее голова не засорена, я выложу ей факты, вместе и подумаем. А сейчас – спать!»

ОН
Вечером, вернувшись с работы, Глеб понял, что заболел. Горло саднило невыносимо, в голове стучали тысячи молотков, глаза слезились.
«Подлая лихоманка, - подумал он, - как некстати! И на работе завал, да и просто болеть не хочется!»
Он выпил горячего чаю, запивая им таблетки, которые дала ему жена.
Ночью стало еще хуже, поднялась температура, стало трудно дышать.
Пришлось вызывать врача и садиться на больничный.
Жена, забрав ребенка, чтобы Глеб его не заразил, уехала на время к маме. Такое положение вещей было привычным. Они тщательно следили за здоровьем малыша и старались оберегать от простуд и заразы. Если Глеб был более транспортабелен, чем сейчас, он сам уезжал болеть к маме. Но в этот раз не могло идти и речи о том, что он будет передвигаться на машине с такой температурой и в таком состоянии. Пришлось оставаться дома одному.
Последний раз так сильно он заболел в прошлом году, в марте. Простуда скрутила его тогда буквально за несколько часов, никак не предупредив о своем приближении.
Тогда из-за его болезни они не виделись с Маргаритой почти полторы недели. Он лежал в квартире у мамы, страдал и практически непрестанно разговаривал с Ней по телефону.
Она сочувствовала, жалела, ласкала голосом и словом, давала советы, веселила, рассказывала все новости. А потом заболела сама.
Их разделяло почти полсотни километров, они оба страдали от скрутившей их болячки, и единственным счастьем для них тогда стал телефон и возможность общаться часами.
Она, даже болея, не теряла присутствия духа и чувства юмора. Прежде чем говорить о всяких пустяках, всегда интересовалась состоянием его здоровья, способами лечения, уровнем температуры. Предлагала воспользоваться грелкой длиной в 165 сантиметров, подразумевая под этой самой грелкой себя. Когда он, слыша Ее кашель, начинал переживать по этому поводу, Она беспечно отшучивалась, что на Ней все заживает, как на кошке, а поболеть сейчас можно – это передышка от работы.
Как-то Она не взяла трубку раз, второй третий, и он серьезно переволновался, названивая Ей с промежутком в десять минут. Настроение упало, он наговорил резкостей ни в чем не виноватой маме, ушел в свою комнату, закрыв дверь. Телевизор раздражал, читать он не хотел. Единственным его желанием было, чтобы Она перезвонила.
Когда раздался звонок телефона, он вскочил так резко, что закружилась голова.
- Да! – выдохнул он, убедившись, что высветился именно Ее номер, именно Она звонит.
- Здравствуй! – ласково, но хрипло сказали в трубке.
- Я звонил тебе, ты не отвечала, что случилось? – Глеб старался говорить спокойно, не выдавая Ей своих переживаний.
- Прости, пожалуйста, - покаянно произнес Ее голос, - я ходила в больницу, а телефон забыла дома. Прости. У меня все в порядке. Меня выписали с пятницы. Считается, что я практически здорова.
- Даже так? – Глеб успокоился. – А завтра у нас четверг?
- Именно так, четверг, - подтвердила Она.
- Я думаю, что ты еще не совсем здорова, и тебе просто необходима реабилитация! – заявил он, забавляясь.
- Что ты говоришь? – засмеялась Она, - и какая же?
- Предлагаю завтра поехать куда-нибудь вместе и провести курс реабилитации!
- Так ты же еще не выздоровел, - заметила Она.
- Ну, так и мне нужна эта самая реабилитация для полного выздоровления, - веселился Глеб. – Я буду ждать тебя на нашем месте, в девять.
- Я приеду, - радостно ответила Она.
Казалось, этот разговор был не год назад, а чуть ли не вчера.
Температура заставляла Глеба закрыть глаза и задремать. Впадая в забытье, сознание Глеба подсовывала ему картинки из прошлого, сладкие воспоминания о том, как они тогда «реабилитировались». О том, какая Она была бледненькая, до прозрачности – на Нее так действует высокая температура – беззащитная и желанная. О том, как они занимались любовью, черпая силы друг в друге. О том, что тогда они решили, что лучшим лекарством от простуды является любовь.
Картинки сменяли одна другую. Глеб спал. Во сне он улыбался.

Полгода назад
- Боже мой, - простонала Маргарита, отрываясь от губ Глеба.
- Это точно, - очумело подтвердил он.
- Что же это такое творится? – пожаловалась Марго, отстраняясь и глядя в потолок.
- Безумие, - улыбнулся Глеб.
- Я каждый раз думаю, что мы сошли с ума! Мы не виделись всего две недели, а я так по тебе соскучилась! Это невыносимо!
- Я тоже соскучился, - ответил Глеб.
Маргарита резко приподнялась на локте и уставилась в его лицо:
- Что ты сказал?
- Я соскучился по тебе, - повторил Глеб.
- Ты раньше никогда не говорил мне, что скучаешь, - задумчиво сказала Марго, не отрывая взгляда. – Ты никогда не говорил ничего, за что я могла бы зацепиться. В том смысле, что мы никогда не откровенничали по поводу своих чувств.
- Обязательно что-то говорить? – Глеб погладил Маргариту по голове.
- Не знаю, если честно. Раньше считала, что да, обязательно. Нужны какие-то слова, как подтверждение, что ли. Но у нас с тобой с самого начала все не так.
- Не так, как у кого? – спросил Глеб.
- Просто не так, - ответила Марго. – Знаешь, когда я уезжала, я думала, что за эти две недели я с ума сойду от тоски. Когда летела в самолете у меня было очень много времени, чтобы подумать. И я тогда начала бояться, что когда я приеду, что-то поменяется. Ну, ты от меня отвыкнешь или еще что-то произойдет. Еще я думала – будешь ли ты обо мне вспоминать, будешь ли скучать.
Маргарита замолчала, отвернулась.
- И? Что надумала? – спросил Глеб.
- Да ничего, - призналась Марго, - додумалась до того, что будь, что будет. И эти две недели я не то, чтобы совсем о тебе не думала, но не тосковала очень уж сильно. Сам понимаешь, шквал впечатлений, встреча с людьми, которых я не видела много лет.
- Конечно, - кивнул Глеб, - Я понимаю.
- Зато, когда я прилетела, как только приехала домой, первым моим желанием было – позвонить тебе. И я позвонила.
- Знаешь, я думал, что ты прилетишь на несколько дней позднее. У меня были люди, и разговор предстоял с этими людьми не совсем приятный. И тут звонит телефон, и высвечивается твой номер. Сначала я подумал, что просто кто-то воспользовался твоим аппаратом. Потом услышал твой голос… Людям повезло, - засмеялся Глеб, - после разговора с тобой, после того, как я услышал твой голос, понял, что ты где-то рядом, что буквально очень скоро я могу перезвонить, интонацию своего разговора с ними я поменял абсолютно. И мне стало неинтересно с ними разговаривать, представляешь?!
- Да, - тоже засмеялась Маргарита. – А у меня был такой душевный подъем! Потому что в твоем голосе я услышала все, что надеялась услышать. А теперь еще ты говоришь мне, что скучал.
- Я действительно скучал, - признался Глеб, - я и сейчас скучаю… Иди ко мне…
Марго обхватила его руками и прижалась к нему всем телом. От поцелуев болели губы, тело становилось невесомым. Оно уже не принадлежало ей, а воспарило куда-то к облакам.
Маргарита любила этого человека. Любила всем сердцем. Она готова была принадлежать ему вся, без остатка. Готова была жить его желаниями, его интересами. Изменить все, что можно в себе, если он попросит. Но она знала, что он не станет просить – ведь он принимал ее такой, какая она есть. Марго чувствовала, что и он любит ее. Пусть не признается в этом самому себе, но любит. Невозможно быть таким, не любя! Невозможно делать женщину счастливой, оставаясь безучастным и равнодушным. Он любит, любит, любит, - пела душа. Да, да, да, - вторило тело.
Тогда ей казалось, что это счастье будет длиться вечно.
Если бы тогда она знала, что за это счастье она будет расплачиваться бессонными ночами и вечно заплаканными глазами, бесполезными ожиданиями телефонного звонка и терзающими ее сновидениями, после которых она просыпалась совершенно разбитой, может, тогда она бы все изменила в жизни, пока не стало слишком поздно.
Но людям не надо знать будущего и, наверное, это правильно.




ОНА
Утро выдалось суматошным. Сначала позвонила клиентка, которая никак не могла определиться с подбором персонала и потребовала внести изменения в анкету.
Потом выяснилось, что Кира застряла в пробке и приедет нескоро. Маргарита работала, не отрываясь, отвечала на звонки, объясняла, комментировала, консультировала, договаривалась.
Наконец, накал страстей начал потихоньку стихать. Марго налила кофе, прикурила сигарету. Подключила Интернет.
В этот момент в офис влетела Кира.
- Ну и дороги, черт их дери! – рявкнула она, бросая сумку на стул. – пора покупать вертолет!
- Что ты кричишь? В первый раз, что ли в пробку попадаешь?
- Нет, не в первый, но каждый раз бешусь! Терпеть не могу стоять! Я из дома выехала знаешь во сколько?!
- Во сколько? – спросила Марго.
- В восемь! – гаркнула Кира.
- Да уж, три часа от дома до офиса, при учете их взаимной близости – не мало, - сочувственно протянула Маргарита.
- Кофе есть? – слегка сбавив обороты, спросила Кира.
- Да, горячий, тебе налить?
- Будь добра!
Минут пять они в тишине пили кофе, потом Кира спросила:
- Что у нас нового?
- Все, как всегда. Почти удалось всем ответить и все решить. То, что несрочное – раскидала на завтра-послезавтра.
- Молодец, - похвалила Кира.- И зачем тогда я только приезжала! Ты вполне справляешься!
- Нет, нет! Ты мне нужна! У меня к тебе вопрос жизненной важности! – воскликнула Маргарита.
- Что опять случилось? – Кира подозрительно посмотрела на подругу. – ты меня не пугай!
- Да нет, ничего страшного, не бойся! – уверила Маргарита. – Просто нужно посоветоваться.
- Ну, давай, - Кира поудобнее уселась в кресле, - советуйся.
- Значит так, - Марго выдохнула и приступила к изложению, - Я в выходные у себя на сайте обнаружила опять эту пресловутую Наталью Иванову. И мне это показалось подозрительным.
- Ясное дело! – кивнула Кира. – Когда какая-то идиотка шастает по твоей странице с пугающей регулярностью, это не может не казаться подозрительным!
- Понимаешь ли в чем дело, мне кажется, что это не женщина…
- Опа! – Кира вытаращила глаза.
- Вот-вот. Я тут кое-что проанализировала, смотри, - Марго протянула Кире листок со своими записями.
С минуту Кира внимательно изучала написанное, потом подняла глаза на Маргариту.
- Не думала, что мне придется тебе это сказать. Потому что и тебе, и мне слишком тяжело пришлось не так давно. Я за тебя переволновалась, а ты сама была такая… Ладно, проехали, - махнула рукой Кира.
- Я тебя не понимаю, - медленно произнесла Марго, - ты вообще о чем?!
- Мне кажется, это Самойлов, - тихо произнесла Кира, - просто больше некому, Маргош.
- Черт, - Маргарита стукнула кулачком по столу, - Я думала об этом всю ночь, но мне показалось, что из-за моего отношения к Глебу, я просто надеюсь на что-то и подтасовываю факты. А тут ты выдаешь ту же версию…
- Маргоша, - Кира подошла к ней и обняла за голову, - вспомни, да что я говорю, не так! Ты же знаешь, как ты страдала, когда вы расстались. А я помню, какие у вас были отношения. Ты думаешь, что у него все прошло вот просто так?
- В смысле? – Марго высвободила голову из объятий и снизу вверх посмотрела на подругу.
- Да в том смысле, что не может человек, если он нормальный, а твой Глеб более чем нормальный, просто так взять и забыть все, что между вами было. Не может! Да, он тогда принял решение о вашем разрыве, да он не захотел выслушать тебя и понять. И ты страдала. Так почему ты допускаешь, что он не переживал? Ты же говорила, что он чуткий, нежный, ласковый, необыкновенный. Разве не так?
- Так, - прошептала Маргарита.
- Не плачь, все давно закончилось, слезы тебе не помогут, а я столько времени потратила, чтобы тебя реанимировать, что сейчас не смогу выдержать очередного приступа плача! Прошу тебя, только не реви! Я говорю все это не для того, чтобы заставить тебя все переживать заново. Я просто стараюсь объяснить тебе, почему я думаю, что под именем Натальи Ивановой скрывается Глеб Самойлов.
Я не плачу, - ответила Маргарита, - просто ты права. Я тогда так закопалась в своих переживаниях и страданиях, что совершенно не думала, каково ему было и принимать решение, и поддерживать его, и не поддаваться на провокации в виде моих звонков.
- Я не могу с уверенностью сказать, что это он, - заметила Кира, убедившись, что Маргарита не собирается рыдать, - Но больше мне подозревать некого.
- И мне тоже. Все, кто мог бы на меня смотреть на сайте, спокойно заходят и смотрят. Я не знаю людей, у которых была бы надобность скрываться, чтобы просто увидеть фотографии.
- И еще одно: если бы это была женщина, она бы не выдержала и давным-давно что-нибудь написала, - сказала Кира.
- И что мне теперь делать? – спросила Маргарита, - Игнорировать?
- Ну почему же? Напиши что-нибудь сама. Что-нибудь такое, что позволило бы определить, кто это все-таки на самом деле.
- Да нет, это не выход. Где гарантия, что мне ответят? – заметила Марго.
- Гарантий никто не даст. Но попробовать же можно, - возразила Кира.
- Хорошо. Я попробую. Только дождусь, когда «она» появится снова.
- Ну жди, жди, - сказала Кира, - А пока ты ждешь, может быть мы либо делами займемся, Либо поедем куда-нибудь пообедать?
- Давай обедать, - согласилась Маргарита.

