асфодель

- Ты надолго уезжаешь? – спросила Ирина Дениса. Он ласково посмотрел на подругу:
- Ты даже соскучиться не успеешь.
- На целых две недели ведь, - Ирина надула губки. – У нас через месяц свадьба, а тебя так долго не будет.
- Зато у тебя будет возможность приготовиться, купить платье. Ты ведь не захотела, чтобы это сделал я. Так что погуляешь по салонам, посмотришь, выберешь. За все остальное не волнуйся – все уже готово. Да ты и сама знаешь. Главное, береги себя и нашего ребенка, - он погладил ее по едва видному животику.
- Ты мне напишешь, если будет время?
- Да, конечно, не сомневайся. Каждый день буду писать. Ну, конечно, кроме того времени, пока буду ехать в поезде. Эх, жалко поезд долго едет, - Денис вздохнул.
- А почему не самолетом?
- Ну, во-первых, дороговато, организаторы конференции оплатили только билеты на поезд. А, во-вторых, не очень люблю я эти самолеты, ты же знаешь.

Ирина смотрела вслед удаляющемуся поезду. Грустно оставаться одной, возвращаться в квартиру, где они жили вместе уже больше года. Но ничего не поделаешь – работа ее будущего мужа связана с такими вот командировками. К счастью, подобные конференции бывают нечасто – два раза в год. А пока у Ирины есть возможность кое-что изменить в доме – начать ремонт, поменять мебель в спальне, еще и платье купить надо, да и вообще, оказалось, что забот – полон рот! Главное, надо занять себя, отвлечься, чтобы не думать о том, что Дениса не будет две недели.

Ирина росла в детском доме. Родителей она никогда не знала, да и когда ей предложили узнать их судьбу, она отказалась – для нее они умерли. Если бы это была правда, то ничего бы не изменилось, а если от нее отказались, то ей бы стало больно. Поэтому она, взяв у заведующей детдомом свое личное дело, листок со сведениями о родителях сожгла, даже не прочитав. Но Ирина никогда себя не чувствовала себя одинокой. Приветливая, добрая, она всегда была окружена друзьями, подругами, просто людьми, которым нужны были помощь, доброе слово, полезный совет. Некоторые (скажем так, не очень порядочные люди) этим пользовались, но долго им это не удавалось – Ирина была проницательной девушкой и чувствовала фальшь в людях. А когда она встретила Дениса, то почему-то сначала не приняла его. Он отличался от тех парней, которые окружали ее. Денис был старше ее на семь лет, что для нее, двадцатилетней девушки, казался взрослым мужчиной. Она старалась избегать встречи с ним, пряталась за чьими-нибудь спинами, когда случайно видела его на улице. Почему он ее пугал? Она и сама понять не могла. Может быть, дело было в разнице в возрасте. Ирина еще не до конца рассталась с детством, хотя оно у нее было не из легких. С молодыми людьми ее отношения были скорее дружескими, нежели любовными. Робкие поцелуи на дискотеке или у подъезда общежития – не более. А Денис уже был взрослым мужчиной, работающим в крупной компьютерной фирме, имеющим за плечами большой опыт не только в работе, но и в общении с женским полом. Вот потому Ирина и пряталась от Дениса. Как-то раз они случайно столкнулись на дискотеке, Денис пригласил ее на танец, и этот танец решил все. Ощущения, которые пережила Ирина в те минуты, взволновали ее и немного испугали. Как он держал ее за руку, как обнимал за талию, как двигался – во всем этом чувствовалась мужская сила, желание или что-то еще, до чего нынешние приятели Ирины еще не доросли. И потому на предложение молодого человека проводить ее до дома она ответила отказом. И всю ночь проплакала в подушку, кляня себя за то, что решила показать свой упрямый характер.

