Радуслава Савинда

       

Был тусклый апрельский день, ещё снежный, но уже мокрый и не похожий на зиму. 7 апреля – большой церковный праздник Благовещенье, и всегда откуда-нибудь слышны звуки колокольного звона. И ещё - это день смерти моего дедушки Георгия Фёдоровича, поэтому мы ежегодно ездим на кладбище. Но это не печальный долг. А, скорее, поездка в гости к дорогим теням, в собственное детство и в прошлую жизнь.

День заканчивался, мы с мамой возвращались домой и перебирали вслух ожидающие нас житейские проблемы. На хозяйстве оставались папа Саша, деда Лёня, дочурка Ася, которой было без двух недель 11 лет, и шестилетний эрдельтерьер Уля.

Нам было любопытно, как они просуществовали без женского руководства целый день? Подвохов особых не ожидалось, но, поскольку это была ещё домобильная эра, то информации о домашнем житие-бытие у нас не было.

Едва въехав на территорию дачи, мы что-то зачуяли…По совершенно невинным и ангельским выражениям лиц встречающих, и даже по вилянию Улиного хвоста было понятно, что нужно к чему-то приготовиться. Войдя в дом всё стало на свои места. Вернее – существо встало со своего места и покатилось к нам, дружелюбно повизгивая.
Это был пушистый колобок, имевший что-то для перекатывания по плоскости и элементов виляния, и считавший себя щенком!

Взаимная любовь часто приходит с первого взгляда. И неожиданно оказалось, что мы все обожаем кавказских овчарок! Хотя все близкие (и не очень) собачники тут же стали нас стращать их неуправляемостью, своенравием и гонором. А ещё - неуживчивостью с другими четвероногими членами семьи, непослушностью, агрессией и прочими ужасами. Но все эти характеристики оказались про кого-то другого. У нас поселился волкопохожий ангел. По отношению к нам.

И все мы теперь знаем, что появление Рады – было для нашей семьи благой вестью.

Полное её имя звучит, пожалуй, даже высокопарно: Радуслава Савинда. Но сокращённое – отражает всё этим одним словом – она нам рада, я ей рада, да и вся семья рада, что у нас есть Рада!

А поселилась она сама категорически и принципиально – во дворе. Так и распределились обязанности – эрдель Уляшка контролирует весь порядок внутри дома, а Рада – вокруг. С её пухово-меховым покрытием ей было нестерпимо жарко в помещении.

Это был период, когда мы приняли неожиданное и непростое решение – переехать жить «круглогодно» на дачу. Такое уж досталось время – перемен и всеобщей неустроенности. По всему дачному посёлку шарили воришки, в домиках селились бомжи, и, часто, не столько было материальных убытков, сколько грязи, хулиганства и ужаса, что тут кто-то пожил, всё поломал и нагадил.
Постепенно мы превратили дом в благоустроенное загородное жилье, и только перемещение в часы пик до работы и обратно огорчали (и огорчают) нас постоянно.

Проживая уже в своём доме, мы прочувствовали, как это важно – надёжные собачьи глаза и уши! Это же ощущение защищённости! Не только наш дом, но и примыкающие к забору участки были охвачены чутким собачьим вниманием. И вокруг нас в то неспокойное время хулиганы никого не тронули.

А ещё мы прониклись благодарностью к семейству кошачьих. Все окрестные дачные мыши и крысы, съев всё у себя, стали перебираться на запах еды к нам! Ведь мы были в числе пионеров, переселившихся из города на дачную территорию. Ставить же капканы, раскладывать ядовитые приманки и просто отстреливаться – было страшно, чтобы не покалечить собственных псов! Собаки, правда, вносили посильный вклад в нашу борьбу – отлавливали особо обнаглевших и потерявших страх грызунов самостоятельно.

Но, конечно, каждый мастер в своём деле! И ловить мышек нужно кошками. Первую зиму, ещё до появления Рады, а потом и при ней, у нас происходила некоторая кошачья ротация. «Благородные» человеческие особи, уезжая осенью с дач по окончании детских каникул, спокойно оставляли в зиму подрощеных котят. Ну, не в Москву же их?! Летом позабавились – и хорош. Может, иногда и просто – собрались в город, а кот где-то по своим планам. Ну, не дождались уезжая, ну, потом не возвращались поискать, так, может, сам выживет, весной встретимся?

