Мельников Сергей. Гром и молния. Рассказ. Мистика

Гром и молния.


Не очень люблю светские приёмы, что поделаешь, так сказать издержки производства. Приходится улыбаться, говорить разные глупости: «Прекрасно выглядите в этом наряде мисс Смит. Читал вашу статью мистер Стоун, оригинально, свежо, интересно». Правда есть в этом деле одна положительная сторона, можно завести новые связи.
Я - литературный агент. Моя профессия подразумевает некоторую долю цинизма, иначе нельзя. Главное в моём деле найти молодых талантливых писателей, заняться их раскруткой, помогать уже известным авторам, издавать их книги.
Как говорил один издатель: « Джон, у вас удивительное чутьё на новые таланты». Действительно, стоит мне прочесть несколько страниц, сразу могу сказать точно, стоит, вкладывать деньги или нет. Самое смешное в том, хотя смешного в этом мало, из-за этого я чуть не погиб.
Это случилось года два назад. Из издательства прислали рукопись некоего Роберта Хейгла. Я сразу понял – полный бред. Так и сказал автору. Но он-то считал себя великим, непризнанным гением. На следующий день Хейгл явился в офис и набросился на меня с ножом.
В юности я занимался американским футболом, хорошая реакция спасла мою жизнь. Отделался лёгким испугом и испорченным костюмом.
Теперь этот писака может сколько угодно сочинять книги и читать их своим поклонникам, таким же психам в закрытой психиатрической клинике.
Сегодняшний светский раут посвящён выходу нового шедевра Майкла Роджерса «Код сфинкса». Он мастер составлять лихо закрученный сюжет, в котором как в коктейле намешано всякого: тайна из древности, которую разгадывают герои книги в наше время, немного детектива, убийство, кража, немного секса, разгадка в конце, но не до конца, пусть читатель сам додумывает финал. Публика любит такое.
В зале присутствовало много людей, почти всех знакомые лица, но некоторых видел впервые.
Я подошёл к Майклу, тронул его за локоть:
- Майкл, не знал, что ты знаком с Клейтоном.
- Да, он мой поклонник, - Роджерс иронично улыбнулся, - ты, что имел с ним дела?
- Нет, но кто же его не знает. Великий и ужасный адвокат Клейтом. Самого дьявола оправдает.
- Кстати, раньше он активно участвовал в движении хиппи, носил длинные волосы, грязные джинсы, покуривал марихуану.
- Понимаешь, Роджерс, - я засмеялся, - в молодости у нас много энергии, не знаем, куда её девать, но мозгов не хватает. Вот и занимаемся разными глупостями. Потом взрослеем, подстригаемся, надеваем дорогие костюмы, достигаем успеха. Уверен, что один только чих мистера Клейтона стоит десятки тысяч долларов.
- А, кто этот парень? – я кивнул в угол возле бара.
- Мой брат, Том.
- У тебя брат, не знал.
- Мы родные по матери.
- Чем он занимается.
- Врач, хирург.
Есть такая категория людей, наделённых от природы особым влиянием на окружающих. Любой жест, звук речи, такого человека независимо от того, в каком настроении хорошем или плохом притягивает. Несомненно, у него всё это было. Рослый, стройный, с курчавыми чёрными волосами и тонкими чертами лица, Том грустно смотрел перед собой тёмно-карими глазами. Его не интересовало происходящее в зале, он сидел одинокий, погружённый в свои размышления.
- Наверно, отдыхал на Гавайях, хорошо загорел.
- Нет, - Майкл покачал головой, - Том работал в Югославии во время войны в организации «Врачи без границ». По возвращению он очень изменился, стал молчаливым, замкнутым. Что-то произошло, что мучает его до сих пор. Как ты говорил, он находится в переходном состоянии, когда расстаёмся со своими идеалами и начинаем заниматься делом. То, что для тебя дорого всегда трудно терять. Его сейчас приглашают на работу в одну частную клинику, светила медицинской науки пророчат, что он станет отличным хирургом.
К Тому подошёл популярный проповедник пастор Дженнинг. Мне стало
интересно, о чём они говорят, я подошёл поближе. Присутствующих, как и меня, заинтересовала их беседа, хотя ни кто кроме меня этого не сделал, все стали прислушиваться к их разговору.
- Вас что-то беспокоит, сын мой, - спросил пастор.
- Не люблю священников, - голос Тома звучал резко, чётко, такой голос ценят политики, во время избирательных компаний он оказывает он особое воздействие на избирателей.
- От чего же, - удивился Дженнинг.
- Вы обманываете людей. Хотите, узнать, почему я так считаю?