Но однажды Денис ее поймал. Она сидела на скамейке перед институтом, читая конспекты лекций. Рядом кто-то подсел.
- И что это ты от меня прячешься? – услышала она вдруг его голос. Ирина оторвала взгляд от тетрадки и, взглянув на него, буквально утонула в его серо-голубых смеющихся глазах.
- Я? – растерянно проговорила Ирина. – Я не прячусь.
- Да? – засмеялся Денис. – А кто два дня назад спрятался за киоск с газетами, вчера вот вдруг резко побежала в секс-шоп.
Ирина чувствовала, что ее лицо становится пунцовым. Да, вчера неловко вышло. Увидев Дениса, идущего навстречу, свернула в первую попавшуюся дверь и сразу была атакована подбежавшим продавцом, который начал рекламировать какой-то товар. Приглядевшись к витринам и увидев ассортимент, она как пробка вылетела из магазинчика. Ей показалось, что Денис ее не видел, а вот ошиблась!
- Я, - смущенно промямлила она, - я подарок подруге искала и совершенно случайно туда зашла.
- Все в порядке, не смущайся. Подарок-то хоть купила? Может, тебе помочь?
- Я не знаю, - Ирина растерялась.
- Послушай. Я вижу, что ты почему-то меня боишься. Вот я и хочу в этом разобраться. Если я тебе неприятен, ты так и скажи, я не буду тебя больше беспокоить. Это так? – Ирина что-то ответила, но Денис не расслышал. Тогда он наклонился к ней ближе и сказал: - Ты не могла бы повторить?
- Нет, - еле услышал он.
- «Нет» - это что? Не хочешь повторять?
- Нет, это значит, что ты мне не неприятен.
- Тогда почему ты от меня убегаешь? Объясни мне. Может, ты меня боишься?
- Нет, я тебя не боюсь.
- Да, я тебя намного старше – это тебя пугает. Знаешь ли, я уже взрослый человек и вполне могу контролировать свои инстинкты. Мне уже не двадцать лет, когда поступками управляют гормоны, а не разум. Может, попробуем? Погуляем вместе, сходим в кино, в кафе – куда захочешь, - и он подал Ирине руку. Девушка уставилась на нее, как на что-то, что видит первый раз в жизни. А затем нерешительно вложила свои тонкие пальчики в его большую ладонь.

Так они и начали встречаться. Денис водил Ирину по городу, рассказывал про памятники архитектуры. Казалось, что он был ходячей энциклопедией. Что его не спроси – на любой вопрос у него был ответ. А Ирина, в свою очередь, учила Дениса доброте и отзывчивости. Постепенно она привыкла, что с ней рядом этот парень, заботливый и внимательный. Как и обещал, он не стремился к тому, чтобы их отношения приобрели сексуальный характер. Денис постепенно приучал Ирину к мысли, что между мужчиной и женщиной, помимо дружбы, может быть и нечто большее и приятное. Он постепенно вводил ее в мир чувственности. Первые дни их знакомства он только держал ее за руку, когда они гуляли по улицам города. Спустя некоторое время легонько касался губами ее щеки, от чего Ирину почему-то бросало то в жар, то в холод. А однажды, когда ее Денис целовал ее на прощание, ее руки как-то сами оказались обвитыми вокруг его шеи, а губы потянулись к его губам. Их первый поцелуй был совсем легким, губы слегка касались друг друга, но их обоих охватило такое волнение, как будто они сделали что-то недопустимое, запретное. Стыдливо опустив глаза вниз, Ирина убежала к себе в комнату, радуясь и пугаясь тех ощущений, которые она испытывала. Перед их следующей встречей Ирина чувствовала небольшое напряжение, не зная, как вести себя после того невинного поцелуя. Но Денис сделал вид, будто ничего не случилось, и она снова расслабилась. А когда они поздним вечером стояли на крыльце общежития, Денис повернулся к Ирине и, обняв ее, прошептал прямо в ухо:
- Я люблю тебя, Иринка!
У девушки от этих слов закружилась голова. Ни разу, ни один мужчина не говорил ей этого. И Ирина, преисполненная благодарности и нежности, внезапно охватившей ее, обняла Дениса и поцеловала. Их губы снова встретились, но это уже был совсем другой поцелуй – глубокий, полный страсти и желания. Руки Дениса гладили ее спину, пальцы Ирины перебирали его густые волосы. Весь мир сосредоточился в них двоих. А когда они, наконец, оторвались друг от друга, Ирина, посмотрев на Дениса, сказала:
- Ты такой хороший! Ты самый хороший! Ты придешь завтра?
- Конечно, милая. До завтра, - и помахал рукой взволнованной девушке, скрывшейся за дверью дома.