ОН
Дня через три болезнь начала отступать, и у Глеба появилась возможность заняться личными делами, пока действовал больничный лист.
Пару дней он потратил на разъезды и встречи, в один из вечеров созвонился с Максом и предложил ему встретиться.
Они сидели в небольшом ресторанчике и разговаривали, когда Макс вдруг привстал, махнул рукой и окликнул кого-то:
- Кира!
Высокая стройная девушка обернулась, улыбнулась Максу и направилась к их столику.
- Привет! Какими судьбами тут? – весело спросил Макс.
Глеб тоже кивнул в знак приветствия, но смотрел на девушку настороженно.
- Да у меня встреча отменилась, а следующая только через час. Тут, неподалеку. Вот я и решила переждать.
- Присаживайся к нам, - предложил Макс, - кстати, это Глеб. Маргошкин. А это Кира – ее подруга.
- Я так и понял, - удрученно качнул Глеб головой, - очень приятно, Кира!
- Взаимно, - спокойно ответила та, - спасибо за приглашение, но у вас свои разговоры, я не хочу мешать.
- Вы не помешаете, - проявил галантность Глеб, - мы встретились просто так посидеть, никаких серьезных разговоров не ведем.
- На самом деле, Кир, садись, хватит политесы разводить, - макс подвинул Кире стул.
Она слегка помялась, но села.
- Что-нибудь будешь? Есть, пить?
- Пить не буду, я за рулем, а вот перекусить что-нибудь можно. Что посоветуешь?
- Возьми салат, - предложил Макс.
- Да, наверное, - согласилась Кира.
Некоторое время она изучала меню, потом сделала заказ. Макс выжидающе на нее смотрел. Кира заметила его взгляд
- Что такое? – спросила она, улыбаясь.
- Ничего, - улыбнулся Макс в ответ, - просто жду, когда ты выберешь.
- Спасибо за заботу, но я сама способна сделать заказ, - любезно ответила Кира. – Глеб, у меня такое чувство, что я все-таки помешала вашей встречи. Вы постоянно молчите.
- Ну что Вы, Кира! Вы ничуть нам не помешали, - скала Глеб, - просто мы ждем, когда Вы закончите с выбором, чтобы мы могли поговорить, не отвлекаясь на официанта.
- Какая галантность, - восхитилась Кира. – Кстати, я была бы не против, если бы мы перешли «на ты».
- С удовольствием, - ответил Глеб.
Они славно посидели, час пролетел незаметно. У Киры зазвонил мобильный:
- Да! Да, я. Уже подъехали? Отлично. Я здесь неподалеку, буду буквально через десять минут.
Она положила трубку, улыбнулась:
- Мне пора, приятно было пообщаться. Макс, будь добр, попроси счет.
- Я заплачу, не думай даже, - отмахнулся Макс, - твоя встреча надолго?
- Если честно, я не могу сказать, - ответила Кира, - я встречаюсь с адвокатом мужа по поводу развода.
- Вот это да, - протянул Макс, - и ты молчишь?
- А я должна кричать об этом на каждом углу? – удивилась Кира.
- Ну нам-то ты могла сказать, - возмущенно сказал Макс.
- Зачем?
На это Макс не нашелся, что ответить, просто пожал плечами.
- Ладно, я пошла, пока, ребята!
- Позвони, когда закончишь, может быть, продолжим посиделки? – предложил Макс.
- Хорошо, давай номер, - согласилась Кира.
Они обменялись номерами, попрощались, и Кира ушла.
- Она мне нравится, - заявил Макс, как только Кира вышла.
- Так, - улыбнулся Глеб, - вообще это было понятно. И что?
- Да ничего! Просто нравится и все. Пожалуй, надо ее куда-нибудь пригласить.
- Попробуй, - согласился Глеб, - только я, с твоего позволения, удалюсь.
- Зачем это?
- Во-первых, у меня есть еще дела, а во-вторых, мне бы не хотелось, чтобы она потом делилась подробностями нашей встречи с Маргаритой, - сказал Глеб.
- Да ладно! Тебе-то что? Да и потом – чем делиться? Ну, посидим, поговорим, выпьем, да и все.
- Нет, Макс, я – пас. Мне действительно скоро нужно будет ехать.
- Ладно, как хочешь. Созвонимся?
- Обязательно, - пообещал Глеб.
Он вел машину и думал о том, что мир все-таки очень тесен. Ну вот каким образом в этом ресторане оказалась близкая подруга Маргариты? Ведь в Москве тысячи ресторанов! Так нет! Именно в этом, и именно в то время, когда там были они с Максом! Ничего страшного в этом не было, конечно, опять же – Максу Кира явно нравилась, может быть у них что-то и сложится. Но само знакомство с Кирой было как будто напоминанием о Марго, каким-то знаком, что ли.
Сейчас Она наверняка уже знает о том, что подруга трапезничала с ним и Максом. Интересно, как Она отреагировала? Хотя, нет, не интересно! И надо выбросить из головы эти мысли. Ведь есть шанс, что за эту длинную жизнь он встретится и с Ней, вот так же, случайно.
Жизнь – штука хитрая, никогда не знаешь, что она заготовила для тебя в следующий момент. Возможно, и за одним столом с Маргаритой придется когда-нибудь посидеть, кто знает?
Как-то Она спросила:
- Скажи, Глеб, а как ты отреагируешь, если встретишь меня через год?
- В каком смысле? – улыбнулся Глеб.
- Ну, например, едешь ты с другом, а я иду по улице, ты что скажешь? «Ой, это она, главное, чтобы не заметила?»
- Нет, - захохотал Глеб, - я скажу: «Это она! Она! Догоняй быстрее! Это Она!»
- Врешь ты все! – весело сказала Марго.
- Ничего подобного! Истинная правда!
- Хорошо, верю.
Улыбнулась ласково, примерилась и чмокнула его где-то в районе шеи, отчего у Глеба тут же побежали по телу мурашки.
- Создадим опасную ситуацию на дороге? – спросил он, с лукавством на нее глядя.
- Это как? – удивилась она.
- Я сейчас встану посередине и включу аварийку…
- Ты ненормальный, - захохотала она, - Непредсказуемый!
Задумавшись о том случае, Глеб проскочил поворот. Выругавшись сам на себя, стал искать, где развернуться, и не замечая, что на тротуаре стоит Маргарита и задумчиво смотрит вслед его удаляющейся машине.

Полгода назад
- Такая погода прекрасная, а мы все время с тобой где-то в помещении находимся, - огорченно сказала Маргарита по телефону.
- Сам переживаю, - ответил Глеб, - давай сменим обстановку.
- Давай, - обрадовалась она, - куда поедем?
- Я возьму это на себя, если ты не возражаешь. Найду место для отдыха. Как насчет завтра?
- С удовольствием! Как обычно? – уточнила Марго.
- Да, все как всегда. Но я еще позвоню сегодня, хорошо?
- Я буду ждать! Пока-пока.
Она положила трубку, посмотрела на нее, потом снова набрала номер.
- Да! – ответил Глеб.
- Я хотела кое-что сказать, если Вы не возражаете.
- Конечно, нет! Говорите! – по его голосу Марго поняла, что он улыбается.
- Я по Вам очень соскучилась, - тихо и очень нежно сказала Маргарита.
- Приятно слышать, - тоже нежно ответил Глеб.
- Это все! – сказала она.
- Я позвоню, - пообещал он.
За все время их романа, они назначали встречи только в двух местах. Им казалось, что в этом есть что-то особенное. Какая-то их тайна, их постоянство.
Вечером позвонил Глеб и сообщил, что место для отдыха он нашел, но рекомендует взять купальник.
Маргарита села в машину к Глебу ровно в девять утра.
- Куда едем? – глаза ее возбужденно сверкали.
- Мне посоветовали замечательное место, - ответил Глеб, с удовольствием ее рассматривая. Она была вся такая легкая, свежая, утренняя. – Мы сейчас попробуем его отыскать.
- То есть ты там никогда не был? – уточнила Маргарита, приближая свое лицо к нему и заглядывая снизу.
- Нет, - ответил он, хватая ее за плечи и притягивая к себе, - не был. Но буду. Там. С тобой.
Минут пять они увлеченно целовались, пока сзади не загудела машина, желавшая выехать с парковки.
- Ну, давай, поехали туда, где ты ни разу не был, - улыбаясь во весь рот, сказала Марго, слегка отстраняясь, но оставаясь полулежать боком у него на коленях. – Я тебе не мешаю вести машину?
- Нет,- сказал Глеб, ласково ей улыбаясь.
- Я взяла купальник, - сообщила она, - и полотенца.
- А я взял покрывало и пиво, а еще чипсы. Ты любишь чипсы?
- Смотря какие, - ответила она.
- «Принглз».
- Эти люблю, - Марго удовлетворенно кивнула. Потом все-таки слезла с его колен, чем вызвала его неудовольствие, села прямо.
Они выехали за пределы города, оживленно болтая.
Через некоторое время Марго спросила:
- А долго нам ехать?
- Точно не знаю, но думаю, что не очень долго, - ответил Глеб.
Вокруг были поля и перелески, небо было ярко-голубым, солнце поднялось уже высоко и ярко светило.
- Как здорово! – восхищенно воскликнула Маргарита.
- Да, согласен, - ответил Глеб, вдруг притормаживая, приглядываясь к дорожке, идущей вглубь леса.
- Нам сюда? – вскинула брови Марго.
- Нам абсолютно точно не сюда, но именно сейчас мы сюда свернем, - ответил Глеб.
- Зачем? – лукаво спросила Маргарита.
- Я не могу больше просто так ехать рядом с тобой, - ответил он, тормозя у живописной полянки. – Я хочу тебя прямо сейчас, слышишь?
Маргарита глубоко вздохнула, ничего не ответила, только широко распахнула глаза и чуть приоткрыла губы. Это выражение ее лица возбуждало Глеба чрезвычайно! Не могли ее полураскрытые и готовые для поцелуя губы оставить безучастным! Она казалась такой доступной в легком летнем платье, с чуть разлохмаченными волосами, длинными ногами и стройным телом! Ему казалось, что он действительно не сможет дальше вести машину, если сейчас же не удостоверится, что вот она, она – его. Он не был с ней всего несколько дней, но казалось – прошла вечность!
Мир вокруг как будто специально был создан для того, чтобы любить эту женщину здесь и сейчас. Шум дороги не доносился до полянки. В отдалении щебетали пташки, легкий ветер слегка проходился по кончикам высокой травы и лохматил волосы Марго, как бы играя с ними.
Она раскрывалась навстречу ему, их дыхание слилось в одно, они жили друг в друге и друг другом, сердца стучали в унисон.
- Зачем нам ехать в какое-то место? – все еще бурно дыша, спросила Марго. – По-моему, нам и здесь неплохо.
- Нет уж, давай доедем, раз собирались, - улыбнулся Глеб. – Не зря же ты брала купальник!
- Ну, раз уж я даже взяла купальник, тогда, конечно, поехали, - весело отозвалась она. – Надеюсь, теперь ты сможешь вести машину?
- Если мы поедем быстро и очень скоро доберемся до места, тогда смогу! – пообещал он.
Через полчаса они въехали на территорию Истринского водохранилища, подъехали почти к воде. Вдалеке был какой-то народ – веселая компания с детьми.
Они разложили свои пожитки на границе песка и леса, разделись, повалились на покрывало. Глеб принес из машины пиво и чипсы.
- Царский обед! – восхитилась Марго.
- Для отдыха на природе – самое то! – заявил Глеб, протягивая ей открытую бутылку пива.
- Дай чипсы, - попросила Маргарита.
Он протянул ей колбу с чипсами, она достала сразу несколько штук и стала запихивать себе в рот.
- Ты не умеешь есть чипсы! – удовлетворенно сказал Глеб, - Не умеешь! Смотри, как надо!
Он взял одну чипсину, положил ее на язык, и она исчезла у него во рту.
- Вот так, это же очень просто!
- А мне так неудобно, - капризно сказала Марго, - Я ем, как умею!
- Ладно, ладно, я не против, просто интересно смотреть, как ты мучаешься.
- Ничего я не мучаюсь! Мне нравится так есть! – Маргарита достала из колбы очередную партию чипсов и увлеченно ими захрустела.
- Купаться пойдешь? – спросил Глеб, поднимаясь и направляясь к воде, - Пойдем!
- Нет, вода, наверное, холодная. Давай, сначала ты!
- Ладно! Я быстро, не скучай, - Глеб шагнул в воду, глубоко вздохнул и поплыл.
Маргарита с восторгом наблюдала за его резкими и в то же время спокойными сильными движениями. Он весь был такой ладный, мужественный, красивый.
Минут через десять он вышел из воды. У Марго перехватило дыхание.
«Как же я его люблю, - подумала она, - от одного взгляда на него мутится в голове, сердце останавливается. Спасибо тебе, Господи, что позволил узнать его в этой жизни! Пусть ненадолго, пусть не навсегда, но хоть так. Спасибо!»
ОНА
Маргарита задумчиво смотрела на свою страницу на сайте. Наталья Иванова пока не появлялась. Жаль.
Если раньше Марго заходила на сайт, радостно ожидая новых сообщений от многочисленных друзей, да еще ради того, чтобы найти кого-то «из прошлой жизни», например, друзей по двору, которых не видела и не слышала с детства, то сейчас все ее внимание было приковано к списку гостей.
Там был кто угодно, кроме этой пресловутой Натальи!
А ведь у Маргариты и текст сообщения был готов уже. Она просто ждала, когда же странная дамочка появится снова.
Дверь распахнулась, в офис влетела Кира.
- Привет, милая, - радостно возвестила она о своем прибытии.
- Привет, привет, - отвлекаясь от монитора, сказала Маргарита.
- Так! У меня две новости: одна плохая, вторая еще хуже, - сообщила Кира, - с какой начинать?
- Начинай с любой, потому что у меня тоже две новости и обе одинаково плохие.
- Даже так? – удивилась Кира, - и когда ты успеваешь набирать плохих новостей.
- А ты когда? – парировала Маргарита.
- Да за последний год я только первые новости и принесла! А у тебя что ни день, то новость!
- Но не всегда же плохая, - заметила Маргарита.
- Ладно, допустим. Тогда ты начинай.
- Новость номер раз, - добросовестно стала перечислять Маргарита, - на сайте никто не появлялся. Так что никаких сообщений я пока не отправляла.
- Тоже мне – плохая новость! – отмахнулась Кира, - появится еще, подожди! А вторая?
- А вторая – это я вчера стояла на переходе, а мимо меня проехал Самойлов. Заметил или нет – не знаю, но в душу смуту внес.
- Таааак, - протянула Кира, устраиваясь за столом. – Неисповедимы пути Господни!
- Что ты имеешь в виду? – спросила Марго удивленно.
- Вот тут как раз начинаются мои новости, - ответила Кира, задумчиво глядя на подругу, - первая – я вчера изволила обедать с твоим Максом и с твоим же Глебом…
Маргарита с силой оттолкнулась от стола, проехалась в кресле к стене и уставилась на Киру.
- А вторая, - продолжила та, немного смутившись, - получается, что Макс теперь еще и мой. Мы вчера… хм… немного пошалили с ним. А сегодня намереваемся продолжить.
Маргарита поперхнулась и закашлялась. Кира подошла к ней и крепко постучала по спине.
- Спасибо, хватит, - прохрипела Марго. – А как вам это удалось-то?
- Ну, для этого много ума не надо. Мы обедали, потом я встречалась с адвокатом по поводу развода. Обо всем с ним поговорила и в приподнятом настроении позвонила Максу. Мы, кстати, с ним об этом договаривались. Он ждал меня все в том же кабаке. Кстати, к тому моменту Глеб твой уже кабак покинул. Видимо тогда ты его и видела. Кстати, а ты-то что вчера в центре ошивалась?
- Это к делу отношения не имеет, - поморщилась Маргарита. – Я по магазинам шастала, тоску разгоняла. Дальше-то что было?
- Дальше поменяли кабак, потом еще один, а потом оказались в одной постели у меня дома. Вот так.
- Ни фига себе, - только и смогла произнести Маргарита.
- Сама знаю, - ответила Кира. – Что скажешь?
- Ничего не скажу, - помотала Марго головой, - А что ты от меня ждешь? Благословения? Нравится тебе Макс – совет вам, да любовь и детишек побольше!
- Сдурела? Сплюнь сейчас же! Какие детишки!
- Ну мало ли! Ты у нас свободная, красивая! Он тоже… хорошо одевается, - попыталась отшутиться Маргарита.
- Перестань язвить, пожалуйста, - разозлилась Кира, - Я тебя спрашиваю, как ты ко всему этому относишься.
- Нормально я отношусь, как я еще могу относиться? – честно ответила Маргарита. – Новость, конечно, не совсем обычная, но тем не менее вполне приятная. Развлекайтесь, голуби!
- Ладно. Ты не настроена серьезно говорить, так что тему замяли, - слегка обиженно сказала Кира.
- Я серьезно, Кир, правда. Прости, если я перегнула палку с шутками. На самом деле все хорошо. Главное, чтобы тебя устраивало, и ты была бы довольна.
- Хорошо. Все. Проехали. Еще какие-нибудь новости есть? – спросила Кира, перестав дуться.
- Да нет. Ничего нового.
- Ну и ладно. Мне надо один документик состряпать в администрацию. А ты лезь на сайт, сторожи свою Наталью. Пора уже вывести ее на чистую воду! – приказала Кира.
- Да нет ее на сайте! – сказала Маргарита.
- Нет, так будет! Твое дело сторожить. И как только появится – сразу ей сообщение кинуть!
 Маргарита покорно уставилась в монитор. Но в этот день ее ожидания не оправдались.



