Гаврош часть 7-ая

       Валерий въехал в чужой неприветливый двор с нескончаемо растянувшейся вереницей подъездов.
       Он неторопливо вел машину, размышляя: не ошибся ли со стороной дома, и теперь высматривал на входных дверях хоть какой-то номер. Номера, разумеется, не было. Но через мгновенье Валера нашел искомое и обомлел. На ступеньках одного из обшарпанных подъездов стояла Женька, а возле ее ног в сиротливом беспорядке - узлы и баулы. Всё, как он накануне заказывал.
       Может, мне ее лучше сразу придушить? - мелькнула мысль, и представив в красках, как это будет происходить, он еле удержался от смеха.
       Серьезнее, Валерий Сергеевич, серьезнее. Воспитание - это строгая наука, - осадил он себя.
       Но не сумев справиться с искрящимися весельем глазами, разыскал в бардачке завалявшийся с прошлого лета футляр с темными очками. С минуту он осматривал себя в зеркальце. Женька в это время нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, но из подъезда без его команды не выходила.
       Наверно добро стережет, боится, как бы кто из соседей чего не спёр, - предположил Валера.
       Ему стало еще смешнее. Да и зеркало отражало не серьезное лицо взрослого солидного человека, а физиономию афериста средней руки.
       Наверно со стороны это так и выглядит, что я или невесту ворую... Ой, это Женька что ли невеста? Только не это! - Валера недовольно сморщил нос. - Нетушки, лучше пусть будет, что я хату граблю с малолетней сообщницей.
       Подняв воротник пальто и втянув шею, в три погибели согнувшийся, Валера выполз из машины и принялся как заправский шпион озираться вокруг, привлекая, разумеется, еще большее к себе внимание. Начали собираться первые ротозеи. Перешептываясь между собой, они стояли поодаль, до одури серьезные, но близко не подходили. Кто-то, привлеченный заехавшей во двор незнакомой машиной, бдительно следил за происходящим с балкона.
       - Представление начинается! - Валерий, решивший сыграть преступника, немного смутился от такого повышенного внимания. Он оправил пальто, выпрямился и выставил вперед руки, как иллюзионист на арене цирка. Затем поклонился уличным зевакам и в сторону балкона, вразвалочку подошел к недоуменно застывшей Женьке и изобразил последний поклон ей, подчеркнуто уважительно и старательно.
       Наклонившись к самому уху, он горячо зашептал:
       - Женя, ты всё из квартиры вынесла? Ничего не осталось?
       Она опять уставилась на него недоуменным взглядом, от которого он уже не знал куда деваться.
       - Давай, пока нас не накрыли, скорее грузить манатки, и бегом отсюда. Бегом! Ты так удивленно смотришь... Ты имеешь мне что-то сказать, Женя? - закончил он придуриваться с явным одесским говорком.
       Эх, если бы эта дуреха еще меня понимала...
       - Давай, живо в машину! - Валера оглянулся вокруг. - Так, народ, кто поможет загрузиться?
       Желающих получилось хоть отбавляй. У Женьки и добра-то на все руки не оказалось.
       - Говорил тебе, больше надо брать, машина почти пустая, - он сделал недовольное лицо. - Женька, слушай. А чего никто не волнуется, не останавливает нас? Может мы на самом деле воры?
       Женя посмотрела на него, как на последнего дурака.
       - Для чего останавливать, когда все знают, что я отсюда уезжаю.
       - Ах. Ну да, ну да...об этом я не подумал. О том, что все знают! - Валера аккуратнее размещал набросанные на заднее сиденье узлы. Из плохо увязанных баулов проглядывалось барахлишко.
       Поняв, что именно Женька взяла с собой, Валера окончательно вышел из себя: - Это конечно же здорово, что ты матрац прихватила... Ох, и подушка тут. Боже мой...и одеяло... У нас, разумеется, всего этого нет! Ты же так подумала, да, Женечка? О-о-о, и кукла здесь. Это мне играть, да? - он повертел игрушку из стороны в сторону, и та что-то жалобно промякала. - Разговаривает... Представляешь, я всю жизнь мечтал в куклы поиграть! Какая же ты молодец! Ненаглядная ты моя, дай я тебя расцелую! - он потянулся к ней.
       Но Женька не подпустила к себе, вытянув вперед руки.
       - Вы же сами сказали: жить. Вот я и забрала оттуда все свои вещи.
       
       - Женя, скажи... ты всем, так беззаветно веришь?
       - ...Но ведь это Вы сказали...
       
       Валерий проглотил очередной комок.
       