С того вечера их отношения приобрели другой характер. То была уже не просто дружба двух людей, но к ней добавилось влечение, желание, страсть. Но Денис не торопил события, он хотел, чтобы Ирина была готова к этому не только физически, но и морально. Он постепенно вводил ее в мир чувственных ласк, пробуждая в ней скрытые инстинкты, до сих пор дремавшие в ней. И она на глазах преображалась, превращаясь из маленькой испуганной девочки во взрослую страстную женщину, распространяющую вокруг себя невидимые потоки счастья. Денис тоже испытывал такой невероятный подъем, какого никогда у него не было. И люди, встречавшие на улицах эту пару, невольно улыбались, зараженные флюидами радости и блаженства, исходящими от них. Им не надо было слов – их заменяли взгляды, прикосновения. Сначала Ирина стеснялась своего тела, боялась, что не понравится Денису, но то, как он смотрел на нее, как он ласкал, гладил шелковистую кожу, целовал, дало ей понять, что ее любят всю, такую, какая она есть. И она отвечала взаимностью, отдавая ему всю свою нежность, которая копилась в ней столько лет.
Спустя два месяца после их первого поцелуя Денис пригласил Иру к себе домой. Он жил в небольшой двухкомнатной квартире недалеко от центра города. Девушка не боялась оказаться наедине с другом, она полностью ему доверяла. И поэтому спокойно позволила себя раздеть и уложить на кровать. Мягкий свет и приглушенная музыка, рядом любимый, ласкающий ее – что может быть лучше! Но оказалось, что может. Поняв, что Ирина готова к самому главному, Денис, не торопясь, разделся и лег рядом с ней.
- Девочка моя, я не знаю, может, я слишком самоуверен, но ты мне сразу скажи, если ты что-то имеешь против…
Ирина не дала договорить ему, закрыв его рот ладошкой:
- Да, да, я хочу. Я не знаю еще что это, но, думаю, что ты все сделаешь так, как надо.
Тонкими пальчиками она гладила его мускулистое тело, ее губы следовали за руками, язычок касался кожи, словно бы пробуя на вкус мужское тело. Денис закрыл глаза, отдавшись во власть своей любимой. Да, может быть, она еще неопытна в подобных делах, но это придавало некоторое очарование происходящему. Та искренность, тот неподдельный интерес, с которым Ирина изучала его тело, говорили ему о том, что ей это нравится. И он чувствовал счастье, что именно он открыл эту девушку, именно он сейчас проведет ее по дороге блаженства. Почувствовав ее губы на своих, Денис обнял ее и перевернул на спину. Теперь он отдавал ей ласки, а она их принимала. Стараясь не причинять ей боль, он медленно в нее вошел. Ирина вскрикнула.
- Потерпи немного, совсем чуть-чуть.
Ирина, закусив губу, подалась бедрами вперед, навстречу боли и вдруг поняла, что ее больше нет, а есть что-то такое, от которого стало горячо и невыносимо приятно. И она сама не заметила, что уже двигается вместе с Денисом, в едином ритме, словно бы танцуя. В какой-то момент молодой человек весь напрягся, и, сдерживая стон, выпустил из себя потоки обжигающей жидкости, тугой струей ударившей Ирину изнутри. Продолжая целовать ее, но уже успокаивающе, нежно, он вышел из нее и прошептал:
- Спасибо тебе. Я так давно этого ждал. Спасибо, что не отвергла меня.
Ирина лежала на кровати, расслаблено улыбаясь.
- Мне, наверное, надо в душ. Да и постель придется постирать. Ты не беспокойся, я все сделаю. Покажешь, где у тебя ванна?
Денис встал с кровати, поднял на руки девушку и понес ее в ванную комнату. Стоя под бодрящим потоком воды, струящейся из душа, Денис целовал Ирину, гладил мокрые плечи. Она прижималась к его груди, чувствуя себя безумно счастливой. Повинуясь каким-то чувствам, она стала целовать его плечи, грудь, живот, опускаясь все ниже и ниже. Приникнув губами к его члену, она осторожно ласкала его, пока он снова не ожил, не поднялся, готовый вновь проникнуть в нее. И она приняла его в себя, вновь погружаясь в сладострастный мир удовольствий.

