По эту сторону добра...

Дул несильный северный ветер, столь характерный для наших широт, шёл то ли дождь, то ли снег – типичная погода для начала весны. В небольшой, но уютный двор школы потихоньку стекались ребята из разных классов и тут же затевали ледовое побоище. Снежки летали со всех сторон, попадали абсолютно во всех, включая бабушку-дворника, подметающую крыльцо школы и молоденькую учительницу практикантку, спешащую в университет на лекции. Вскоре некоторые дети стали посматривать на часы и потихоньку расходиться по домам, но осталась компания ребят, не обращавших внимание ни на время, ни на промокшие насквозь перчатки и обледеневшие ноги. Среди этих школьников выделялся один мальчик, класса из седьмого. Он был не то, чтобы чересчур весел и энергичен, нет, в нём привлекало что-то другое: на фоне играющих он был как тонкая изящная роза на фоне пышных астр. В «костюме» мальчика была ощутима женская забота – и принарядить, и не простудить. В его взгляде читалась необыкновенная мягкость, а внешность напоминала портреты юношей начала позапрошлого века – сдержанная ласка, королевская осанка и пронзительно острые синие глаза.
- Вжик! – очередной снежный комок угодил школьнику прямо за шиворот.
И в ожидании справедливой и страшно приятной обеим сторонам мести, мальчик ринулся в этот белый, нетронутый снег, так недолго радовавший нас в этот год, за очередным снарядом.
- Эдька!!! Чудище, за тобой приехали! – донеслось из глубины школьного двора. И мальчик, так приглянувшийся мне, Эдик, как оказалось, с досадой оглянулся на машину, остановившуюся недалеко, и выходившего из неё человека в костюме.
- Пока! Ребята, до завтра, - спешно крикнул Эдик, усаживаясь в дорогую иномарку.
 
Вот, значит, так получается. Мальчик из богатой семьи, ездит с шофёром. Но не чужды ему и простые детские радости, которые так презирают дети его круга. Дети папиных деловых партнёров и маминых крикливых и капризных подруг. А я шёл дальше, по своим делам, забыв про маленького Рокфеллера.
Мячик скакал по размытой дождями дороге, превращая свои ярко-красные бока в нечто, отдалённо напоминающее половую тряпку. Но, постойте, раз мяч оказался на дороге, то где же его юный хозяин?
Машины продолжали сновать туда-сюда на бешеной скорости, и тут я заметил маленькую серую фигурку, метнувшийся за мячом.
Тонкий вскрик, визг тормозов, испуганный крик шофёра…и на мгновение всё стихло.
Мокрый снег падал на дорогу, на головы прохожих, столпившихся рядом с машиной, на лицо маленького мальчика, выскочившего на проезжую часть за своим мячом. Он лежал на дороге, вокруг него была толпа людей, через мгновение примчалась скорая, вызванная шофёром Эдика.
- Да, у нас неприятности. Мальчик, да, не виноваты. Он выскочил, я ехал, нельзя было успеть свернуть, - говорил по телефону шокированный случившимся шофёр.
А Эдик смотрел на мальчика, лежащего в машине Скорой помощи, и думал, что отдал бы сейчас всё на свете, только чтобы ему не было больно. Только, чтобы он снова раскрыл свои светлые глаза (да, Эдику казалось, что у мальчика они именно такие).
- Постойте! – крикнул он в закрывающиеся двери машины, - Я поеду с ним! Ему будет лучше, я знаю!!!
Врачи пытались остановить заплаканного мальчика, но он, отчаявшийся, назвал им фамилию отца, и, как всегда, это подействовало. Отец Эдика, как вы догадались – уважаемый в городе человек, богатый и солидный мужчина, которого знают многие.
Окружённый подоспевшими охранниками отца, мальчик садиться в машину скорой и едет в больницу, держа за руку маленького бродягу, неосторожно выскочившего на дорогу…

