ЛИЛЯ

Лиля сидела на подоконнике. Жизнь её текла вяло, повседневно, с эффектом сурка… На улице была осень, а на душе было паршиво. За окном шуршали листья. Они летали по ветру так же, как немногочисленные бусы катаются по длинной верёвке…
Девушка прекрасно знала, что сегодня она должна будет снова забрать у людей их чувства… самые сильные. При чём, как правило, обладателями таких сокрушительных эмоций являлись слабые люди. Но Лиля должна была забрать их чувства.
Первым человеком оказался лысенький худой старичок, который питал самые сильные чувства по отношению к своей дочери, из-за которой чудовищно волновался; при мысли о её исчезновении из его дряхленькой, как диван, жизни, старичка охватывал ужас, он боялся, как ребёнок и глаза его, каждый раз увидев свою дочь, становились необъяснимо влажными.
Девушка открыла дверь в его квартиру. Пахло деревом и лекарствами. Квартирка была небольшая. В комнатах было прибрано. Возле дивана стоял столик, на нём лежала пожелтевшая газетка и рамка для фото. Лиля подняла её. На старой фотографии был сам старичок, его жена и ещё маленькая дочь в плотном платьице. Сейчас старичок жил один. Жена его уехала давно и так и не вернулась. Сначала ещё были какие-то вести, но потом она перестала писать. Навсегда у этого человека останутся рубцы на сердце. Ведь пребывание в неведении – есть самое страшное. Он женат, но жены у него нет.
Лиля решила не мешкать. Она подошла к старичку, смотревшему телевизор, и, протянув свою руку к его сердцу, притупила его боли…

Вторым человеком оказался подросток. Это был кудрявый темноволосый парень лет семнадцати. В общении с людьми он довольно чёрств, девушки у него нет. Сейчас же ему не до того. Его мать больна. Он зарабатывал какие-то деньги, соглашаясь почти на каждую работу. Он мыл машины, развозил пиццу, драил полы в одном из колледжей…
Сейчас парень бежал в больницу. Нужно было за что-то заплатить. Отец у этого парня, конечно, есть, но, несмотря на то, что он с ними не живёт, он не погиб на войне, не попал в автокатастрофу, не было никакого сбрасывания с моста, покушений – он просто ушёл к молоденькой дурочке, обладавшей совершенной фигурой модели и состоянием своего папочки, владеющего островом, яхтой и многообещающей компанией.
Подросток добежал до больницы. Грустная, но улыбчивая медсестра попросила его присесть и подождать. Он, коротко поблагодарив, уселся, с нетерпением и тревогой поглядывая на дверь. Лиля приблизилась к парню. В свои семнадцать у него было нереально взрослое лицо и мужская мощная шея. Девушка села рядом и заглянула в его глаза. Тёмно-карие. “Красивые”, - подумала она. И ей так захотелось обнять и успокоить этого большого человека. Лилька попыталась положить свою руку на его, но ничего не вышло. В смысле, она положила, но… Он её не чувствовал. Тогда она присела прямо перед ним. Посмотрела ему в лицо. Но он на неё не смотрел. Лиля взмолилась. Ей так надоело быть невидимкой! Как она хотела, чтобы хоть кто-то её видел… Но чтобы видеть Лилю, нужно её понимать. А такого человека ещё не нашлось.
Девушка же по-прежнему сидела перед парнем. Она смотрела на него преданными глазами, молясь, чтобы он тоже взглянул на неё. Лишь на секунду посмотрел бы прямо в её глаза. “Ну же! Прошу тебя… Помоги мне, я так больше не могу…” И тут парень посмотрел ей прямо в глаза, задержал свой взгляд на ней. У Лили перехватило дыхание – посмотрел, посмотрел, понял!!! “Понял!..”, - пело крохотное сердечко девушки. Тут открылась дверь, выглянула медсестра, парень собрался встать. “Но как? Он же меня сейчас снесёт! Неужели он не замечает?” – встревожилась Лиля. Парень встал … и прошёл сквозь. “Как же так? Почему? Ну, Господи, он же смотрел на меня! Он ведь меня увидел? Ведь увидел же! Это несправедливо! Нет…”
Лиля, опущенная с небес на землю, поникла и прошла за парнем в палату, не открывая дверей. Она подошла к нему и со слезами протянула руку к его стального горячему сердцу, чтобы притупить и его боль…

