Живой рассказ Даши Todes

Именно в тот самый день заключительной конференции по практике, когда я с драматическим выражением на лице, поведала миру о том,как обстоят дела в детских домах,я и загорелась идеей передать равнодушной и некраснеющей бумаге то, что рассказала Даша по поводу психоневрологического диспансера №4. Моя роль, как рассказчика, довольно скромная. Однако, именно моя задача попытаться передать этот умопомрочительный монолог как можно достовернее.


« Короче, подходим мы к красивому зданию, на котором висит табличка «Психоневрологический диспансер в скобочках психиатрическая лечебница №4». Это оказался классический дурдом. Нас провели в кабинет психолога, стали рассказывать про лечебницу, пациентов и методы лечения. Кто-то из нашей группы спросил, а лечат ли тут электрошоком и есть ли тут овощи (я так понимаю люди-овощи). На вопрос об электрошоке ответили довольно неразборчиво, так что стало ясно, что тут не все чисто. Пациенты все в основном с диагнозом шизофрения, в больнице два отделения: один для не очень запущенных больных, которых отпускают на ночь домой, второй- для острых больных, от которых гнется больница и которых держат круглосуточно. Мужчины и женщины разделены.
На второй день практики нас познакомили с тремя больными-женщинами. Мы сидим в кабинете психолога, заходит женщина лет 50 и начинает рассказывать без всяких эмоций свою печальную историю. Ее мучили голоса, которые приказывали ей покончить с собой, которые не давали спать, голоса демонов и т.д. Она сама пришла в эту клинику. Катька Катеринчева первая, кстати, стала задавать вопросы больным. Она спросила у этой женщины, не пыталась ли она вступить в диалог со своими голосами».
В это время Катя, девушка бойкая, без комплексов и этических принципов, сразу поправляет возмущенным голосом в 80 Дб:
-И вовсе я не так спросила! Я спросила, пыталась ли она их как-нибудь заткнуть, чтобы не мешали!
«В это время заходит другая женщина, того же примерно возраста. Очень быстро она заткнула первую и психолога. Не тратив время на долгие разговоры о себе, она переключилась на нас. Показывая на каждого пальцем, она стала говорить, кто ей нравится, а кто нет. Катьке, например, она сказала, что ей нужно похудеть. Да вообще эта практика запомнилась Катеринчевой, потому что две женщины из трех присутствующих утверждали, что уже встречались с ней. Одна говорила, что видела Катьку в метро в фетровой шляпе. После этого заявления, тема сразу же переключилась на фетровые шляпы, на то, что они сейчас в моде и как их нужно носить. После того, как женщины ушли, Катька сказала, что если бы они не были бы больными, она бы им врезала в морду.
Третья женщина, 64-лет, рассказала о каком-то кровожадном преступлении против ее мужа, и будто бы там повинна именно она (но подробностей рассказа, я-увы- не помню). Женщины вели себя осень раскованно, в конце они начали реально приставать к нашим парням, жалко тебя, Валдис, не было, ты бы пользовался успехом (Валдис- наш маленький, юркий, остроумный паренек),они подсаживались к ним, что-то спрашивали.
Мы провели на них несколько методик, а потом нас повели в отделения. В коридорах уже пахло психами. Перед дверями женского отделения, психолог спросила, нет ли тут слабонервных. Валдиса не было, поэтому слабонервных не оказалось. Мы немного дрейфили за дверями, но все равно было интересно. Отделение представляло собой огромное помещение, без дверей и перегородок. По нему ходили туда-сюда больные в рубашках. Мимо нас прошла женщина как тень, что-то бормоча себе. Я, честно, старалась все снимать на телефон, хоть это и нельзя делать, так что скоро в Инете появятся фотки и видео. Потом нас повели в мужское отделение. И тогда нам действительно стало стремно. Мы долго топтались около двери и в конце концов зашли. Картина: заходят восемь баб и за ними прячутся 2 парня с первого потока. Там было гораздо веселее. К нам сразу стали проявлять интерес. Один мужчина подбежал протянул руку и выпалил: «Василий Петрович, 35 лет, холост!». Нас усадили на стулья без спинок. Мы думали, что тут тайный психиатрический смысл, но оказалось, что у больницы просто нет денег на новые. Пациенты сами нам стали рассказывать свои истории. Один мужчина очень эмоционально поведал том, что он захватил в свое время самолет, приказал пилоту лететь в Лондон, но когда они туда прилетели, он передумал и приказал лететь в Нью-Йорк. Были, конечно, и такие, которые больше молчали.
Несмотря на то, что было довольно забавно, на самом деле, все это, конечно, очень грустно».