ОН
Глеб открыл страничку Натальи Ивановой на сайте «Выпускники.ру» и первое, что он увидел – это сообщение от Маргариты Смоляковой:
«Наталья, здравствуйте! – начиналось послание, - Вы такой частый гость на моей страничке, что захотелось поинтересоваться - с чем это связано? Мы знакомы? Ради Бога, не подумайте, что я выражаю неудовольствие тем, что Вы ко мне "заходите". Просто я никак не могу вспомнить знакомых с такой фамилией, как у Вас, а мне бы не хотелось обидеть человека тем, что я его не помню. Извините за беспокойство. Всего Вам доброго».
«Вот это да, - подумал Глеб и усмехнулся, - ну что ж, девочка никогда не была глупой. Догадалась, высчитала. Молодец!»
С минуту он размышлял, отвечать на сообщение или не стоит. Потом решительно «кликнул» мышкой на кнопку «Закрыть». Отвечать Глеб не стал. Еще немного подумав, он все-таки зашел на страницу Маргариты.
Она в очередной раз разместила новые фотографии. Правда, новыми их можно было назвать только условно: это были фото из школьной жизни. Весь класс вместе, отдельные группы учеников. Опять под каждой картинкой подробный комментарий: кто, когда, где.
Она была забавной в школе. Худенькой, с длинными кудрявыми волосами. Очень миленькой.
Глеб посмотрел фотографии, потом еще раз подумал о ее сообщении.
С чего он взял, что она его раскусила? Ведь обращалась-то она к Наталье. Может быть, действительно просто заинтересовалась, что за девушка заходит к ней регулярно.
И тут его взгляд упал на гостей своей собственной страницы. Человек в списке был один, имя ему знакомо не было.
Недолго думая, он нажал на ссылку и оказался на странице гостя. Звали посетителя Людмилой Ивлевой, было ей двадцать семь лет. Фотография отсутствовала. Но самое примечательное было на «Форуме». Крупным шрифтом от имени той же самой Людмилы было написано: «Она всерьез рассчитывает на Ваши чувства, князь!»
Сомнений не осталось – Маргарита его раскусила. Сообщения именно с таким текстом она периодически посылала ему по телефону, после просмотра ими фильма «Даун Хаус». Ей очень нравился этот фильм, да и самому Глебу тоже. Фразы из него они часто цитировали.
«Ну что же, - подумал Глеб, - рано или поздно пора было прекращать это балаган с Интернетом».
Он вышел со страницы Людмилы Ивлевой, вернулся к Наталье Ивановой и решительно удалил ее профиль с сайта.

Четыре месяца назад
- Я не могу без него, - тупо повторяла Маргарита, глядя перед собой и слегка раскачивая взад-вперед. – Не могу. Не могу. Не могу!
- Марго, я не знаю, что мне с тобой делать! – горестно воскликнула Кира. – Когда ты придешь в себя?! Ты измучилась, исстрадалась! Хватит уже! Возьми себя в руки! Все проходит, и это пройдет! Просто нужно время.
- Мне нужно только, чтобы он вернулся, - упрямо сказала Маргарита.
Она не выходила из дома уже неделю. Сидела на кухне или в комнате, курила сигареты одну за одной и практически постоянно плакала.
Хорошо, что ребенок пребывал у бабушки по причине поступления в школу. На первое время заботы об учебе были сняты с Маргариты, сначала в связи с ее занятостью, а теперь это сыграло и положительную роль – дочь не видела мать в таком состоянии. Они созванивались несколько раз на дню, но во время разговора Марго собирала волю в кулак, была бодра и весела.
Кира искренне считала, что ребенка надо вернуть домой, чтобы мобилизовать Маргариту, но полной уверенности, что та справится с собой, у Киры не было.
- Маргоша, - ласково позвала она подругу, - пойдем куда-нибудь сходим, а?
- Зачем? – спросила Маргарита тусклым голосом.
- Ну как зачем? Прогуляемся, потом осядем в каком-нибудь кабаке, выпьем, поговорим. Ты расслабишься, успокоишься хоть немного. Тебе надо бывать на людях, иначе ты зачахнешь, я же знаю!
- Я не хочу бывать на людях, - ответила Маргарита, - Не хочу никого видеть, слышать, знать. Я ничего не хочу.
- Ты говоришь ерунду, - разозлилась Кира, - Ты – красивая молодая женщина! У тебя вся жизнь не просто впереди, а на пороге! У тебя как раз тот возраст, когда все самое женственное расцветает! И при твоем уме и красоте ты сидишь дома и горюешь о каком-то мужике! Самой не противно?!
- Противно, - согласилась Маргарита. – Но справиться с этим я не могу. И думать ни о чем не могу, кроме него. Я до последней точки дошла! Глаза закрою – его вижу. Во сне – с ним разговариваю. Телефон зазвонит – только от него звонка жду.
- Так сходят с ума, Маргарита, - тихо сказала Кира.
- Знаю. Вчера, - тут Марго усмехнулась, но как-то жалко, - в дверь кто-то позвонил. Я ведь знаю, что это не может быть он, ну никак не может. А кинулась, да что там – просто бросилась открывать. Ногой о холодильник ударилась – теперь синячище здоровый. Боли даже не почувствовала. Открыла, а там парень какой-то картошку предлагает. Посмотрел на меня, как на привидение, дальше пошел.
- А ты привидение и есть! Ты себя в зеркале видела? – Кира сочувственно осмотрела подругу с ног до головы. – Ладно хоть еще не запускаешь себя, значит не совсем сбрендила. Но бледная до зелени, губы синевой отливаю, глаза зареванные. Жуть просто! Да если бы он сейчас пришел, то сбежал бы через секунду, тебя увидев! Шел к красотке, а пришел к…чудовищу!
- А он и так сбежал, от красотки, как ты говоришь, - сказала Маргарита. – ему и красотка-то не нужна.
Кира отметила про себя, что за последнее время это был первый более-менее нормальный разговор с Маргаритой. До этого она либо молчала, либо отвечала односложно. Ну что ж, уже прогресс.
- Ты ела? – осторожно спросила Кира.
- Нет, - ответила Маргарита, - Я не ела. Есть не хочу. Сделай чай, пожалуйста.
- Да, сейчас сделаю, - обрадовалась Кира.
- Я сейчас приду, - сказала Марго.
- Куда ты? – обеспокоено спросила подруга.
- Душ приму, согреться хочется, меня знобит.
- Это от голода и нервов, - уверенно заявила Кира. – Иди в душ, а я чай заварю и бутербродов сделаю каких-нибудь.
Маргарита молча вышла из кухни. Кира вздохнула, глядя ей вслед и принялась готовить чай.
Дней десять назад они сидели на работе, и ничего не предвещало беды.
Было часов пять вечера, когда Маргарита вдруг сказала:
- Слушай, что-то Глеб мне сегодня ни разу не звонил. Я заработалась и не обратила внимания. А сейчас почти пять часов и тишина.
- Может быть, он занят? – предположила Кира.
- Что, даже минуты не нашлось мне позвонить? – с сомнением произнесла Маргарита.
- Позвони сама, - сказала Кира.
Маргарита взяла телефон, набрала номер.
- Недоступен он, - сказала через минуту. – Странно. Сейчас на рабочий позвоню.
- Давай, - согласилась Кира. – Может у него батарейка села.
Через полминуты раздался голос Марго:
- Здравствуйте, могу я поговорить с Самойловым Глебом Алексеевичем? Спасибо. – Маргарита помолчала, - Глеб привет! Ты не звонил целый день, и я подумала…
Маргарита не договорила, видимо, выслушивая то, что говорили ей. Потом недоуменно сказала:
- Хорошо. Я жду.
- Ну что там? – обратилась к ней Кира.
- Какой-то он странный, - сообщила Марго, - говорит, что очень занят, перезвонит минут через двадцать.
- Ну вот видишь, а ты переживала, - успокоительно сказала подруга.
- А еще он сказал, что надо поговорить, - задумчиво произнесла Маргарита.
Если бы Кира тогда знала, что за разговор предстоит Марго через несколько минут, выкинула бы все телефоны в окно, к чертовой матери! Хотя, толку-то?! Все равно рано или поздно Маргарита поговорила бы с Глебом.
Когда у нее зазвонил телефон, Марго вскочила и вышла за дверь. И больше той Маргариты, которую Кира знала уже много лет, не стало существовать.
Вместо нее в кабинет вернулась бледная кукла с заторможенными движениями и широко распахнутыми глазами.
Кира бросилась к Маргарите, тормошила, спрашивала, совала воду в стакане, но ничего не помогало.
Прошло как минимум минут десять, прежде чем кукла произнесла чужим голосом:
- Глеб меня бросил.
- Почему? – глупо спросила Кира, не зная, что еще спросить.
- Потому что наши отношения зашли слишком далеко. У него семья, он не может так больше. И он решил, что нам нужно расстаться. Иначе плохо потом будет всем. А наши отношения все равно бесперспективные. Так что лучше сейчас, чем когда будет уже поздно.
Кира молчала. Она не могла сообразить, что сейчас нужно говорить, а кукла, пришедшая вместо Маргариты, продолжила:
- И еще сказал, что секс был просто замечательным. Он раньше никогда не говорил «секс», да еще и замечательный! И удачи мне пожелал. И еще что-то говорил, я уже не помню, что…
- Марго, ты успокойся сейчас, попей водички. Хочешь, я отвезу тебя домой? А шефу скажу, что ты заболела? Хочешь?
- Хочу, - сказала кукла с Маргаритиным обличьем, глядя в одну точку.
Кира позвонила шефу и сообщила, что Марго практически при смерти и ее надо отвезти домой. Перепугавшийся шеф тотчас дал свое согласие. И даже предложил не выходить на работу в ближайшие дни, чтобы, не дай Бог, не было каких-то осложнений.
 Потом Кира аккуратно довела до сведения Маргариты, что нужно встать, одеться и спуститься к машине.
Маргарита послушно проделала все, что сказала ей Кира.
 Всю дорогу до дома Марго молчала. Молчала и таращилась в одну точку.
Кира не знала, что ей делать. Она никогда раньше не видела свою подругу такой. Даже когда у Маргоши умер папа. Она всегда держала себя в руках и умела вовремя мобилизоваться. А сейчас Маргарита была в каком-то ступоре, и как вывести подругу из него Кира не знала.
Где-то когда-то она слышала про то, что надо ударить человека по щеке, но это касалось истерики. Маргарита же просто молчала и смотрела перед собой.
И только, когда они приехали домой, у Марго прорвались слезы.
Тогда Кире показалось это добрым знаком. Что ж лучше-то? Сейчас она проплачется, через слезы выйдет душащее ее горе, станет легче.
И вот уже неделю легче не становилось.
Кира горестно вздохнула.
- Ты считаешь меня сумасшедшей? - спросила Маргарита, появляясь у нее за спиной.
- Нет, что ты, - ответила Кира, подходя и обнимая подругу. – Просто ты меня пугаешь, честно тебе скажу. Ты всегда была такая сильная. Всех поддерживала в любой ситуации…
- А себя поддержать не смогла, - перебила ее Маргарита. – Кирхен, я правда не знаю, что со мной творится. И боюсь. Боюсь сделать какую-нибудь глупость, о которой буду долго жалеть. Иногда мне кажется, что я сошла с ума. А иногда кажется, что все это происходит не со мной. А еще бывает, что кажется, что я сплю, а вот проснусь и буду над своим сном смеяться, да еще и Глебу его расскажу. И во всем этом самый тяжелый момент, это тот, когда ты понимаешь, что ты не сумасшедшая, что ты не спишь, и что происходит все это именно с тобой!
- Тебе надо выйти из заточения, - тихо сказала Кира. – Вернуться на работу, гулять, заниматься дочерью, ходить по магазинам. Жизнь наладится, вот увидишь. Боль, которая точит тебя сейчас, со временем утихнет, заглохнет. Может быть, и не уйдет навсегда, но станет гораздо более легко переносимой.
- Сколько надо ждать? – спросила Маргарита.
- Я не знаю, - честно ответила Кира. – Скажи мне: ты его ненавидишь?
- Нет, Кирюха. Если бы я его ненавидела, мне было бы гораздо легче. А я его люблю. Люблю так, что от тоски по нему у меня на самом деле болит сердце.
- Сердце у тебя болит, потому что ты психуешь круглые сутки. Не ешь, а только плачешь. И не спишь, наверное, толком. От этого и сердце болит. Нет, я не спорю, первая причина, конечно, тоска. Но вот сердечко шалит именно из-за физиологических причин.
- Спасибо тебе, Кира! За то, что ты у меня есть. Спасибо. Я выйду на работу. Завтра выйду. Я справлюсь с собой. Пусть не сразу, этого я обещать не могу, но справлюсь. Давай попьем чаю, потом ты поедешь, а я лягу спать.
- Давай, - согласилась Кира.
- Только завтра я не смогу вести машину, ты заедь за мной, пожалуйста.
- Хорошо, - снова кивнула подруга.
Они долго пили чай, потом Кира дождалась пока Маргарита заснет, тихо вышла из квартиры и захлопнула дверь.

