Ma mer..

Мэй в последний раз окинула взглядом беспокойное море и задёрнула щеколду калитки. Он ушёл, больше нет смысла его ждать. Это был его выбор. Она мяла в руках свой кринолиновый подол, чтобы как-то успокоиться, но почему-то это не помогало. Волны всё так же ударялись о берег, оставляя на нём тревожно-белые призывы о помощи, и ветер завывал с яростью голодного волка. Мэй ещё немного постояла в саду, и, подобрав платье, поспешила в дом.
Ровно в 16 часов 23 минуты по полудни зазвонил колокол, и люди стали подтягиваться на аккуратную лужайку за домом. Мэй знала, что они наверняка задавали себе вопросы, но она раз и навсегда решила - тот, кто нарушит правила, никогда не сможет вернуться назад. Поэтому жители поселения должны были узнать, что больше никогда не увидят Брендана.
- Мэй, мы знаем, зачем ты нас собрала!
- Да, Мэй, мы хотим высказаться!
- Мы хотим знать, когда вернётся Брендан?
Мэй опустила глаза на свой подол и заметила, что юбка уже порвалась в том месте, где она теребила её в руках... Но ничего не исправить Это ведь не её вина, верно? Правила едины для всех. И пора бы уже это усвоить.
Она глубоко вздохнула и подняла левую руку, призывая собравшихся к тишине. На неё укоризненно и недоумевающе смотрели многие пары глаз.. и ей, казалось, они хотят прожечь её сердце насквозь.. Но Мэй была не их тех, что отступают.
- Соседи! Вы все знаете, что в последние дни поселение полнится разными слухами. Брендан Рейли пропал. Безусловно, он был отзывчивым, живым, ответственным ребёнком. Но вчера вечером Брендан не пришёл к ужину, а сегодня не появился завтраку... Он исчез. А точнее, сбежал.
- Но, Мэй, он не мог сбежать! Мы же все его знаем!
- Да! Мы должны отправиться на его поиски, нельзя вот так оставлять ребёнка одного, там, за оградой!
- Мэй, объясни нам!..
И снова ей потребовалось время, чтобы собраться с силами. Вдох-выдох..
- Нет. Мы все останемся в пределах поселения, и никто больше его не покинет. Достаточно одной потери. Я больше не хочу терять никого из своих соседей. Никого.
Люди на лужайке молча буравили её взглядом, а дырка на подоле всё расширялась в её руках... Что она им скажет? Как можно оправдать исчезновение Брендана.. что можно теперь сделать? В один миг это событие повлекло за собой медленное разрушение всего, что они с таким трудом строили.. Чем они до сих пор живы..




Два года назад

Брендан вместе с другими детьми резвился в саду. Они, кажется, играли в прятки - Мэй тогда на них сердилась, что эта игра противоречила законам поселения, где все всё друг о друге знали... Но она закрыла глаза и улыбнулась. Пусть играют, они же дети... что может случиться дурного? Они кажутся такими счастливыми. Даже не верится, что дети могут быть так счастливы в мире, который она так спонтанно придумала, соткала из воздуха.. она бы в это ни на секунду не поверила, когда сбегала сюда от своего прошлого, набрав группу таких же отчаявшихся, как и она сама. Теперь этот новый эфемерный мир стал реальным, ощутимым, и он жил! И не просто жил, а жил своей настоящей жизнью, наполнявшей поселение счастьем и уверенностью... так ей казалось сначала. Возможно, этот мир и стал прекрасным прибежищем для одиноких, опустошённых людей, какими они были, и, возможно, он даже дал им счастье, которого им так недоставало.. Возможно. Всем, кроме неё.
Как же она корила себя за подобное двоемыслие! Разве она не была счастлива? .. но в то же время неведомый голос из сердца, а может, материнский инстинкт, проснувшийся так поздно, твердил ей обратное.
Дети.. « ..пускай они купаются в любви, их любят и оберегают все семьи городка, и пускай они никогда не останутся брошенными, потому что всегда рядом будут добрые люди, готовые помочь и позаботиться о них! ». Такие правила были установлены ещё на первых собраниях, когда поселение ещё было на стадии создания. Они договорились и придумали чёткую схему, по которой дети не оставались у одной семьи. Все новорождённые вскармливались в "общине дев" незамужними женщинами, которые жили под одной крышей. В течение года девы выхаживали младенцев, а потом их передавали на опекунство одним из родителей. Каждый год опекуны сменялись, но семьи одинаково любили всех детей, и таким образом паутина любви всё росла и росла, со всех сторон опутывая ребёнка и обеспечивая ему надёжную защиту. Схема действовала прекрасно и была почти идеальной.. именно это "почти" иногда острой болью отзывалась в груди у Мэй.
 Но сейчас, глядя на этих детей, Мэй улыбалась, и кожей чувствовала солнечные лучи, пробивающиеся сквозь детский смех, чувствовала терпковатый морской воздух и прозрачную, парящую в воздухе нежность, которая неспешно обволакивала поселение.. Инстинктивно ей так захотелось подбежать к маленькому Брендану и обнять его, услышать его дыхание..
- Что это с вами, Мисс? На этот год моими родителями назначены Уилсоны... простите, я вас не знаю..
- Брендан! - донёсся голос за спиной мальчика - Ты забыл правила, которым я тебя учила?? Мы твои опекуны, не более того. Принцип поселения - безграничная любовь. Поэтому вы, дети, пока не вырастете, находитесь под опекой разных семей, но занимаете место в сердце всех взрослых! А теперь обними Мисс Мэй и извинись перед ней.
- Да, Миссис Уилсон.
- Между прочим, Брендан, именно Мисс Мэй мы обязаны существованием нашего поселения... запомни это.
И, поклонившись Мэй, Миссис Уилсон зашуршала юбкой и поднялась по ступеням в дом.

