Рассказ доктор пелагея из рубрики мой маленький ми

 ДОКТОР ПЕЛАГЕЯ



       Ходить в поликлинику ужасно не люблю. Так и кажется, что там не столько лечат, сколько… Но, чтобы все не говорили, когда нам очень плохо, то мы бежим, конечно, к ним - врачам. Вот и меня прижало так, что деваться мне не куда. В семь утра уже стояла в очереди за талончиком к врачу. Взяла сразу к двум, чтобы не терять ещё один день. Всё равно пошлют по всем кабинетам, пока попадёшь по назначению. Начала с невропатолога. Думала уж там я быстро проскачу, да и народа вроде было поменьше. Под кабинетом сидели в основном одни старушки, но вижу среди них одну молодую женщину. Чего ещё не люблю, так это ждать. Чтобы не нервничать, стала наблюдать со стороны за происходящим вокруг. Старушки – народ стойкий и привычный ко всему. Они сидят себе и тихо беседуют друг с другом. Ну, конечно, о своих болячках. А молодая женщина время от времени вскакивает со своего стула, то смотрит на часы, то открывает сумочку и что-то в ней ищет. Слышу её возмущённый голос: «Ну, разве можно в час принимать одного человека, о чём там можно столько говорить?». А ей в ответ: «Голубушка не суетись, доживёшь до наших годиков и узнаешь, о чём с доктором говорят». Но молодая женщина не унималась. Чувствовалось, что она редкий посетитель этого заведения, где свои законы и порядки.
       Но вот вышел старенький врач и, выбрав из очереди двух ему уже знакомых, пригласил их войти в кабинет. Вот здесь молодая пациентка не сдержалась совсем: «А как же очередь, по талончику должна идти я!». Она вдруг побледнела и стала медленно спускаться на стул. В коридоре было душно и сильно пахло поликлиникой. Интересно, что старушки, не попавшие в кабинет, не запаниковали, а спокойно вызвали врача, который тоже спокойно вместе с сестричкой под руки ввёл молодую женщину к себе в кабинет. Неожиданно слышу с другой очереди, которая гудела под дверью кабинета терапевта, колоритный голос: «Боже ж мий, до чого людыну довэлы». Я, как от удара током, повернула голову в сторону этого голоса, и увидела высокую женщину лет семидесяти, а может и больше. « Во пишла молодь. Мы туточкы пивдня околачуюмся и ничого, а вона тилькы прыйшла и вжэ на тоби. Зовсим нэрвы у ных нэ годни!». Женщина была грузной, но так царственно восседала на стуле и была такой спокойной, уверенной. Казалось, что она сюда попала по ошибке. На коленях у неё лежали какие-то листы бумаги. Чёрная потрёпанная сумка висела на клюке, Которую она держала в правой руке, словно царственный жезл.
       Поняла, что к невропатологу мне сегодня до обеда не попасть, поэтому и пересела поближе к очереди в кабинет терапевта. Здесь она, вроде, ещё продвигалась, но была какой-то необычной. Никто не говорил о своих болезнях. Ведь так не бывает, чтобы просидеть полдня в поликлинике и не услышать о чужих болячках. А ещё, где вы видели, чтобы друг друга пропускали к врачу. Так в той очереди, как раз, так и было. Во всяком случае, не так нудно ждать своего часа. Заметила в центре внимания очереди интересную посетительницу. У женщины были волосы пепельного цвета и крупные черты лица. Но меня поразил её задорный и лукавый взгляд. А карие глаза горели, как угольки в ночи. От всей её фигуры веяло каким-то теплом и запахом парного молока, который перебивал больничный запах коридоров. Она была из тех, с кем поговоришь и кажется, что знаешь человека давно.
       Я не удержалась и тоже подвинула свой стул поближе к рассказчице, которую как оказалось позже, звали Пелагеей. В поликлинике её многие знали, особенно, кто часто бывал на больничном листе. Вот и сейчас, женщина средних лет сказала: «Пелагея, ну что новенького, почитай». А Пелагею долго упрашивать не надо было. Она тут же стала читать стихи, которые знала наизусть:

Пчела над лугом Насытившись нектаром,
Целый день кружит, Пчела не тратит
Тихонько над цветами Время даром.
Лапками шуршит. Её ждёт дома
С одних она Улей золотой.
Пыльцу снимает, Ведь там работа
А в запахах других Будет не простой.
Бессильно тает.

       Странно, говорила она с украинским акцентом, а свои стихи читала на чисто русском языке. Вот уже вокруг неё собрались любопытные из другой очереди. Один молодой мужчина спросил, почему она не печатает свои стихи. На что Пелагея ответила: «Ногы в мэнэ болять, а жыву я далеко вид городу. Тому и пышу для сэбэ, а слухають коровы и ще куры». А одна из старушек попросила её прочитать что-нибудь для души. Пелагея порылась в своих талмудах: «Оце для души»,- и начала читать:
       
       Купила я корову, Мою вымя и бока
       Чтобы внука Вову Не увидел дед пока.
Поить мне молоком, Говорю ей сказки
Но дед грозится кулаком: Она любит мои ласки.
«Пусть корову доит, Надоила полведра -
Молоко ведь дорогого стоит, Дед выходит со двора.
Выводит утром в поле Говорит мне: «Где была?
И загоняет её в стойло. Куда с ведром ты уплыла?»
Убирает там навоз, Я белугою завыла:
Набирает целый воз «Ой, дедок, мой милый
И вывозит в огород, На внучонка не серчай,
А не только открывает рот, Баньку затоплю сейчас.
Чтобы выпить молока. Медовухой напою,
А сам смотрит свысока Твою любимую спою.
На корову и меня, А внучонок подрастет,
Да лежит в тени полдня.» Сам потом поймёт,
Разошёлся мой дедок, Что надо себе в рот,
Я хватаю свой платок А что совсем наоборот.
И бегом да в поле, Кому-то и помочь,
Где коровушка на воле.
       А от кого-то бежать прочь».
       Так я деду парила бока,
       А внуку наливала молока.

       Обратила внимание, что когда подошла очередь Пелагеи, она пропустила мужчину, сказав, что: « Ще трошкы почытае». Так было не один раз. И тут я поняла, что Пелагея приходила не столько лечиться, сколько пообщаться со слушателями, когда у неё набирался новый материал. Ей надо было излить душу не только перед коровами и курами. А ещё Пелагея любила рассказывать смешные случаи. И она тут же рассказала один из них: « Надо було мэни гвозди купыть у городи. Ну, дошлёпала я до того магазыну. Бачу, мужык стоить посэрэд залу. Такый гарный, у галстуку, интэлыгентный. Ну, я до него. Поздоровкалась и кажу: « Будь ласко, гвозди мэни трэба». А вин мовчыть. Думаю, може не чубе. Як закрычу! А вин тильки смиется и усе. И вдруг басом хтось: « Бабка, ты чего раскричалась?» Так я спэреляку чуть не впала. Дытына мэтра пид два каже: « Я продавец, а то фанера». О, яки зараз магазыны пишлы».
       
       Подошла моя очередь, и я тоже пропустила следующего за мной. Так мне понравилась эта колоритная фигура. Долго любовалась простой женщиной, которая и в наше время может думать не только о хлебе насущном.
       
       В тот день так и не попала ни к одному врачу. Но почему-то об этом не пожалела. Ведь получила такой душевный и эмоциональный заряд, который дороже лекарства. Посмотрела на часы, больше ждать не смогла. Надо было бежать на работу. Лечилась дома, как могла, но зато часто вспоминала Пелагею, её внешность, голос, её врожденную душевную красоту, которая тоже может нас лечить.

       * * *