ОНА
Маргарита приехала домой в восьмом часу вечера. Дочь встретила ее на пороге с докладом о школьных делах. Не дав раздеться, сразу начала тараторить.
- Лялька, скажи сразу, в чем дело? Что-то случилось? Ты раньше никогда не встречала меня новостями прямо у порога, так что произошло? – Марго ласково потрепала дочь по волосам.
- Ничего не произошло, - ответила Ляля, не глядя на мать.
- Тогда – что тебе нужно? Ну? С чего такой полный отчет о проделанной работе, признавайся?
Маргарита отлично знала свою дочь. Девочка не была скрытной, нет, но и особо говорливой ее назвать было трудно. Она считала, что ее детская жизнь не должна касаться взрослых. Когда-то и сама Марго считала точно также. Она не успела еще этого забыть, а потому все уловки дочери просекала «на раз-два».
- Мам, - позвала Ляля, - а у нас завтра каникулы начинаются.
- Что ты врешь? Каникулы у вас в конце марта, а вовсе и не завтра!
- Нет, завтра! Нам учительница так сказала. У всех в конце марта, а у первого класса завтра.
- А почему я об этом знаю только сейчас? – грозно спросила Маргарита.
- Я забыла, - призналась дочь.
- Отлично! – зло сказала Марго, - И что мы теперь будем делать? Ты забыла, бабушка уехала отдыхать, завтра с тобой некому будет сидеть, потому что я работаю. Если сегодня тебя еще из школы привела Нина Ивановна, то сидеть с тобой целый день она точно не будет!
- Я звонила папе, - сообщила дочь.
- Да? И что? – надежды на бывшего мужа, вернее, на то, что он будет целую неделю заниматься ребенком, у Маргариты не было никакой.
- Его не было, но бабушка была, она сказала, что я могу приезжать, - подлизываясь, сказала Лялька.
- Это отлично, конечно, - ответила Маргарита, - но, если ты не забыла, они живут в другом городе. Как ты собираешься туда попасть?
- Ты меня отвезешь, - уверенно заявила дочурка.
- Когда, милая? – уточнила Марго.
- Давай прямо сейчас. Я уже все собрала, - видимо, дочь уже все для себя решила, а теперь ставила мать перед фактом.
- Спасибо! Удружила! Я после работы вскочу за руль, отвезу тебя, кстати, это почти три часа дороги, а потом ночью поеду обратно и завтра пойду на работу, так?
- Ну, мааам, - проныла Лялька, - ну, пожалуйста!
- Чай я могу выпить? – сдалась Маргарита.
- Пей! – разрешила дочь. – Хочешь, я сделаю?
- Делай, - обреченно ответила Марго.
Она отвезла дочь в соседний областной центр, «сдала» ее родственникам, почти в три часа ночи вернулась домой.
Маргарита очень хорошо знала свой организм, поэтому спать ложиться не стала – иначе ни при каких условиях не смогла бы встать с утра.
Ночью – самое милое дело посидеть в Интернете. Связь не перегружена, скорость передачи данных высокая.
Маргарита залезла на сайт. Народу не было – все спят. Сообщения тоже отсутствовали. Наталья Иванова не появлялась и на послание не ответила. Марго прошлась по списку гостей, но, к своему удивлению, Натальи не нашла.
«Странно, - подумала Маргарита, - ведь она же была у меня на прошлой неделе. И куда теперь подевалась?»
Марго решила попробовать найти Наталью Иванову через систему «Поиск людей».
Компьютер выдал ей список из огромного количества человек. Маргарита прошлась по списку сначала вниз, потом вверх. Но нужной ей личности не нашла.
«Так, - рассуждала Марго, - она же была? Была. Значит, получив мое сообщение, она просто удалила себя с сайта. Значит, сработало».
Потом, кое-что вспомнив, Маргарита зашла на страницу, которую завела не так давно, и на которой оставила сообщение в форуме. Толку от этого не было – раз уж Наталья Иванова самоликвидировалась, значит, увидеть посещала она страницу или нет невозможно. Хотя, скорее всего – посещала. Раз удалилась. А это в свою очередь значит, что под личиной Натальи скрывался тот самый человек, на которого они с Кирой и думали – Самойлов.
Маргарита еще немного посидела перед монитором, подумала, мыслям своим не обрадовалась, поэтом, вздохнув, выключила компьютер и пошла на кухню заваривать себе кофе.

