Золотой ключик

Уголок в маленькой больничной палате обставлен по-домашнему: игрушки, вазочка с цветами, Барби, электронный тетрис на тумбочке. Горит ночник. В постели лежит девочка лет 9. Громыхает дверь и входит молодой мужчина, ее отец. Он говорит ласково и тихо, почти шепотом.
- Привет, это я.
- Привет, а я не сплю, все жду...
- Я принес тебе золотой ключик!
Достает обычный медный ключ, который ловко прикрепляет к золотистой ленточке.
- Ты же моя Буратинка!
- Он из настоящего золота?
- Почти. Хотя нет, из настоящего. Спрячь под подушку.
Отец садится на кровать.
- Ты не передумала насчет Москвы и лунапарка?
- Конечно, нет! Смотри, что я написала.
Достает листок.
- Тут план на всю неделю. В четверг мы пойдем в зоопарк и в планетарий, и в кино, если успеем. В пятницу - в цирк и в кафе.
- Ну и программа! Я должен подготовиться....
- Кстати, сюрприз... Мама приедет! Но на день позже.
- Правда? Ура! Мамочка!
Пытается подпрыгнуть в постели.
- Тсс, не разбуди детей!
- Там никого нет.
- Как нет?
- Не знаю. Позавчера я слышала разговоры и шаги, а сегодня уже весь день тихо. Их нет.
- Не переживай. Скоро все это кончится.
- Скорей бы.
Отец встает.
- Так, я пошел к доктору. Будь умницей.
Целует ее. Затем стучит в железную дверь. Грохочет замок, дверь открывают, отец выходит. Снаружи дверь запирает крупная медсестра.
- Спасибо, - говорит ей отец. – Можно мне к Николай Николаичу?
- Конечно, пойдемте.
Они идут по коридорам грязной больницы. Входят в темный и старый кабинет врача, заставленный каким-то хламом. Врач в нечистом халате, в старых роговых очках.
- Здрасьте, прошу, садитесь.
- Спасибо, - отец бледен. Он напуган предстоящим разговором. Он молчит и сидит ссутулившись.
- Ну.
Отец поднимает глаза.
- Ваши аппетиты не изменились?
- Николай Николаич, какие могут быть аппетиты… - прячет взгляд.
- Самые натуральные. Вы вольны сами определить сумму.
- Нет. Все по-прежнему.
Пауза. Отец вопросительно поднимает глаза.
- Четыре или шесть тысяч?
- Шесть.
- Я составил два контракта, на шесть и на четыре тысячи.
Рвет не подходящий контракт.
- Я понимаю вас, Анатолий. И соболезную. Подпишите, пожалуйста.
- Можно сначала увидеть деньги…
- Не доверяете? – улыбка доктора. – Хорошо.
Открывает сейф, достает шесть купюр по 1000 рублей.
- Прошу.
- Ради Бога, поймите меня. Это же дочь.
- Я вас понимаю, дорогой мой. Но и вы встаньте на мое место.
Отец встает подписывает один раз.
- Погодите-погодите. И еще разок.
Отец снова ставит подпись. Денег пока не берет.
- Знаю, что это неубедительно звучит, но потомки будут благодарны вам.
- Николай Николаич, прошу вас…Как только я представлю, что вы… ее…
- Вакцин нет, дорогой мой, нет! Тянуть в нашем случае – подписать городу смертный приговор, потому что все наши предположения о длительности продромального периода ее болезни – исключительно умозрительны! До начала лавинообразного распада легких и печени может пройти неделя, а может и один день. Милый мой, поймите вы, что не я консервативен до безумия, а главный санитарный врач, в указе которого ясно говорится, что при вспышке…
- Я понял, умоляю, вас, я понял. Это чума?
- Нет. Чума давно побеждена. Но сама природа вирусов такова, что они способны изменять свою структуру, формируя бесчисленные отряды совершенно новых вирусов, которые не опознаются современными диагностическими средствами. Пример тому, вирус гриппа.
- Гриппа? Но при гриппе не распадается печень, легкие и мозг!
- Милый мой, успокойтесь. Погибнет несколько тысяч человек, если девочка уйдет с вами. В первую очередь вы и ваша жена.
- Моя жена живет в другом городе. Завтра ее не станет?
- Да. Завтра утром ей сделают совершенно безболезненный укол, и она уснет. Укол сделает Анна Сергеевна, вы знаете, какой это чуткий и нежный доктор.
Отец закрывает лицо руками. Его плечи дрожат. Доктор касается его плеча.
- Анатолий, поймите, такие вещи решаются там, наверху. Оспаривать их – не в нашей власти. С нами не будут советоваться, таков закон. Смиритесь.
Отец плачет. Доктор держит его за плечо.
- Ну, ну. Ничтожна подачка Минздрава – 4 или 6 тысяч. Прошу вас, не придавайте значения этим идиотским цифрам и, особенно, этой дурацкой альтернативе. Отправляйтесь прямо сейчас в церковь и молитесь до утра… Тихо молитесь…
Анатолий, шатаясь, встает, берет деньги со стола. Доктор поддерживает его и выводит из комнаты. Медсестра, все время сидевшая неподалеку, провожает его вниз.
- Дальше я сам, я сам, - говорит он ей у крыльца.
Отец удаляется от мрачного больничного корпуса, доходит до своей машины. В тот момент, когда он понимает, что его уже никто не видит, он свежеет, становится спокойнее и сосредоточеннее. Оглядывается на силуэт корпуса. Садится в незапертую машину и тихо сидит на переднем сидении. И тут начинает медленно говорить:
- Раз, два, три, четыре, пять
Вышел Зайчик погулять.
Вдруг охотник выбегает -
Прямо в Зайчика стреляет:
Пиф-паф!
Ой-ой-ой!
Умирает Зайка мой...
Принесли его домой…

Пауза…

- Оказался он живой! – доносится приглушенный детский шепот с заднего сидения.
Отец широко улыбается, оглядывается назад, быстро целует дочь. Девочка счастлива, на ее шее – золотой ключик.

- Дверь не тяжелая была?
- Не-а. Только пол на лестнице холодный…

Затем он заводит машину, и они уезжают в темноту.