Неизвестный мальчик лежит в больничной палате, весь в трубках и проводах, его лицо буквально тонет в подушке, он ослаб. Отец Эдика нанял самых лучших врачей, выхлопотал самую оборудованную комнату в больнице, чтобы только мальчик выжил.
- Серьёзно всё с вашим подкидышем, Евгений Михайлович. Не знаю, что и поделать, перелом, ушиб, кровотечение, да и старые запущенные болезни дали о себе знать, - задумчиво проговорил врач, разглядывая рентгеновские снимки, - требуется дорогостоящая операция, но и она может не дать результата, всё зависит от решения его родителей. Постойте, а где его семья?
- Мои ребята работают над этим, - отец Эдика заметно волновался, - делайте операцию, раз нужно, с родственниками его я улажу, за деньги не беспокойтесь.
А в это время, в маленькой заброшенной квартире сидели два человека и не находили себе места от волнения. Усталая и болезненная женщина, с мокрым лицом и красными от слёз глазами, и мужчина, предельно просто одетый, утешающий жену. Их сын, любимый Стасик, ушёл гулять днём, и не вернулся домой. Это и были родители мальчика, попавшего под машину сегодня днём. они жили очень бедно, у них не было возможности покупать нормальную одежду. Глава семьи когда-то прилично зарабатывал, но его уволили с работы, и теперь он не мог устроиться снова. Его жена всё время болела, все деньги уходили на лекарства, а сын – их единственная радость, постоянно терпел унижения одноклассников по поводу своей семьи, ему было тяжело, но он не сдавался. Дрался, если нужно было, доказывал свою позицию, и он любил свою семью, своих родителей, и ни за что не поменял бы её.
И вдруг раздался стук в дверь (звонок давно сожгли какие-то хулиганы). Отец Стасика открыл дверь и увидел…он не мог поверить своим глазам, перед ним стоял сам Евгений Михайлович Васнецов, один из самый богатых и влиятельных людей в городе.
 - Здравствуйте, можно пройти? Спасибо. Ваш сын сейчас в больнице, за ним присматривают врачи, он попал под машину моего шофёра. Вот адрес больницы, машина ждёт вас внизу, поезжайте к нему, вы ему очень нужны. За оплату не беспокойтесь, я сделаю всё, чтобы его вылечить, - проговорил он.
Родители Стасика стояли, потрясённые случившимся и неожиданной добротой и отзывчивостью человека, от которого помощи они точно не ждали, и не могли сказать ни слова.

Стремительно домчавшись до больницы, все трое вошли в палату к мальчику, которому уже была сделана операция. Он спал, но на губах его застыла улыбка, улыбка человека, забывшего о всех несчастьях, неприятностях. За руку его держал Эдик, неведомым образом ускользнувший от матери и пробравшийся в больницу.
- Тссс! Столько посетителей одного больного – это уже перебор! Пусть отдохнёт, ему лучше с вашим сыном, не волнуйтесь, всё страшное уже позади, - с задумчивой улыбкой сказал доктор.
……

Прошло некоторое время, газеты уже давно перестали писать о новых подробностях этого инцидента, а я, блуждая по улочкам города, снова попал во двор той, школы, где впервые увидел сына Васнецова. Прозвенел звонок, и пёстрая толпа школьников выскочила из здания, радуясь солнечному дню. Я не знал, чего я жду, но что-то удерживало меня на месте. И наконец я заметил двух мальчиков, одного возраста, выходивших из дверей школы. Они шли рядом, разговаривали и улыбались друг другу. Один из них был Эдик, а второй… я не знал этого мальчика. Наверное, сын папиного делового партнёра. Как и в прошлый раз, у школы остановилась машина, дорогая иномарка, и из неё вышел серьёзный шофёр. Мальчики подбежали к нему и о чем-то начали упрашивать. До меня донеслись обрывки из разговора.
- Ну пожалуйста! Ну что, вам разве трудно? Такой день хороший. А мы должны трястись в душной машине! Ну и что, что кондиционер! Стасик уже совсем выздоровел, не слушаете папу, он перестраховывается!!!!

Неужели этот мальчик рядом с Эдиком и есть Стас? Болезненного вида школьник превратился в совершенно нормального подростка со звонким голосом, пухлыми щеками. Не узнать в нём было теперь того маленького, забитого мальчика.
А я шёл дальше, наслаждаясь солнечным днём, и думая о том, что есть ещё на свете люди, для которых деньги решают далеко не всё!
Позже я увидел в газете имя нового заместителя Евгения Михайловича Васнецова. Им стал отец Стасика, наконец реализовавший свои способности.