Современная притча рожденный ползать...

РОЖДЕННЫЙ ПОЛЗАТЬ…
       
       Бескрыльцев проснулся однажды весенним утором и впервые заметил рождение нового дня. За многие, беззаботно им прожитые года, он почувствовал только этот день всем сердцем и всей душой. Так, во всяком случае, ему показалось. Все вокруг него оживало, пело и радовалось весне. Даже матушка-природа кокетливо любовалась собственной красотой, вертя головкой-солнышком во все стороны и рассматривая себя в зеркальной голубой глади нового бассейна Бескрыльцева. Сладко потягиваясь, он по очереди высовывал из под одеяла части своего хилого тела, в виде ухоженных пяток. Но, вздрогнув от утренней прохлады, Бескрыльцев с головой юркнул в своё гнездышко из лебяжьего пуха и затерялся на белой кровати, подаренной ему шахом.
- Ах, как хочется летать! - подумал Бескрыльцев. Его тоже иногда посещали нестандартные мысли. Но он был всегда так занят делами, что редко замечал непрошенных гостей.
- Вот бы взлететь гордым орлом и реять, реять над просторами своих владений, да и над чужими неплохо бы пролететь. Все-таки конкуренты. Вдохнуть чистый прозрачный воздух и быть свободным от всех, быть хозяином только самому себе. Расправить сильные крылья, ловить воздушные потоки и лететь то низко над землёй, то резко взлетать ввысь. И пусть все они там копошатся внизу: шефы и боссы киллеры и дилеры, менеджеры и бизнесмены, правители и прочий люд. А он, белый орел, парит над собственными реками, полями, лесами над собственным морем, - тут Бескрыльцев на минуту задумался. На большее он, и не смог бы.
- Да, часть моря моя, но другая осталась за Турцией. Ну, да ладно, с ней договоримся. А как же с горами? Это что ж теперь и в горы не летать? И как это я выпустил такую важную деталь. Никак не соображу, чьи там горы-то? –
       
       Делать было нечего, расслабиться некогда. Опять проблемы и конца им не видно. Так и лететь не захочешь. Бескрыльцев опустил худую руку на малахитовый столик с вкрапленными в него бриллиантами и нажал длинным костлявым пальцем на один из них. Ввалился охранник, держа на поводке большого белого с черными пятнами дога. Они были похожи друг на друга.
- Передай, пусть разберутс…, чьи там горы у меня на пути, сделав все мыслимое и немыслимое, чтобы белым орлом я чувствовал себя дома, а не в гостях. Положительный ответ по мобильному телефону. Ну, п-шёл, п-шёл, не мешай думать. -
Охранник пошёл, но у самой двери все же рискнул полюбопытствовать:
- А почему белым орлом? -
- Люблю белый цвет – признак чистоты, и все делать чистыми руками, - слукавил Бескрыльцев, облив охранника грязным потоком слов.
- Понял, шеф, - поспешил ответить двухметровый детина. Удаляясь, охранитель тщедушного тела, запел хрипло-модным голосом:
       
       
Новый русский налегке, Пиджак высокой моды
Белый дог на поводке. И дог воротит морду.
И сейчас вдвоём качки, Два завода он открыл,
Носят черные очки. От налогов деньги скрыл.
Не узнали чтоб вора Не спокойно ночью спит,
Есть охрана у двора. Конкурент за ним следит.
Они теперь крутые - Покупает все подряд,
Запросы не простые Сам себе уже не рад!

       
       Бескрыльцев поморщился от бездушной песни
- Вот, деревенщина, дальше носа ничего не видит. Нет, он, Бескрыльцев, так мелко не плавает, не думает, не делает и даже не летает. Он, все равно, взлетит белым орлом под белое облако, над белыми вершинами гор. Бескрыльцев потянулся в постели, погладил рукой спинку кровати, отливающей перламутром, и успел поймать убегающую мысль о том, с чего начать, как же взлететь, оторвавшись от этой грешницы, как оказаться выше всех. Нет, всё-таки какая у него тонкая натура. Ведь только у него душа рвется ввысь, так он думал. Даже увидел себя в белоснежных облаках и уже почувствовал, засыпая, легкость полёта. Зазвенел мобильный телефон. Бескрыльцев недовольный, что его прервали на самом интересном месте, в сердцах выкрикнул: « Ну что же вы меня все об землю брякаете!»

- Шеф, шеф! – неслось из трубки.
- Шаха убрали, горы не хотел отдавать. Теперь все, можете хозяином лететь.- Бескрыльцев от удовольствия даже вроде чуть порозовел, потирая влажные ладони. Аккуратно заточенные ногти каждого пальца задевали сверкающие перстни. Бескыльцев в князи попал из грязи, и мысли его пока очистились не полностью, хотя ему так не казалось. Со стороны виднее. Мыслил он, конечно, уже масштабно. Но ещё однобоко:
- Звякни, пусть обеспечат воздушный коридор к моим горам. -
- Будет сделано, шеф, - услышал Бескрыльцев, так как другого ответа не могло и быть. Он все ещё нежился в лебяжьем пуху, когда звякнули уже ему, что лайнер доставил Гориллу, Лютого и Болвана с футляром из-под арфы. Бескрыльцев, предвкушая новые ощущения, распластался на квадратной кровати, разбросив руки и ноги, словно крылья в полете. Так, тренируя свое тело, он даже незаметно вздремнул. Но пребывать долго в полете ему не дали звуки приближающегося картежа машин. Одна из них последней модели с визгом притормозила у входа. Бескрыльцев перенёс своё чахлое тело в кресло-трон, и торжество безумия над разумом началось.

       В строжайшей тайне открыли футляр, и одели на Бескрыльцева белоснежный пиджак с такими же двумя крылышками. Сопровождающая его инструкция на трех языках сообщала, что они не промокающие, лей воду, сколько хочешь, и в критические дни тоже будет сухо. Пиджак был великоват для Бескрыльцева, но зато выглядел он в нем орлом. Полет был назначен в эту же ночь.
- Почему ночью шеф? -
- Так привычней, звякни, чтоб зажгли все звезда, и было светло, как днем.-
Ночь была тихой и ясной, по заказу. Бескрыльцев привык спать долго, ведь это другие выполняли его работу ночью. Не выспавшийся, он облачился в большой, на пуху, пиджак. Сразу стало тепло, отчего он успокоился и даже подобрел. Трёхметровое окно было уже открыто настежь. Бескрыльцев глубоко вздохнул, сжал узкие губы, раздул широко ноздри. Устремив орлиный взгляд ввысь, так ему казалось в тот момент, шагнул вперёд. Он свечёй взмыл вверх. Бурлящие потоки воздуха закружили его, а налетевший неизвестно откуда и никем не затребованный ветер, надул полы пиджака, и хрупкая фигура шефа, выскользнула из него. Не успев сказать «Ах!», тело камнем упало вниз.
       
       Так как все происходило в строжайшей тайне, то и нашли любителя белого цвета только утром. Тело лежало рядом с кустом белых роз. Рядом стоял белый «Мерс», на котором привезли белый чехол от арфы. Доставлен он был на белом лайнере, который взлетел с белого линкольна. Он отплывал от белого берега, на котором и стоял Белый Дом хозяина. Тело Бескрыльцева распласталось на мраморных плитах. Оно было тонким, словно по нему прошлись катком. Горилла посмотрел на шефа и сказал:
- Пиджак был велик. -
Лютый тоже посмотрел на шефа, но возразил:
- Тренироваться надо было. -
Болван посмотрел на шефа последним, как и полагалось по рангу.
Обойдя его со всех сторон, произнёс вполне осознанную мысль:
- Рожденный ползать… -
Сплюнув, все трое ушли.
       
       
       * * *