Сон

Этот сон мне приснился летом 2007 года в больнице. В больнице, куда я ложусь на реабилитацию, и где я ненавидел находиться, пока действительно был болен. Но с каждым моим визитом туда, понимаю, что для меня это стало своего рода санаторием. Сплю, ем, лечусь, занимаюсь спортом, медитирую… я отдыхаю там. От своего сумасшедшего ритма жизни, от своих проблем, от своих стрессов, от своих друзей и подруг. Становлюсь самим собой, без масок, которые привык носить в повседневной жизни. Я открыт. Для общения, для сострадания, для радости и переживаний. Я открыт для себя. И мысли, что посещают меня в таком расслабленном состоянии, самые яркие и плодотворные. Они вдохновляют меня жить, помогают найти ответы на старые вопросы, которые мешали мне сосредотачиваться на настоящем. Я люблю отпускать прошлое с чистым сердцем, когда в нём не остаётся обиды и сожаления. Не на ситуацию, не на людей, которые принимали в этом участие. Я люблю…любить. Я люблю быть любимым. Я люблю любовь за то, что она помогает жить, она даёт опору и надежду. Она даёт смысл жизни. Она заставляет беречь себя…
Это сон о любви…к девушке из моего прошлого, к вещам, которые мне были дороги, ощущения и переживания того опыта, что нас связал и развёл…
Мне трудно описать ощущения, что я почувствовал, когда проснулся, но я постараюсь их передать во время сна.

Сон с 17 на 18 июля 2007 года
** в том году, когда мне приснился сон, я полгода снимал квартиру у одного знакомого. Так получилось, что он принимал участие в моём сне. Назовём его… Аркадий Петрович**

Только ощущения..




       СОН

Квартира, помещение. До боли всё близко и знакомо. Интерьер, экстерьер. Возникло ощущение, что я в квартире на Енисейском бульваре и жду или Аркадия Петровича или его жену Наталью.
Вроде как возникает чувство, что я на приём к авторитетному и серьёзному человеку сижу, занимающего какой-то важный руководящий пост. Откуда-то слышу: «чай, кофе?», но я, в силу своей воспитанности (или скорее, не знании, как быстро меня вызовут, и не окажется ли это неуважением, просить кофе, чтобы даже не притронуться к нему, если меня примет тот, кого я жду, раньше) я отказываюсь от напитка.
Вхожу. Меня очень радужно, я бы даже сказал, по отечески встречает улыбающийся пожилой мужчина. У него короткая седая борода и усы, и такие же короткие и аккуратные седые волосы. Чувствуется его уверенность. Я понимаю, что собеседник очень волевой и решительный человек, но сейчас он очень расслаблен и излучает безумную жизнерадостность. Он сидит за низким столом, как у азиатов, ладони обращены ко мне лодочкой. Улыбается, льётся какой-то загадочный позитив. Я совсем расслабился, но по прежнему не понимаю, зачем я здесь.
Внезапно мужчина говорит, что очень мне благодарен, что хотел бы меня в свою очередь тоже отблагодарить… (в какой-то момент мне снова показалось, что это Аркадий, хотя передо мной сидел другой человек)… торт был очень вкусным (видимо я оставлял ему торт – не помню) и он хочет подарить мне очень дорогие для него коллекционные машинки, которые он хранил с детства и пришёл к выводу, что я их следующий «хозяин».
Признаюсь, я сам, когда был маленьким, имел свою неплохую коллекцию машинок. Автомобильчики были из Европы и поэтому, они в какой-то степени были раритетными и дорогими для меня. С годами я многие из них разломал, потерял и раздарил, но те, что остались – были лучиком непринуждённого детства, когда я чувствовал себя самым счастливым мальчишкой, у которого были такие красивые машинки, и которых ни у кого больше не было. Те, что остались, до сих пор лежат в каком-то из пыльных чуланов, в который я уже много лет не заглядывал.

