Бальтазар. Пролог

********************************************************

- Я иду верной дорогой, но у меня такое чувство, что глаза мои завязаны. Я иду на Свет, только не совсем в этом уверен. Я иду не в сторону Тьмы, но и в этом не совсем уверен.
- Тогда просто иди, и не думай о том, куда ты идешь. Просто иди и все! Тебе совсем не нужно беспокоиться по поводу того, по какой дороге ты идешь. Слушай свое сердце – оно само выберет верный путь.

********************************************************

(Альтернатива)

* * *

Все труднее было сохранять человеческий облик. Он сделал глубокий вдох. Напротив дубовой двери с узорами по периметру была дверь попроще: никаких украшений, примитивный замок. По сформировавшейся уже привычке он толкнул дверь, и она свободно пустила его во мрак. Но темнота оказалась обманчивой или на самом деле стало светлее. Он огляделся: скромный холл, немного мрамора, лепнина в углах, несколько потертых ковров на полу... Но все очень чисто и воздух насыщенный, дышать легче. Решив не оставаться не замеченным, на случай, если кто-то есть в комнатах, ступил на мраморный пол. Его ботинки играли загадочную композицию: свободный, легкий шаг, хруст на выщербленных кусочках мрамора. Оказавшись в комнате, много больше предыдущей, он отметил, что и здесь обстановка была не богатая. Пространство комнаты было разделено плотным занавесом. Он остановился, ловя последний звук мелодии мрамора. Занавес колыхнулся, приоткрылся и вышла девушка. На ней было простое голубое платье, белые носки, на лице – ни капли косметики, рыжие волосы взлохмачены. Она приблизилась к нему: уставшая и одинокая. Его рука протянулась к ее лицу, но остановилась в паре сантиметров. Глаза девушки были печальными. Единственное, что ему сейчас было нужно – отдых, и это место вполне подходило. Девушка продолжала взирать на него: во взгляде - ни ненависти, ни злобы, ни печали. Он быстро придумал ей большой и пушистый халат, и тот укутал ее плечи. Тут занавес тихонько качнулся, и в комнате появилась девочка, совсем еще маленькая и симпатичная, но он уже плохо видел. Девушка забыла про свое оцепенение: подбежала к девочке и унесла ее за занавес. Он тем временем сел в кресло, вытянул ноги, раскинул руки и, откинув голову, прикрыл глаза. Его дорогущий костюм замялся на локтях и коленях. Он сделал глубокий вдох. Пока воздуха хватало. Появилась девушка.
-Вы голодны? - спросила она: голос приятный, чистый.
Его глаза открылись.
«Если бы ты знала, девочка моя, насколько я голоден. Три сотни лет на позорной службе, и у кого! – у собственного брата. Три сотни мучительных, пустых лет...»
Но вслух он ничего не произнес, лишь мягко взглянул на нее: девушка была похожа на Небесную Жительницу. Она все поняла без слов, и скрылась в кухне-столовой. Вскоре оттуда донесся чудесный аромат и своим колдовством заполнил всю комнату.
Он полулежал в кресле, и первые признаки расслабления охватывали его, он знал, он помнил, что нельзя так, что это опасно, но потерять контроль над собой хотя бы на минуту – это было пределом мечтаний! Забыть обо всем: о своей сущности, о своей цели, о страхах... Забыть и забыться...
Девушка принесла поднос, заставленный всевозможными блюдцами, мисочками, тарелочками и поставила на столик перед ним. Он почувствовал тепло сердца этой девушки. Этого было достаточно. Открыв глаза, он выпрямился.
 -Меня зовут Бальтазар. Спасибо, что приняли такого неожиданного и бесцеремонного гостя.
-Я – Марселия, - представилась девушка. – Вы – демон, осторожный и очень уставший…
Он почему-то не удивился. Даже не задумался, откуда она может знать. Несомненно, девушка очень проницательна. Ему же с каждой секундой становился все труднее, последние силы покидали его измененное тело. Аккуратно попробовав пищу, он остался доволен хватит на какое-то время. А потом он обязательно придумает. Найдет старых знакомых, например. Но это – завтра. Сейчас только отдых, и побольше воздуха.
-Марселия, включи кондиционер... – произнес Бальтазар.
-Это не возможно, он давно сломался...- ответила она и тут же добавила. – Теперь я просто открываю окно!
Она улыбнулась мягко и лучезарно, и он не выдержал, улыбнулся ей в ответ. В лучшие времена его улыбка действовала на женщин как один меткий выстрел. Но для нее он этого не хотел. Они оба слишком устали...
Ветерок из открытого окна, удобное кресло, пища – все это позволило ему расслабиться и задремать. Она сидела с ним рядом. На ее коленях устроилась маленькая серьезная девочка. Взгляд малышки был прикован к спящему гостю: его дыхание выровнялось, но на лице оставалось тревожное выражение. Он был красив. И не опасен. Марселия обняла девочку, и слезы покатились из ее глаз. Бальтазар поморщился: в дверь постучали.
-Кто это может быть? – спросил он.
-Соседи возможно: шикарная дверь напротив, - голос ее дрожал. – Я их боюсь...
Он вздохнул, встал и поправил костюм.
-Открой… - выдохнул он.
Девушка поспешила в холл. Он услышал ее испуганный вздох, а потом – классическую мелодию мрамора. В комнату вошел Торон. Значит, девушка была уже мертва. Бальтазар сконцентрировался, но по прежнему не ощущал его присутствия. Торон сверлил его темным взором. Малышка спряталась за занавесом…

* * *
 
Демон мог выбрать для себя любой облик, и если дело касалось человеческого, Торон принимал максимально привлекательный вид: черные блестящие, словно смола, волосы до плеч, смуглая кожа медового оттенка, голубые, похожие на лазурь неба глаза. Только свет из них шел темный, мутный, заволакивающий сознание. Он был высок и грациозен, несмотря на развитую мускулатуру. Изящно и слегка небрежно, Торон расположился в кресле, достал из мрачного портсигара черную сигарету и выпустил колечко дыма. Бальтазар стоял, склонив голову и скрестив руки за спиной. И все потому, что его глаза были глянцевыми от слез. Он понимал, что Торон не должен видеть эти человеческие эмоции. Но от них было так больно…
-Братец, не в силах я тебя отпустить… - Торон ухмыльнулся.
-Твое законное право…- Бальтазар смог заставить слезы уйти, и поднял голову: их вгляды встретились.
Торон смаковал сигарету.
-Понимаю, как не легко тебе пришлось все эти годы, но мне нужная твоя помощь и дальше…
-Ты знаешь, помогать по своей воле я тебе никогда не буду! – Бальтазар улыбнулся.
-Конечно, конечно! Ты уж прости меня: день отдыха – ничтожно мало. Только мне по прежнему нужна твоя сила, и знания, которыми ты наделен!
-И о которых не имею ни малейшего представления! – Бальтазар повысил голос. - Ты мог бы хоть раз прислушаться к разуму: поиски эти бесплодны!
-Напротив, я ищу именно ТАМ, ГДЕ НУЖНО!!!
-Ты убил девушку…
-И что?
-Ничего... – обреченность в голосе Бальтазара рассмешила его брата.
-Сейчас мы сделаем это во ВТОРОЙ раз! – Торон закинул ногу на ногу. – Я ощущаю, насколько ты полон… - плотоядная усмешка раскрыла его губы.
У Бальтазара не было выбора: не подчиниться брату – верная гибель. Он аккуратно снял пиджак, сложил его, начал расстегивать рубашку. Торон восхищался тем, что такой некогда сильный демон теперь находиться в его полной власти. Он достал из внутреннего кармана френча небольшую, темно-серебряную шкатулку, в которой покоился тонкий и длинный стилет – Игла. Она тут же оказалась в руке Бальтазара: он принял ритуал, потому как не мог не принять; а начав – должен был довести его до конца.
Торон прикрыл глаза: он упивался своей властью. Жизненная сила вливалась в него мощно и непрерывно. А Бальтазар почти физически ощутил холод, исходивший от Иглы. Он сделал глубокий вдох, почувствовав, что кончики пальцев заледенели…. Резким, почти неосознанным движением он вонзил Иглу себе в шею. Боль ослепительной вспышкой ворвалась в мозг, парализовала, заморозила, сожгла, уничтожила, воскресила… Боль была повсюду, но Бальтазар стал сильнее ее: он видел свое тело, упрямо стоящее на коленях, с Иглой в шее, и кровь, заливающая все вокруг него... Глаза его были прикрыты. Дыхание – спокойное и размеренное. Кровь на мраморе собиралась тем временем в тайные знаки, которые хотел прочесть Торон. Но то ли письмена были опять неразборчивыми, то ли Торон что-то упустил в расчетах и предсказаниях, но он ничего не смог разобрать. Он обошел стоящего на коленях брата, наклонился, всмотрелся в бледное лицо, а потом резко выдернул Иглу: тело его стало бледнеть, терять плоть и растворяться в воздухе… Бальтазар упал на окровавленный мрамор. Вялое головокружение сменилось теплой истомой. Он вспомнил, что погибла девушка, но тут же забыл о ней, вспомнил, что Торон опять не получил того, что искал, но не испытал от этого радости. Торон ушел ни с чем, но он не отступиться, но ... какое это имело значение!
А потом свет померк…
…Бальтазар открыл глаза. На него смотрела маленькая девочка. Он прошептал: «Прости...» – и снова закрыл глаза, - «Прости, что причинил вам боль…малыш…»
И свет померк надолго…

«…СМОТРИТ МНЕ В ГЛАЗА... ЧТО-ТО СТРАННОЕ В НЕЙ... А ПОЧЕМУ МНЕ ПРИЯТНО ОТ ЕЕ ВЗГЛЯДА? МНЕ ЛЕГЧЕ ДЫШАТЬ... НО ПОЧЕМУ БОЛЬ? МНЕ БОЛЬНО, КОГДА Я ВИЖУ ЕЕ ЛИЦО... ПОЧЕМУ ТАК БОЛЬНО?!!»