Третьим человеком была женщина. У неё два ребёнка: мальчик и девочка. Девочка старше и, конечно, они вечно между собой ссорились. Это ужасно. Муж женщины часто выпивал и просто уходил на месяц-два из дома. Каждый раз она говорила себе, что хватит бы уже над собой измываться, что пора бы решиться на развод, но не могла. Она его любила. Каждый раз ждала. Каждый раз прощала.
Лиля подошла ближе к женщине. Лицо её было в морщинах уже в таком незрелом возрасте. Глаза были вечно влажными. Лиле стало стыдно. У этой женщины такие проблемы, а она тут… Хотя с другой стороны, Лилька желала бы себе любых препятствий, лишь бы жить. Жить в полном смысле этого слова. Чтобы её видели, понимали, чтобы с ней разговаривали. Как рада она была бы услышать живое тёплое человеческое слово! Но сейчас не об этом. Лиля посмотрела на детей этой женщины. Ох, как же они всё-таки нужны друг другу. Конечно, достают друг друга прилично, но сами не знают, что, вырастут и если расстанутся, то есть разъедутся, то так будут скучать!.. Лиля вернулась к женщине. Она сидела у окна и смотрела куда-то вдаль… Ей было мучительно видеть людей, идущих парами. Это женщина слаба, хоть и кажется сильной. Почему собственно она сильная? Потому что терпит издевательство? Нет, напротив, это её слабость… Она сильная, потому что вырастила двух детей. Ей тяжело…
Лиля положила во флакон от старых малоизвестных немецких духов ещё одно переживание.

Четвёртый… Девушка поперхнулась. Нет, это, вероятно, какая-то ошибка…
Перед ней был мальчик лет шести. Светловолосый, с забавным плюшевым медвежонком в руках. Ну и какие у него, скажите, переживания?..
- Костя, а ну иди сюда! Чего ты там пристрял?! – раскрасневшаяся женщина лет тридцати хлопнула дверью “шиврале”. Если бы предметы человеческого бытия не были столь низки по понятиям мира, где жила наша героиня, то машина бы лопнула от той злости, которая села внутрь её, грузно хлопнув дверцей.
Мальчик понимающе улыбнулся куда-то в Лилины колени и побежал к машине. Девушка проследовала за ним. Одновременно с ними в машину сел мужчина крепкого телосложения. Взглянув на этого человека, думаешь – “зверь”. На самом же деле он очень неуверен, что не мешало ему обладать упрямостью барана. Нет, он не был туп или всегда не прав…
       Машина тронулась.
- Как ты не понимаешь!
- Хватит! Что ты как ребёнок?!
- Ты меня и не слушаешь!
- Я тебя уже много раз выслушала и ничего нового не извлекла! Заканчивай этот цирк, сколько тебе лет в конце концов вспомни!..
- Послушай!..
- Хватит!
- Не кричи на меня!!! Что ты меня, как учитель, одергиваешь? Хватит, хватит… Выслушай! Неужели так сложно?!
- Сбавь скорость, идиот!
- Не ори на меня!
Резкий поворот. Визг тормозов. Треск рензины.
- Разуй глаза! Ты вообще смотришь куда едешь?!
- Идиотка…
- Ах ты, свинья... Останови машину! Я тебе сказала – останови машину! Слышишь?!
Костя вжался в сиденье и держался за мишку. Своими маленькими ручонками он прижимал игрушку к губам и подбородку, а когда та его щекотала, забавно улыбался во все… 28 зубов. Он, маленький и беззащитный, привык слышать ругань. Его светлые влажные ресницы трепетали при каждом выкрикнутом слове, а голубые глазки блестели бусинками детских слёз. Но родителям не до того – ребёнок вообще существовал для них как бы условно.
“Ну-ну, не плачь, моя… всё будет хорошо… тихо, мой мальчик, они тебя любят, не бойся…” – сбивчиво шептала Лиля, снимая с крохотного сердечка малыша налёт неприкосновенно чистых переживаний…

Пятым человеком была девушка. Она казалось очень измотанной. Под глазами – круги, ногти не единожды покусаны до крови, волосы собраны в нелепый растрёпанный хвост на затылке, одежда висит мешком, губы в вечно грустной улыбке. Её глаза всегда слезятся, они знают мир насколько только им возможно. Эта девушка постоянно за чем-то гонится, что-то ищет, она помогает и получает от этого удовольствие. Но, помогая другим, она забывается. Она забывает свою жизнь. Она уже не помнит свою семью, она не знает вообще существует ли… Эта девушка, как бабочка. Она увидит цветок и всё. Она к нему летит, стремиться, обдирая крылья и теряя живительную пыльцу. А добираясь до цветка, бабочка всё забывает. И так сначала… и каждый день… пока её не нагонит смерть.
Она не знает куда ей деться. Она не знает чего искать и куда идти. Она любит людей, она помогает слабым. Но её не понимают и, возможно, никогда не поймут. Эта девушка не помнит о себе и о своей жизни совершенно ничего. Разве что имя. Лиля.
Подождите… Лиля? Но этого же не может быть…

Подсознание… Эпилог.

Лиля была в панике. Она хотела, она желала… она ЖАЖДАЛА вспомнить о себе всё, но не могла. Она совершенно запуталась. Кто поможет ей? Она сильна. Она помогает другим. Но её ведь никто не знает! Её же никто не видел!
Лиля была в растерянности. Пятый человек - она сама…
- Меня же нет! – с яростью и болью кричала она в небо, - Я не могу быть пятым человеком! И если могу… Как мне забрать переживания у меня самой? КАК?! МЕНЯ НЕ СУЩЕСТВУЕТ!
       И когда она уже была на исходе истерики, сверху раздался шёпот, готовый повергнуть в безумие:
- Ты уверена, Лиля? А не внушила ли ты себе это?..