Мой Визбор
Он.
Романтик. Путешественник. Просто пишу.
Я.
x x x
Мы все родились в одной стране, а выросли разными людьми.
У нас, детей восьмидесятых, еще было «счастливое детство».
У многих из нас. А мое — до сих пор уверен — было самым счастливым.
Я рос, окруженный любовью родителей, бабушек, дедушек, их друзей,
которые чаще всего собирались именно в нашем доме.
Любимый сын, любимый внук. Вы же понимаете…
В комнате родителей часто играл магнитофон. Старенький, бабинный,
он непостижимым для меня образом извлекал песни из мятой коричневой ленты.
И чаще всего, это были песни Визбора.
О любви, походах, горах, настоящей мужской дружбе.
«Лыжи у печки стоят,
Гаснет закат за горой.
Месяц кончается март,
Скоро нам ехать домой…»
…
«Снизу кричат поезда
Правда, кончается март
Ранняя всходит звезда
Где-то лавины шумят…»
Скажите, а кем же еще я мог вырасти?..
x x x
Из окон нашей кухни виднелась 15-я школа, куда я ходил с большой неохотой.
Не то чтобы я не любил учиться, просто в 8 лет на это не хватало времени.
Куда больше хотелось писать стихи, рассказы, рисовать, кататься с «мужиками» на санках,
слушать веселые истории в исполнении деда и бабушки.
Зимой я входил на кухню и первым делом смотрел в окно.
Двухэтажные домики перед школой были моей главной надеждой: если дым из труб шел прямо вверх, мороз был за 20 градусов, а это уже праздник!
Все остальные дни я молча жевал кашу, тоскливо взирая на трубы, которые в очередной
раз подвели. Взгляд шел мимо них, мимо школы, в неведомые дали розового неба… Оттуда изредка доносились мощные гудки тепловозов. Эти гудки, это небо возвращали меня к мечтам.
Там — я был уверен — всходит та самая звезда. И где-то там шумят лавины. И уж, бесспорно, в том краю есть станция, которая рано или поздно избавит меня от ежедневной каши и увезет в Мир Визбора.
x x x
… Серега из моего 6 «А», рыжий долговязый очкарик, пользовался в тот год большим уважением. Серега не умел играть на гитаре, да и петь, собственно, тоже.
Но петь любил, и не кого-нибудь, а самого Виктора Цоя. К лету репертуар «Кино» был выучен наизусть и вот, теплыми июльскими вечерами, Серега пел. Для себя, в основном, для души… Когда в сентябре он пришел в школу и открыл рот, мы пришли в ужас: наш ровесник не говорил, а хрипел. Голос был сорван раз и навсегда.
Этот героический хрип не отвратил нас от Цоя и песен в целом, а, наоборот, - позвал на подвиги.
Вскоре я научился играть на гитаре. До сих пор благодарен родителям, что моей музыкальной школой стал не двор, а студия Дмитрия Монахова, необыкновенно талантливого и увлеченного человека. И пусть со временем все сошло на 8—10 аккордов, прививку от бездарной музыки я получил.
Песенный репертуар был обычным для пацана-шестиклассника того времени:
Цой, ДДТ, Алиса, Наутилус, пара каких-то еще совсем блатных песен Гражданской Обороны…
Их несложно было играть и петь. Такими же простыми, по сути, были песни Визбора, Высоцкого, Beatles… Еще и поэтому они были в любом «джентльменском наборе».
6 «А», 7 «А», 8 «Б», 9 «Б», 10 «В», 11 «Г»…
Постепенно мы росли, учили все новые песни, и наша аудитория менялась. Если в 6 классе это были родители, одноклассники, приятели по двору, теперь все больше хотелось петь той самой единственной, которая, конечно, на всю жизнь…
По этому случаю можно было взять и спеть любую песню Юрия Визбора.
Лиричность его песен пробивала невидимые барьеры лучше любых слов и букетов…
Серьезную не по годам:
«Ах, лучше нет огня, который не потухнет,
И лучше дома нет, чем собственный твой дом.
Где ходики стучат старательно на кухне,
Где милая моя, где милая моя,
Где милая моя, и чайник со свистком»
Печальную:
«Мне твердят, что скоро ты любовь найдешь
И узнаешь с первого же взляда.
Мне бы только знать, что где-то ты живешь,
И, клянусь, мне большего не надо»
И, конечно:
«Милая моя, солнышко лесное,
Где, в каких краях, встретимся с тобою…»
x x x
Песни помогали в общении, помогали и в одиночестве.
Наконец, спустя 20 лет моего знакомства с Визбором, я вырвался в мир его песен.
На 4 курсе института секция спортивного туризма организовала поход в Хибины.
Кто не слышал — есть такие горы в Заполярье, в Мурманской области.
Год мы тренировались, учили узлы, обвязки, спуск «Дюльфером» по веревке, лазание в кошках по ледяным спускам. И вот, наконец, мы оказались у цели.
Хибины… Удивительное сочетание гор, тундры, тайги на сравнительно небольшом туристическом участке. Палящее солнце, невыносимая жажда, тяжеленные рюкзаки, оголтелые комары, жрущие тебя вопреки всем законам химии, страх перед мыслью о надежности крюка…
Надо быть большим романтиком, чтобы за всем этим увидеть то, что воспевал Визбор.
Непередаваемую красоту гор, фантастический шум камнепада, «костер у подножья сосны», россыпи черники под ногами, бесконечные сосны…
Нас было восемь, четыре парня и четыре девчонки. Вечером, разбив лагерь после очередных перевалов, мы разводили костер, варили кисель из черники, жарили хибинские подосиновики и разводили пюре из пакетиков… И все это прекрасно шло под смоленскую водку и хибинский чистейший воздух.
А потом пели Визбора:
«Забудутся песни и споры
Но там, где мы шли на подъем,
Вот эти Хибинские горы
Останутся в сердце моем»
А после, по возвращении в Смоленск, мы приходили в клуб, где собирались точно такие же «идиоты», променявшие привычный отдых на Хибины, Саяны, Памир, Гималаи, Приполярный Урал, переправы по сибирским рекам, велопоходы по средней России…
Мир увлеченных, легких на подъем людей, с января по апрель обсуждающий планы на лето, а с сентября по декабрь пересказывающий во всех красках детали былого путешествия.
Тридцать-сорок очень разной судьбы и профессии людей, одновременно поющих про «Воллейбол на Сретенке». Начальник охраны заключенных СИЗО, работяга с завода, преподаватель ВУЗа, офицер МЧС, студент-географ, директор фирмы, начальник отдела…
Все они по четвергам, вдруг прервав громкую беседу и шумный смех, подпевали, кто как умел:
«Да, вот это наше поколение, -
Рудиментом в нынешних мирах,
Словно полужесткие крепления
Или радиолы во дворах.»
И все они — эти тридцать человек — действительно одного поколения. Поколения Визбора.
x x x
На моей книжной полке как-то не до романтики.
Работа требует прагматизма, постоянного стремления к цели,
профессионального роста.
Я редко открываю стихи Юрия Визбора.
Иногда только, когда опять вдруг внутри тебя взорвется вопрос:
«Ну почему этот мир ТАК устроен?», подойду к полке, найду книгу, открою любую страницу…
И все станет на свои места.
Мой Визбор про все это уже давно написал.
Свидетельство о публикации №208040100370
Мария Воронина 28.04.2008 08:32 Заявить о нарушении