Вот эти голодные и простывшие зверюшки приходили к нам на огонёк. Особенно – одна Кошка запомнилась.
 
Несколько дней был совсем лютый (за тридцать для Подмосковья!) мороз. Дом – ещё не забыл, что он был просто дачей, и тепло в нём было не везде. Конечно, на кухне где готовилась еда и где мы все вместе проводили много времени, было теплее всего. Поздно вечером, хотя зимой это состояние «поздно» начинается часов с четырёх-пяти, в окно кухни около входной двери раздался стук. Наш дом стоит посередине двора, совсем далеко от калитки. На крылечке, если не бегает вдоль забора, обычно возлежит Радуслава. И постучать мимо неё – это абсурд! Сначала – никто не пошёл открывать. Просто отодвинули занавеску, посмотреть. За заиндевевшим стеклом была просто ночь. Тогда  открыли дверь, мол – что стучало-то?

В клубах морозного воздуха в кухню медленно прошла кошка. Наверное, я не смогу правильно это описать, чтобы нарисовалась та картинка: в кухню с трудом, позванивая замёрзшими ушами и цокая окоченевшими лапами, недоверчиво переводя взгляд на каждого из нас, входил зверёк, бывший когда-то чьей-то кошкой. За ней входила Рада. Это была заветная театральная немая сцена. Очень замедленного действия. Обе собаки, и молодая кавказка, и матёрая эрделька, глядели на гостью вместе с нами – не шевелясь и онемев. Кошка процокала к газовому обогревателю, вскарабкалась на самое горячее место – там такая труба с почти кипятком отходит, улеглась, оглядела нас всех ещё разок совершенно мутным взором, и уснула.

Проспала она на этой трубе девять дней. Никто не видел, чтобы она выходила из дома и ела что-нибудь. Только на десятый день налитый в мисочку кефир вызвал у неё какой-то интерес. Очень постепенно и невероятно медленно она возвращалась к жизни. Но - начала и есть, и пить, и выходить на крыльцо. Собаки изображали её полное отсутствие! Они давали ей время восстановиться. За несколько месяцев Кошкины походы стали всё дальше и дольше. Дома она переловила всех захожих грызунов, и, в один из совсем тёплых дней, пришла, мурлыкнула всем так, что мы обратили на неё внимание, и выразительно пошла через участок, за забор, восвояси. Мы поняли, что она благодарно попрощалась навсегда.

А Рада, по всей видимости, поняла, что кошка вообще – это ненадёжно и временно. И доверия к ним в целом совсем утратила. «Проходные» коты и кошки – приходили сами и уходили целыми, пока Рада была щенком и совсем молодой псиной. Но, когда она повзрослела, всем нам пришлось пережить несколько трагедий с уже родными кисами. Никак Рада не допускала, чтобы кто-то крался по её охраняемой территории! Первым делом – изловить, а потом можно разбираться, кто, куда и по какому делу пытался прошмыгнуть! Разборки кончались нашими слезами и закапыванием кошачьих трупиков у забора. И, когда в очередной раз, мы все по очереди отшлёпали дюже усердную Раду, отрыдали над своей кошчонкой, то поклялись – больше никто, никогда и ни за что не приведёт в дом кошачьего представителя.

Рада не сказала ни слова, не возразила на наш гнев ничем, только виновато распластывалась по земле и закрывала глаза. Потом мы отпоили друг друга корвалолом и валерьянкой, и разошлись спать. Если бы в тот вечер нам рассказали, что у нас появится общий любимец кот – мы бы просто начали плакать дальше, оплакивая уже следующую жертву.

Но через три дня, солнечным утром, Ася с топотом и грохотом скатилась вниз со второго этажа и вылетела за ворота с грозными воплями. А через несколько минут она уже отмывала под краном крошечного котёночка, которого сумела вырвать у вороны из клюва! Крылатая помоечница волокла по улице и долбала клювом крошку кота, видимо впервые выползшего на божий свет после своего рождения. Ася, увидев эту сцену, бросилась на спасение. Но что там ворона, ведь Рада гораздо страшнее! Договориться с ней на счёт кошек мы потеряли надежду!