Мальчик стоял ровно и не шевелился, боясь отреагировать на ласку незнакомки. Он не совсем понимал, что происходит вокруг него, ему не очень нравилось каждый год менять семью, не нравилось, что каждый житель знал, как его зовут, что любой незнакомый человек мог просто подойти и обнять его. Инстинктивно он чувствовал, что это неправильно. Наверное, где-то должен быть кто-то, кто бы любил его очень сильно, и кого он бы так же любил.. не то, что мимолётная забота всех этих людей. Брендану казалось, за калиткой простирается необъятный новый мир, гораздо больше их маленького поселения, такой неизведанный и непостижимый, но вовсе не опасный, как о нём привыкли рассказывать взрослые. Они ему упорно твердили, что его место здесь, в поселении, а там, за оградой, такие мальчики, как он, терпят лишения, страдают и умирают совсем одинокими.. Но он не верил. Порой после собрания, когда взрослые расходились, мальчику удавалось незаметно прокрасться на лужайку и залезть на колокольную вышку. Тогда его голова едва достигала вершины забора, но он видел солнце, одно и второе, словно тонувшее в огромной луже и растянувшееся по всей её длине. В неудобном положении, с трудом удерживаясь на вышек, Брендан мог часами наблюдать за морем. А однажды утром он даже увидел огромную белую птицу, нагруженную рыбой и гордо скользящую по воде.. Никто из его сверстников, конечно, не видел раньше кораблей, и никто не так и не понял, но видение ещё долго не покидало мальчика, и он представлял себя на спине у этой птицы…
Но рыдания, сотрясающие незнакомку, заставили Брендана опомниться.
- Мисс... у вас ведь нет детей, правда? И вы ни разу не были моим опекуном... Вас тут боятся и уважают. Мисс.. Вы- Бог?
- Откуда ты знаешь про Бога, милый? Забудь.. Бога нет. Но я придумала это место, и я за него отвечаю.. мне нельзя иметь детей, нельзя быть твоим опекуном.. Такие правила.
Брендан задумался и снова уставился вдаль, представив себе предвечернее дымчато-серое море.
Наверное, птица уже давно уплыла. К своим сородичам, к своей стае. К кому-нибудь, кому она везёт всю эту рыбу и кто её терпеливо ждёт.

- Я не понимаю эти правила.
- Хм.. Ты не поймёшь.. – Она хмуро усмехнулась и неловким движением постаралась смахнуть вновь наступающие слёзы. – Не думай об этом, ладно? Я просто хотела, чтобы вам досталось больше любви, чем мне в своё время.


.. Нет, она не могла это сказать. Только не сейчас. Не сейчас! ..
Может, мальчик прав? И вот оно, наказание за то, что человек возомнил себя Творцом? Одна душа должна быть расколота на мириады осколков, чтобы обеспечить жизнь остальным.. В конце концов, чего она стоит, эта душа, жалкая и разбитая, если, заключив её в темницу, можно создать новое светлое будущее. И вот она – судьба Творца. Наблюдать за своим творением всегда со стороны, и никогда не иметь возможности стать его частью. Она сама обрекает себя на это заточение, и не может из него вырваться, потому что дверь уже захлопнулась. Она добровольная жертва своей мечты.. И, чтобы не сломаться, не поддаться спонтанному чувству, в первую очередь ей самой нужно следовать строгим правилам.. Брендан не должен этого знать.
 - Хорошо, мой милый ?
Мальчик почувствовал на своей коже что-то неприятно-мокрое и поспешил это вытереть.
- Простите, Мисс... мне пора обедать..