Заснули они только под утро. Недолгий сон вернул им потраченные силы, привнося с собой какие-то новые ощущения от пробуждения рядом.
- Оставайся со мной жить, - предложил Денис, обнимая подругу.
- С удовольствием, - ответила Ирина, целуя его.
Так они начали жить вместе. Утром они расходились в разные стороны – Ирина на учебу, а Денис на работу. Днем девушка возвращалась домой (это было здорово, ведь у нее никогда не было своего дома, где ее любят и ждут!) и, приготовив обед, убегала в супермаркет, где она работала несколько часов в день, предлагая посетителям покупать тот или иной товар. А вечером они встречались с Денисом, гуляли по улицам, ходили в кино и возвращались в их квартиру, где любили друг друга снова и снова.
Дни шли друг за другом, менялась погода, менялись они. Нельзя сказать, что им всегда было хорошо друг с другом, возникали и небольшие ссоры, но потихоньку они учились понимать, ценить то, что есть между ними, прощать обиды, жить вместе. Денис хорошо зарабатывал, материальных трудностей у них не возникало, но Ирина не прекращала работать, откладывая свои заработанные деньги на их общий счет.
Как-то раз, идя с работы домой, Ирина встретила во дворе какую-то женщину, вызывающе одетую и ярко накрашенную, которая с ненавистью смотрела на нее.
- Так вот кого трахает мой муженек? – пьяным голосом произнесла незнакомка.
- Кто вы? И почему вы так со мной разговариваете? – сдерживая слезы обиды, спросила Ирина.
- Кто я? Это ты кто? Пришла тут, спит с моим мужем, да еще права качает! Я тебе покажу еще, как уводить чужих мужчин. Запомни, белобрысая, он мой! И ты не смей к нему и пальцем прикоснуться.
Ирина растерялась, от чего не могла ни слова сказать в свою защиту и в защиту того, что было между ней и Денисом.
- Зачем ты пришла сюда? – услышала она вдруг голос Дениса за спиной. Это был его голос, но такого Ира еще не слышала. В нем были нотки презрения, смешанные с гневом и неудовольствием.
- Ой, Дениска мой пришел, - расплылась в улыбке та, которая называла его своим мужем. – Скажи своей девке, чтобы она валила отсюда.
- Это ты сейчас отсюда уберешься. И чтобы я тебя здесь больше не видел. И желательно, чтобы вообще не видел. Что тебе еще от меня надо? Опять денег? Нет уж, ни копейки не получишь, все, довольно, - и, взяв под руку плачущую Ирину, пошел домой.

