Биеннале

       Я люблю фотографию. Особенно, черно-белую. Нестудийную. Есть что-то от вуайеризма в этом желании подсматривать и фиксировать, подглядывать и демонстрировать. И не побояться написать под этим безобразием свое имя и фамилию - Я, Ларри Кларк, подсмотрел за тем, как на Манхэттене мальчики и девочки сначала пьют какую-то гадость, а потом под кайфом трахаются. И людям это нравится, как нравятся всякие пип и реалити-шоу, потому что мы в большинстве своем – вуайеристы: а что там у соседей? А у Памеллы сиськи настоящие или силикон? Что там вообще с пенисом у Бэкхема? Есть ли он? Так что, дорогие мои вуайеристы и вуайеристки, если снять с нас шелуху рассуждений о недопустимости мейн-стрима и прогорклости Марининой с телесериалами, то останется горстка претендующих на интеллектуальность пиплов, которые и облепляют обычно не только кресла, но и ступени в кинозале, когда во время фестиваля другого кино показывают «Запрещено к показу»! Запрещено, а показывают! А что запрещено-то, что нельзя показывать? Сиськи да пенисы. Скука.
       Что понесло меня одного на этот фотовернисаж в новомодном «Винзаводе», сам не разберу. Очевидно, на этот раз дьявол шалил руками моей благоверной. Плюс, долгая командировка в российскую глубинку дала себя знать – хотелось какого-то очищения, и физического и духовного, не зря по приезду полтора часа не мог из ванной выбраться. А мне еще предложили на два года подписать контракт! Местный магнат, Сергаченко, давно обрусевший хохол-миллиардер, все звал меня внедрять свои методики в его холдинге. Два года жизни в этом медвежьем углу! Никакой зарплатой это не оправдаешь. Моя любимая гел-френд даже шутить пыталась:
-Сбежать от меня хочешь? Ты там детишек нам не завел, а то еще усыновлять придется?
У нас, в принципе, принято друг над другом подтрунивать. Правда, что-то мне в ее глазах не понравилось, как-то недобро они посмотрели. Мелькнуло:
-Ревность?!
И сразу улетучилось.
- Завел, завел. Четыре сыночка и лапочку дочку! А то со своим дизайном и ухаживанием за машиной так времени размножиться и не найдешь.
- Найду, я еще молода, и мне нужно о карьере побеспокоиться. Это у некоторых седые виски.
- Так ты из-за седых висков не хочешь со мной сексом заниматься?
-Не говори ерунду, просто я безумно вчера устала.
Рука ласково легла мне на плечо, нежное прикосновение губ. Как я люблю это прикосновение. Не заметил, как сказал это вслух.
-Любишь? Многие любят!
- Что?!
-Дурачок, я пошутила! Ты совсем одичал! Сходил бы куда-нибудь.
-Давай вместе сходим.
- Я бы с радостью, но ты же знаешь - во вторник открывается выставка, шеф в ярости и работы непочатый край. Давай я подвезу тебя на «Винзавод», мне по дороге. А ты за это принесешь мне каталог. И мороженное.Пломбир без шоколада, помнишь? И еще ты меня поцелуешь, тебе ведь нравятся мои губы.
- Нравятся. Не мне одному.
- Еще одно слово, и поедешь на такси.
- Если бы ты обо мне заботилась так, как о своем «Порше Кайен», я был бы очень счастлив.
-Я бы заботилась, но ты, в отличие от него, не позволяешь на себе ездить.
Она задорно рассмеялась.
- А счастлив ты итак, потому что я тебя люблю больше всех на свете.
       Экспозицию я начал осматривать с работ Гарри Груйера и Лиз Сарфати. Боже, какая скука! Надо ли тащить эти банальности через океан? Справедливости ради, нужно отметить, что на выставке было множество талантливых фотографов со всего света - одни имена чего стоят - Мильтон Гуран, Анни Лейбовиц, Антуан Жаррье, Джим Харитас. Но имена меня сегодня как-то не возбуждали, хотелось чего-то небанального. Ага, вот и фотки интересные, автор - Георгий Пинсахов (Москва)! Знай наших! Какие лица интересные. И Москва - такая узнаваемая и такая незнакомая. Какие-то подворотни, стройки. Байкеры. А вот Храм Христа, памятник Цветаевой. А вот фотка необычная - сделана как-то сверху, через лобовое стекло автомобиля. Машина стоит на светофоре, а девушку, сидящую за рулем, целует какой-то белокурый парень. И у девушки очень счастливые и очень знакомые глаза. А у машины очень знакомый номер. Не может быть!
       Сердце предательски защемило. Машину мы купили перед самым моим отъездом, едва успели страховку оформить. Значит… А что, значит? Ничего и не значит. И никто в этом мире никому не принадлежит. И если уходит то, что еще вчера соединяло, то это объективный процесс бытия, и философское к нему отношение-часть моей парадигмы. Пинсахов, Пинсахов-вуайерист ты хренов. Лучше бы ты попал под этот «Порш»! А он то чем виноват,?!Фотка получилась гениальная. Только вот острие ее гениальности проходит через все мои предсердия и желудочки.
Я вышел из павильона. Какие- то добрые самаритяне торговали коньячком на разлив. Я пригубил из бокала. Сентябрьское солнце провинции Фин Буа медленно потекло по жилам, разгоняя застывшую кровь. Достал мобильный.
- Господин Сергаченко? Это из Москвы беспокоят. Я принимаю Ваше предложение. Да, на два года.Когда вылетаю? А когда нужно? Хорошо, сегодня вечером вылечу, встречайте. Дела в Москве? Завершу. Осталось купить пломбир.
       Как хорошо, что биеннале проводятся раз в два года. Как раз к следующему успею. До встречи, Пинсахов.