Радужное небо глава 48

ГЛАВА XLVIII
В ДЕНЬ ДОЖДЯ
       В субботу утром хлынул сильный дождь, который разогнал с рынка почти всех покупателей. Мария и, работавшая рядом с ней Вера, стояли в одиночестве, спрятавшись под навесом своих лотков.
       В последнее время Вера почти не разговаривала с Марией, и была еще более хмурой, чем обычно. Она никак не могла забыть тот инцидент, происшедший с нею в церкви неделю назад. Казалось, что надежда, зародившаяся было в ее заблудшей душе, была уничтожена в одночасье, уничтожена и затоптана в грязь. С тех пор в ее душу вселилась сильная неприязнь к церкви, да и вообще к православию, как к таковому. И виновником всего случившегося она, в глубине души, считала Марию. Здравым рассудком понимая, что винить Марию крайняя глупость, она, тем не менее, не могла подавить в себе это чувство. И Мария прекрасно видела это, и понимала, и по этому в ее душе не было ни капли осуждения, лишь глубокая досада, оттого, что церковь выставила себя с такой неприглядной стороны, мучила ее. Ей было больно, больно и обидно за всех тех людей, которые были подобным образом, отвращены от Иисуса Христа, так и не поняв того, что между Богом и людьми, действующими от его имени, большая разница.
       Случай с кровотечением иконы привел Марию в ужас. Когда она увидела чудо кровотечения, то ее обуял страх, и она упала на колени перед этой иконой. Ломая руки, она стала просить у Бога прощения, просить за себя и за мать.
       В ту ночь она почти не спала, а если и засыпала, то быстро пробуждалась. Она слышала, что кровотечение иконы предвещает беду, и поэтому всю ночь она мысленно умоляла Бога отвести от нее кару. Велико же было ее удивление, когда, проснувшись утром, она увидела, что кровотечение прекратилось. Мария надеялась, что Господь услышал ее молитву, и внял ее просьбе.
       Теперь же, стоя под навесом, она поглядывала на Веру, мучительно думая о том, как же сделать так, чтобы она не озлоблялась. Нет ничего страшнее, когда человек живет, гневаясь на Бога.
       Дождь постепенно стал затихать, и вскоре прекратился вовсе. Но покупателей по-прежнему не было. Должно было пройти немало времени, прежде чем они вновь вернуться на рынок.
       Внезапно Вера посмотрела в конец торгового ряда, и лицо ее исказилось от чувства сильной неприязни, если даже не сказать, от ненависти.
       - Вон он, идет наш глубокоуважаемый праведник, церковный благодетель!
       Голос Веры выдавал ее чувства. Мария посмотрела туда, куда глядела Вера, и увидела шествующего между ларьков Олега Медведева. На его лице было обычное надменное выражение, смешанное с глубоким презрением по отношению к окружающим.
       Поравнявшись с торговыми точками Веры и Марии, он остановился, и насмешливо посмотрел на них.
       - Ну что, мои красавицы, как дела?
       В ответ Вера произнесла что-то нечленораздельное.
       Медведев ухмыльнулся.
       - Ну как, хозяин ваш урезал вам зарплату?
       - Конечно, урезал, - возмущенно произнесла Вера.
       - Ну, так ведь не умерли же вы от этого? Нет. Так что не нужно роптать, а нужно учиться жить скромнее, проще, радоваться тому, что есть, а не переводить все на деньги.
       - Что же сами-то вы не живете по подобному принципу? – не выдержала издевки Вера.
       Медведев рассмеялся.
       - Я – другое дело. Я стою выше вас, и мне позволено поступать так, как мне угодно. У меня власть, и вы находитесь под моим подчинением.
       - И кто же вам дал такую власть? Кто вам дал такое право?
       - Э, мне дал такое право сам Верховный судья, Бог!
       - Почему вы так решили?
       Медведев распахнул плащ, и показал орден, прикрепленный к его груди.
       - Видите вы этот орден? Знаете ли вы, что он означает? Его дал мне сам Бог, который всеми управляет. А означает этот орден то, что я нахожусь теперь в числе избранных. Мне нечего бояться, Бог меня пометил своим знаком, а Бог, милые мои, является самой высшей крышей, имея которую можно ничего не опасаться. Даже если меня и убьют, то и смерть мне не страшна, так как я сразу же попаду в рай. Этот орден означает, что у меня забронировано место у Бога, и никто уже его не сможет у меня отобрать. Вот такие вот дела, мои милые, надо знать, кому платить, чтобы быть в полной безопасности. Вам это, конечно, может показаться несправедливым, но что ж сделаешь, такова жизнь.
       Медведев улыбнулся высокомерной улыбкой, подмигнул, и пошел прочь, весьма довольный своей речью, оставив Веру дрожащей от ярости.