- Милая, прости, я тебе ни разу не рассказывал, не хотел тебе говорить о той грязи, в которую однажды вляпался по молодости и по глупости. С Дианой мы познакомились в университете и я, плохо еще тогда разбирающийся в девушках, полюбил ее. Мой друг, Антон, меня предупреждал, что эта девушка не для меня, но я был слеп и глух. Я любил ее. И предложил ей выйти за меня замуж. Она сразу же согласилась, хотя я не был уверен в том, что мне отвечают взаимностью, но я дал себя обмануть. Я сам себя обманывал. К сожалению, в тот момент мой друг уехал с родителями в Европу, и поэтому некому меня было отговорить. С моими родителями Диана была приветлива, мила, вежлива. А спустя два месяца после свадьбы вернулся мой товарищ и ужаснулся случившемуся. Но я не стал его слушать – как же, я получил себе прекрасную жену, такую красивую, что все мужчины на улице оглядываются, когда мы с ней шли. Я купил эту квартиру, чтобы жить с ней здесь, независимо от родителей. А потом Диана стала пропадать по вечерам, возвращаясь все позже и позже. Когда в один прекрасный день, вернее вечер она не пришла в одиннадцать домой, я стал звонить ее подругам, спрашивая, нет ли у них Дианы. Некоторые со смехом отвечали, что ее нет. Другие что-то мямлили, но толком так ничего и не сказали. Тогда я позвонил Антону. Он меня выслушал молча, а потом сказал: «Сейчас я заеду за тобой, вместе съездим за Дианой. Я догадываюсь, где она». Я нервничал, курил сигареты одну за другой, пока машина Антона не подъехала к дому. Мы ехали, сохраняя молчание. Я порывался спросить, куда он меня везет, но словно бы ком в горле застрял, когда я стал догадываться, куда мы едем. Предчувствия меня не обманули. Мы остановились около одного ночного клуба, пользующегося дурной репутацией. Пройдя внутрь сквозь завесу из дыма, мы очутились в полутемном помещении, заполненном галдящей публикой. В центре на подиуме вокруг столба крутилась какая-то полуголая девица, подвыпившие мужчины лапали ее руками, улюлюкали, требовали снять оставшуюся одежду. Девица хихикала, требовала денег и, получив желаемое, снимала с себя остатки одежды. Затем, закончив выступление, показала пальцем на одного из зрителей и под общие аплодисменты увела его в какую-то комнатку сзади сцены. Мужик там долго не задержался. Буквально через пять минут он вышел, довольно улыбаясь, застегивая ширинку на ходу. Скрипя зубами от гнева, я решительно прошел за сцену, не обращая на оклики Антона. Распахнув дверь в комнатенку, я резко вошел. В комнате было темно. Не оборачиваясь, Диана сказала: «За минет двадцатка, за секс полтинник, если с анальным, то сто». И тут она обернулась. Растерянность и удивление было на ее лице. Но ни грамма смущения или стыда. Ей даже хватило наглости сказать: «Ой, Дениска, ну тебе-то само собой бесплатно!» Никогда я не бил женщин, но передо мной в тот момент была не женщина, а подлая, ничтожная гадина, втоптавшая мою любовь в грязь, и потому я ударил ее. По ее раскрашенному лицу. Она отлетела к стене. Но мне было не жалко. Я плюнул в ее сторону и, швырнув в нее обручальное кольцо, быстро вышел на улицу. Я задыхался, меня мутило от всего, что я увидел и услышал. Антон довел меня до машины и повез домой. По дороге он остановился около магазина, торгующего спиртным. Доехав до дома, он зашел со мной в квартиру и спросил, где у меня посуда. Кивнув головой на сервант, я упал в кресло. Меня вырвало. Антон вытер пол и протянул мне стакан, на дне которого плескалась коричневая жидкость. Не чувствуя ни вкуса ни запаха я выпил.
- И давно она? – и, получив в ответ кивок друга, протянул ему пустой стакан. Антон налил мне еще.
- Это я во всем виноват, - признался он. – Мне надо было сразу тебе обо всем рассказать. Но ты же не хотел слушать. Да и я, дурак, решил, что у вас все не серьезно. Прости меня, друг.
Коньяк приятным теплом разливался по телу, успокаивая и убаюкивая. Видимо, я так и заснул в кресле, потому что на утро проснулся оттого, что у меня болит спина, голова и все, что может болеть. Вспомнив вчерашнюю ночь, я стал вытаскивать из шкафов ее вещи, скидывая все в большой чемодан. Затем, выкинув ее на лестничную площадку, я набрал полное ведро воды и вымыл пол, словно бы стараясь стереть следы ее присутствия. Потом сам встал под горячий душ, тер себя мочалкой до остервенения, пытаясь очиститься от ее прикосновений. Мне было гадко, противно, невыносимо.
Мне и сейчас гадливо на душе вспоминать все это. И мне жаль, что пришлось и тебя окунуть в эту грязь. Прости, что так случилось. Но ты не бойся, пока я рядом, эта женщина не побеспокоит тебя больше ни разу.
- А она действительно до сих пор твоя жена? – тихо спросила Ирина.
- Н-нет, - как-то неуверенно ответил Денис. – Официально мы не разводились. Но Антон сказал, что это можно сделать в любой момент. Мы не живем с ней уже больше шести лет. И этому есть свидетели. А по законодательству уже после трех лет раздельного проживания наш брак могли бы расторгнуть. Почему я не сделал этого? Может, потому что не хотел видеть ее. Не знаю. Пару раз он приходила ко мне, просила денег. Я ей давал
их, чтобы только отвязаться от ее общества. Но теперь я займусь разводом. Антон – адвокат, он поможет. Я это сделаю. Хотя бы потому, что я хочу, чтобы ты стала моей женой.
Переход был слишком резким и неуклюжим. Нет, не так, не в такой обстановке он хотел ей сделать предложение! Да вот так уж вышло. Не услышав ответа, Денис печально опустил голову. Ирина, обхватив его руками за шею, прижалась к нему щекой и зашептала в ухо:
- Динька, любимый мой, единственный, как я хочу быть твоей женой! Только мне надо сначала закончить институт. Ты же подождешь?
Взволнованный и обрадованный Денис посмотрел на подругу:
- Если даже попросишь год ждать или два, я все равно дождусь тебя, сладкая моя девочка!