Все, кто присутствовали в зале, повернулись к ним.
« Мы работали в Югославии, - начал свой рассказ Том, - нам сообщили, в соседнем селении у женщины тяжёлые роды. Приготовил сумку с медицинскими инструментами и лекарствами, сел в джип. Дорога была разбита бомбардировками. Ехал осторожно, но на повороте машину занесло, и машина въехала в воронку, скрытую под водой и заглохла. Завести её не смог, пошёл пешком. Впереди показались разрушенная водокачка, значит, до селения оставалось километров десять.
Вдруг послышались голоса. Время было тревожное, неизвестно к чему могла привести встреча с незнакомцами. Пришлось спрятаться в развалинах. Люди не пошли по дороге, они свернули к реке. Выглянув из своего убежища, увидел толпу, человек тридцать. Около двадцати были без оружия, остальные вооружены. Почти все, кто был с оружием, носили военную форму, трое были одеты в гражданскую одежду. Сербы они, или албанцы невозможно было определить. Потом раздались выстрелы.
Высокий худой старик лежал головой в реке, вокруг растекалась кровь, быстро уносимая водой, ногами он сучил по мокрому песку, руки судорожно сжимались и разжимались.
Один человек в форме подошёл к девушке лет пятнадцати, ударом кулака свалил её на землю, сорвал с нею одежду, стал насиловать. Она лежала молча, не плакала, не кричала, просто смотрела в небо, дёргаясь в такт движениям насильника. Потом мужчина встал, засмеялся, достал нож и перерезал ей горло.
У края воды стояла молодая женщина с грудным ребёнком на руках. Она напоминала Мадонну с маленьким Христом. Кто-то попытался вырвать ребёнка из её рук. Чем сильнее он это делал, тем крепче она его к себе прижимала. Тогда он достал пистолет выстрелил в ребёнка, и сразу в лицо женщине.
Я не мог больше этого видеть. Сел на землю, закрыл уши руками, что бы не слышать выстрелов, крики жертв.
Я молил Бога: « Господи, ну, сделай что-нибудь, пришли морскую пехоту, самолёт, или пусть у них заклинит оружие, спаси этих людей!».
Сколько это продолжалось – не знаю. Когда снова выглянул, ни кого уже не было. Убийцы столкнули тела в реку и ушли.
- Неисповедимы пути Господни, - прикрыв глаза, произнёс пастор.
- Так и думал, что вы скажете эти слова. Прикрываясь ими, вы спокойно можете оправдать любое преступление. Да что он может, ваш хвалёный Бог? Им можно только пугать маленьких детей, что бы конфеты не воровали.
- Не поминайте имя Божье всуе, - Дженнинг нахмурился.
- И что мне за это будет, что он может сделать? – Том засмеялся, - смотрите.
Он вышел на середину зала раскинул руки в стороны:
- Если ты так велик, порази меня громом и молнией!
- Больше не могу слушать это богохульство, - возмутился пастор, - я ухожу.
Повисла неловкая тишина.
- То, что вы рассказали просто ужасно, - нарушила молчание Кейт Джонсон, жена модного художника, - у меня разболелась голова. Милый, - она обратилась к мужу,- поедем домой.
 Предупредив супругу, я вышел на балкон покурить.
Летний вечер был прекрасен, луна ярко светила на звёздном небе, воздухе витал аромат цветущих левкоев. Мимо проходила чета Джонсов.
« Мне кажется, дорогой, - проворковала Кейт, - рассказывать такие истории в изысканном обществе просто неприлично».
« Ни чего, переживёте, - подумал я, затягиваясь сигаретой, - небольшой скандальчик на светской вечеринке всегда интересует обывателей, это дополнительная реклама для Роджерса». На приёме присутствовало несколько репортёров светской хронике, обязательно этот инцендет будет освещён в газете.
Когда вернулся обратно, гости расходились. Майкл провожал их, было видно, он немного подавлен. Я ободряюще похлопал его по плечу:
- Не расстраивайся, всё хорошо. Завтра после обеда свяжись со мной, есть несколько хороших идей по поводу издания книги в Европе.
Утром меня разбудил телефонный звонок.
- Джон, извини, что не дал тебе поспать, звоню из полицейского участка, - на будильнике было восемь часов,- ты бы не мог отвести меня домой. В таком состоянии мне не управиться с машиной.
Я затряс головой, разгоняя остатки сна, сел на край кровати:
- Что случилось?
- Вчера вечером, - Майкл на мгновение замолк,- пьяный рокер на смерть сбил Тома. Ты не представляешь, как этот идиот называл свой мотоцикл, какая надпись была на нём – «Гром и молния».