       - Разве это справедливо? – чуть ли не глотая слезы, обратилась Вера к Марии. – Что же это такое, если есть у кого-то деньги, то он может и Бога купить! Заплатил попам, и все, стал святым, орден тебе на грудь! Как же это так? Он обокрал простых тружеников, заплатил процент церкви, и все, ему в раю забронировано место! А те, кого он обокрал, те грешники, им место в аду, только за то, что им нечем заплатить! Почему, я тебя спрашиваю, Бог на их стороне?!
       - Нет, - воскликнула Мария. – Не Бог! Бог не на их стороне! Для Бога не имеют значения деньги, для него имеют цену лишь наша добродетель и чистосердечное раскаяние в совершенных грехах.
       - Но разве этот Медведев раскаялся? – не унималась Вера. – Он лишь заплатил деньги и получил за это орден, и его еще назвали глубоко верующим человеком!
       - Так ты опять же путаешь Бога с духовенством, а этого нельзя делать.
       - Но ведь церковь служит Богу, выполняет его волю.
       - Должна выполнять, - возразила Мария. – Но церковь так же далека от Бога, как и все мы.
       - Но ведь люди-то смотрят на духовенство, они хотят видеть в священниках олицетворение Божье, а что же получается на деле? Зачем они вводят людей в соблазн? Для людей-то Бог становится олицетворением несправедливости и лицемерия! Именно это и видят люди.
       Мария испустила вздох отчаяния.
       - Все это так, конечно. Но, ведь для этого Иисус Христос и приходил на землю. Он тоже обличал книжников и фарисей, говорил им, что устами они чтят Бога, а делами и сердцем далеко. Он и учеников своих учил, чтобы они не поступали так же, как фарисеи, потому, как те отошли от Бога.
       - Но тогда зачем же нужна церковь? Поскольку в ней царит одно лишь лицемерие, то и церковь и вовсе не нужна.
       Мария покачала головой.
       - Да нет, церковь все равно нужна.
       - Но для чего? Для того чтобы она превозносила богатых, и втаптывала в грязь бедных?
       - Ну, хотя бы для того, чтобы люди исповедовали свои грехи и причащались.
       - Исповедовали свои грехи?! – воскликнула Вера. Она положила руку на сердце. – Маша, да я в жизни больше не подойду к этому священнику, который поступает подобным образом! Да неужели ты думаешь, что я буду ему свои грехи исповедовать, душу свою открывать? Да ты что!
       - Не доверяешь этому священнику, обращайся к другому. Найди себе такого, к которому у тебя душа лежит.
       - У меня не лежит душа ни к одному священнику! После этого, после того, что я видела, для меня понятие «священник» будет означать то же, что и Иуда. Ну, подумай сама, если все они деньгам служат, и поклоняются тем, кто им эти деньги платит, разве я смогу им доверять! Да моя душа отвратилась от церкви раз и навсегда! Я уж не говорю про этих бабок, которые у подсвечников прислуживают. Они-то вообще никого за людей не считают, живьем сожрать всех готовы!
       - Вера, ты только не озлобляйся, - успокаивающе сказала Мария. – Не позволяй таким людям встать между тобой и Богом.
       - Они уже встали!
       - А ты не поддавайся на эти провокации. Со священников спросится в десять раз больше, чем с простых мирян. Горе священнику, который отвратит от Бога человека, ищущего пути к нему. Если ты не доверяешь больше священникам, то обращайся с молитвой прямо к Богу, и проси его помочь тебе понять, где есть истина, а где есть ложь.
       - Я не знаю молитв.
       - Тогда обращайся своими словами. Бог все равно услышит. Только не отходи от него. Отпадая от Бога, ты попадешь в руки сатаны, который только и желает того, чтобы сгубить все человечество.
       - Я никогда и не приходила к Богу, - возразила Вера.
       - Приходила, просто ты сама этого не заметила. Это было тогда, когда ты пришла со мною в храм, из которого тебя так подло изгнали. Не сдавайся, Вера, не позволяй восторжествовать над тобою дьяволу.
       Вера задумчиво смотрела в сторону, затем внимательно посмотрела в глаза Марии.
       - Что ты здесь делаешь, Маша? Я имею в виду, на рынке? Ведь ты же интеллигентный человек, это же у тебя на лбу написано. Тебе не место на рынке, это не твое ремесло.
       Мария пожала плечами.
       - Да я бы и рада уйти куда-нибудь в другое место. Но я больше никому не нужна. Я знаю, что это место не для меня, но что я могу сделать? Когда-то я работала на производстве, но попала под сокращение, и теперь мне нет места больше нигде, кроме рынка, куда попадают все отверженные.
       Вера покачала головой, и принялась перебирать товар. А дождь вновь принялся идти, с удвоенной силой.