И снова над их головами засияло солнце. Тягостные воспоминания, мучающие Дениса, отступили на задний план, вытесненные счастьем и любовью, которой окружала его Ирина. Она писала дипломную работу, он помогал ей, поддерживал ее, когда Ирина, в приступе отчаянья, плакала, кляня себя за бестолковость. Так подошло лето, время защиты. А с этим их настигло еще одно – Ирина забеременела. Это было немного неожиданно, ведь они старались предохраняться. Хотя оба помнили те несколько раз, когда, забыв о предосторожности, занимались любовью без малейшей защиты. Но в целом, это известие не повергло их в уныние, а наоборот сблизило их. Тем временем Денис познакомил своих родителей с их будущей невесткой. Мама Дениса, приятная пожилая женщина, очень душевно отнеслась к девочке, у которой никогда не было семьи, стараясь ей подарить хоть капельку тепла и материнской заботы, которых Ирина была лишена. Отец, сдержанный серьезный мужчина, относился к будущей родственнице спокойно, но в его глазах частенько мелькала радость оттого, что у него появилась новая дочь, а скоро будет и внук или внучка.
Пока Денис был в отъезде, Ирина несколько раз навещала его родителей, очень тепло ее принимавших в своем доме. Она передавала им приветы от сына, который каждый день присылал ей по электронной почте письма, полные любви и нежности.

Ирина сидела поздним вечером дома, переключая каналы телевизора. Ее внимание привлек выпуск новостей. Диктор с мрачным выражением лица рассказывал об очередной катастрофе – падении пассажирского самолета. Отказ двигателя. Самолет не долетел до аэропорта буквально несколько километров и упал на землю, унеся с собой несколько десятков жизней. Ирина, впечатленная услышанным, облегченно вздохнула: «Хорошо, что Дениска обратно поедет на поезде».
Вечером Ирина как обычно просматривала почтовый ящик, увидела письмо от Дениса, отправленное вчера вечером. «Странно, как я его не заметила вчера», - подумала она и стала внимательно читать.

Любимая моя!
Тебе недолго осталось меня ждать – я все же не вытерпел разлуки с тобой, пошел и сдал билет на поезд и купил на самолет. Завтра вечером мы уже будем вместе.

Строчки поплыли перед глазами Ирины. Судорожно набрав номер телефона Антона, она буквально прокричала в трубку:
- Антон! Откуда летел самолет, который упал? Да, только что в новостях говорили, - и, услышав ответ, закричала, как раненная собака.

Антон своим ключом открыл дверь. Денис просил присмотреть за своей невестой, беспокоясь за ее положение. Ирина без чувств лежала на полу, рядом валялась трубка телефона. Пощупав пульс, Антон услышал ровное биение. Опасаясь за будущего ребенка, вызвал скорую. А затем его взгляд упал на монитор, на котором еще висело письмо от Дениса. Прочитав его, Антон сел в кресло и закрыл лицо руками.

Врачи приехали довольно быстро. Осмотрев уже пришедшую в себя Ирину, вкололи ей успокоительное и все-таки забрали в больницу, чтобы проверить, все ли в порядке с будущим ребенком. Антон с посеревшим от пережитого лицом объяснил им, что случилось. Врачи посочувствовали их горю и пообещали, что позаботятся об Ире, пришлют к ней обязательно психолога. А Антону выпала тяжелая доля – известить о трагедии родителей друга.

На следующий день Ирину навестила мама Дениса. Она, не переставая, плакала, гладила ее голову, спрашивала, за что им такое наказание. Позже пришел отец Дениса. Он весь поседел и как-то сразу состарился. А в глазах замерло невыносимое горе, сдерживаемое только железной волей и характером. Они сидели втроем, женщины плакали, прижавшись друг к другу, а мужчина не знал, что сказать им, как успокоить. А кто бы успокоил его израненную душу?

Ирину выписали из больницы. Тщательное обследование показало, что с ребенком все в порядке и опасаться нечего.

Дениса похоронили на кладбище, рядом с его бабушкой и дедушкой. На церемонию приехали все его друзья, коллеги по работе, однокурсники. Слова соболезнования, цветы, бесконечные цветы, белые на черной земле. Среди черного траура. Ирина что-то отвечала, кивала головой, глаза ее были сухи – слезы давно кончились. После похорон к ней подошла мама Дениса:
- Ирина, дочка, может, тебе некоторое время пожить у нас?
- Алевтина Николаевна, спасибо, я к вам обязательно приеду. Но я буду жить там, где прошли мои самые лучшие дни. Там я буду ждать рождения сына. Денис ушел от меня, но оставил мне маленький кусочек себя, который я ношу под сердцем. Я буду заботиться о нем. Все будет в порядке. Приезжайте ко мне с Игорем Федоровичем. Я буду рада видеть вас всегда.