Машинки были действительно красивые – какая-то старая феррари (маранелло кажется) и форд мустанг. Это именно те авто, которые я хотел бы иметь в реальной взрослой жизни. У меня в руках оказываются две небольшие коробки, по размерам напоминающие двухтомник «Войны и мир» Толстого, но не такие тяжёлые. В какой-то момент я понимаю, что в коробках есть ещё что-то кроме машинок, но не решаюсь смотреть дарёному коню в зубы, пока не останусь с подарками наедине. Я тепло благодарю седого мужчину, хотя и чувствую себя неловко – такая щедрая благодарность за торт меня пугает, обязывает, но чувствуется искренность и поэтому отказываться от подарка кажется глупо, могу обидеть человека. Приходит время прощаться. Я сильно прижимаю к груди коробки с машинками и понимаю, что никому их не отдам уже! Есть в них что-то неописуемо дорогое. То ли они из золота сделаны, то ли их старина отдаёт раритетом и пахнет большими деньгами… я начинаю чувствовать собственную жадность, значимость; но в какой-то момент понимаю, что это ненадолго…
Прощание, спасибо, до скорых встреч… оказываюсь на улице и понимаю, что темнеет, нет денег, чтобы поймать машину до дома и что придётся идти через заброшенную свалку. Где-то в глубине души, прикидываю, что в таком месте возможен гоп-стоп или какие-нибудь подобные неприятности. Но какая-то уверенность, что я всё правильно делаю, что свыше прописано мне здесь пройти, что, отбросив сомнения, всё будет хорошо – шагаю смело вперёд. Коробки, что содержат такую ценность, внешне не броски и дёшево выглядят. Пытаюсь расслабиться, чтоб не выглядело, будто несу чемодан с деньгами. Всё кажется знакомо, даже возникло ощущение, что я когда-то проходил эту свалку, поэтому отключаю страх.
Чувствую взгляды на себе, мелькают тени, кто-то перебегает от кучки мусора до забора. Иду дальше. Начинается какой-то лабиринт, который, как мне кажется, выведет меня к родным пенатам: то ли к дому, то ли к месту, где я оставил припаркованной машину. Впереди старый металлический забор из квадратных листов чёрного цвета. Над входом сваренный треугольник из труб, как над входом в пионерлагерь. Не хватает только надписи «Заря» или «Орлёнок».
Рядом с входом молодая девушка. Чёрные длинные волосы, красная толстовка и тёмные штаны. Вид загадочный, вдумчивый. Взгляд под ноги, изредка поднимает на меня и пугаясь моих глаз, виновато опускает их вниз. Делает вид, что занята, чем-то увлечена на этом пустыре. Только бы не смотреть на меня… Она что-то говорит мне, не отрываясь от своих дел, намекая, что мы ещё встретимся. Я огляделся: вокруг жёлтый песок. Повсюду пляжный жёлтый песок. Кажется, пахнет морем, лёгкой романтикой. Понимаю, что флиртовать не подходящий момент, потому как несу слишком ценную ношу и эта девушка легко может меня кинуть, потому что явно здесь не одна. К тому же возникло ощущение, что она здесь трудится, добывая себе как-то на хлеб. Я взял свои коробки подмышку и прошёл за ворота «лагеря». Сделав несколько шагов, я почувствовал, что как-то легко в воздухе. Я ожидал, проходя через это место, ощутить тревогу, страх, но ничего этого не было, что вызвало подозрение.. и тут я заметил, что подмышкой у меня только одна коробка и я понимаю, что девушка предвещала нашу встречу, когда уже подобрала одну из моих машинок, зная, что я за ней вернусь. И я вернулся.
«Что-то ищешь? Меня зовут Теона. Коробку твою я выбросила, так как здесь свалка – всё в одну кучу. Я слежу здесь, так сказать за порядком» Так она ответила на мои вопросы. Я признался ей, что коробка, которой я лишился, мне очень дорога и, что получив её назад, в долгу не останусь.
Внезапно мы оказались с ней в квартире какой-то старой пятиэтажки. Я проникся симпатией Теоны, и она медленно подвела меня к окну. Я неотступно следовал за ней как тень. Лампы нигде не горели, но в темноту комнаты попадал свет от уличных фонарей. И в этом свете уже нельзя было подумать, что эта девушка ошивается на свалке. Я чувствовал приятный аромат, её волосы переливались чёрным блеском дорогой краски. Меня уже стало тянуть к ней, а не к месту, что она собиралась показать, хотя я и не упускал ни одного её движения. «Вот дом, напротив, рядом с ним мусорный контейнер. Я положила твою коробку в него. Этот контейнер абсолютно новый и сегодня в него впервые положили мусор. Если не побрезгуешь и поспешишь – успеешь», сказала она мне. По мере её слов, я приближался к её лицу и на последней фразе, наши губы были близки. Я поцеловал её. Испытал неприятный вкус, то ли от сигарет (я не курил тем летом), то ли свалка, на которой она трудилась целый день, сделала своё дело. То ли она была не готова к близости… Но она первой отпрянула, опустив стыдливо глаза, и показала ещё раз дом, рядом с которым мой контейнер, чувствуя, что это важно для меня, а ЭТО действительно для меня было важно. Я запомнил номер дома – 52А, его синий номер красовался на торце, который был напротив окон, где я стоял, прямо рукой можно дотянуться. Я понял, что Теона прониклась ко мне и просто сейчас не время завязывать отношения, если мне дорого то, из-за чего я к ней пришёл.
Я оказываюсь на улице.

