Игрушка

       Вечерело.
       К полустанку вьющейся полями тропинкой от деревни быстро шли две женщины. Та, что шагала впереди, часто приостанавливалась, дожидаясь не поспевавшую за ней старушку.
       По невысокому перрону, наблюдая за ними, прохаживалась полнотелая молодуха в ярком цветастом платье. Здесь же резвились, бегая, друг за дружкой мальчик и девочка лет пяти-шести.
- А я-то гадаю, кто бы это мог быть? – с улыбкой призналась молодуха, когда они подошли. – Не признала. Жить долго будете.
- Куда мне, свой век уже отжила, - посетовала, тяжело дыша, старушка. – А ты Тося встречаешь кого?
- Нет, письма вот пришла отпустить. Да и к своим заходила в казарму.
       Казармой местные жители окрестили большой деревянный дом, где проживали семьи железнодорожников. Утопая в зелени акаций, он придавал полустанку обжитой, станционный вид, вселяя в отъезжающих уверенность, что поезд здесь все-таки остановиться.
- А вы смотрю, провожаете?
- Да вот дочка уезжает, - подтвердила печально старушка.
- Что так мало погостили?
- Я же не в отпуске, - озабоченно посматривая на часы, пояснила пожилая, одетая в светлый костюм женщина. – Вот в августе с мужем приедем тогда и побудем подольше.
- Вы гляжу налегке не то, что наши дачники и сюда котомками везут и отсюда.
- И без вещей ехать с пересадками тяжело, - заметила, озабочено Анна Ивановна. – А вот действительно о чем жалею, так что цветов полевых нарвать не успела. Люблю их, а тут закружилась, совсем из головы вылетело.
- В чем же дело? Оленька! Вова! – обернулась Тося к детям. – Сбегайте быстро, нарвите тётеньке цветочков.
- Ну что вы, не надо! Да и поезд вот-вот подойдет.
- Ничего, успеют. Этого поезда можно еще и час прождать.
       Детей долго упрашивать не пришлось. Они охотно переменили игру и наперегонки побежали на ближайший нескошенный луг. И минут через десять запыхавшиеся, но довольные и счастливые вернулись с большими букетами цветов.
- Куда мне столько?! - весело смеялась Анна Ивановна. - Целую охапку принесли. Ну, спасибо. Спасибо!.. Придется мне за это вам по подарку привезти. Ты Оленька, что бы хотела?
       Девочка застеснялась и спряталась за мать.
- Ну что ты молчишь? – спросила, наклонившись к ней, Тося. – Что, что говоришь? Куклу?.. Своих ей мало…
- Свои надоели, правда Оленька? – улыбнулась Анна Ивановна. – А тебе мальчик что привезти?
       Вовке уже давно хотелось новую машинку, старая, которую в прошлом году нашел на чердаке, совсем поломалась. Но как он не упрашивал родителей купить, те только обещали.
       Поэтому, услышав вопрос, Вовка смущенно покраснел и растерялся. Но желание иметь новую машинку было так велико, что он пересилил себя, и стыдливо потупив глаза, едва слышно произнес – м а ш и н к у.
- Машинку?! Сразу видно мужчина! – пошутила Анна Ивановна, ласково потрепав мальчика за русые, выгоревшие на солнце волосы. – Хорошо. Договорились.
       В это время, как всегда неожиданно загудел показавшийся из-за поворота поезд, опаздывая всего на каких-то полчаса часа. Все стали прощаться…
       Когда последний вагон растворился в зелени насаженных вдоль дороги елок, Вовка попрощался и побежал домой. Его родители работали на железной дороге, занимая одну из трех комнат пристанционного дома. Здесь же в казарме, только в отдельно стоящем домике жила его бабка. К ней он сначала и зашел.
- Где шляешься негодник? – заворчала она, увидев внука. – Забыл, что за коровами надо идти. Совсем от рук отбился басурман окаянный.
       Коров в казарме было три и паслись они вместе с деревенскими, так что за ними приходилось по очереди туда ходить. Сегодня как раз была очередь бабки, а Вовка на самом деле про это забыл. В оправдание он хотел рассказать об обещанной тетей Аней машинке, но бабка, побагровев, перебила:
- И слухать ничего не хочу. Марш за коровами!
       Солнце заходило, золотя последними лучами все вокруг. В деревню Вовка прибежал, когда коров еще не прогоняли, так что бабка зря волновалась. У одного из домов в куче песка деревенские мальчишки играли в машинки.
- А мне с вами можно? – подойдя к ним, попросился Вовка.
- А у тебя машинка есть? – вызывающе спросил самый старший из ребят.
- Дома есть, только сломанная, - честно признался Вовка.
- Ну и как ты с нами играть будешь? – ехидно полюбопытствовал черноволосый мальчик. – Мы вон сено возим.
- А он пусть нагружает! – предложил самый маленький из них. – Или траву щиплет?
- Ладно, пусть щиплет, - милостиво разрешил старший.
- А мне скоро тетя новую машинку привезет! – дергая двумя руками траву, похвастался Вовка.
- У меня этих машинок в городе завались, а у папки даже взаправдашние «Жигули» есть, - сообщил чернявый обладатель красного пластмассового самосвала.
- «Вот здорово было бы, если тетя Аня такой привезла», – подумалось Вовке.
- Что твои «Жигули» у моего папки грузовик. Он на нем настоящее сено возит, - возразил самый маленький.
- Грузовик - он государственный. Папка твой на нем только работает. А у моего своя машина. Мы на ней, куда хотим туда и ездим.
- Мой тоже, куда хочет туда и едет.
       Мальчишки заспорили.
       Призывно мыча из-за поворота дороги, показались неторопливо шествующие коровы. Вовка побежал загонять казарменских. А то убегут на другой конец деревни, ворочай их потом.
       Когда он пригнал коров, солнце уже скрылось за ближайшим лесом. Вовка дождался, когда бабка отдоит корову, выпил парного молока с белым хлебом и пошел домой.
- «Опять мать с отцом ругаются», – подумалось ему с горечью, услышав доносившиеся с кухни пьяные голоса.
- Где ты шляешься?! - встретила его появление бранью мать. – Весь день дома не появлялся.
- Я у бабки был.
- Целый день у бабки? А чего тогда притащился? И оставался бы у неё, если там лучше. Я тут кручусь одна и никакой от него помощи.
- Я, эк, в твои годы, - икая, вмешался в разговор пьяный отец.
- Молчи уж! Сам-то где шлялся? Остатки получки с дружками пропивал, а туда же учить лезешь, алкаш… Ну, а ты что стоишь и молчишь, я с тобой разговариваю. Гряды хоть прополол?
- Еще утром, - буркнул обиженно Вовка.
- Есть-то, хочешь? – уже миролюбивее поинтересовалась мать.
       Вовка отрицательно замотал головой:
- А мне тетя Аня машинку обещала подарить. Мы ей с Олей цветов нарвали.
- Обещанного три года ждут, - наставительно заметил отец, разливая по стаканам вино. – Обманула тебя тетка. Но ты не переживай, такова сынок жизнь. Один козел обещает, а все раскрыв рты слушают. Так и твоя тетка.
- Неправда! Врешь ты все, - возмутился Вовка, вопросительно посмотрев на мать.
Как ты со мной разговариваешь сопляк, - вдруг разозлился отец. – Да я тебе!
       Он хотел дать сыну подзатыльник, но рука сорвалась и угодила в лицо. Удар был сильный, и у Вовки из носа потекла кровь.
- Все равно ты врешь! Врешь! – закричал он сквозь слезы, появившиеся больше от обиды, чем боли.
- Ты чего пьяная харя ребенка бьешь! – разъяренно накинулась мать на мужа. – Залил глаза и руки распускаешь!.. Пойдем сынок, не плачь, что с дурака возьмешь. Я сама тебе машинку куплю…
       Утирая личико сына мокрым полотенцем, она увела его в комнату. А когда кровь перестала течь, велела Вовке ложиться спать.
- Мам, а скоро август наступит? – спросил он, залезая под одеяло.
- Июль закончится и будет август. Спи!
- А когда он закончится?
- Нескоро. Июль только начался, - рассеянно ответила та, выключая в комнате свет.
       «Долго!..» - подумалось с огорчением Вовке.
       Тем временем перебранка на кухне разгорелась с новой силой. Под ее звуки Вовка и уснул. И приснилась ему новая блестящая машинка, землистое, злое лицо отца и многое другое, что по утрам тут же забывается.
       Обещание матери купить машинку так и осталось пустыми словами. Получив аванс, родители каждый день пьянствовали и бабка, устав с ними ругаться, взяла внука к себе. Так что в первый день августа Вовка проснулся в её доме и стал быстро одеваться.
- Куда это ты такую рань намылился? – полюбопытствовала бабка, растапливающая печь.
- Мне сегодня к поезду надо, - пояснил Вовка, натягивая штаны. – Сегодня тетя Аня должна приехать. Она мне машинку обещала привезти.
- Только у нее забот как о твоей машинке, - съязвила та. – Лучше бы по елочкам пробежался. Деревенские говорят белые уже пошли.
       Вовка заявил, что сходит за грибами после поезда, и побежал на перрон. Но в тот день тетя Аня не приехала. Не приехала она и на следующий день. После чего он решил сходить в деревню выяснить, когда все-таки приедет тетя Аня.
- Нечего людям голову морочить, - ворчала на его затею бабка. – Да, поди, она и забыла о твоей машинке. Мало у нее в городе забот… Я тебе сама с пенсии машинку куплю.
       Её слова больно задели Вовку. Даже бабкино обещание его не обрадовало. Он все никак не мог понять, почему взрослые такие недоверчивые.
- «Зачем тете Ане меня обманывать?..» - думалось ему.
       Однако в деревню Вовка не пошел. Просто потому что не знал, где живет та старушка – мать тети Ани. Вовка решил ждать:
- «Должна же она когда-нибудь приехать…»
       Тетя Аня приехала, когда он потерял всякую надежду и перестал ходить к поезду. Возвращаясь как-то с рыбалки, Вовка увидел у бабкиного палисадника одетую по-городскому женщину.
- Неужели! – бешено забилось его сердечко.
       Стоявшая рядом с ней бабка первая заметила появление внука и указала на него женщине. Та обернулась, и Вовка сразу узнал тетю Аню. В руках она держала точно такую, как мечталось, ярко-красную машинку. И счастье пушистым комочком ожило в истерзанной сомнениями детской душе.

       Прошло лет двадцать.
       Однажды, когда солнце алело над макушками деревьев, на повороте в казарму остановился КамАЗ. Молодой водитель, выпрыгнув из кабины, поинтересовался можно ли проехать дальше. Я усомнился. После вчерашнего дождя дорогу в казарму развезло.
       Разговорились. Водителем оказался тот самый Вовка, больше десяти лет не бывавший в родных краях. Узнав, что от казармы кроме фундаментов ничего не осталось, он сильно огорчился, и все же решил сходить на ее развалины.
       Я долго смотрел ему в след, пока заросли ольхи не скрыли худощавую фигуру. Теперь у Вовки была другая игрушка, замершая в ожидании хозяина на дороге. Но стал ли он счастливее, чем тогда в детстве, я не знаю.