До дома ее довез Антон. Зайдя в квартиру, он помог прибраться в комнате и, заглянув в холодильник, предложил сходить за продуктами. Ирина есть не хотела, но, понимая, что это нервы, все же согласилась с Антоном, помня о том, что для сына Дениса она должна сделать все возможное, чтобы он родился здоровым крепким мальчишкой. Антон ушел. Ирина перебирала вещи, переставляя фотографии. В ящике с нитками нашла булавку для галстука, которую Денис искал перед командировкой. Горькая усмешка тронула ее губы. В дверь позвонили. Удивляясь, что Антон сам не открыл дверь, Ирина повернула замок и остолбенела. На пороге стояла Диана. Она была одета в черное платье, но даже этот траурный наряд смотрелся на ней вызывающе в сочетании с вульгарным макияжем.
- Ну что, милочка, не довелось тебе окрутить моего Дениску? Ни тебе он не достался, ни мне. Зато мне на полном основании принадлежит его квартира. Я как-никак его жена, а ты никто. Так что, собирай вещички и проваливай отсюда.
События последних дней сломили волю Ирины. Поэтому она, не пререкаясь, взяла сумку, собрала свои немногочисленные вещи, прихватила несколько фотографий, где они были вместе с Денисом, и молча вышла из квартиры, кинув ключи на пороге. Если бы она обернулась, то заметила бы на лице Дианы удивление. Последняя готовилась ругаться, кричать, топать ногами и не ожидала такого смирения от подруги Дениса.
Ирина села на лавочку около подъезда, обдумывая, что теперь делать. Снова она одна – ни дома, ни семьи. Конечно, она может пойти к родителям Дениса, но жить с ними она не захотела бы. Вернуться в общежитие? Нет, не получится, она же уже закончила институт. Что делать? Она внезапно вспомнила про их с Денисом счет в сбербанке. Да, там уже немало денег. Они хотели на эти деньги съездить в свадебное путешествие. Их придется теперь пустить на жизнь. Не все. Надо экономить. Впереди еще столько трат, а она скоро уже не сможет работать. Господи! Почему ей так не везет?

Антон вышел из машины, неся пакеты с продуктами, и с удивлением посмотрел на Ирину, сидящую на скамеечке. Рядом с ней стояла сумка.
- В чем дело? Почему ты здесь сидишь?
- Денис, видимо, не успел оформить развод. Пришла Диана и выгнала меня. Я ушла. Я действительно ему никто.
Скрипнув зубами и выругавшись, Антон забежал в дом. Спустя некоторое время из подъезда пулей вылетела Диана. За ней следом вышел Антон.
- Все, не беспокойся. Теперь будет все в порядке. Она никогда не подойдет к тебе и не будет мешать жить. Денис все оформил, не хватало только ее подписи. Но она игнорировала повестки из суда. Теперь ее могут привлечь за неподчинение властям. Пришлось ей пригрозить этим. Вот, держи, это бумага, подтверждающая, что брак между ними расторгнут. А это, - доставая какой-то конверт из папки, - это завещание Дениса. Странно, что он его написал в таком молодом возрасте. Но я его не стал тогда отговаривать. Да, ты не ошибаешься. В тот день ты узнала, что ты беременна. Тогда он и пришел ко мне, и мы оформили эту бумагу. Все, что принадлежало ему – квартира, машина, деньги, переходит тебе и вашему ребенку. И еще. Денис в один из банков положил некоторую сумму денег под проценты. Когда родится ребенок, этот счет будет переведен на его имя. Вот так.
- Антон, зачем мне все это? Мне бы лучше его, живого, - Ирина заплакала, прижавшись к его плечу.
- Да, Иринка, нам всем его не хватает. Но то, что он смог, он тебе сделал. И это, по крайней мере, решит материальные и жилищные проблемы. А остальное – дело времени. Оно лечит.

Время лечит все.




P.S. Асфодель - (Asphodelus L.), род травянистых растений из семейства лилейных, в при средиземноморских странах, крупные белые, реже желтью цветы; мясистые сочные клубни, содержащие сахар и крахмал, съедобны и употребляются для приготовлении спирта (Ланглок). В др. Греции и Японии А. эмблема кладбища, смерти. "На Асфодельных лугах блуждают тени умерших" (у греков).
Малый энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона