Преемники тоже плачут

Однажды Владимир Владимирович Путин передавал дела своему преемнику Дмитрию Анатольевичу Медведеву.

- Ну все, брателло, - вздохнул Владимир Владимирович, окидывая тоскливым взглядом свой просторный кремлевский кабинет. – Теперь ты тут – рулевой. Будешь вместо меня всех нагибать и мучить, гы–гы. Верно я говорю? – и он размашисто хлопнул по плечу стоящего рядом преемника. Тот скривился и вымученно улыбнулся.

- Надеюсь, не в обиде из - за раздела полномочий? – Владимир Владимирович испытующе заглянул в глаза преемнику. – Ну, если чего не так, скажи, по ходу поправим...

- Нет, Владимир Владимирович, все правильно, - поспешно сказал Дмитрий Анатольевич, потирая ушибленное плечо. – Я же пока молодой… учусь, опыта набираюсь.

- То – то же! – удовлетворенно улыбнулся Владимир Владимирович. – Я вот тоже подумал, что право назначать силовых министров мне как – то… ближе, роднее, что ли. А ты и накосячить можешь, по неопытности. Если какого – то человечка не туда воткнешь – жди беды. И потери политического равновесия. Да, первый принцип президентствования еще не забыл?

- Разделяй и властвуй! – бодро отчеканил Дмитрий Анатольевич, вытягиваясь в струнку.

- Ай, молодца! – Владимир Владимирович хотел еще раз хлопнуть по плечу ученика – но тот предусмотрительно отошел. – Ну хотя бы краба держи!

Сильная спортивная рука Владимира Владимировича принесла новые страдания изнеженной руке Дмитрия Анатольевича. Скрипнув зубами от боли, новый президент снова вымученно улыбнулся. «Ну ничего, недолго осталось», - пронеслось у него в голове.

- Ну и за ядерный чемоданчик… не серчай, - смущенно сказал Владимир Владимирович. – Ядерный чемоданчик – это же ого-го какая штука! Это тебе не хухры – мухры! Тут особая ответственность нужна! А если в 2012-м снова изберешься – я тебе его верну. Годится?

- Конечно, Владимир Владимирович. Кому ж как не вам хранить чемоданчик? Мне он вообще ни к чему, - Дмитрий Анатольевич старался, чтобы в его голосе звучало максимум почтительности.

- Ну вот и славненько, - широко улыбнулся Владимир Владимирович. – Эх, как жаль покидать насиженные пенаты… Ладно, надо же давать дорогу молодым. Верно я говорю?

- Абсолютно с вами согласен, - почтительно сказал Дмитрий Анатольевич. – Только мне бы это… вопросик один с вами обсудить.

- Ну, давай обсудим, - пожал борцовскими плечами Владимир Владимирович, по привычке кивком показывая на широкое, обитое парчой кресло.

- Владимир Владимирович, давайте с вами сразу договоримся… - Дмитрий Анатольевич замялся, поерзал задом по парчовому сиденью. – Ну, в общем, когда вам было бы удобно приходить ко мне на совещание?

- Не понял тебя, брателло, - посерьезнел Владимир Владимирович. – Ты о каком еще совещании?

- Ну, это, которое перед телекамерами, каждую неделю, - совсем смутился Дмитрий Анатольевич. – Ну, когда президент встречается с премьер – министром, и они обсуждают важные внутриполитические вопросы… И президент дает указания… а потом это в новостях показывают… вот…

Тут Дмитрий Анатольевич замолк, ощутив противную сухость во рту и ледяной холод в районе мошонки. Потому что Владимир Владимирович уже не улыбался, а смотрел до боли знакомым взглядом исподлобья. Казалось, еще немного – и его светло – льдистые глаза испустят разящие наповал молнии.