ОН
Заботы навалились на Глеба со всей мощью, на которую только были способны. У него ни на что не хватало времени. Приходилось вертеться, как белке в колесе.
Поездки, мероприятия, задания, решения, разговоры, переговоры, бумаги, письма и так далее. Ни минуты свободной или, как выражался Макс – ни минуты для личного счастья.
Приходилось работать и в выходные.
В очередной раз, закончив писать какой-то документ, Глеб вдруг поймал себя на мысли, что ему не хватает Интернета и своих визитов на страницу Маргариты.
До этого получалось, что он как бы отслеживал Ее жизнь, хоть и не присутствовал в ней.
А теперь он даже не знал о Ней ничего. С Максом они тоже давно не виделись, только по телефону общались, но Маргариты разговор не касался. И даже про Киру Макс ни разу не обмолвился.
«Завести еще что ли одну страницу? – подумалось Глебу, - и смотреть. Но надо ли мне это? С одной стороны – надо, мне этого не хватает. С другой – совершенно не за чем. Разбитую чашку не склеишь, а просмотр чужих фотографий на сайте смахивает на сумасшествие».
Так ничего и не решив, Глеб снова окунулся в работу.
Вечером у него была назначена встреча с одним товарищем в ресторане. Предстояло обговорить кое-какие детали сложного дела, которым они вместе занимались.
У Глеба получилось придти пораньше, он занял столик, заказал себе чай.
В этот вечер в ресторане было полно народу. За длинным столом рядом с Глебом праздновался чей-то день рождения. Компания была молодая и веселая. Видимо, сидели уже давно, судя по разговорам и чуть более громким, чем это позволяли приличия, голосам – успели подвыпить уже гости.
Сидящая с другой стороны отмечающих пара – двое влюбленных – недовольно косились на компанию.
Глеб наблюдал за всеми просто так – от нечего делать. Невольно, мысли его опять вернулись к Маргарите. Это Она когда-то сказала, что может сидеть часами и просто смотреть на людей.
Ей это нравилось. Она гадала о судьбах людей, о поводах праздников, о темах разговоров. И радовалась, как ребенок, если оказывалась права.
- Вон, видишь, сидит человек, - показывала Она Глебу на мрачную личность за соседним столом. – Он кого-то ждет.
- Наверное, раз сидит один, - отвечал Глеб.
- Нет, не по этому. Просто он на дверь все время смотрит, даже сел так специально, чтобы и самому видеть, и чтобы его было видно сразу, как войдешь. И разговор ему предстоит не радостный. С таким лицом хорошего не ждут, - говорила Марго.
Потом так и оказалось: к мрачной личности пришла не менее мрачная дама, они оживленно и явно зло поговорили, после чего дама удалилась, хлопнув дверью, а личность посидела немного в одиночестве и заказала себе водки.
И сейчас Глеб тоже сидел и пытался угадать по лицам людей – кто и зачем сюда пришел, как относится к собеседнику, чего ждет от разговора. Он так увлекся, что не заметил, как к его столу кто-то подошел, и очень знакомый голос произнес:
- Здравствуйте, Наталья Иванова! Давно не виделись!
Глеб резко повернулся. Рядом с ним стояла Маргарита, положив руку на край его стола, смотрела серьезно, без улыбки, но довольно приветливо.
Глеб встал, слегка улыбнулся и произнес:
- Здравствуй, Марго! Не ожидал тебя увидеть.
- Я тоже не ожидала встретить тебя, - спокойно сказала Маргарита. – Но раз уж так сложились обстоятельства, может быть, мы поговорим? Я присяду? Или ты ждешь кого-то?
- Я жду приятеля, но ты присаживайся, пожалуйста, - Глеб не ожидал, что будет так нервничать, увидев ее. Он старался это скрыть, но сам понимал, что удается ему это плохо.
- Я не задержу тебя надолго, - ответила Марго, садясь на стул, который ей пододвинул Глеб.
- Как ты? – спросил он, чтобы хоть что-то спросить.
- Я нормально. Все хорошо, - усмехнулась чему-то Маргарита. – Я вот что хотела спросить: зачем тебе нужна была Наталья Иванова?
- Неужели ты сама не догадываешься? – удивился он. – Я думаю, что ты все прекрасно понимаешь.
- Я могу понимать все, что угодно, просто хочу услышать от тебя, - скучным голосом сказала Марго.
- А если я не хочу отвечать? – уточнил Глеб.
- Это твое право, - пожала плечами Маргарита. – Просто мне казалось, что сейчас, по прошествии времени, мы можем спокойно поговорить. Мне не в чем тебя обвинить, у тебя нет повода держать обиду на меня. Просто встретились старые знакомые и побеседовали. Если я не права и у тебя другое мнение, что ж, будем считать, что разговор не состоялся.
- Знаешь, Марго, меня в тебе всегда потрясало одно: ты слишком спокойная и продуманная. Ненавязчивая и неревнивая. Опять же – всепрощающая. И оправдывающая всех. Это не свойственно женщинам.
- Тебе повезло, - сказала Маргарита. – Ты это хочешь сказать? Или что? Может быть это упрек, и я должна быть ревнивой, навязчивой, злобной и злопамятной?
- Я не то хотел сказать, Маргарита, - поморщился Глеб. – С тобой всегда было легко и просто. И сейчас ты начала этот разговор так, что захотелось легко и просто сказать тебе всю правду.
- Вся мне не нужна, - ответила Марго, - только про Иванову.
- А это часть правды, Маргарита. Одна небольшая ее часть. Не имеющая смысла без всего остального.
Маргарита вскинула не него свои яркие зеленые глаза, и Глеб внутренне поежился – Ее взгляд действовал на него до сих пор, и сил с этим справиться не было.
- Кстати, ты здесь одна? – спросил Глеб, стараясь не отводить глаз.
- Нет. Я тут не одна. Жду подругу – она опаздывает немного, - ответила Марго и вдруг улыбнулась, - теперь я более или менее научилась заходить в помещение и ждать.
Глеб тоже улыбнулся. Была у Маргариты одна «дурка», как Она это сама называла: Марго, когда они были вместе и собирались где-то встретиться, не могла себя пересилить и зайти куда-то, чтобы ждать. Особенно это касалось ресторанов и кафе. Она всегда говорила, что подождет перед входом. Глеба это удивляло: Маргарита довольно «пробивная» особа. Она с легкостью заходила в конторы, учреждения, организации, администрации, добивалась, чтобы с ней встретились, выслушали, поговорили. Совершенно спокойно могла разговорить «сильных мира сего». Но ждать его в кабаке, а не на улице не могла себя заставить никак!
- Так что, Глеб, - поторопила его Маргарита, - я хоть что-нибудь от тебя услышу, или мне лучше не терять времени и не утруждать тебя разговором со мной?
Ответить ей Глеб не успел – у него зазвонил телефон. Он извинился и поднял трубку:
- Да! Да? Ну, что ж… Нет, ничего страшного, давай завтра. Ну что ты, я все понимаю, не стоит извиняться. Да. Счастливо.
Он отключился и сказал Марго:
- Моя встреча отложилась. Так что, как говорится, что не делается – все к лучшему – у нас есть время поговорить.
- Свой вопрос я уже задала, - напомнила Маргарита.
- Я помню, - кивнул Глеб. – Вот, что я могу тебе сказать: ты – замечательная женщина. Умная, красивая, очень сексуальная. Мне очень повезло, что я тебя встретил. Но жизнь диктует свои правила. И тогда…Тогда нам просто нужно было расстаться. Или я решил, что нужно…
В этом месте Марго иронично кивнула. Или Глебу показалось, что иронично. Тем не менее, Она промолчала, а он продолжил:
- Поэтому все так и получилось. Я знаю, что ты очень переживала. Мне Макс говорил. Не надо думать, что я – бездушная скотина. И не смотри на меня так…
- Как? – подала голос Марго.
- Так, как ты смотришь, - несколько раздраженно ответил Глеб. – Я не хотел, чтобы так случилось, но выхода другого тогда у меня не было. Я должен был с тобой расстаться, понимаешь? Должен. И мне тоже было больно.
И тут Маргарита неожиданно разозлилась. Так, что у нее побелели губы, а на щеках, наоборот, зажглись два ярких красных пятна.
- Тебе тоже было больно? – свистящим шепотом спросила она. Глеб невольно отпрянул. – Да что ты знаешь? Что ты знаешь о боли?! Макс тебе рассказывал?! Прелесть какая! Делился, значит. А как? Что говорил-то? А? Что там «твоя» с катушек съехала? Не спит, не жрет, из дома не выходит, рыдает сутками напролет? Что на все предложения немного поесть и поспать отвечает, что ей нужно немного Самойлова?! А не рассказывал он тебе случайно, что она, то есть я, машины на улицах считает, которые такой же марки, как у тебя? И может назвать точную цифру, сколько таких машин она видела?! И что перестала смотреть «Место встречи изменить нельзя», хотя это один из ее любимых фильмов. Потому что там через слово: «Глеб, Глеб, Глеб»! И то, что единственную имеющуюся у нее твою фотографию, там, где ты спиной стоишь, она распечатала в двадцати экземплярах и рассовала везде – не дай Бог, потеряется?! Что пьет и ест она теперь только то, что ты пил и ел?! Этого ничего Макс тебе не рассказывал? Про психолога еще, которого к ней тайно подруга пригласила, маскируя его под приятеля?
- Тише, Марго, - испуганно попросил Глеб, опасаясь, что Она сейчас закричит, заплачет или кинет в него чем-нибудь.
- Хрена лысого, - грубо заявила Она. – Спокойная я, говоришь?! Нет. Я не спокойная. И сейчас я с собой справиться не могу. И правда мне не нужна, как выяснилось. Потому что я знаю все, что ты дальше можешь сказать. Что тебе тяжело было пережить наш разрыв, поэтому ты завел себе Наталью Иванову, через которую на меня смотрел на сайте. Что знаешь о моей жизни, потому что видишь, а еще потому, что тебе Макс рассказывает. А теперь и вовсе просто – Макс же с Кирой встречается. Прямой репортаж! Вести с полей! Не получилось у нас разговора. Я не могу все это слышать. Видимо, слишком мало времени прошло.
Глеб потянулся к Ее руке, которая подрагивала, держа бокал с водой, но Она убрала руку. Внезапно изменив тон, сказала:
- Прошу прощения за мою вспышку. Не буду больше тратить твое время. Всего доброго.
Не дождавшись ответа от него, встала и ушла в противоположный конец зала, села спиной.
Глеб посмотрел на эту прямую спину, отвернулся, подозвал официанта, расплатился и вышел.

 
       ОНА
Маргарита слушала Глеба, смотрела на него и понимала, что ничего не прошло и не закончилось. Что ее чувства живы и все так же остры. Что сейчас, увидев его, сидя с ним за одним столом, она больше всего на свете хочет, чтобы он был с ней. Чтобы они не расставались, чтобы не было этих страшных долгих месяцев без него.
Больше всего она боялась заплакать. Предательские слезы комком стояли в горле и норовили пролиться бурным потоком.
Сердце бухало в груди, и Марго казалось, что это всем слышно.
Не было сил слушать его и вести эту тихую светскую беседу. Улыбаться, кивать и строить из себя добрую приятельницу из прошлой жизни.
Она не смогла удержаться и выплеснула свою злость на него. Хотя, уже через минуту, об этом пожалела.
«Он не виноват, что я так в него влюбилась. Он не виноват, что я оказалась слабой и позволила чувствам взять надо мной верх. Это я не смогла справиться с собой тогда. Да и сейчас не смогла. Я даже сама не могла предположить, что этот человек станет таким важным в моей жизни. Что захватит мою душу, заберет ее с собой. И теперь понимаю и боюсь, что навсегда», - думала Марго, сидя за столиком и дожидаясь подругу.
Сейчас ей очень хотелось, чтобы та не пришла – разговаривать о ерунде и новостях, делая вид, что бодра и весела, у нее бы не получилось.
«Возьми себя в руки! – мысленно приказала себе Маргарита. – Ничего страшного не произошло. Ты встретила своего бывшего любовника, с которым уже довольно длительное время тебя ничего не связывает. Вы попытались поговорить, и у вас ничего не вышло. Так бывает. И хватит думать об этом и мусолить его слова, его взгляд, его самого. Мало тебе было переживаний?»
Но уговорить себя не удавалось. Марго возвращалась к беседе с Глебом, к мыслям о том, как он на нее смотрел, как улыбался. В голове продолжал звучать его тихий голос.
Опоздавшая подруга влетела в ресторан, подскочила к столику, чмокнула Маргариту в щеку, сделала заказ и сходу сообщила, что у нее есть только час, потому что внезапно выяснилось, что нужно ехать к матери в область, добираться далеко, а время уже позднее.
Если раньше Марго расстроилась бы от того, что толком пообщаться не удается, то сегодня постаралась скрыть свою радость, что встреча не затянется.
Они рассказали друг другу последние новости, поделились сплетнями, обсудили общих знакомых.
Потом подруга заторопилась: ей нужно было еще добраться до вокзала и успеть на электричку. Они душевно распрощались у выхода из ресторана, и подружка убежала.
Марго же осталась стоять на ступеньках, как вкопанная, потому что прямо напротив нее стояла машина Глеба. Из-за затонированных стекол нельзя было разглядеть, есть ли кто внутри, но тут открылась дверь, и Глеб вышел из машины навстречу к Маргарите.
- Мне показалось, что мы не договорили, - негромко сказал он, подходя ближе, - Может быть, я подвезу тебя домой? А по дороге побеседуем?
- Неужели ты не понял, что мне тяжело с тобой говорить? – Маргарита находилась в смущении. С одной стороны, она готова была кинуться к машине, и пусть он везет ее, пусть они хоть немного побудут вместе, как тогда, давно. Опять же – он стоял и ждал ее здесь, и хорошо, что она вышла через час, а могла бы сидеть еще в ресторане, и сидеть. С другой стороны, Марго отдавала себе отчет, что после поездки с ним в одной машине, после разговоров, даже если их отношений они касаться не будут, ей потом придется опять стараться забыть, не думать, не вспоминать. А уверенности, что ей это удастся, не было.
- Я могу просто отвезти тебя домой, разговаривать мы не будем, - предложил Глеб. – Ты же все равно собиралась ловить машину, так считай, что я остановился.
- Нет уж, - покачала головой Маргарита, - так мы считать не будем. Ты стоял здесь специально и ждал меня. Я ценю это. Твое любезное предложение отвезти меня, я принимаю. Только давай действительно не будем говорить… ни о чем, что касалось бы нас. Я, например, могу рассказать тебе про продолжение фильма «Ирония судьбы», если ты не смотрел…
Марго села в машину – Глеб открыл ей дверь.
- Я не смотрел, - сказал он, садясь за руль, - с удовольствием услышу твое мнение.
Они выехали со стоянки. Маргарита добросовестно рассказала ему про свои впечатления о фильме, он, в свою очередь, поведал о том, как попал на презентацию чьей-то выставки, кого и что видел, с кем удалось пообщаться.
Незаметно, увлеченные разговором, они доехали до дома Маргариты.
Когда Глеб заехал во двор, и пришла пора прощаться, Марго посетила мысль, что она сейчас возьмет и пригласит его подняться. Допускать этого было никак нельзя!
- Спасибо, что довез, - поблагодарила Маргарита. – Всего доброго!
- Да… не за что, - грустно сказал Глеб. – До свидания!
Марго вышла из машины, подошла к подъезду, секунду подумала, потом повернулась и помахала рукой – она всегда так делала раньше.
Поднялась по лестнице, окунувшись в свои невеселые мысли, и вдруг поняла, что ее сумка осталась в машине.
Маргарита пулей сбежала вниз, хотя надежда на то, что Глеб еще не уехал, не было никакой!
Он не уехал. Он стоял около машины и смотрел на дверь подъезда, откуда выскочила Марго.
- Я забыла сумочку, - подбегая к нему, запыхавшись, сообщила Маргарита и осеклась, увидев его взгляд.
Он шагнул к ней, держа в руках ее сумку, обхватил ее своими огромными ручищами и поцеловал.

Три месяца назад
Глеб сходил с ума. Он понимал это так ясно, как будто видел написанный кем-то диагноз вместо своего отражения в зеркале по утрам. Некоторое время назад, когда он по телефону поговорил с Маргаритой, сообщив, что принял решение порвать с ней, ему казалось, что это единственное решение проблемы.
А проблема у него была, и какая! Он женат, у него маленький ребенок, у него обязательства перед своей семьей, а он, наплевав на все, ежечасно, ежеминутно думал о Ней, ложился спать, укладывая рядом Ее образ, просыпаясь, мысленно желал ей доброго утра.
Чувства, проснувшиеся в нем год назад, не утихли, как он предполагал в самом начале, а укрепились в его душе. «Застолбили» место и вытеснили все остальное.
Он звонил Марго по десять раз в день, начиная с утреннего пожелания хорошего дня и заканчивая вечерним длинным разговором по пути с работы домой.
Он часами сидел в машине перед собственным домом, не поднимаясь в квартиру, потому что не было сил закончить разговор.
Иногда телефон делал ему подлость, выключаясь из-за севшей батареи во время разговора. Он злился на телефон и при первой же возможности – перезванивал, чтобы сказать последнее «пока».
Все, связанное с Маргаритой, было окрашено для Глеба в яркие цвета, любое воспоминание заставляло улыбаться. Интимные воспоминания заставляли бурлить кровь, быстро и громко «бухать» сердце.
Умом он понимал, что дальше так продолжаться не может. Нужно что-то решать. Они с Марго стали видеться все чаще, все больше времени проводить вместе. Жена Глеба что-то подозревала, но пока молчала. Он не хотел причинять ей боль, но забывал о ней, стоило ему только увидеть на дисплее телефона номер Маргариты и услышать Ее голос.
Марго ни о чем не спрашивала, ничего не просила. Она просто радовалась каждому мгновению, проведенному с ним вместе.
Получалось, что Глеб обязан двум женщинам в своей жизни, и это его тяготило.
Решение, принятое не в пользу Маргариты, далось ему с огромным трудом.
Поговорив с Ней тогда по телефону, он надолго утратил спокойствие и нормальное настроение. Стал резким и довольно агрессивным, вызывая своим поведением недоумение коллег и приятелей. Хорошо еще, что никто не лез к нему с расспросами.
Она звонила ему еще только один раз. Сначала он не хотел брать трубку, потом смалодушничал – очень хотелось услышать Ее голос вот еще только раз – последний.
Марго была пьяна. И сама в этом призналась. Сказала тогда, что только в таком состоянии способна набрать его номер и сказать то, что хочет. Хотела Она одного: встретиться и поговорить не по телефону, а с глазу на глаз. И он пообещал Ей, что выберет время для встречи и перезвонит. И не стал этого делать, а Она больше не звонила.
От Макса он знал, что Она очень тяжело переживала разрыв с ним. Она была довольно откровенна с Максом, а он делился этим с Глебом, хотя оба понимали, что это неправильно.
Прошло несколько дней с того самого решительного телефонного разговора, и Глеб осознал, что то самое важное и простое решение, которое он принял, обернулось для него серьезным душевным испытанием.
Слишком глубоки были его чувства к Марго, слишком многое их связывало, слишком хорошо он все помнил, слишком рядом находились их интересы.
Он передвинул стол и шкаф в своем кабинете, потому что воспоминание о том, как Она сидела на стуле напротив, прислонившись спиной к шкафу, болтая ножкой в изящной туфельке – ждала, пока он закончит работать, - не давало ему покоя.
Он перестал ходить в кофейню неподалеку от работы – ведь там они проводили долгие часы за разговорами, сидели в соседних креслах, соприкасаясь плечами и руками, пили чай, кофе, молочные коктейли и не могли расстаться.
Но, что бы он не делал, воспоминания подстерегали его буквально на каждом шагу: вот у этого здания он ждал Ее, когда они встречались во второй раз. Вот у этого памятника уже Она дожидалась его, чтобы вместе пойти поужинать – жутко замерзшая и несчастная. Вот тут, у входа в метро, Она неожиданно притянула его к себе, и они долго упоенно целовались, а нечастые прохожие обходили их, вставших прямо посередине дороги, с дружелюбными улыбками.
Слишком много всего было тогда. И забыть это у Глеба никак не получалось.
Он завел очередной романчик с милой девушкой, но очень скоро понял, что все, что бы она не говорила, чтобы не делала, как бы не смотрела, он сравнивает с Марго.
Глеб уговаривал сам себя не думать, не сравнивать, но не мог. В первую очередь потому, что ЭТО БЫЛА НЕ МАРГАРИТА!
Он быстренько свел отношения с девушкой…Леной, кажется, «на нет».
А еще через неделю в Интернете, на сайте «Выпускники.ру» появилась Наталья Иванова.

ОНИ
Маргарита стояла, прижавшись щекой к куртке Глеба, боясь встретиться с ним взглядом. Нужно было что-то сказать, нужно было отойти от него на безопасное расстояние, нужно было попрощаться, забрать сумку и укрыться в квартире, как в крепости.
Больше всего в жизни Марго хотелось сейчас, чтобы он обнимал ее вечно. А еще – очень хотелось плакать от осознания того, что это невозможно, что поцелуй и объятия – это минутная слабость, что в следующее мгновение все встанет на свои места и останется таким, каким было за минуту до злосчастного поцелуя.
- Отпусти меня, - тихо попросила Маргарита.
- Нет, - так же тихо ответил Глеб, - Если я тебя отпущу, ты уйдешь.
- Уйду, - согласилась Марго, не поднимая головы. Голос ее звучал глухо.
- Давай уедем отсюда, - прошептал Глеб ей в затылок. – Поедем куда-нибудь, где можно побыть одним.
Маргарита помолчала немного, потом сделала попытку высвободиться, но Глеб держал крепко.
- Мы никуда не поедем, Глеб, - в голосе Марго предательски зазвучали слезы. – Ни тебе, ни мне это не нужно.
- Откуда ты знаешь, что мне нужно? – спросил Глеб, взяв Маргариту одной рукой за подбородок, пытаясь поднять ее голову и заглянуть в глаза.
- Я не буду отвечать на этот вопрос, - уворачиваясь, сказала Марго, - ответ на него я получила несколько месяцев назад и получила от тебя.
- Марго, пожалуйста, - взмолился Глеб, - давай попробуем сейчас говорить не про прошлое! Есть ты, есть я, есть то, что между нами. И ты, и я понимаем, что нас влечет друг к другу! И ты, и я понимаем, что наша встреча сегодня – не случайна! Я хотел уехать, но остался ждать тебя. Ты могла засидеться с подругой и выйти из ресторана к закрытию. Я все равно бы тебя дождался! Ты могла бы пройти мимо, сделав вид, что не знаешь меня, но ты села в машину. Ты никогда в жизни нигде ничего не забывала, а сегодня оставляешь сумочку. Будь она у тебя в руках, ты зашла бы в квартиру, не оставив мне шанса поговорить с тобой. Но все, что сегодня произошло с нами – произошло ДЛЯ ЧЕГО-ТО!!! Может быть, для того, чтобы мы перестали уже валять дурака и поняли, что должны быть вместе!
- Глеб, - начала Маргарита, слегка отстранившись и все-таки поднимая на него глаза, - мы были вместе. И нам ничего не мешало продолжать быть вместе. Но ты решил иначе, и я тебя не осуждаю. Что изменилось сейчас? Ничего не изменилось. Все осталось таким же, каким и было. Просто под влиянием обстоятельств сегодняшних, о которых ты мне пытаешься сказать, случился порыв. Захотелось вспомнить, обновить впечатления. Утром ты проснешься и поймешь, что поддался порыву зря. Нам слишком хорошо было вместе, чтобы завтра пожалеть, что мы позволили себе поддаться минутному желанию. Тебе будет стыдно, мне – больно. А я не хочу! Я устала от боли! Я устала от своей любви к тебе, устала от мыслей и чувств, устала от тоски! Знаешь, оказывается многие утверждения – лживы. Вот, говорят, не видишь – не бредишь. Вранье! Бредишь, еще как! Ну и что, что не видишь! Зато придумываешь себе всякое, вспоминаешь. Все это время я жалела об одном: что нельзя просто взять и стереть все из своей памяти! Нельзя утром проснуться и начать жизнь с нового листа!
- Я тоже жалел об этом, - чуть слышно произнес Глеб. – И не хочу жалеть еще и о том, что жизнь дала мне шанс все вернуть, а я не смог, побоялся. Не уговорил, не заставил. И я понял бы, если бы твои чувства ко мне остыли, если бы ты только что не сказала всех этих слов, если бы я не видел твоего взгляда, не чувствовал твоего поцелуя. Я не стал бы настаивать. Но я же вижу и чувствую! Ничего не прошло между нами, Маргарита!
- Я никуда с тобой не поеду, - отчеканила она. – Пусти меня!
И тут что-то сдвинулось у Глеба в голове. В нем проснулась такая злость на Маргариту, на себя, на всю эту дурацкую ситуацию, на то, что они, как два подростка – не могут договориться, а стоят в холодном пустом дворе и пытаются что-то друг другу доказать, что они теряют драгоценные минуты собственного счастья! Он сгреб Марго за шиворот и потащил в машину. Она упиралась обеими ногами, тащить ее было трудно, но он был гораздо больше ее и сильнее, поэтому буквально за минуту ему удалось впихнуть ее в салон и закрыть дверь.
Быстро обежав машину, он сел на водительское сиденье и завел мотор. Шины взвизгнули, машина рванула с места.
- Ты – идиот, - прошипела Маргарита ему в лицо. – Как ты смеешь со мной так обращаться?! Что ты себе позволяешь?! Остановись сейчас же и выпусти меня!!!
-Обойдешься, - рявкнул он, - у меня нет времени тебя уговаривать.
- На что ты надеешься? – заорала она, - ты что думаешь, если ты привезешь меня куда-то таким способом, я буду с тобой мило беседовать? А потом еще, наверное, радостно отдамся?!
- Куда ты денешься? – тоже проорал он
- Не забывайся! Ты – никто! И никакого права так со мной обращаться у тебя нет! С женой своей обращайся так! А со мной – не смей! Я не твоя жена! Я – посторонняя тебе женщина!
- Это мы еще посмотрим, кто ты! – почти прорычал Глеб. – Я буду делать с тобой все, что захочу, поняла?! Потому что ты – моя!
- Пошел на х…! – сказала Маргарита ему в лицо и отвернулась.
Минут пять Глеб молча вел машину. Они неслись на высокой скорости куда-то в область.
- Куда мы едем? – нервно спросила Маргарита.
- Ко мне на дачу, - ответил Глеб. – И будем там сидеть, пока не решим…
- Что ты хочешь решить?! – Марго заметно успокоилась, даже как-то повеселела. Глеб с подозрением на нее покосился.
- Как мы будем жить дальше, - подумав, ответил он.
- Если мы и дальше будем так лететь по скользкой дороге, можно уже ничего не решать – жить нам останется немного, - заметила Маргарита.
Глеб сбросил скорость. Помолчал. Потом, еще раз глянув на Марго, сказал:
- Прости меня! Я не должен был так поступать. Прости!
- А мне казалось, что я все про тебя знаю, - вместо ответа заявила Маргарита. Глеб заметил, что она улыбается. – А оказывается, ты можешь быть грозным, грубым, наглым. Надо же. Эти качества не делают тебя привлекательным.
- Сам боюсь, - признался Глеб. – Не ожидал, что твое упорство может так вывести меня из себя.
 - Ну конечно, - протянула Маргарита, - Ты привык к тому, что я мило улыбаюсь, соглашаюсь с каждым твоим словом и радостно откликаюсь на любое предложение. Об одном забыл – это было давно.
- Не забыл, - снова раздражаясь, ответил Глеб, - я не забыл ничего. А вот ты забыла!
- И что же я, по-твоему, забыла? – иронично поинтересовалась Марго.
- Ты забыла, как говорила мне, что даже через много лет останешься для меня такой же, как тогда.
- Мало ли, что можно пообещать в любовной лихорадке? – возразила Маргарита.
- Так тебя же до сих пор лихорадит, признайся хоть сама себе! – повысил голос Глеб.
- Послушай! Себе я уже давным-давно во всем призналась! У меня на это было полно времени! А ты, с твоим отношением ко мне, сейчас хочешь, чтобы мои признания самой себе начались заново! Только ничего у тебя не выйдет, дорогой!
- Да что ты говоришь?! – вызлился Глеб.
- А то и говорю! Воспоминания у тебя? Забыть не можешь? Решить что-то собираешься? Знаю я, что ты решишь! Все твои решения сведутся к замечательному сексу! Так ведь ты тогда это назвал? Что ж, я не против, ты получишь свой «замечательный секс». Мне, кстати, дорогой, его тоже очень не хватало!
- Перестань! – грозно сказал Глеб. – Ты сама не понимаешь, что говоришь!
- Я не понимаю только одного: что я делаю в твоей машине. Все остальное мне предельно ясно, - отрезала Марго и замолчала.
Глеб ничего не ответил, пристально глядя на дорогу. Через пару минут Маргарита украдкой на него покосилась. Лицо его было бледным, желваки «гуляли» - злится… Ну надо же! За все долгое время, что они были вместе, Марго ни разу не видела его злым. А тут…
«Значит, смогла задеть, - удовлетворенно подумала Маргарита, - то ли еще будет, милый! Вот подожди, приедем на твою дачу, я покажу тебе небо в алмазах!»
Как она собирается показывать, Марго еще сама не знала, но почему-то была уверена, что покажет!
Ехали они долго, в полном молчании.
Наконец, Глеб остановил машину в каком-то глухом месте. Маргарита внутренне поежилась. Правда, ночью все места кажутся глухими. Но сейчас ей действительно стало страшно.
«Я даже не знаю, в какой стороне нахожусь, - испуганно пролетела мысль, - как я буду отсюда выбираться?»
- Добро пожаловать, - пробормотал Глеб, вылезая из машины и распахивая дверь Марго.
- Спасибо, - автоматически ответила она, выходя.
Глеб прошел куда-то вперед, чем-то щелкнул, и зажегся свет. Сразу стало как-то уютно и нестрашно.
- Проходи, - кивнул он Маргарите.
Она пожала плечами, гордо вскинула голову и зашла в дом.

