Записки ангела. Глава 11. Кисонька и Мурлыка

Кисонька и Мурлыка

На самом деле Кисонька – это человек, а Мурлыка – кошка. Только названа в честь человека – любимого человека Кисоньки. Мурлыка как бы есть и как бы нет его. То есть он реально существующий и у него какие-то там отношения с Кисонькой… Только он регулярно исчезает месяца на два – три, живет где-то в городе, чем-то занимается, а потом появляется пьяный и с кучей проблем.
Лет в девятнадцать – двадцать я пыталась осознать, что такое любовь. Все вибрируют этим словом, а единого определения не найдено. В результате разных там размышлений я сделала вывод, что любви как ее везде описывают, попросту не существует. Есть другие проявления.
Первое – это влюбленность. Когда в голове дурдом (бедлам, бардак, бордель), связанные с конкретным человеком.
Второе – это отношения. Отношения, дошедшие до такой степень, когда человек становится родным и «в доску» своим. Появляется определенная степень доверия, укрепленная связью психического состояния каждого. Создается некая дуальная структура.
Нить, удерживающая такие отношения может быть разной: получение тепла и ласки, ощущение защищенности и комфорта, или просто нехватка секса. Сюда можно еще вчписать самоутверждение, понимание своей нужности и много еще чего. Причины совместных отношений для каждой из частей дуальной структуры могут быть разные.
Короче, терпеть не могу, когда людей используют. Когда говорят о любви, а на самом деле…
И вообще, это не мое дело. Они сами разберутся в своих отношениях. Я же ничего не знаю: осколки, урывки, краем глаза. Может, все наоборот. Может, она его изменит. Может, она спасатель, покруче меня. Может, все устаканится. « И жили они долго и счастливо.»
Только как изменить человека, на проступки которого ты особо повлиять не можешь?
Она взрослый человек и сама решит, как поступать. Вмешиваться бессмысленно и неправильно.
И я жду.

* * *

Зачем он мне рассказал эту историю? Думал, я буду его презирать за случившееся? За то, что смелости хватило сказать: все кончено? Да я рада даже, что это, наконец, случилось. Даже относиться к нему снова стала хорошо. Лучше один раз все оборвать, чем постоянно тянуть. Пусть будет больно один раз, а не постоянно. Я знаю, к постоянной боли привыкаешь, перестаешь ее замечать. А болезнь тем временем развивается. Лучше операция – и потом выздоровление.
Кисонька боится боли. До ужаса. Но потом держится молодцом. Недавно у нее нагноился палец. Тянула до последнего. Пока боль не перекрыла все. Посреди ночи уехала в травмпункт.
И тут - новая операция. Кисонька старается держаться и не плакать. И кто сказал, что слезы – признак слабости? Лучше проплакаться, прокричаться, выпустить боль из себя. Но Кисонька не хочет никого видеть. Даже Медвежонка с Примерным мальчиком
- Будут спрашивать про то, что их не касается.
Как хорошо, что я научилась не задавать лишних вопросов. Человек сам расскажет все, что ему необходимо выговорить.
Мы же часто решаем вопрос: как я буду жить без… Потеряли мобильный телефон или кошелек. Что? Живем! А тут теряем то, что нам не принадлежит, и – в слезы. В чем трагедия? В том, что его планы проходят мимо нас? В том, что он что-то может без нас? То есть просто наше самолюбие возмущается: я нехороша? Это старадания старой потертой выброшенной куртки. Или использованного презерватива. Признание того, что сама ты ничего из себя не представляешь. Неужели, твоя ценность измеряется только причастностью к нему? Как говорит один мой друг: «Чьих будете?» Какая разница «чьих»! То, что мы окружающих оцениваем мерками принадлежности, это уже привычно. Мы делим людей на группы по профессии, по уровню достатка, по любимому музыкальному направлению – по признаку, который для нас важен. Тоже ведь показательно – для кого что имеет значение.
Но мы ведь и себя меряем принадлежностью! А так ли важно, что кто-то исключил тебя из своей «группировки»? Одни говорят тебе «нет», другие – «да». А чья группировка лучше, мы еще посмотрим.




* * *

- Так-то оно так. Все правильно. – говорит Кисонька, услышав мои мысли. – Только все равно хреново.