- Ты, брателло, рули пока дают - да не забывайся, - Владимир Владимирович говорил очень тихо, но каждое его слово огромным ржавым гвоздем входило в перепуганный мозг Дмитрия Анатольевича. – Совещаться будем у меня в Белом доме. Без телевизионщиков, фотографов и прочей журналистской звездобратии. Будешь сам приезжать ко мне каждую неделю. А потребуется - и чаще. Не развалишься. Ты все понял?

В этот момент лицо Дмитрия Анатольевича стало серым, как пыль. Казалось, что он вот – вот сам рассыплется - в серую дорожную пыль.

- Понял, - робко пролепетал он.

- Не слышу!

- Я все понял! Я буду к вам приезжать! – испуганно заголосил Дмитрий Анатольевич, вжимаясь в спинку кресла, до белизны в костяшках стискивая дубовые подлокотники.

- Вот и славно, - Владимир Владимирович снова стал улыбчивым и приветливым рубаха - парнем. Как будто происшедшее было лишь галлюцинацией, дурным сном. – Я рад, Дмитрий Анатольевич, что мы с вами пришли к единому знаменателю по этому очень важному рабочему вопросу… Да ладно, расслабься, шучу я так.

Он стремительно поднялся из кресла, протянул жесткую ладонь:

- Ну все, пора мне, родина ждет… Давай, брателло, не скучай тут. На чашечку чая приезжай. Ну и в аську стучись, если совсем грустно станет…

- А у вас… есть? – сглотнул Дмитрий Анатольевич, выпучивая глаза.

- Ха – ха, вот ты и снова попался! – радостно, почти как ребенок засмеялся Владимир Владимирович. – Да нет конечно, откуда у меня аська? У меня и мобилы – то нет. Обхожусь вот этим, с одной кнопкой, - тут экс – президент кивнул в сторону массивного рабочего стола, на котором виднелся телефон в стиле «ретро», с большой красной кнопкой и огромным двуглавым орлом.

- Кстати, ты телефончик этот не забудь мне переставить… а то привык я к нему как-то, - озабоченно сказал Владимир Владимирович. – Ну все, давай. Поскакал я. Провожать не надо, сам дойду. Поменьше жуй сопли и побольше впахивай - как раб на галерах. А я буду за тобой приглядывать… хе–хе!

Гулко хлопнула входная дверь. Дмитрий Анатольевич остался в своем новом кабинете совсем один.

Пережитое унижение не отпускало, сверлило душу изнутри.

Он подошел к огромному, в два человеческих роста, зеркалу, взглянул на отражение. Из зеркала на него смотрел небольшой узкоплечий человечек с испуганным взглядом и белым, как мел, лицом. На президента великой сверхдержавы этот человечек не походил. Скорее, на официанта в ресторане.

ЧЕГО ИЗВОЛИТЕ, СУДАРЬ?

Кулачок Дмитрия Анатольевича сам собой сжался. Он замахнулся на ненавистное отражение… но так и не смог ударить. Боязнь пораниться победила.

«Я президент, я президент, я – первое лицо государства. Все будут делать как я скажу. Я здесь главный».

Но американские методы психотренинга, почерпнутые Дмитрием Анатольевичем из пособий для топ – менеджмента, не помогали.

Тогда новый президент устало прислонился большим выпуклым лбом к прохладному стеклу. И бессильно заплакал.

…В эту ночь ему приснился жуткий сон - как Владимир Владимирович отвечал на вопросы журналистов во время ежегодной большой пресс – конференции.

- Скажите, Владимир Владимирович, - с придыханием спрашивала перекрашенная блондинка в состоянии, близком к оргазму. – Если Дмитрий Медведев победит на выборах, вы повесите в своем кабинете его портрет?

- Нет! – загрохотал Владимир Владимирович, на глазах увеличиваясь в размерах, превращаясь в чудовищного великана. – Я постелю его шкуру у себя на полу! Давно мечтал о медвежьей шкуре в кабинете!

И демонически захохотал.

Дмитрий Анатольевич резко сел в постели, весь мокрый от ледяного пота. И ощутил, как по щекам бегут горячие соленые ручейки.

Март - 2008