ОН
Пока они добирались до дачи, Глеб злился. Его бесила своя собственная несдержанность, которая проявлялась редко, но метко, его раздражало то, что Маргарита говорит очевидные вещи, и с ее правотой нельзя не согласиться. Но больше всего, Глеба злило то, что, несмотря на все, он думал только об одном и хотел только одного: быть с этой женщиной, сейчас, немедленно и… навсегда! И не знал, как это сделать!
Когда Она бросила ему в лицо слова – его же слова! – про замечательный секс, Глеба передернуло! Неужели тогда он смог так назвать их отношения?!
В какой-то момент, слушая Маргариту и довольно резко реагируя на Ее слова, он испугался. Мелькнула мысль, что он ошибся, что Она вовсе не хочет быть с ним вместе, что все Ее слова он истолковал неверно, что прошло слишком много времени, и он опоздал со своими чувствами и признаниями месяца на четыре.
«Почему у меня нет волшебной палочки? – тоскливо подумал Глеб, вспоминая фильм «Чародеи», - хотя, кажется, там тоже с палочкой вышел казус. И пришлось герою самому со всем разбираться. Вот только герой-то там виноват ни в чем не был. А я виноват».
Дачу свою Глеб достроил совсем недавно. И каждый раз радовался, как ребенок, приезжая сюда. Ему здесь все так нравилось! Все было сделано именно так, как он хотел и планировал. Это был его дом, его крепость. Иногда он сбегал из дома под предлогом что-то доделать, хотя все уже было сделано – просто хотел отдохнуть один, побыть в своем замке наедине с собой. Иногда, если было тяжело или уставал он так, что не мог двигаться и разговаривать, он спасался тем, что думал о своей даче. Что она у него есть. Что скоро он туда поедет и будет бродить по большому дому, а потом пойдет в близлежащий лес и немного побродит там. Глеб думал о том, что, имея такую дачу, нужно заводить много детей. И вешать в саду качели. И насыпать огромную гору желтого влажного песка. И купить щенка, который вырастет в большого пса, и будет жить в будке у ворот, и счастливо скакать и лаять, когда приезжают хозяева. У пса будет огромная лохматая морда и мощная шея. И с ним можно будет бороться в траве – летом, и в снегу – зимой. И пес будет таскать санки или хозяина на лыжах.
 Наверное, это было единственное место, где он не думал о Маргарите. А теперь – привез ее сюда.
И Глеб загадал: если все закончится не так, как он хочет, больше он никогда не приедет сюда один и перестанет думать о даче, как о своем убежище. Вообще о ней перестанет думать.
Открыв перед Маргаритой дверь в дом, он старался заглянуть в Ее лицо – нравится ей, как тут все сделано, или нет. Самое страшное, чего он боялся увидеть в Ее лице – равнодушие. И обрадовался страшно, заметив, с каким интересом Марго оглядывается, как мягко и почти незаметно касается деревянных перил лестницы, ведущей на второй этаж, словно проверяя их устойчивость, а может, желая уловить тепло, исходящее от дерева.
И дом вздохнул как-то счастливо, принимая хозяина и его гостью. Как бы признавая, что этой гостье здесь место.
Маргарита шагнула вперед, половица слегка скрипнула под ее ногами. Марго тепло улыбнулась и сказала:
- Говорят, если половица скрипит – дом здоровается…
- Он рад гостям, - ответил Глеб, мысленно благодаря всех подряд: Господа, судьбу, дом, - за то, что Она это сказала, - тем более, что раньше кроме меня тут никого не было.
- Ты, наконец, его достроил, - констатировала Маргарита. – Молодец! Здесь так… уютно, спокойно. Это твоя нора?
Глеб молча кивнул, удивившись, насколько точно Марго дала определение. Действительно, не убежище, не крепость, а нора.
- Я рад, что ты оценила, - просто сказал он.
Маргарита прошла в первую комнату, которую в свое время Глеб планировал, как комнату для отдыха и для приема гостей.
- Надо же, - раздался оттуда ее голос, - Ты сделал тут тот самый диван!
«И правда, - подумал он, - ведь это Она тогда говорила про тот диван».
Он вспомнил – это было в конце августа, когда Маргарита приехала из отпуска. Она готовилась к этому отпуску почти полгода – хотела поехать в США, и Ей это удалось! Она самостоятельно «пробила» себе визы, оформила все документы, нашла денег на поездку.
Глеб тогда предлагал ей свою помощь, но Она отказалась. Сказала, что начала все сама, решение приняла сама и делать все тоже будет сама.
Когда Ее не было, Глеб сходил с ума: в первую очередь, потому что понял, что истово по Ней скучает, во вторую – потому что боялся, что Она не вернется.
Когда Она приехала, он так обрадовался, что даже открыл Ей свои чувства – слегка, не удержался, так получилось. Признался, что скучал и томился. Ему повезло тогда – Она не особо заострила на таком «открытии» свое внимание.
А потом они долго разговаривали. У нее появился легкий акцент – слишком много Она говорила на чужом языке. У Глеба от этого акцента начинала кружиться голова – так ему нравилось, как Она разговаривает. Он готов был слушать, что угодно – лишь бы Она говорила.
 Маргарита рассказала ему, что в одном из домов, куда Ее пригласили, была так называемая «зимняя терраса», а вдоль окон был длинный-предлинный диван, на котором должны были сидеть гости. И так это было уютно и красиво, что уходить не хотелось.
Глеб сделал такой диван у себя в гостиной. И не потому, что Она рассказывала – так ему казалось. Просто – пришла в голову мысль, что неплохо было бы иметь такой огромный и длинный диван, чтобы все гости, а Глеб предполагал, что их должно быть много, могли на нем уместиться.
Сейчас выяснилось, что «диванная» задумка имела под собой основания, гораздо более глубокие, чем идеи дизайнерского искусства самого Глеба.
На этом диване Маргарита и села. Она не пошла дальше осматривать дом. Просто села и подняла на него свои невыносимые глаза – ждала…

Месяц назад
- Объясни мне, почему ты еще не собралась? – нервозно воскликнула Кира, заходя в квартиру к Маргарите.
- Для начала – привет, - сказала Марго.
- Здорово, - буркнула подруга, - нам выезжать уже пора, а то опоздаем! А ты еще полуголая ходишь! Ты что?!
- Кирхен, - ласково начала Маргарита, - послушай… Может быть, ты одна сходишь, а?
- Ты сдурела? – Кира возмущенно взмахнула сумочкой, чуть не задев Марго по голове. – Как это – одна?!
- Кир, я не хочу никуда идти, правда, - горестно вздохнула Маргарита. – И с кавалерами этими не хочу, и вообще!
- Марго! Ты меня в гроб вгонишь и даже глубже! – всплеснула руками Кира, - Мы же договорились, мы же планировали. Парни такие хорошие! И тебе полезно на людях бывать, а то такая красота пропадает!
- Не льсти мне! – засмеялась Маргарита.
- Так, ладно, шутки в сторону, - посерьезнела Кира, - что случилось? Почему ехать не хочешь? Все же нормально было, мы так славно поужинали позавчера с ними. И ты вроде как благоволила к Андрею. А уж он-то к тебе как! А теперь что?
- Эх, Кирхен, если бы я знала! – с тоской ответила Марго. – Я просто думала, думала… Андрей, конечно, милый, симпатичный, умненький, веселый…
- Но? – продолжила за подругу Кира.
- Но мне почему-то не хочется никуда с ним ехать. Не хочется ему улыбаться. Не хочется проводить с ним сегодняшний вечер. И последствий этого вечера не хочется тоже.
- Марго! Я не понимаю, почему! – взмолилась Кира. – Если ты сама говоришь, что он умный, милый, симпатичный, то, что тебе в нем не нравится? Что ты опять себе надумала?! Ладно, про меня забыли – я, если понадобится, своего парнишку и на одиночное свидание заполучу. А ты опять будешь сидеть дома? И опять откажешься от знаков внимания прикольного мужика?
- Да в том-то и дело, что он прикольный! – взорвалась Маргарита, - Прикольный и не более! Мне что, потом всю жизнь прикалываться? Не хочу я! Мне, чтобы на свидания ходить, нужно хоть немного чувств! Или хотя бы ощущения, что эти чувства возникнут. Перспективу, понимаешь? А не просто так – сходила на свидание пара на пару, потом разъехались: ты со своим кавалером в одну сторону, я со своим в другую. Потрахались, разбежались. Не хочу! И на свидание не хочу, и спать с ним не хочу!
- А кто тебя заставляет? – Кира тоже повысила голос, - Кто тебя в койку-то с ним укладывает? Не хочешь – не надо! Сходила на концерт, в кафе посидела – и домой, баиньки!
- Ага, - подхватила Маргарита, - А он подумает, что просто сегодня не срослось, по любым причинам. И начнет мне названивать, приглашать, уговаривать. Оно мне надо? Нет!
- Знаю я, что тебе надо! – окончательно разозлилась подруга.
- И что же? – поинтересовалась Марго.
- Дома сидеть и смаковать мечты о Самойлове! Вот что! Ты уже на мужиков вообще не смотришь! Хотя нет, смотришь, правда, только на тех, которые внешне на твоего драгоценного Глеба хоть чуть-чуть похожи!!!
- Не правда! – возмутилась Маргарита.
- Абсолютная правда! – заявила Кира и в качестве подтверждения своих слов, хлопнула ладонью по столу.
- Не буйствуй, - попросила Марго. – И вообще… Нам надо успокоиться. А то, смотри, что получается: мы ссоримся с тобой из-за каких-то малознакомых парней. Причем дошли уже до криков и стучаний кулаком по столу. Дурдом.
- Дурдом, - согласилась Кира, сбавляя тон. – Только этот дурдом из-за того, что у тебя крыша как уехала, так на место еще не вернулась, а вовсе не из-за каких-то там мужиков.
- Возможно, - не стала спорить с подругой Маргарита. – Вот я тут сидела и думала…
- Что, опять? – испугала Кира.
- Ну да, - кивнула Марго, - думала я, что этот Андрей, будь он не ладен, вроде бы всем хорош… И весело с ним, и начитанный он, и поговорить есть о чем, и внешне привлекательный, и ко мне относится славно… Но…
- Но? – внимательно посмотрела на подругу Кира.
- Он не Самойлов, - грустно закончила Маргарита.
- Тьфу на тебя, прости Господи! – в сердцах воскликнула Кира. – Сколько можно? Всю жизнь?!
- Не знаю, - честно ответила Марго. – Если бы знать…
- А ты дома сиди побольше. Сравнивай все почаще. А потом, оглянешься, а тебе уже за сорок. И вообще ничего и никто не нужен будет. Так хочешь?
- Не хочу. Наверное, ты права…
- Я сто процентов права! – категорично заявила Кира.
- Есть вещи, Кирхен, с которыми мы не можем справиться. Я тут вот еще о чем подумала…
- Боже мой! – подруга закатила глаза, - Еще-то о чем?!
- А о том, что Глеб – это мое наказание…
- Марго, ты меня пугаешь! Какое еще наказание?!
- Наказание, - упрямо повторила Маргарита, - за всех тех мужиков, которых бросала я.
- Б…, - веско сказала Кира. – Я не думала, что ты такая дура, честное слово! Больше не было мыслей? Например, о том, что он слабак? Трус, который не справился со своими чувствами?
- Нет, - ответила Марго и замолчала.
Минут через пять Кира не выдержала:
- Ну и фиг с ними, с пацанами! Давай кино посмотрим какое-нибудь. Из старых, душещипательных.
Маргарита так явно обрадовалась такому предложению, что Кира невольно улыбнулась.
Они уселись смотреть старую постановку фильма «Два капитана» по роману Каверина.
Через некоторое время Маргарита неожиданно сказала:
- Представляешь, если бы Самойлов жил тогда, в тридцатые годы, он бы тоже бегал за беспризорниками по долгу службы.
- Ты чего? – уставилась на нее Кира.
- Да ничего. Просто представила Самойлова с шароварах, с кобурой, со свистком, - ответила Маргарита и расхохоталась.
Кира посмотрела на нее, потом на экран, потом, видимо, воображение подсказало ей другую картинку, и она тоже захохотала.
- А ты была бы Манька-Облигация! – сквозь смех сказала она.
- Манька была после войны! А не в тридцатые! Я была бы какой-нибудь … кем тогда модно было быть?
- Не знаю, - давясь хохотом, ответила Кира.
- Ну, например, учительницей. Хотя нет, это мне не подходит. А! Секретарем-машинисткой я бы была! Вот! И звали бы меня просто – Клара. В честь Клары Цеткин!
- А его Карлом, - подхватила Кира, - в честь Карла Маркса!
- У меня – губки бантиком, бровки – в ниточку, перманент на голове. И бэрэт! – гоготала Марго.
- И носочки еще! Носочки беленькие!!!
- Обязательно! А он такой весь – портупеей перетянутый! Сапоги скрипят, кобура такая… достойная! Фуражка! И чуб! Или им нельзя было с чубом? Надо было почти на лысо бриться? Неважно!
- А потом его расстреляют как врага народа, - продолжила Кира, вытирая слезы и икая от смеха.
- И его именем назовут карандашную фабрику! – не унималась Маргарита.
- А твоя внучка пойдет в архив, чтобы реабилитировать тебя, потому что ты тоже станешь врагом народа, но потом, а в архиве встретит его внука. И пошло-поехало!!!
- Хватит, - попросила Маргарита, - я не могу больше смеяться! У меня живот болит и скулы уже сводит!
- Ты сама начала, - возразила Кира, все еще смеясь.
- Давай кино снимать, - предложила Марго. – Вон с ходу какой сюжетец забабахали!
- Да уж! – согласилась Кира. – И это не предел! Можно еще сериал сделать. Обязательно амнезию кому-нибудь сделать, детей потерянных. Неиссякаемое вдохновение!
- Надо заняться на досуге, - просмеявшись, сказала Маргарита.
- Жаль, что жизнь нельзя придумать ту, какую хочется, - немного грустно сказала Кира.
- Придумать можно, - тихо ответила Маргарита, - сделать ее нельзя…