Номер дома, около которого я – 50-ый. Я понимаю, что рядом с тем домом, что мне нужен, но не нахожу его. Уже довольно сильно стемнело. Ночь, фонари и светящиеся синие вывески с номерами и улицами домов. Свой не нахожу. Спрашиваю у людей. Оказывается, лабиринт домов так неудачно устроен, что чтобы мне попасть к своему дому 52А, нужно проехать на метро, до метро доехать одну остановку или пройтись пешком, а из выхода из метро, тоже у людей поспрашивать. Моё путешествие до соседнего дома, напротив которого в окне я целовал девушку, превратилось в крестовый поход. Но я шёл к цели. Я думал, что схожу за коробкой, вернусь к Теоне, она будет чистая, помоется, даст мне тоже горячей воды и ласки, но путешествие моё отбросило все эти мысли на дальнюю полку…
При выходе из метро, я увидел драку. Кажется, бритоголовые кого-то избивали. Ребятки были намного моложе меня, но я знаю, что их мало не бывает, они ходят толпами. Довольно лихо проскакиваю турникеты и, стараясь не терять уверенной походки, направляюсь к выходу. На улице вдыхаю всю вонь и нищету проживающего здесь народа. Тут были и бомжи, и алкоголики, и местная шпана, и наглые милицейские патрули. Я без эксцессов всё это миновал. Я не думал о всех этих людях, потому что понимал, что теряю драгоценное время, ведь уходя от Теоны, напоследок она сказала, что мой контейнер в полночь опорожнят и тогда я уже никогда не найду, что ищу…
Наконец, я нахожу со слов прохожих свой дом (52А). Понимаю, в чём коварство этого дома. Первый этаж – высокий фундамент, он не жилой. А второй этаж жилой, но с противоположной стороны, со стороны окон Теоны, где-то на уровне второго, третьего этажа. А с моей стороны это какая-то фирма и контейнер находится на её территории. Нет ни подъезда, ни ступенек. И тут я понимаю, что снова надо решать задачу, как проникнуть наверх, ведь там наверно есть охранники и камеры. Понимаю, что надо будет проявить свои акробатические способности, чтобы залезть, а для этого надо быть налегке. Я ныкаю коробку со второй машинкой рядом с домом. Возвращаюсь к стене 52-го дома и обнаруживаю, что пока прятал оставшийся подарок, у стены уже стоит чей-то велосипед, а наверху раздаются вопли, как на аукционе. «Продано, следующий – продано». В полном недопонимании ситуации, я прикидываю, как залезть наверх и остаться незамеченным. Неожиданно сверху меня кто-то окрикнул: «осторожней, приятель» и мимо меня пролетает нечто и шлёпается об асфальт. Это оказался рыжий толстый кот. Он в момент вскакивает и убегает в темноту. Вслед за ним сверху летят горячие сосиски. Одна падает мне в руки. Горячая, сочная. Только сейчас я понял, насколько проголодался, бегая весь день с этими коробками. Отбрасываю сосиску и поднимаю голову:«Эй, друг,- кричу я тому парню наверху,- можно я вскарабкаюсь по твоему велосипеду наверх?» Он внимательно и оценивающе на меня посмотрел, но моё приятельское обращение вызвало положительный ответ, и он дружественным жестом показал рукой, залезай. Я залез. Какой-то палисадник. Не обращаю внимания, что происходит наверху. Ищу то, за чем пришёл. Нахожу. Чистый контейнер. Зараза – не открывается! Какие-то рычажки, кнопки… спустя какое-то время, открываю. Там пакет с какими-то фруктами, канцелярской снастью. Ковыряюсь, забыв об отвращении (хотя контейнер действительно был чистым – первак), нахожу второй резервуар и… о чудо! Долгожданная коробка. Я хватаю её и возвращаюсь к стене, по которой залез. Неожиданно вижу Теону, которая тут же мне говорит: «Она пуста. Ты извини, просто ты долго шёл. Я отдала её». Я понял, что это она вела аукцион. Я понял, что аукцион уже пуст – все разошлись, и машинка безвозвратно утеряна. Я понял, что местный контингент всё равно не оценил бы по достоинству мою машинку и что она если и вправду продана, то значительно ниже своей стоимости. Бессмысленно что-то доказывать, расстраиваться. Мне показалось, что мужчина, что дал мне машинки либо знал, либо предупреждал меня о подобном приключении. Я улыбнулся. Испытал ли я дикую досаду, разочарование – нет. Эти машинки – детство. И на самом деле они действительно дороги только одному человеку – мальчишке, который играл ими в детстве. Я ими не играл. Взяв их в руки, я испытал ценность не машинок, а слов, которые их сопровождали. Я даже не удосужился спуститься и подобрать вторую, спрятанную перед домом 52А (хотя может я её и забрал бы, но ещё до того, как спуститься вниз, я проснулся).

А то приключение, что со мной произошло, бесценный опыт. Опыт, который я имея применил, и опыт, который, не имея – приобрёл.