У котёнка были ещё голубые бессмысленные глазёнки и короткая шерстка с неправильными асимметричными пятнами – черными по белому. То ли от рождения, то ли от вороньего клюва, на животике была заметная грыжа. Но он был уже отмыт и, значит, – стал нашим. И назвали его Кузя. Пожалуй, в калейдоскопе приходивших к нам за помощью кошек, это был первый кот…

Может, это и было самым существенным его достоинством? И наша Рада, которая при принудительном знакомстве с Кузей, ничего нам не пообещала, а только отвернулась с видом – мол, плохо я что-то слышу сегодня, так вот, Рада - вдруг прониклась к коту почтением! Кот вел себя разительно по-другому, чем кошки! Он не сворачивал с дороги и не обходил собак, если ему надо было пройти мимо. Он шёл напролом. И если его догонял кто-нибудь – то никакого спасения бегством! Только хладнокровие и наглость. Только достоинство и самоуважение! Возлюби себя сам – и остальным придётся присоединиться!

Рада присоединилась. И Кузя спокойно выходил из дома, или прибегал издалека, когда слышал звук моей машины. Садился на безопасное место, приветствовал, обнюхивал автомобиль, залезал внутрь, как механик,проверял - всё ли правильно, и дальше действовал по своему плану, не замечая, что тут же вертятся и здороваются всеми силами обе собаки.

Кузя прожил c нами почти три года. И неизвестно, куда он исчез. Это была злая судьба, или случайно могучего красавца кто-нибудь забрал для украшения городского интерьера? Просто однажды, кот не встретил мою машину и не пришёл со мной здороваться. И на следующий день тоже. И больше – никогда… Но его персона изменила мнение Рады о кошачьих. Там, за забором, они – чужие. А здесь – бывают свои…

А вот о приходящем молочнике Рада своего мнения не сменила, пока тот не перестал к нам приходить. Чем он ей лично не нравился? И молока он ей плескал в миску, и словами дружелюбие высказывал – но если не запереть собаку в вольере надёжно – вырвется и обязательно заставит лечь на землю. Не тронет зубом, но и шевельнуться не даст! Пока кто-нибудь из семьи не подбежит и не уберёт её обратно в вольер. Она вообще-то всегда проверяла, кто, и что из дома выносит. А этот – ну завсегда пустые банки забирал. И пах, наверное, коровами. А был не коровой! Наиподозрительный субъект! Наши аргументы её ни в чём не убеждали. Хотя договориться с ней о чём-нибудь вообще всегда было очень легко…

Изо всех историй с Радуславой Савиндой – самая забавная о том, как она научилась открывать все двери, где надо было лапой на ручку нажать. И дальше уж всё равно – на себя потянуть, или вперёд толкнуть. Впервые у мамы чуть сердце не остановилось. Шнурует она себе ботинки, собирается, как раз, с Радой погулять. И вдруг… дверная ручка плавно опускается, дверь медленно открывается наружу… А домашние все на работе и дома никого нет! Тут мама так и села на пол. А в дом, спокойно виляя хвостом, вошла Рада!
Стали дверные ручки переделывать на круглые, а где не получилось – просто запирать на ключ, не вынимая его из двери. Когда Рада сообразила, что дверь теперь не слушается потому, что ключ торчит – она в сердцах зубами его вытащила и недалеко на дорожке бросила. Чтобы мы поняли, что она поняла.

К старости - поседела её волчья морда. Стала она совсем мудрой и солидной, и каждый раз удивлялась, что мы, люди, тоже не лишены сообразительности! Мы же - гордились, что она относилась к нам с доверием, уважением и любовью. И прекрасно видели, как она старалась сохранить наших кота и кошку - для нас. Раз уж они нам зачем-то нужны…

Не возможно забыть её прощание с нами. Летом это было. Пару дней она с трудом, по старушечьи, выходила только на два-три шага за ворота. Потом, кряхтя и постанывая, ложилась к себе. А в последний день  утром не встала, только постанывала. В обед - тоже. Муж позвонил с работы, попросил дать трубку ей к уху, сделать громкую связь... И стал по телефону  Раду уговаривать дождаться его с работы... Когда он приехал (около пяти вечера), сели мы всей семьёй в саду обсудить, как  и чем, да и вообще - возможно ли  помочь нашей собаке... И, вдруг, медленно и пошатываясь  - появляется Рада! Обходит всех нас, как обычно - кладёт по очереди, каждому, голову на колени. Со всеми постояла, с каждым попрощалась, неверным шагом побрела к себе, легла, вздохнула с  облегчением, и ушла за радугу. Пусть ей там  будет хорошо... А мы тут про неё помним.