ОНИ
- Ну что ты от меня хочешь? Что? – Маргарита сжала руки в кулаки и прижала их к вискам.
В этот момент Глеб ее ненавидел.
- Что тебе непонятно? – заорал он. – Я ведь уже все сказал, все объяснил! Ты меня вообще слушаешь? Ты меня слышишь?!
- Я не желаю слушать ту чушь, которую ты несешь!
- По-твоему, это глупость?
- Да! Глупость! А еще подлость! – выкрикнула Маргарита ему в лицо, поднимаясь с дивана и отрывая наконец руки от лица.
- И в чем же подлость?! В том, что я тебя люблю?!
- Нет, Глеб, - сказала она как-то устало, - не в этом. Подлость в том, что это я люблю тебя. И любила. И буду любить. Причем так, как никого в этой жизни. И я ничего не просила взамен тогда, четыре месяца назад. А ты взял и выкинул меня из своей жизни. Как собаку, которую завели, поигрались с ней, а потом она надоела и ей дали пинка под зад. Так вот я – та самая собака. Я себя часто с ней сравнивала, когда мы с тобой расстались. Кто-то из мудрых сказал, что только настоящий мужчина может расстаться с женщиной, не унизив ее. Ты меня унизил. Перед самой собой. Я плакала ночами и умоляла Бога, судьбу, небо, - всех, кого только можно, чтобы ты передумал. Я мечтала, чтобы ты мне позвонил, а я, все простив, бросилась бы к тебе по первому зову. Это – худшее унижение – знать, что ты не нужна, но на что-то надеяться. И осознавать, что все простишь, лишь бы позвали, лишь бы поманили.
- Почему ты не можешь простить сейчас? – тихо спросил Глеб, пристально на нее глядя.
- Почему не могу? Я простила. – Марго пожала плечами. – Хотя, и прощать-то было нечего. Как я не пыталась уверить себя, что ты злодей и совершенно недостойный меня тип, у меня ничего не получилось. Слишком сильно я тебя любила… тогда.
- А сейчас? – Глеб задал вопрос, и сам испугался.
- И сейчас, - спокойно ответила Маргарита. – Только сейчас мне любить тебя проще – ведь тебя у меня нет. И ничего испортить ты не можешь. А я, в свою очередь, могу мечтать о чем угодно. И как угодно. Сижу где-нибудь одна, а придумываю, что с тобой. Можешь считать меня сумасшедшей, но мой виртуальный ты гораздо лучше тебя реального.
- Я не считаю тебя сумасшедшей…Я же видел… - начал Глеб и осекся.
- Что ты видел? – вскинулась Марго, - Что?
Глеб молчал, судорожно пытаясь придумать продолжение фразы, но не говорить ни в коем случае того, что собирался. Маргарита выжидающе на него смотрела, и он понял, что придется рассказать все. Этого делать нельзя, но все равно придется. И будь, что будет.

Два месяца назад
Автомобильная пробка коварно поджидала его, когда, казалось, до дома рукой подать.
Глеб со злостью всматривался вперед, но ничего, кроме огромного скопления машин, видно не было. Он выругался вслух, но это не помогло.
Больше всего на свете Глебу хотелось попасть домой и лечь: он очень устал. День выдался длинный и сложный. Пришлось много ездить, а под конец дня он вообще оказался далеко за пределами Москвы.
Через десять минут стало ясно, что застрял он надолго – машины за это время не продвинулись вперед ни на сантиметр.
Глеб откинулся на спинку сиденья, со вкусом потянулся, пытаясь решить, что предпочтительнее – сидеть и злиться на весь мир и пробку в частности, или наплевать на все, прижаться к обочине и поспать.
Второй вариант понравился Глебу больше, и он начал присматривать место для парковки. И тут до него дошло: вот за этим зданием, чуть подальше от дороги, во дворе – стоит дом Маргариты.
Сон как рукой сняло! Как же он не подумал об этом раньше? Ведь по этой дороге они с Марго ездили миллион раз! Если проехать вперед всего ничего – метров триста – будет поворот как раз к Ее дому!
А слева – кафе, Она говорила ему про него много раз. Там Она ужинала почти каждый день. Вон и вывеска светится зазывно.
Решение пришло в голову Глеба почти мгновенно. Он вырулил к обочине, припарковался, вышел, закрыл машину и пошел к кафе.
«Я пережидаю пробку, заодно и ужинаю, - малодушно врал себе Глеб. – И не жду, что кто-то из моих знакомых окажется в кафе. Я просто поужинаю и выпью чаю».
Он вошел в небольшой холл, навстречу ему вышел откуда-то справа довольно пожилой мужчина и молча на него уставился.
- Я бы хотел поужинать, - известил мужчину Глеб.
- Пожалуйста, - довольно равнодушно ответил тот, - куртку Вашу в гардероб сдайте.
Глеб снял куртку, предварительно вынув из карманов все необходимое: ключи, портмоне, документы, и отдал ее мужчине. Тот, все так же молча, протянул ему номерок.
В зале было довольно пустынно. У самой стойки, довольно далеко от входа, сидела какая-то пара: молодой парень и девушка. Кроме них в кафе было, наверное, еще человек семь.
Глеб особо не рассматривал посетителей, сразу присев за столик около двери. Поизучал предложенное ему официанткой меню, сделал заказ и только тогда огляделся.
Обстановка кафе его особо не порадовала: пошленькие искусственные цветочки на столах, красные скатерти, тарелки с золотыми каемочками, довольно убогие стеклянные бокалы и рюмки. Слева – что-то вроде отдельных кабинок, отделенных от основного зала тяжелыми занавесями. Странно, что Маргарите нравилось здесь бывать. Обычно Она предъявляла повышенные требования к дизайну помещения и к обслуживанию.
Видимо, по вечерам здесь играла «живая» музыка – какой-то мужик уже расставлял аппаратуру, готовился начинать свое выступление.
Официантка принесла заказ Глеба, он только собрался приступить к поглощению салата, осознав, что он чертовски голоден, когда открылась входная дверь, и кто-то довольно быстро прошел по залу. Глеб не обратил внимании – кто, да и вообще не обратил бы никакого внимания на вновь пришедших, но тут мужик-музыкант довольно громко воскликнул:
- Марго! Душа моя! Ты ли это?! А мы думали, что ты совсем нас забыла!!!
- Не дождетесь! – весело ответила Маргарита, подходя к музыканту и целуя его в обе щеки, - Куда я без вас!
Глеб забыл про свой голод и усталость.
«Ну вот, - подумалось ему – не этого ли ты ждал?»
Маргарита, тем временем, села за первый у сцены столик, не обращая ни малейшего внимания на посетителей. К Глебу Она оказалась сидящей спиной. К Ней подсел музыкант, они о чем-то оживленно начали разговаривать.
Глеб пытался прислушиваться, но сидел он довольно далеко и кроме периодически вспыхивающего смеха Марго, ничего так и не услышал.
- Ой, а я уже горячее принесла, - огорченно сказала рядом с ним официантка, - а Вы еще салат не доели!
Глеб вышел из оцепенения, посмотрел сначала в свою нетронутую тарелку, потом на официантку и сказал:
- Ничего страшного. Оставьте горячее, пожалуйста. Оно не успеет остыть, - он улыбнулся. – А, скажите, у вас тут музыка по вечерам?
- Да, у нас «живая» музыка, - подтвердила она. – Вон музыканты сидят, скоро начнут.
- Вон та пара? – уточнил Глеб.
- Ну, на самом деле, только он один. Девушка – постоянная клиентка просто. Хотя, иногда тоже поет. Но это как бы для себя.
- Понятно, - ответил Глеб, давая понять, что разговор закончен.
Музыкант встал из-за стола и пошел доустанавливать свою аппаратуру. Маргарита осталась одна.
Глеб смотрел Ей в спину, мечтая, чтобы Она обернулась. Но Марго, видимо, не чувствовала его взгляда – смотрела прямо, не поворачиваясь. Изредка перебрасываясь ничего не значащими фразами с музыкантом.
Тот, наконец, заиграл, а Глеб принял решение немедленно уйти, но все равно остался сидеть на месте.
Он просидел так весь вечер. Маргарита трижды проходила мимо него, так и не заметив. Он же, видя, как Она встает из-за стола и направляется к выходу, старался отвернуться.
Глеб наблюдал за Ней, за Ее движениями, за тем, как к Ней подходят какие-то люди, здороваются, радуются встрече с Ней. Кафе постепенно наполнялось народом, а он все сидел и сидел.
Наконец, Глеб смог заставить себя встать и уйти. Открывая дверь, он почувствовал, что ему кто-то смотрит в спину, но оборачиваться не стал. Он и так знал, что Маргарита все-таки обернулась…

Полгода спустя
Глеб тяжело вздохнул, посмотрел на часы – пора собираться, работа на сегодня закончена.
Однако, уходить из кабинета не хотелось. Что его ждет? Холодный гостиничный номер? Неуютная кровать, тысяча каналов по телевизору, показывающих ерунду?
Глеб безумно хотел домой – он уехал оттуда две недели назад и, еще даже не доехав до места назначения, начал хотеть вернуться обратно и побыстрее.
«Надо проверить почту и идти», - решил он, подключаясь к Интернету.
На сайте «Выпускники.ру» он теперь числился самим собой – Глебом Самойловым. И фотографии были – целых десять штук! И друзей полно, и переписка велась, причем активно.
Сайт встретил Глеба сообщением, которое почему-то не начиналось приветствием, как он привык.
«В большинстве случаев, - так начиналось сообщение, - у женщины нет права на ошибку. Будь то ошибка в банальном выборе туфель (допустишь такую ошибку – не сможешь потом носить) или гораздо более серьезная ошибка – выбор карьеры и жизненного пути. Ведь, ошибившись, всю последующую жизнь будешь расплачиваться: нелюбимая работа, жалкие гроши, громко именуемые зарплатой, карьерный рост раз в пять лет с перспективой стать старшим сотрудником к пенсионному возрасту. Вот именно на эти случаи (но так же и на некоторые другие) и рассчитано отнятое у женщины право на ошибку.
Но есть один вопрос, в котором ошибка женщины может закончиться сломанной судьбой. И – что самое страшное – не только ее судьбой. Это вопрос выбора так называемого спутника жизни.
Не стоит думать, что это выбор женщины. Ни в коем случае! Обоюдный или мужской, но никак не исключительно женский.
В случае обоюдного выбора – мужского и женского – риск ошибки возрастает даже не вдвое, а в энное количество раз! И это объяснимо: ведь если люди пытаются вместе построить свою жизнь, они начинаю совершать одинаковые ошибки.
Простой пример: он – умен, красив, душа компании. Можно прибавить к этому и такие параметры «идеального мужчины» как прекрасная профессия, высокий заработок, абсолютно не стоящий ребром квартирный вопрос, равно как и автомобильный. Она… О! Она просто очаровательна: стройна, хороша собой, умна. Вместе же они – идеальная пара, подавляющая друг друга своей индивидуальной идеальностью. Конец известен и понятен – ничего идеального не остается через достаточно короткое время. Грустно.
Другая история: он – прекрасен, она – не очень. Тут все очень коротко. Все отношения сводятся к одной простой формуле: господин и его рабыня. Скучно. В первую очередь ему.
Она королева, он – нет? Конец таким отношениям придет гораздо быстрее, чем в первых двух случаях.
Что же тогда требуется, чтобы не совершить той самой роковой ошибки? Очень просто: ЗНАТЬ. Знать, кто тебе нужен и кому в свою очередь нужен ты.
Никто не может гарантировать, что безоблачность и розово-голубой оттенок совместной жизни будут всегда, везде и во всем. Нет! Ведь это тоже скучно, пресно и совершенно нереально. Но вот тогда двое, знающих, что они нужны друг другу, найдут любой выход, придут к любому компромиссу. Да. Не сразу. Может быть, минут через десять, может быть, через месяц, а может быть, через полгода.
Ошибка женщины, та, на которую он не имеет права, накладывает на женщину ответственность. Только на женщину – ведь это ее поведение должно определять отношения, а поведение мужчины определяет всю жизнь. Это их самая главная, решающая и самая сложная роль, на которую женщина просто не способна.
Вот я могу похвастаться тем, что нашла такого мужчину, который не допустит, чтобы я совершила хотя бы одну из подстерегающих меня ошибок.
Мой мужчина идеален тем, что выбрал меня.
Мой мужчина знает все те струны, на которых он в любые моменты жизни может сыграть и сыграть виртуозно.
Моему мужчине я доставляю кучу сложностей, граничащих с неприятностями, но он из них выходит с честью, да еще и меня вытаскивает.
А я в свою очередь поставила своего мужчину на пьедестал, для которого приготовила место в своей душе, видимо, еще не родившись.
И я ни за что не совершу больше тех ошибок, которые огорчат его. А он никогда не заставит больше меня плакать.
Любовь моя! В виду того, что я очень по тебе скучаю, я пишу тебе эти глупые письма на сайте! Ответа требую исключительно в устно-поцелуйной форме. Возвращайся скорее домой, я буду опять исправлять все ошибки, которые совершила до этого. Я знаю, тебе это понравится!
Я жду тебя, Глеб! А, может быть, уже и не только я.
       Твоя жена, Маргарита Самойлова».












Январь-февраль 2008 г.