       Выехав на трассу, он, наконец, совладал с собой.
       - Женя, так ты к нам навсегда переезжаешь? - Валера задал вопрос, самым что ни на есть уничижительным тоном.
       - Нет, что Вы! Только до осени! - как всегда просто и незатейливо ответила девчонка.
       - А чего ж так? Ненадолго?
       - Да скоро мой жених из армии вернется. Я его жду сейчас. А осенью наша свадьба будет, вот!
       - Да. Грандиозное событие, ничего не скажешь. А пока у нас с дедушкой перекантуешься, да, Женечка?
       - А Вы что, не хотите? - полушепотом спросила она.
       - Нет, что ты! Хотим! Еще как хотим! - Валера больше не сдерживал себя. Он рассмеялся молодо и беззаботно. - Жень, я с тобой каким-то дураком становлюсь, честное слово. Почему не знаешь?
       - Не-а, - весело ответила Женька, и рассмеялась тоже.
       
       Он увозил её из этого серого дома, из этого серого мира, обещая себе, что хоть на время сделает девчонку счастливой.
       
       - Жень, назови, пожалуйста, свою фамилию.
       - Иличевская.
       - Значит, ты Евгения Иличевская?
       Женька утвердительно мотнула головой.
       - А по отчеству ты кто?
       Она улыбнулась.
       - По отчеству меня никто еще не называет. Но вообще-то я Евгения Сергеевна.
       - Бывают же в жизни совпадения! Представляешь, я ночь не спал, всё вспоминал одного человека. Был у меня когда-то потрясающий друг. Знаешь, Женя, я вот жизнь прожил, а такого человека больше так и не встретил... Песню знаешь? "Только раз бывает в жизни встреча..." - Валерий запел. - Эти слова про нас с ним. Так вот, Жень, - продолжил он через паузу, - звали его Сергеем Иличевским. Фамилия редкая. Может, это какой тебе родственник?
       Женька закусила губу и, покарябывая, стала изучать что-то мелкое в обшивке салона.
       - Я не люблю о себе рассказывать.
       Валерий осекся и, изображая недовольство, ворчливо произнес: - Странные на свете люди живут! Как усядутся в чужую машину, так начинают что-то рвать, ломать, дверями хлопать. Конечно, чужое же, чего жалеть!
       - Не трогаю я у Вас ничего, - Женька для убедительности подложила ладошки под себя.
       - Жень...шучу я...шучу, понимаешь? Учись разбираться, где шутка, а когда серьезно. А вообще, у меня предложение. Твое барахло всё равно везти в город бессмысленно, у отца всего в достатке. Давай, мы на дачу заедем, всё это там скинем - тут недалеко, не волнуйся. А на обратном пути заскочим в шашлычную. Там такое мясо жарят, пальчики оближешь!
       Они одновременно сглотнули слюну.
       - А то я голодный как волк! - он неожиданно и хищно клацнул в ее сторону.
       Женька испуганно одернулась.
       - Страшно? То-то же! Смотри у меня, не будешь слушаться - укушу.
       Девчонка отвернулась к окну, но он заметил, в какой доброй улыбке подрагивают ее губы.
       
       Валерий ехал и размышлял. Он поругивал себя, за то что пустился в это незапланированное путешествия не по нужде, а чтобы произвести на девчонку сильное впечатление.
       Перед кем бахвалиться-то, собрался? Не совестно? - он почувствовал, как нервная дрожь пробежала по телу. - Волнуюсь, как мальчишка.
       
       Он, тяжело потянув, открыл высокие кованые ворота, красиво въехал во двор.
       - Выходи, приехали... Ну что ты как мешок вываливаешься? Элегантнее, Женя, элегантнее... - он схватил ее за руку и потащил вперед. - Бежим, я тебе всё сейчас покажу!
       Потом открыл дом, вытащил оттуда громадный стул с высокой спинкой, обитый красным бархатом и укрепленный золочеными кнопками, и усадил запыхавшуюся Женьку на него.
       - Это что? - она ухватилась за края, смешно болтая ногами. До земли они не доставали.
       - Трон, Женя. Ты теперь здешняя королева.
       - А мы здесь у кого?
       - Мы здесь, у нас. - Потом помолчал и продолжил хвастливо: - На свете много райских уголков, и это один из них. Причем, заметь, всё, что ты тут видишь, сделано вот этими вот руками.
       
       Валера присел перед ней на корточки, демонстрируя мозолистые ладони. А Женька, недоверчиво на него, на них, поглядывая - верила и не верила.
       - Сомневаешься?
       - Угу...
       - Так ты еще имеешь нахальство усомниться в моих словах? - он грозно сдвинул брови, ухватился за куртку, махом закинул девчонку на плечо и побежал, зажав, чтоб не повизгивала рот. - Ну ты у меня сейчас посмотришь! Я тебе сейчас покажу! Будешь мне знать, как сомневаться, в том, что взрослые говорят! - голос звучал угрожающе. - Ты еще не описалась, нет? - поинтересовался заботливо.
       Добежав до гаража, он сбросил Женьку в мягкий куст, наблюдая краем глаза, как она, безмолвно, оттуда выбирается, и, ухмыльнувшись, принялся отпирать замок. Затем втолкнул Женьку вовнутрь, тыкая носом во всевозможные стеллажи, заваленные инструментами, подкатил к ней сварочный аппарат, напялил каску.
       - Ну что? Впечатляет?
       Женька безразлично всё это осмотрела, пощупала и, разочарованная, направилась к выходу.
       - Куда пошла? А похвалить меня?..
       
       Больший интерес она проявила, когда переносили её вещи. Надо было видеть, с какой щепетильностью девчонка контролировала, где и как всё это будет храниться.
       - Ну, ты и барахольщица, - вымолвил в сердцах Валера. Он утомился таскать узлы и, подумывал, как бы "забыть" парочку, чтобы незаметно потом по дороге их выбросить.
       Но она и тут не сплоховала. Отодвинув в сторону то, что посчитала нужным, водрузила сверху куклу, и завершила дело сама. Валерий копался в этот момент в поле и видел, как она несется к нему довольная и счастливая.
       - Всё! Я готова! Можем ехать!
       - Что ты говоришь... Можем, значит? Женька, ты всегда мне говори, что надо делать, ладно?
       - Ладно, - честно пообещала она. И схлопотала очередной подзатыльник.
       
       Недалеко от дома расположился приятный уютный ресторанчик. Туда ходили все свои, посторонних практически не бывало. Хозяин, раздобревший на бесконечной дегустации и совместных посиделках с гостями, готовил удивительные шашлыки. Он знал вкусы и пристрастия своих посетителей, и потому к каждому заказу подходил серьезно, с индивидуальным оформлением. Аппетитно щекочущий ноздри шашлычный запах разносился далеко по окрестности.
       - Пойдем, пообедаем, Женя.
       Она сидела, не шелохнувшись: вся напряженная и нахохлившаяся. Валера покачал головой, обошел машину и открыл ей дверь.
       - Ох, как я забыл. Ваше величество, прошу, выходите, пожалуйста.
       - Я не пойду туда. Я приличная девушка.
       - Ну ничего себе! Я тебя что, приличная девушка, в какое-то неприличное место приглашаю?
       - Женщины в такие места не ходят, - оскорбленно произнесла она и вцепилась в сиденье.
       - Кто тут, интересно, женщина? - с усмешкой сказал он и, махнув рукой, ушел один.
       Завидев Валерия, изображающего жестами: "Три порции. С собой", радушный хозяин через несколько минут соорудил ему внушительный благоухающий пакет.
       Валера сердечно поблагодарил его за оперативность и культурное обслуживание, вернулся к машине, водрузил Женьке на колени завернутую в вощеную бумагу еду, а сам направился перекинуться парой фраз со знакомыми местными жителями. Народ тут жил сердечный и приветливый. Валера, зная практически каждую семью, часто консультировал и осматривал их. Если было нужно, то разрешал поднимать себя даже по ночам, никому никогда не отказывая. Здешние люди его любили чисто и искренне, как дети.
       
       Аромат кружил голову. Неплотно свернутый импровизированный пакет сам по себе начал разворачиваться. Внутри лежал круглый, разрезанный посередине, хлеб. Между двумя половинками которого положили жирные горячие люля, приготовленные из молодой баранины.
       Руки сами потянулись за первым кусочком и отправили его в рот.
       Раздалось блаженное: М-м-м-м-м...
       За первым пошел второй, затем третий и т.д. Пальчики всё отламывали и отламывали по новому кусочку... .............
       Так что, пока Валера, эмоционально размахивая руками, беседовал, Женька уплетала шашлык. Оборачиваясь, он видел, как смешно по хомячьи движутся ее щеки, и возвращаться не торопился.
       Когда он открыл дверь, то сам чуть не задохнулся от пропитавшего салон запаха.
       - Такой голодный, что сейчас тебя тоже съем! - он, потирая руки, уселся в свое кресло, потянулся к пакету и, увидев, замер. У оторопевшего мужчины перехватило дыхание.
       Слопать и не заметить... тройную порцию...
       - Так ты недоедаешь... - опешил от предположения Валера.
       Женька осмотрела аккуратно вырезанную в виде тарелки хлебную основу, в которой не осталось ничего, кроме мелко накрошенной зелени и порезанного тонкими кольцами репчатого лука.
       - Нет, спасибо, не доедаю. Я не смогу столько хлеба съесть, - сказала она тоном от души отобедавшего человека. Потом, наконец, сообразив, что же она наделала, громко вскрикнула: А-а-а-а...я всё съела! Мамочки, я же всё мясо съела... - и в страхе уставилась на мужчину.
       
       ................