Брендан брёл по песчаному пляжу, который казался ему нескончаемым. Сколько времени прошло, он сказать не мог, да он и не хотел этого знать. Он просто шёл..
Желанное море было совсем рядом, рукой подать. Но оно было таким огромным, таким .. диким, что мальчик его боялся, и решил держаться подальше от берега. Куда он шёл, и что было впереди, мальчик больше не знал. Его мысли запутались. Он ведь даже не знал, что искал, и как это найти. Уединение? Его оказалось слишком много. Свободу? Она уже одержала над ним верх. Любовь? .. Там, где он совсем один? ..
Подул сильный ветер. Брендан поёжился и остановился, пытаясь собрать в себе тепло. Но море злилось, подгоняя его вперёд, и мальчик двинулся дальше.
Вторые сутки.




Брендана всё так же ждали в селении. Его тарелка всё так же появлялась на столе каждое утро, а одежда расстелена на стуле, как будто он вот-вот откинет одеяло, протрёт глаза и начнёт одеваться к завтраку.. Так прошли месяцы.
С момента своего исчезновения Брендан Рейли больше ни разу не появился.

Нескоро Мэй смирилась с косыми взглядами и молчаливым осуждением жителей. Они понимали, что не могут без неё обойтись – от неё зависело всё.. вся жизнь городка держалась на этой женщине, и они не могли позволить себе изгнать её. Но в их власти было от неё отвернуться. Сделать вид, будто её не существует. Наказать её всей холодностью и презрением, которые она бы бережно копила в своём сердце, чтобы обратить их в яркий костёр и в нём сгореть..
Они не знали, что совсем скоро им уже не придётся её избегать, потому что она уйдёт сама.
Как не знали и того, что каждую ночь она приоткрывала скрипучую калитку, осторожно выбиралась из селения и до самого утра бродила по пляжу, зовя Брендана..







Мэй чувствовала, он близко. Надо всего лишь закрыть глаза, и.. Бежать, бежать. Прочь отсюда.
Осталось недолго.


Песок сквозь пальцы. Воздух, глубокий, как само море. Дыши, дыши... никогда раньше, и никогда потом ты не узнаешь этого. Дай волнам смыть твою боль, но никогда не забывай.. Ты не забудешь. Пускай все эти люди остались далеко позади, вся твоя жизнь.. оставь. Ты совершила в жизни одну огромную ошибку, и ты себе этого не простишь. Простит ли тебе это море?
Дыши! Дай ему решить. Щекотать твои лодыжки, омывать руки, подступить к шее. Дай ему исправить за тебя твои ошибки!

Когда Мэй проснулась, солнечные блики играли на её лице и куда-то звали. Она себя давно не чувствовала так легко!.. Чтобы пройти, ей словно приходилось раздвигать тонкие прозрачные занавески, но блики спешили, и она не могла задерживаться. "Быстрей! Мэй, сюда, сюда.." - звонкие голоса отражались друг от друга и эхом раздавались со всех сторон. Где-то послышался детский смех. Она уже бежала во все силы, а потяжелевший подол летел за ней по воздуху. Внезапно блики растворились в солнечной бездне и исчезли.. и Мэй осталась посреди ровных, отполированных океаном, скал. И позади неё раздался робкий детский голосок : "..Мама ?"
Солнечного света было так много, что он заслонял собой всё вокруг, и трудно было что-нибудь различить.. но на ощупь две руки нашли друг друга и крепко сцепились, и чья-то голова прижалась к чьему-то тёплому тихому сердцу. " Мой сын, мой любимый Брендан " Хрупкие детские слёзы катились, подобно жемчужинам и мгновенно сливались с водной пеленой. "Я ведь знал, мама.. всегда знал, что это ты. Они мне говорили Мисс Мэй, но я чувствовал "...
И вот, атом за атомом, свет поглощал их дрожащие тела. Сперва солнечные лучи осели на плечах Мэй, затем по рукам перебрались на макушку мальчика, и стали тихо блекнуть краски.. персиковый, медово-коричневый, нежно-розовый уступали место золотистой призрачной дымке. Вскоре прикосновение ладоней стало почти совсем неощутимым, и последним, что растворилось в пучинах, был шёпот: " Я тебя люблю .."





P.S. сходство имени героини с псевдонимом совершенно случайное